Гарри Поттер - Ученик Гул'Дана

Люциус Малфой – человек непростой, если судить по роскошному дому в Уилтшире, но сложность его характера простиралась гораздо дальше, чем можно было предположить по его имуществу. С самого Йоля он интересовался неким Гарри Поттером по целому ряду причин, каждая из которых была более загадочной, чем предыдущая. Разумеется, он был и оставался "верным" Пожирателем смерти. Если Темный Лорд восстанет из могилы, у него не будет иного выбора, кроме как добровольно встать под его знамена, но... если появится другой вариант… Люциус его с удовольствием рассмотрит. Он видел, что случилось со многими великими Домами чистокровных магов в Британии во время последней войны. Тех, кто отказывался от служения Темному Лорду, ждала гибель: за малейшие проступки уничтожались целые кровные линии, и это сильно мешало развитию чистокровных семей. Это было... безумие... та великая идея, которую вообще-то должна была отстаивать магическая аристократия, оказалась отброшена в сторону по прихоти их Лорда. Это не устраивало Люциуса тогда, и не устроит в будущем. А вот Поттер, как последний отпрыск одного из домов, представлявшего сторону Света, был для Малфоя-старшего и нескольких единомышленников из семей Пожирателей смерти возможным путем к спасению от бывшего Лорда. Для многих из тех, кто наблюдал за мальчиком во время Йоля, стало очевидно, что он непохож ни на одного одиннадцатилетнего подростка, которого они когда-либо видели. Слишком независимый, осторожный, и, откровенно говоря, взрослый для своих лет. Если добавить к этому некоторые интересные детали, которые Северус проговорил или на которые намекнул своим молчанием, то можно было предположить, что ребёнок либо практиковал Темную магию, либо она практиковалась на нем самом. Любой из вариантов их вполне устроит, поскольку таким образом, над ними не будет светлого мага. Несколько семей считали, что нужно открыто подойти к мальчику, узнать о его лояльности и присоединится ли он к ним, но Люциус предпочёл гораздо более осторожный подход. В Хогвартсе мальчик находился под присмотром Дамблдора, и будет весьма недальновидно предупреждать старика об их желании отказаться от Темного Лорда. Несмотря на то, что министр все еще прислушивался к старому волшебнику, - даже больше, чем к Люциусу, - всегда существовала угроза разоблачения и Азкабана. Вступать в контру с Дамблдором попросту небезопасно. Однако несколько писем от Драко намекали на то, что между сыном Люциуса, его лучшим другом Теодором Ноттом-младшим и мистером Поттером, несмотря на их разные факультеты, существует нечто вроде товарищеских отношений. Были даже намеки на какую-то новую магию, которой занимались мальчики, что, хотя и звучало неправдоподобно, не походило на преувеличение или глупую шутку. Один только факт, что Драко упомянул об этом, еще больше заинтересовал Люциуса. Возможно, ему следовало бы лично пригласить мистера Поттера в свое поместье на летние каникулы, назвать это актом дружбы со стороны сына или как-то так. Дамблдор, безусловно, возразит. Возможно, и не просто возможно, а вполне вероятно, что он попытается упрятать мальчика подальше, где никто не сможет его найти, что при других обстоятельствах Люциус мог бы понять. Жизнь знаменитости в таком возрасте наверняка сущее мучение, превосходящее то, через которое прошел сам Люциус, став взрослым с огромным количеством золота. Но все же, предложение можно хотя бы послать, и Дамблдор, по закону, ничего не может сделать. Не так ли? Подумав о том, как старый директор может попытаться контролировать Поттера, пусть даже косвенно, Люциус решил, что лучше всего будет вложить письмо в одну из посылок сына, и с инструкциями передать его другому мальчику. Окунув перо в чернила, Малфой-старший тщательно обдумал, как сформулировать приглашение, чтобы не показаться слишком заинтересованным в желании того, чтобы мальчик прибыл в поместье. В конце концов, он решил, что сердечное заявление об общем интересе к Поттеру, а также упоминание о дружбе с Драко будет достаточным