Благо светлого двора

Дядя Дамби       Неужели еще одно нападение? И это при свете дня. Едва-едва вечереет. Неизвестный начинает наглеть, чувствуя превосходство. Гарри идет столь стремительно по коридорам, что, если бы я не знал ничего о рождении мальчика, подумал бы, что он сын Северуса, а не Джеймса. Какой-то шум. Гарри продирался сквозь студентов, за ним и я.       — Нет… — ослабленным голосом произнес Гарри.       Три «статуи» посреди коридора. Юный Малфой… близнецы Уизли пытаются его закрыть собой. Но тщетно. На лице удивление и ужас. Постойте-ка… удивление? Они знали нападавшего?       — Нет, — вновь голос Гарри, подхватываю его, чтобы не поранился при падении, — Нет.       Его голос все ослабевает, общая податливость и слабость на фоне стресса.       — Гарри, — тихо говорил я ему на ухо, — услышь меня. ОНИ. ЖИВЫ. Слышишь меня? ЖИВЫ. Ты их еще не потерял. И не потеряешь. Обещаю тебе, Гарри. Ты веришь мне? Веришь?       — Верю, — наконец тихо подал он голос, прежде чем вздохнуть.       Повернул его к себе и вытер его беззвучные слезы. Его глаза нервно подрагивают и смотрят в никуда.       — Ах, — ахнула профессор.       — Минерва, вы очень вовремя. Вы и другие профессора соберите всех в гостиных Домов. Никто не должен покидать своих покоев, без сопровождения. Дальнейшие инструкции после. Юношей в больничное крыло. Гарри я провожу сам.       Пока раздавал указания незаметно разглядывал учеников. У большинства шок, у некоторых даже слезы, неверие… Девушка Уизли… Странно… Шок, неверие, осознание, вина, бурный осмысленный процесс в глазах. Не может быть. Могла ли она пойти против братьев? Гарри был у них в гостях. Девочка могла практически не видеть других парней, кроме братьев. Не редкостью бывает влюбленность в тех, кто старше тебя. Пусть Гарри сомневался раньше, но он мог неосознанно совершать действия по отношению к близнецам… Младшая Уизли могла все понять намного раньше. Могла ли она решить, что это не помеха? Могла… Нужно проследить за девушкой… И главный вопрос: сама ли?

***

      Дамблдор привел меня в спальню близнецов. Наверное, он прав. Сейчас мне совсем не хочется никого видеть. Тем более слизеринцев. Здесь же достаточно закрыть дверь, и никто не войдет. Близнецы живут сами по себе. Мало кто покусится на их территорию. Даже раньше в их комнате уже были ловушки от дураков. Сейчас их стало больше после событий до этого дня… Почему они? Какой в этом смысл? Зачем наследнику Слизерина… Слизерина… Я тому виной? Но почему? Наследник Слизерина также рассуждает навязанными доктринами и стереотипами?       «Думай лучше» — прозвучал в голове Залтис, — «не спорю с твоей логикой. Но тут кое-что другое. Малюсенькая деталь, которую проглядела твоя влюбленная тыковка»       Ч-чего? «Влюбленная тыковка»? Тьфу ты, Залтис. Сказать слово «башка» ты не мог, конечно же. А исказить слово «маковка» вполне…       «Так прозаичнее» — проворчал тот, — «давай рассуждай, маковка»       Да, ладно… Это кто-то влюбленный? Да чтоб тебя, кто там стучит….       — Открыто, — аж голос ослаб из-за произошедшего.       — Прости, — заглянул первым Невилл, а за ним Рон и Гермиона, — может спустишься на ужин?       — Ужин…       Аппетит ни к черту. Совсем никакого.       — Я же говорила!       — Да как можно без ужина-то?       — Ро-он! — не удержавшись хохотнул я над ним, переложившись с бока на спину. Пожив с Уизли, я стал замечать, как Рон часто что-нибудь таскает с кухни, особенно, если миссис Уизли напечет пирогов.       — То, что он смеется это же хорошо? — спросил Невилл, наблюдая как я встаю.       — Пока да, — неуверенно ответила Гермиона.       — Пошлите уже… я расстроен, но разум не потерял, они вернутся…       По правде, я больше себя в этом убеждал, чем каких-никаких все-таки друзей. Ну вот. Уже их друзьями признал. Капитуляция, Гарри. Твоя доктрина, что «люди — это абсолютное зло» рухнула окончательно. Ой, Залтис, умолкни. Вроде змей, а ржешь, как лошадь. Да, чтоб тебя. Сел по привычке за стол Слизерина. Мои друзья гриффиндорцы сели так, чтобы видеть меня. А-р-р! Еще и смотрят теперь все на меня, со всем своим сочувствием. Будто это что-то даст, а некоторые же даже не отворачиваются. Вот что вылупились? У меня глаза опять сверкнули? Резко все развернулись, аж умолкли. Только и слышен скрежет вилок и ножей, да битье ложкой по посуде.       