***
Дни стали ощущаться как года. Джоан бы даже сказала десятилетия. И с каждым днем та незаметно становилась слабее. Ее молодое тело уставало от одной только мысли о том что произошло, а руки тряслись словно от алкогольного опьянения. Лагерта пыталась утешить свою подругу, хоть даже не до конца знала что с ней случилось. Если бы только служанки, смотрящие на нее с презрением, знали почему рыжеволосая в ту ночь оказалась в покоях принца Локи. Что это не было ни в ее намерениях, ни в сокровенных желаниях... Джоанна несколько раз нервно выдохнула, готовясь к очередному утомительному дню во время которого та состариться на еще несколько лет. Она осторожно прикоснулась пальцами к почти зажившим укусам, нежно массируя их. Мази из больничного крыла, которые та взяла за позволением мадам Трюд, начали действовать. Джоан осторожно одела свою униформу прислуги и вышла из своих скромных покоев, держа в руках несколько пустых ведер. Перед глазами стояла та немая сцена, что произошла неделю назад: железное спокойствие черноволосого мужчины, когда тот рассказал ей что именно сотворил; ее дрожащие руки, что потянулись к ведру с водой... и вскоре промокшие насквозь одеяния черноволосого и его раздраженное лицо. Девушке очень повезло, что принц Локи как раз отправлялся в путешествие, так что не успел отомстить ей. Утешала служанку только одна мысль – приближающийся праздник. Пока легкомысленные мидгардцы праздновали Рождество, то есть день рождения вымышленного ними божества, в Асгарде отмечали День Создания Мира, или Дэгнир, что значило со старованского "новый день". Тор, старший из сыновей Всеотца, настолько вдохновился мидгардской зимой, что сослал на величественный Асгард какое-то странное явление, которое мидгардцы называли снегом. Странные белые пятнышки падали с неба и кружились на ветру. Становилось ужасно холодно, но одновременно завораживающе красиво. Половину рабочего дня Джоанна выглядывала в окно, наслаждаясь видом. Та уже успела купить за заработанные деньги связанные из шерсти шапку и шарф, готовясь насладиться необычной погодой и изведать праздничные ярмарки в свой выходной. По словам старшего Одинсона, снег продлиться еще несколько дней. Она протирала пыль в гостевых комнатах, то и дело ловля снежинки из открытого окна и рассматривая на них узоры, пока те не таяли в ее хрупких теплых руках. – Ой... – только войдя в следующие покои, та попятилась назад к двери. Джоан и не заметила как наступило время убираться в покоях принца Локи. Казалось бы, чего стоило бояться? Его уже неделю не было в Асгарде из-за срочного выезда. Вместе с ним из дворца выехали десятки воинов, так что в тренировочном зале было как никогда пусто. Это давало возможность спокойно убраться там, без страха попасться кому-то на глаза. Джоанна пересилила свой страх и завязала свои рыжие волосы в еще более тугой хвост, дабы пряди не мешались перед лицом. Не смотря на то, что Локи почти всегда держал свою комнату в чистоте, стопка пергамента упала на пол, а на полках и под кроватью успела накопиться пыль. Похоже, еще ни одна другая служанка не успела добраться за эту неделю до комнаты младшего принца. Она начала осторожно убираться в покоях, меняя постельное белье и вымывая до блеска окна, на которые то и дело падал вихорь снежинок. Внезапно дверь с грохотом отворилась, ударяя о стену. Джоанна вздрогнула и тут же повернула голову в сторону выхода, отвлекаясь от своих обязательств. В дверном проходе стоял до боли знакомый силуэт. Высокий черноволосый мужчина медленно шагнул в свои покои. Джоанна тут же почувствовала непередаваемый страх и дрожь в коленях, а тряпка выпала из рук. Она молча наблюдала за Локи, боясь даже сделать вдох. В поставе мужчины было что-то странное. Тот держался за дверную ручку как за спасательный круг, устало делая вдохи. Его лицо было в поту, а руки дрожали прямо как у девушки, когда та увидела