и при этом выглядеть непринуждённым. Закончив письмо и ожидая, пока Нарцисса приготовит для Драко очередную коробку со сладостями и вещами, Люциус повернулся в кресле своего личного кабинета, чтобы взглянуть в большое окно, выходившее на территорию его поместья. Местность снаружи уже переходила от весны к лету. Чары, наложенные на сад, всегда поддерживали его в том состоянии, в котором желал хозяин, независимо от времени года. Даже вид цветов и другой растительности на территории поместья не мог отвлечь Люциуса от мучивших его вопросов о Гарри Поттере. Что-то скрывалось от него за стенами Хогвартса, и это что-то связано с мальчиком. Люциус был уверен в этом, поскольку Дамблдор не послал бы Северуса на собрание, на которое тот явно не хотел идти, если бы не было очень веской причины. Нет, Люциус мог с уверенность заявить, что в мальчике есть что-то еще, что-то, что Альбус Дамблдор боялся сделать достоянием общественности. Может быть, это как-то связано с тайной о том, где пропадал Гарри почти десять лет? Малфой-старший, как и весь волшебный мир сильно удивлялся диким бредням, которые рассказывали о той ночи, но он, будучи посвященным в бо̐льшую часть настоящей информации, почти сразу же отбрасывал эти предположения и слухи. Но факт оставался фактом – маленький мальчик бесследно исчез. А затем появился в Хогвартсе в сентябре прошлого года. Драко не намекал в своём письме на то, что он располагает информацией по этому секрету. Однако, это ничего не значило. Люциус полагал, что между Поттером и Дамблдором, или Поттером и его друзьями слизеринцами есть тщательно охраняемый секрет, поэтому Драко не доверил эту тайну бумаге. И правильно сделал. Так или иначе, ему придется покопаться в Министерстве и выяснить, что же все-таки произошло той ночью. Вернув свое внимание к зарождающемуся свету с востока и приближающемуся новому дню, Люциус позволил своим мыслям наконец-то обратиться к длинному списку задач, которые он обязан был сделать. В конце концов, жизнь богатого чистокровного и школьного директора до боли схожи – и первая и вторая, это бесконечная бумажная работа.  

***

  Северус окинул взглядом дымящийся котел. Маленький третьекурсник Хаффлпаффа попятился назад, когда Снейп разразился небольшой тирадой с язвительными замечаниями по поводу зелья. Они должны были делать растворы уменьшения, но, если бы хоть один цветок коснулся зелья этого тупицы, он бы завял и погиб в считанные мгновения. Смахнув эти… отходы и поставив ребенку ноль, Северус повернулся и пошел обратно к своему столу, раздраженно потирая переносицу. Почти закончился учебный день, а его недовольство Альбусом уже достигло апогея, ведь сегодня вечером у него пройдёт первый дополнительный урок с Поттером. Мальчику прислали сообщение, и он ответил, что с радостью согласится на дополнительные занятия. К большому огорчению Северуса. Вскоре звонок освободил хаффлпаффцев и рейвенкловцев из его лап, и двадцать или около того учеников скрылись из виду, поспешно собрав свои вещи. Вздохнув, Северус взмахнул своей палочкой, убирая мешанину из разбросанных ингредиентов и разлитых зелий, которые они оставили после себя, тем самым возвращая комнату к приемлемому состоянию. Северус подумал, что уже скоро обед. У него наверняка есть не меньше часа покоя до прихода мальчика. Увы, даже такой приятной мелочи как часик отдыха он был лишён. В дверь класса кто-то постучал. - Войдите... – Северус нахмурился, когда в дверях появился Поттер с довольно большим набором ингредиентов для зелий в руках и стандартным набором инструментов для зельеварения. - Вы пришли на час раньше, мистер Поттер. – Сказал Северус, сдерживая раздражение и делая пометки в эссе, дабы отвлечься от разглядывания мальчика. - Прошу прощения, профессор. Просто я решил, что будет лучше принести свои вещи заранее. Это позволит нам не тратить время на подготовку, а сразу начать занятие, когда наступит время. – Логично ответил Поттер. Не имея возможности возразить, Северус скупо кивнул. Он жестом указал на ближайший стол и продолжил