Немного поклевав что-то в тарелке, под шумок, сделался колибри и улетел. В прошлые разы одежду я преобразовывал вместе с собой случайно. Случай с волком не в счет. Там была чистая злоба и ярость. Эх… классная рубашка была, да и брюки ничего… Вначале думал просто полетать, пока не посмотрел на Запретный лес…       — Гарри? — удивленно посмотрел на меня Люпин, открыв дверь в свою личную комнату.       — Профессор, я подумал может прогуляемся сегодня? — нервно закусил я губу, Люпин и не должен ведь соглашаться. Вполне еще может наказать. Вместо этого он проницательно посмотрел на меня.       — Хочешь развеется? — я кивнул, поджав губы, — быть может это и неплохая идея.       Окольными путями мы с профессором вышли на улицу. Но в основном мы сейчас обходили места, где больше всего картин. Большинство преподавателей сейчас, наверное, у директора. Вовремя я застал Люпина. По всей видимости, он собирался на педсовет. Надеюсь, дядя Дамби сильно не обидится. Мы подошли к Гремучей иве, где профессор что-то прошептал. Дерево успокоилось, и мы спокойно зашли в какую-то пещерку под ним. За туннелем показались очертания какого-то деревянного здания.       — Здесь для меня организовали место, где я мог спокойно проводить время в полнолуние. «Воющая хижина». Большинство думает здесь воют обезумевшие приведения, — горько усмехнулся тот, — на самом деле это был я все это время.       — Значит здесь можно спокойно скинуть вещи и обратиться. Вам так точно.       — Тебе тоже?       — Я ведь метаморф, да и вашему волку так будет спокойнее…       — Да, твои волосы.       — Угу, — взял я за прядь волос, — как видите сейчас они немного отливают больше синевой, чем обычно.       — Твою грусть можно понять, но они вернуться, Гарри.       — Я знаю, — задумчиво и с грустью вспоминал этот момент, — хорошо, что они увидели что-то или кого-то через сэра Николаса. Интересная штука, профессор, все оцепеневшие увидели «это» через что-то.       — Думаешь кошка была подвешена до, а не после?       — Скорее всего, да, — почти уверенно кивнул я, потихоньку раздеваясь вместе с профессором, и складывая вещи на очищенный профессором рояль, — с окаменевшей кошкой такое было бы не провернуть без магии. Это не практично. К тому же, можно было, тем самым, добить кошку в процессе.       — Ты же не собираешься расследовать это дело, Гарри? — в его глазах был не укор, а настороженность. Беспокойство?       — Хм… — пожал я плечами, не говорить же ему правду, — мы просто отвлеклись, профессор. Как у вас дела с волком?       — Чувствуется… недоверие, Гарри…       Явно нервничает. Это не дело.       — Профессор, это ваша вторая сущность. Такое же живое и чувствующее творение природы, как и вы. Ваше отношение должно быть соответствующим. Это как уважать и любить самого себя. Позвольте волку выйти наружу, — говоря это постепенно переходил шаг за шагом в звериную форму и становясь огромным черным волком, одни только сверкающие зеленые глаза указывали на меня.       Профессору было сложнее, но хоть не выглядел как облезлый пес из пособий по ликантропии. Хорошо, что разделись. Его одежда такого издевательства точно не выдержала бы. А мне что? А мне просто тратиться не хотелось на то, чтобы одежда тоже изменилась. Пару месяцев назад читал и разговаривал на тему анимагии с МакГонагалл. Она пару раз даже демонстрировала свои превращения. Примерно почувствовал, как это работает и научился эмитировать это. Но магию такие фокусы жрут как в три рта, так что лучше этим пользоваться по необходимости, а не из прихоти. Люпин вышел не таким волком, каким я представлял. Оброс серо-бурой шерстью, глаза стали ярко синие. Выросли клыки и когти. Но был он каким-то гуманоидным, спокойно стоял на задних лапах. В ответ я преобразился по его подобию.       — Это… странно… — прохрипел Люпин.       — Если вы устали можем на этом пока и закончить на сегодня.       — Нет, мне уже становится лучше, — аж запрыгал, — хочется бегать, дышать свежим воздухом, погонять местную дичь. Просто погонять, — удивился он своим желаниям, — не ради мяса и крови.       — Ну вот, — по-волчьи улыбнулся я, — тогда побежали!       Выскочил я первым за дверь. А там за дверь внизу в лес. В Люпине проснулась молодая кровь. Ни раз ни два опрокидывал меня то на бок, то на спину, то на живот и убегал. В самом деле бегали и наперегонки. Нашли каких-то то ли зайцев, то ли кроликов… Ай, не различаю я их. Да и я не зоолог. Замечая нас некоторая живность бежала прочь. По приколу повыли на луну, когда она вылезла на небосвод. Чувствовал себя немного не нормальным, но даже забыл до следующего утра о том, что было в тот не лучший день в моей жизни. Несмотря на проведенный вечер и ночь, Люпин выглядел бодрым и улыбчивым. Это заметили и учителя. МакГонагалл явно его о чем-то расспрашивала, а тот только скромно улыбался и что-то кратко отвечал. Дамблдор перевел взгляд на меня за завтраком и красноречиво улыбнулся глазами. Я же сделал вид, что не причем. Аки я не я и лошадь не моя. К тому же нужно было подумать…       — Ты как, Гарри? — подсел ко мне Эдриан, с другого конца стола на нас посматривал Флинт, но теперь стыдливо прятал свои глаза. Влияние артефакта проходит. Это хорошо.       — Тебе ответить, как Маркус? — решил я по язвить на такие тупые вопросы.       — Давай, — чуть покачал он головой, кривя губы вниз.       — Хуево, Эдди.       — Складно и даже немного похоже на Маркуса, — поджал он губы, важно кивая мне, — а, если серьезно. Ты долго будешь киснуть и предаваться самобичеванию? Шел бы ты к той троице. Со вчерашнего дня наблюдаю за ними, как бы они не вляпались, во что-нибудь. С Пупса станется, дай только волю.       Те в самом деле сидели и что-то бурно обсуждали. Облокотившись о плечо Эдриана встал и подошел к друзьям. Те резко замолчали и посмотрели на меня.       — Много на расследовали?       — Мы просто подумали…       — Гарри, — взяла все в свои руки Гермиона, не давая Невиллу продолжить, — Рон подал интересную идею, — названный приосанился, — надо только ее проверить. Помнишь, что было в первое нападение?       — Подвешенная кошка, кровавая надпись и вода на весь этаж.       — Вот, — кивнула она, — надо там осмотреться еще раз.       — Ты о чем-то умалчиваешь… — та немного надула губки.       — Не здесь же, — обвила она взглядом Большой зал, — можно у тебя одолжить мантию?       Она у ребят в комнате… я закрыл на пару мгновений глаза, чтобы немного успокоится и отсчитал до десяти. Далее склонился к ним. Гермиона и сама подалась ближе.       — Она в комнате у близнецов. Как зайдете, справа в шкафу на первой полке слева, — прошептал я ей на ухо.       Она кивнула. Я вернулся за свой стол, чтобы доесть обед. Аппетит немного вернулся, до этого сидел и только все размазывал по тарелке. Вдруг пришла посылка совой. В такое время и посылка. Точнее подарок, белая коробка с розовой лентой бантиком. Проверив на вредные заклинания, палочкой открыл коробку. В ней были шоколадные конфеты, это я узнал уже из записки…       — Стоять, — хлопнул я по рукам Гойла и Крэбба, к смешкам других.       Шоколадные конфеты от твоей поклонницы. Надеюсь тебе такие понравиться. Не грусти. У тебя очень красивая улыбка.       — Милота, — промолвил я взял одну из них в руки, вспыхнувшее сердечко над конфетой выдало слабую дозу амортенции. Спасибо браслету близнецов.       — Крэбб, мальчик мой, открой-ка ротик, — лелейным голосом попросил я его держа в руках одну из кофет, но под моим серьезным взглядом он стушевался.       — П-почему я? Почему не Гойл? — начал он бычиться.       — Гойл миленький, его жалко, — шутканул я, другие слизеринцы давили лыбу, это я еще не видел, как зарделся Гойл, о чем мне позже поведал Блейз, — давай, золотко, не увиливай, — сверкнул я глазами. Тот сглотнул и повиновался. Проживав и проглотив конфету, запил соком. Его взгляд немного расфокусировался и на лицо налезла глуповатая улыбку, — о ком мечтаешь?       — Джинни, — протянул он.       — Ах ты ж, сучка, — посмотрел я на стол львов и досадливо сжал зубы. Ее уже не было на месте, как и многих, кто ушел вслед за старостой в свои комнаты, — иди к Снейпу, — повернулся назад к Крэббу.       — Он отведет меня к Джинни? — также заторможено, с глубокой надеждой посмотрел он меня. Хотя больше он выглядел очень глупо.       — Да, давай шустрее, пока не убежала. И конфеты прихвати, вместе отведаете, — всучил ему прикрытую коробочку       Я тут же наколдовал журавлика и отправил Снейпу с пояснениями и извинениями. Благо он еще тут.       — Как думаете, — я немного подпрыгнул и обернулся, оказывается этот олух еще не ушел, — она любит цветы?       — Иди к Снейпу, цветочек ты мой ясный! — придал я ему рукой немного скорости (хотя чесалась для этого нога). Оставшихся змеев, наконец, прорвало на смех, учителя нахмурено посмотрели на нас, чтобы Крэбб дошел куда его послали, я обратился к его другу, — Гойл, проследи за ним пожалуйста, — тот угукнул и пошел к остолбеневшему товарищу на пол пути.       Разминувшись с другими на лестницах по дороге в подземелья, я незаметно для преподавателя сбежал. Пока тот отвлекался на бредящего Крэбба. В нише заклинанием снял одежду, скидывая в наплечный рюкзачок. Обратился в колибри и сжав в лапках ремешок, полетел в тот коридор с надписью. Старика Филча нигде не было видно, а вот потоп был в очередной раз. Убедившись, что вокруг никого, обратился назад в человека и оделся. Вместо того, чтобы смотреть куда попало, сделал волчьи уши и стал прислушиваться. Сначала была только тишина, не считая гуляющего ветерка, проносящегося сквозь открытые врата замка, да открытые окна, которые похлопывали и скрипели. В туалете лилась вода. Потом послышались неторопливые шажки, будто крадется кто. Два спокойных дыхания и одно сопящее. Выбрались.       — Долго же… вы…       На меня смотрела Гермиона… поправочка, очень злая Гермиона, с носом как у Пиноккио. Одна из шуток близнецов от любопытных. Споро навесив заглушку, как учил Драко, перестал сдерживаться и заржал.       — Очень смешно, Гарри Джеймс Поттер, — гневно поджала она губы, топнув ножкой. То, что она расплескала тем самым воду, ребята решили промолчать. Походу она уже успела им что-нибудь высказать.       — Прос-сти, — икнул я от смеха, вытирая влагу с глаз, — забыл про пароль, тогда бы «шутка-ловушка» не сработала бы, — направил я палочку и три раза стукнул по носу, проговаривая, — туки-туки, брысь, — и длинный нос втянулся, становясь вновь нормальным.       — «Туки-туки, брысь»? — глупо хлопнул глазами Рон, не улавливая смысла.       — До такого никто не догадается, — пожал я плечами.       — Твоя идея, я права? Похоже на кусок, от маггловской считалочки.       — Твоя правда, — поджав губы, чуть улыбнулся я, разводя руки, — хотя если бы вы пришли со злым умыслом было бы хуже.       — Х-хуже? — нервно спросил Невилл.       — Неважно, Невилл, волноваться не о чем. Итак?       — Для начала посмотрим откуда потоп? — тут же включился Рон. В принципе дельную вещь сказал.       — Наверное, это Миртл, — пошла вперед Гермиона, осторожна выглядывая за угол, — это местное приведение, — начала она пояснять не высказанный вопрос, — может она что-то видела, — из туалета слышась всхлипывания и завывания.       — Пришли покидаться в меня чем-нибудь еще? — «сидела» на кабинке Миртл.       — В тебя что-то зашвырнули?       — Угу, — указала она знакомую тетрадку, — раз и через голову, — начала завывать она вновь.       — Я уже видел эту тетрадку, — поднял я дневник, рассматривая его, — Т. М. Реддл, а вот его упоминал Валентайн.       — Кто такой Валентайн?       — Бывший директор школы, ученик самих Основателей, — если парни удивленно слушали, то Гермиона скорее заинтересовалась, — его небольшой портрет есть в больничном крыле, помимо того в директорском кабинете. Сходи, Герм, если интересно. Поболтать он любит, очень нестереотипный слизеринец.       — Может пойдем сразу к нему? — предложила тут же она, — узнаем у него побольше.       — Погоди, — развернулся я, — Миртл, можно тебя на пару вопросов?       — Какие еще вопросы? — делала та очень обиженный вид. А сама подслушивала.       — Не знаешь кто такой Реддл?       — Да откуда мне знать? Не один мальчик в школе не смотрел на меня! Никому я не нужна.       — А как ты умерла?       — О, ты первый кто поинтересовался, — плавно подлетела она ко мне, — я была здесь. Плакала, вот в этой кабинке, — указала она на ту, на которой на сидела минутами ранее, — я плакала потому что Оливия Хорнби снова обзывалась очкастой дурой. Потом я услышала странный голос. Будто мальчик что-то насвистывал в слова. Я и вышла потребовать, чтобы убирался вон! И… умерла, — пожала она плечами, грустно улыбнувшись.       — Печально, — нахмурившись, поджал я губы, — а ты не помнишь, что именно ты видела в последние мгновения?       — Только два больших желтых глаза из этой раковины, — указала она ту, которая по центру.       — В ночь на Хэллоуин, ты вновь это видела? — та вновь поджала губы и кивнула, прежде чем заверещать и скрыться в унитазе.       — Интересно, — разглядывал я дневник.       Любопытная вещица. Что-то в ней не то. После ритуала, шрам затянулся, но сейчас чуть чешется. Как тогда перед смертью Квиррелла. Спасибо Драко за ритуал памяти, раз такое помню.       — Ты думаешь этот дневник как-то со всем этим связан? — дельно спросил, однако, Невилл. Зря на него наговаривают. Просто излишне добрый, как я когда-то.       — От этой тетради разит чем-то неприятным. Ладно, — засунул я ее в рюкзак, — давайте осмотрим раковины.       — Уже, — сказал Рон, и указал на ту же раковину, что и Миртл, — здесь на кране змея, но на других такого нет.       «Я понял!»       — Вот нужно было так орать, — схватился я за виски.       — Никто не орал, — покосились те.       — Залтис, выйди и скажи нормально, — спокойно вылез из моего рукава тот.       — К-как это? Кто это? — наперебой спросили они.       — Мое наследие может оживлять изображения и даже материализовать, как видите, — и оголил браслет из камней, — я его переместил сюда из своего значка Слизерина на мантии. Так что ты понял, Залтис?       — Помнишь мы слышали голос? — я кивнул ему, игнорируя нахмуренный вид пока еще друзей, — мы реально его слышали. Разумом. Ибо это Царь змей. Василиск.       — Логично, — посмотрела в сторону Гермиона, — василиск очень огромный вид магических змей, не говоря о его смертоносном взгляде. Перемещаться незаметно по коридорам он вряд ли сможет, а вот вылезти из какой-нибудь щели, которую кто-то откроет… — красноречиво замолчала она.       — Откуда ты знаешь о такой змее? — спросил я Залтиса.       — Василиск — царь. Его положено знать каждому змею. Пусть даже астральному мне. Его взгляд смертелен для любого, кто посмотрит ему в глаза. Большое чудо, что все, кто сейчас в больничном крыле видели его через что-то. Кто же мог знать, что это только заставит всех жертв оцепенеть.       — А слабое место у него есть?       — Того не ведаю…       — В книгах сказано, — вновь взяла слово Гермиона, — что их шкура невероятно прочна, не берут даже заклинания. Если только непростительное подействует.       — А пасть или глаза? — вдруг спросил Невилл.       — Мечом что ль? — улыбнулся Рон.       — Или режущим заклятьем Seko, — предложил я иной вариант.       — Подождите, — прервал всех Невилл. Не вовремя он опомнился, — мы же не всерьез это обсуждаем?       — А в чем дело-то? — простодушно спросил Рон.       — Да он же нас прикончит, едва мы его встретим, — отчаянно продолжил Невилл, в попытке остановить нас, — на Квиррелла было идти рискованно, а тут ВАСИЛИСК.       Тут он, конечно, прав. Это очень рискованно.       — Так вы никуда не пойдете, — пожал я плечами.       — То есть? — чуть повысила голос Гермиона.       — Гарри! — вторил ей Рон.       — Я могу обратиться в такое существо, которое и без глаз спокойно пройдет по трубам. Вы же пойдете к Дамблдору и все ему расскажите.       — Тут нужен змеиный язык, — опустил всех на землю Залтис.       — Все равно идите, а я пока тут останусь. Вдруг кто за тетрадкой вернется, — типа пояснил я для непонятливых. Лишь бы спровадить их.       Гермиона поджав губы кивнула. Наконец они ушли, с максимально недовольным видом. Точнее именно Рон. Чтоб он был здоров, как бык. Наложив заглушки на туалетную комнату, обернулся к раковине. Сосредоточившись на змее попросил:       — Откройс-ся, — раковины зашатались и разъехались, являя миру трубную дыру.       — Значит, все-таки ты змееуст, — прокомментировал Залтис, — неожиданность. Хотя учитывая, что я появился первым…       — Так я и заговорил впервые именно со змеей. Другие животные… — запнулся я, улыбнувшись собственным мыслям, — я думал, что им просто нравлюсь. Пахну может по-особенному.       — Хех, — усмехнулся змей, — ладно, летать хоть научился?       Не отвечая ему прислушался к магии в себе. И с просьбой обратился к ней. Внутри ядра я почувствовал заботливое тепло. Тело стало легким. Кирпич под ногами казалась несущественным. Будто его и нет. Открыв глаза, понимаю, что я парю, как Квиррелл тогда. Пару раз облетел раковины, свыкаясь с новыми ощущениями. И влетел внутрь трубы. В конце появилось помещение. Точнее это было похоже на канализацию, да и по запаху тоже.       — Ты его чувствуешь? — осторожно приземлился я, оглядываясь по сторонам.       — Он близко, — кивнул змей.       — Ты не боишься?       — Мне не сильно страшен его взгляд. Я просто уйду в родной астральный мир и все. Буду ждать, когда появиться другой Ши или кто-нибудь иной, — во взгляде какое-то предвкушение.       — Ты как-то говорил о теле для себя… а василиск подойдет?       — Умнеешь на глазах, — довольно прищурился тот, — я все еще, конечно, буду привязан к тебе. Но так я хоть буду тебе более полезным, да и мне веселей.       Какое-то чутье нахлынуло: став нагой, убрав вещи «анимагически» (сумку я оставил наверху, чтобы не мешалась, наложив на нее отвод глаз), я отправился дальше. Были и другие двери среди коридоров, которые также открывались лишь через змеиный язык. Вскоре я дошел до некой залы. Ползя все ближе к центру, я ощущал… силу… Статуя немолодого человека, но еще не старца. Хотя это можно и оспорить, все зависит от точки зрения. Сила, которую я ощущал исходила от нее. Она же заставила посмотреть меня наверх. Возможно именно над этим местом находится, та аудитория, где и проводили мы ритуалы. Хм… если это камень Слизерина, не поэтому ли я могу говорить со змеями? Может я говорил со змеей в зоопарке по какой-то другой причине? Ладно, позже к этому когда-нибудь вернусь.       — Здесь одно из сердец замка, я прав?       — Я его хранитель, — услышал я недобрый голос в голове.       — Я на него не посягаю.       — На тебе его отпечаток… вор…       «Дело плохо, василиск был проклят столетия назад» — утвердил Залтис, с едва заметным сожалением, — «Будет трудно, мне потребуются все силы и твои тоже»       — Хоть что-нибудь оставь, чтобы я мог восстановиться, — нервно прошептал я ему.       «Тут уж стоит надеяться, что Хогвартс нам поможет»       Закрыв глаза, я оголил руку с нужным браслетом. Два шипящих звука. Еще один, будто что-то «кинулось» вперед. Рев. Полный боли. Стуки о стены. Уклонился на инстинкте. Рядом упал кусок земной породы, раскалываясь на куски.       — Indestructbeous! — вскинул я палочку вверх, накладывая чары нерушимости на все поверхности вокруг.       Трещины затянулись с характерным треском. Василиск тем временем упал в воду.       — Impervious!       Волны мутной воды окатили мой щит. Резко я почувствовал отток сил. Свет мерк перед глазами. Вновь выгляжу, как человек. Знакомая песнь. Уже лежу на спине. Огненная вспышка. Обеспокоенные глаза за очками. Темнота.