нежданного хозяина сей обители. Лафейсон едва-ли взглянул на нее и покачнулся, делая несколько шагов вперед. Не прошло и пары минут как его тело рухнуло вперед на кровать, словно мертвое. Джоанна взвизгнула, тут же желая убежать куда подальше. Та наблюдала за богом коварства, что смирно лежал на кровати, только иногда делая слабые вздохи. Только сейчас можно было заметить, что он был ранен в области плеча и живота, ведь на новой простыне появились кровавые пятна. – Ваше Высочество? – тихо спросила Джоан, не зная чего бояться больше: что тот скажет что-то или наоборот, что будет молчать. Локи молчал, не издавая ни звука. Джоанна перепугалась, панически выбегая в коридор и зовя на помощь. Но, как на зло, в коридоре еще не было стражи, что обычно патрулировала дворец. Похоже, остальные воины еще не успели вернуться с выезда. Так почему же Локи здесь? Джоанна вбежала обратно в покои, уже представляя как ее казнят за убийство младшего принца. В голове кружились тысячи вопросов. Что случилось с принцем? Почему тот оказался здесь? Она перевернула тяжелое тело младшего Одинсона и ее бросило в дрожь. Каждое прикосновение к нему делало ей больно, словно та опускала пальцы в кипяток, ведь неприятные воспоминания с той ночи вновь и вновь ударяли по ее сознанию. Джоан постаралась успокоиться, осторожно осматривая раны. Казалось, черноволосый только что вернулся с поля битвы. Его грязные черные волосы были страшно спутаны, а шея мокрая от пота. Тот остался жив, что можно было заметить по изредка вздымающейся груди. – Ваше Высочество? – повторила та, но трикстер никак не отзывался. Его глаза оставались закрытыми. Джоан пересилила свое отвращение и страх, осторожно снимая его одеяния с железными вставками. Вскоре черноволосый остался исключительно в штанах, а на оголенной груди виднелось еще несколько незамеченных ранее царапин. На его довольно подтянутом побледневшем теле было видно кровоточащие ранения в области пресса и плеч. Оглянувшись нервно по помещению, Джоанна начала размышлять в столь критической ситуации. Девушка нашла среди его трав и зелий, которые тот хранил у себя в деревянном ящике, перемолотую горькую полынь, которую можно было определить по запаху, и смешала ее с несколькими другими видами лечебных трав, добавляя все это к спирту. Она панически начала обливать тело мужчины получившейся смесью, массируя кровоточащие раны. Черноволосый несколько раз вздрогнул и зашипел, но так и не открыл глаза. – Простите, – тихо проговаривала та каждый раз когда прикасалась к его ранам. Хотя почему та должна извиняться? Это из-за него та плакала по ночам, ловила косые взгляды прислуги и дрожала, встречая на своем пути других мужчин. С одной стороны, ей хотелось причинить ему боль, чтобы он кричал от невыносимого чувства отчаяния, а с другой Джоан не могла слушать звуки, которые издавало какое-либо живое существо вовремя агонии. "Ненавижу Вас! Ненавижу!" кричала в подсознании девушка, помогая ужасному монстру. Джоанна начала осторожно обматывать бинтами его тело, тихо нашептывая, что все будет хорошо. Не понятно было кого та успокаивала этими словами: принца Асгарда или саму себя. Вскоре спирт присушил кровь, а в комнате стал ощутимый терпкий запах медицинских средств. Сорвавшись с места, служанка выбежала из комнаты, держа в руках все свои приборы для уборки в комнатах и использованные бинты. Та бросилась по коридору, словно пытаясь убежать от собственной смерти. Ее руки были в крови трикстера, так что пришлось быстро вымыть их на кухне, пытаясь не попасться на глаза дворцовым поварам. Дева боялась, что Локи вскоре очнется и увидит ее рядом. Последнее чего хотелось Джоан это стоять перед очнувшимся богом коварства. Джоан старалась забыть о том что произошло, нервно чистя до блеска зеркала и окна в других помещениях, хотя перед глазами было окровавленное тело мужчины. Та молилась всем асгардским богам дабы трикстер не узнал кто расхаживал по его покоям и обрабатывал его раны.***