проверять эссе своих пятикурсников. Все студенты, с которыми ему приходилось иметь дело, даже некоторые Слизеринцы, вызывали у него разочарование. Из кухни принесли еду. Обычная порция, такая же, какую он ест по вечерам. Но, к его досаде, на одном из ученических столов появилось еще больше еды для Поттера. Наверняка Альбус постарался. Мальчик поставил свой котел, разложив все по местам, а затем перешел к осмотру еды. Северус пока не притрагивался к своей; ему нужно было проверить еще три или четыре работы из текущего задания, и тогда он закончит на сегодня и сможет сосредоточить все свое внимание на других вещах, а Поттер... К тому времени, как Снейп закончил проверку и перешел к своей порции, мальчик уже закончил, вымыл руки в одной из раковин лаборатории и вернулся к набору инструментов, доставая обычные травы, с которыми Северус был хорошо знаком. В большинстве случаев при изготовлении зелий они практически не использовались, и Снейпу стало любопытно, что у Гарри на уме. Он наблюдал, как тот достал пестик и ступку, измельчил различные травы в липкую пасту и наполнил жидкостью несколько флаконов. Как только у него набралось около полудюжины каждого из двух разных растений, Поттер повернулся к котлу, зажег его прикосновением палочки и наколдовал в нем воду, наполнив примерно наполовину. Магическая энергия гудела вокруг мальчика, не по его воле, а в резонанс с его действиями, и Северус не мог удержаться, чтобы не остановиться и не посмотреть. Поттер добавлял в котел поочередно флаконы с двумя растениями, трижды помешивая по часовой стрелке между каждой парой. Вода окрасилась в насыщенный малиновый цвет, который становился всё более глубоким и ярким с каждой добавленной порцией измельченных трав. Когда, наконец, последний из маленьких пузырьков был добавлен, Поттер отложил плошку для помешивания и протянул руки, которые начали светиться слабым фиолетовым светом – цвет Арканы, если судить по описаниям Альбуса. Зелье вспыхнуло, но быстро успокоилось. Поттер погасил пламя, достал еще бутылочки, на этот раз для сбора зелья, и перелил весь котел в шесть больших колб. - И что же у вас получилось, мистер Поттер? – Спросил Северус, недоумевая, почему мальчик считает, что получившаяся жижа, даже подкрепленная магией, чего-то стоит. - Обычное лечебное зелье, профессор. – Было ответом, который заставил Северуса недоумённо моргнуть. – Оно сделано по системе зельеварения, значительно отличающейся от той, которой я научился у вас. Я хотел, чтобы вы увидели процесс изготовления и попробовали образец, дабы в будущем иметь в виду мой багаж знаний. Я изучал основы алхимии у одного из моих наставников, но, опять же, это похоже на сочетание искусств, которые здесь широко известны. Северус не мог поверить в то, что слышит, но факт в том, что из двух растений мальчик создал какое-то зелье, используя свою собственную магию, чтобы изменить элементы в них или что-то в этом роде. Снейп сомневался, что багровая жидкость и впрямь исцелит, но что-то она определённо сделает. - Что ж, - сказал он, когда мальчик поставил несколько флаконов на его стол, - я позволю мадам Помфри вынести вердикт по вашим зельям, прежде чем делать какие-либо выводы. – Он взял паузу, понимая, что его заинтересовал уровень мастерства мальчика. Снейп решил проверить его несколькими сложными зельями. – Полагаю, пора начинать. Перейдите на страницу триста девяносто четыре в вашей книге, и посмотрим, на что вы способны. Работа закипела: Северус говорил мальчику сварить определенное зелье или давал ему инструкции, если оно не входило в программу первого курса, а Гарри шёл к новому котлу и действовал точно по инструкции, безукоризненно выполняя все шаги и даже со временем модернизируя процесс в лучшую сторону, пусть и незначительно. Северус не мог не впечатлиться тем, как Поттер работает, и вскоре в комнате кипели зелья вплоть до материалов четвертого курса, ожидая подходящего времени для тушения некоторых из них. Поттер не переставал улыбаться, когда Северус отпустил его в конце урока.