Исчезая в темноте, я звал тебя...

Мой день как всегда не задался. Злобный физик продержал почти до самого вечера в лаборатории. Заставил отрабатывать пропущенные лекции. Как всегда требует прибраться среди своего физического хлама к занятиям. Ненавижу физику. Но прибрался. Причем так прибрался, словно только что завезли всю эту хрень для опытов – пыль на всех приборах протер, магниты отлепил друг от друга, чтобы вся эта магнитная куча не рождала у студентов нездоровых ассоциаций. В общем, с пользой провел время. Но так говорит наш «любимый» в кавычках физик, по-моему я не «с пользой провел время», а просто страдал фигней лишние два часа. Но теперь уже это не особо важно. Я ведь направляюсь домой. Что может быть лучше дома? Правильно, ничего. Дома у меня есть все, что мне нужно. Еда, любимый диван, ноутбук, Интернет. У меня даже настроение улучшилось немного от того, что скоро я посплю хоть чуть-чуть. А спать я хотел неимоверно. Свернул по давно выученному маршруту влево и попал на маленький переулок со светофором, который психом-одиночкой мигал тремя разноцветными лампами по очереди. Встал, сунув руки в карманы и терпеливо дожидаясь зеленого цвета, который разрешит мне перейти дорогу. Рядом уже собирается куча народа, аналогично мне жаждущая перейти улицу. Поток машин мощный, я сначала хотел было перебежать дорогу так, на красный, а потом поставил себе условие, что до летней сессии я еще должен дожить, поэтому приклеил задницу к тротуару. Будем жить по правилам. Недовольно кошусь на светофор, который лениво и тягуче отсчитывает секунды. Чуть переминаюсь с ноги на ногу. Октябрь нынче холодный выдался. Опять поглядываю на светофор. Три… Две… Одна… Медленно загорается желтый, а за ним уже и зеленый. Надо спешить. В моем распоряжении только сорок секунд. с одной стороны от меня выстраивается строй разнокалиберных автомобилей – от сверкающих иномарок до огромных фур. Хотя меня они мало интересуют. Все, чего я хочу – добраться до другого конца перехода. Внезапно слышу невротический визг тормозов с другого конца улицы, резко оборачиваюсь и смотрю в другую сторону. Нешипованные шины тяжело нагруженной фуры заскользили по наполовину заледенелому асфальту, и буквально на моих глазах фура снесла крохотный «жук», практически смяв его бок… У меня глаза едва не вылезают из орбит, меня охватывает оцепенение. Движение парализовано. Со всех сторон длинные гудки сигналов машин, люди забегали как тараканы, где-то кто-то явственно кричит. А я все смотрю на смятую иномарку. Аварии на моих глазах не происходили ни разу. Не выдерживаю. Буквально срываюсь с места и бегу к машине, пока горючее из бака не попало в двигатель. Рывком открываю дверцу салона, мысленно радуясь тому, что она цела и хорошо поддается. Быстро вытаскиваю из машины тело, подхватываю на руки, бросаю, чтобы немедленно звонили в скорую и отбегаю подальше от машины. Тут уже мои ноги отказываются меня держать и я падаю на колени, однако не выпуская из рук драгоценную ношу. Только в этот момент опускаю взгляд, чтобы рассмотреть пострадавшего. Парень – худощавый, невысокий шатен с залитым кровью лицом. Видимо ударился головой о руль. Кровь… Она у него повсюду. Почти все лицо у него в крови, кровь течет даже из ушей. Я бережно прижимаю к себе хрупкое тельце. Паренек неожиданно содрогается всем телом и кашляет кровью, судорожно пытаясь прижаться ко мне. Теперь и я весь в крови, однако ни на миллиметр не отстраняюсь. Мальчишка уже слабеющими пальцами цепляется за мою куртку, я едва не рыдаю, гладя его по каштановым волосам, тут же выкрикиваю просьбы вызвать скорую вперемешку с отборным матом. Кто-то из толпы зевак послушно начинает набирать номер, а затем что-то судорожно разъяснять в трубку, размахивая руками. Я почти молюсь за то, чтобы дрожащее тельце в моих руках не перестало дышать раньше, чем приедет бригада врачей. Врачи себя ждать не заставили на этот раз. Прибыла машина, как муравьи забегали люди в темно-синей форме, хрупкое тельце, непрерывно кашляющее кровью забрали у меня. Затем ко мне подошел один из санитаров и начал что-то расспрашивать. Честно – я ни слова не мог понять. - Я еду с ним. Я сказал, как отрезал. Санитар чуть помедлил и кивнул. Для меня освободили место в машине, прямо напротив него. Санитар спросил, кем я прихожусь этому пареньку. - Брат. Старший брат, - наобум вякнул я, уже хватая тонкие пальцы паренька. Ему на лицо уже одели кислородную маску, кровью он больше не харкал, однако был бледный как смерть и часто дышал. Его немедленно накрыли теплым одеялом. - Что с ним? – как в тумане спросил я, когда рядом плюхнулся один из санитаров, деловито осматривая раненого. - Скорее всего внутреннее кровотечение, в больнице подлатаем, не волнуйтесь. Я сухо кивнул в ответ, крепче сжимая пальцами руку паренька. Я не знал ни его имени, ни кто он такой, ни какой образ жизни он ведет. Я просто думал, что сейчас я нужен ему как никто другой. И я был рядом. Забавно. Хоть кому-то пригодилось мое существование. Я крепче сжал холодные пальцы бледного шатена. Потерпи немного. Осталось совсем чуть-чуть. Но только не умирай…

***

Бессонная ночь и намотанные круги по коридору. Весь вечер я провел в больнице, дожидаясь, когда врач закончит с тем самым пареньком. Как бы я не хотел уйти, я не смог этого сделать. Максимум, что я сделал – это вышел на крыльцо и выкурил сигарету, а затем немедленно рванул обратно – вдруг врач вышел сказать кое-что важное. Или же этот паренек пришел в себя? От волнения кусаю губы. Даже и не замечаю, как рядышком садится хорошенькая медсестра и протягивает мне чашку горячего чая. Замечаю ее только тогда, когда она зовет меня и трогает за руку. - Вам все же лучше отправится домой. Мы вам позвоним… Опять старая песня. Уже третья медсестра, которая просит меня вернуться домой. Беру у нее чай и мягко отстраняю ее руку. - Я останусь тут. Я говорю тихо, но твердо. Когда у меня такой тон, спорить со мной невозможно. Видимо, медсестра это уже поняла. Вздохнув, она встала и скрылась за углом, мягко шаркая по полу тапочками. Я отпил немного горячего чаю, чувствуя, как живительное тепло разносится по моим жилам, даже чуть улыбнулся. Однако мысли о пареньке разом прогнали робкую улыбку. Среди всех этих тревожных мыслей я и задремал, скрестив руки на груди и чуть опустив голову, продолжая сидеть в коридоре больницы, название которой я не смогу вспомнить даже спустя несколько лет после этого случая.