Лафейсон очнулся у себя на кровати через несколько часов, устало потирая глаза. Его тело было истощенно после тяжелой серии битв и регенерации, которую трикстер старался применить. Он тяжело вздохнул. Оказалось, в Йотунхейме все было хуже, чем тот думал. Ледяные великаны никак не хотели найти компромисс в ситуации, в которой находились эти два мира, так что дошло до очередного конфликта. Неделя негоциаций ушла в пустую. Хоть он и его воины, которых великодушно выслал на столь серьёзные переговоры Один, смогли победить, какой ценой далась эта победа? Чуть-ли не лишиться жизни из-за своего родного отца! Правитель Йотунхейма, Лафей, может даже и не догадывался кем был Локи, но от этого не становилось легче. Лафейсон отчетливо помнил как бился с ледяным великаном лицом к лицу. Остальные воины смогли выбраться из ледяного мира, с небольшими, но потерями. Те сразу же направились в отдаленное от других частей дворца больничное крыло, что заставило целителей знатно попотеть. Лафейсон же ушел в свои покои, не желая показываться кому-либо на глаза. Локи вновь ощущал раздражение и отчаяние. Мало того, что не справился с поставленной целью, так еще и показал свою слабость. Не хватало еще целителям охать перед его ранами. Черноволосый не сомневался, что опять станет причиной разочарования Всеотца. Похоже, тот переоценил свои силы, ведь хватило короткой прогулки по коридору, чтобы потом рухнуть на кровать без сознания и с кровотечением в нескольких местах. Бог не помнил был ли кто-то еще в его покоях, но точно помнил визг, раздавшийся как только его тело коснулось мягких подушек. ... – Чертовы ледяные великаны... – пробормотал Лафейсон, оглядываясь вокруг. К его удивлению, на нем не было половины одежды. Тот остался исключительно в штанах, пока на оголенной верхней части тела виднелись бинты. Рядом с ним лежала колба с дурманящим запахом спирта, перемешанного с травами, – Не помню чтобы я когда-либо использовал горькую полынь. Похоже, кто-то знатно постарался, обрабатывая его раны. – Еще и хватило смелости использовать мои медицинские средства... – тот еще раз вздохнул, осматривая бардак из зелий и трав, словно кого-то схватила судорога во время поиска нужного лекарства. Хотя, казалось бы, чего жаловаться если нужно было быть благодарным? Трикстер еще несколько минут полежал на простынях, ожидая когда его тело окончательно поддастся регенерации, после чего приподнялся и начал снимать окровавленное постельное белье. Его зорких глаз не избежал рыжий волос оставшийся на кровати.***
Страхи Джоан смогло остановить только предвкушение праздника. На следующий же день после инцидента, всех служанок и поваров со дворца отпустили насладиться Дэгниром, так что в коридорах то и дело можно было услышать веселый смех и быстрые шаги. Стены были украшены синими астрами и ветками ели, что считалось символом столь важного события. Джоанна хихикнула, надевая свою новую шапку с шарфом, который идеально закрывал почти зажившие следы на шее. В сундуке с вещами рыжеволосая нашла перчатки подаренные когда-то давно бабушкой. Они оказались слишком большими, но одновременно очень теплыми. Та посмотрела в зеркало, в предвкушении потрогать снежинки и слепить что-нибудь со столь необычной замерзшей воды. – Джо! – позвали ее другие служанки задорным голосом. Услышав их, асгардка неуверенно улыбнулась. Может сейчас удастся забыть про все свои страдания и заново начать получать удовольствие от жизни? – Иду! – крикнула в ответ Джоан, хихикая. Она быстро вышла из покоев, видя нескольких служанок в другой части коридора. Похоже, они тоже стремились выйти на улицу, ведь были также тепло одеты. – Идем с нами, Джо! – сказала одна из ее знакомых, что раньше смотрела на нее с презрением. Кажется, ее звали Ребекка, но дева не была уверенна в этом, ведь мало знала прислугу во дворце, кроме Лагерты и ещё нескольких особей. Русые волосы Ребекки были заплетены в аккуратный пучок. Она взяла под руку Джоанну и повела ее по коридорам, пока остальные радостно смеялись позади, – Ты тоже идешь на ярмарку? Джоанна кивнула неуверенно в ответ, улыбаясь. Компания из пяти-шести девушек дружно зашагала по коридорам, в которых было слышно каждый шепот и смешок. Неожиданно несколько служанок выбежало наперед, переглядываясь между собой. Они отворили деревянные двери подсобки находящейся слева по коридору. В ней обычно находились швабры и другие моющие средства. Хватка русоволосой служанки стала слегка крепче как та подошла к распахнувшейся двери, ведя туда Джо. Джоан с недопониманием посмотрела на них и улыбнулась в ответ, не зная почему они хихикают, глядя на нее. Внезапно Ребекка сорвала с Джо шапку и шарф, оголяя ее шею с ключицами и толкая ее в подсобку. Девушка упала на пол, больно ударяясь коленями. – Что вы делаете? – тиха спросила та. Не успев даже повернуться, попавшая в ловушку девушка услышала хлопок за своей спиной. Джоан осталась одна, в темноте крохотной подсобки. Снаружи послышался хохот и в дверном замке повернулся ключ. Осознав что произошло, Джоанна тут же поднялась с пола, снимая свои перчатки и панически стуча по деревянной двери, – Это же розыгрыш, верно? Девочки?!... – Шлюшкам место среди тряпок! – произнесла одна из служанок, кидая ключ в темноту коридора. Группа снаружи тут же побежала по коридорам, выкрикивая несколько непристойных слов и смеясь. – Не строй из себя невинную, уличная девка! – Грязная прошмандовка! – Нет! Нет, пожалуйста! Не оставляйте меня тут! – крикнула Джоанна. Она кричала несколько минут изо всех сил, надеясь, что кто-нибудь найдет ее, но весь служебный персонал уже давно был вне дворца, наслаждаясь праздником. Подсобка находилась в самой отдаленной части хоромов королевской семьи, так что вряд-ли кто-то мог услышать мольбы о помощи в подсобке. Служанка осталась в кладовке совершенно одна, в темноте и страхе. Её руки задрожали. Джоан тихо всхлипнула, осев на пол и обняв свои колени. Как глупо было думать, что удастся избежать презрение и ненависть со стороны других! Джо так хотелось выбраться, подбежать к ним и убедить их в том, что та вовсе не хотела оказаться в покоях принца Асгарда. Но кто бы поверил в эти глупости? Что богу пришлось взять её силой, использовать чары дабы затащить в свою холодную постель. Она просидела в подсобке несколько часов, тихо плача. Ей хотелось насладиться праздником, но, похоже, сама судьба решила наказать ту за грязные поступки. Бедняга уже догадалась, что не попадет на дэгнирскую ярмарку и не слепит из снега загадочных существ. Уже завтра снег пропадет, как и обещал громовержец, а прилавки закроются до следующего года. – Грязная прошмандовка... – повторила шёпотом слова некоторых служанок Джоан, крепче обнимая свои колени. Она еще никогда не чувствовала себя настолько ничтожно. Ее жизнь раньше не казалась такой бессмысленной и незначительной. Сидя в темном помещении, та мечтала заснуть и проснуться вдали от жестокого дворца, в уюте и тепле, – Пожалуйста... – повторяла та со слезами на глазах, словно ее обидчики до сих пор были за дверью и могли освободить ее.***
Лафейсон неспеша шагал по коридору, прихрамывая на одну ногу. В ходьбе ему помогала элегантная чёрная трость, украшенная изумрудом. Боль должна была пройти через несколько дней, но божественная регенерация не давала мгновенного результата. Трикстер смог отдохнуть и еще раз тщательно обработать раны, но поединок с Лафеем дал знать о себе. На мужчине был черный плащ и зеленый шарф. Тот тоже хотел прогуляться вне дворца чтобы найти несколько хороших книг на прилавках однодневной ярмарки. Недовольно бормоча себе что-то под нос, черноволосый решил выйти через чёрный ход дворца, дабы не попадаться на глаза родителям в своем состоянии. Неожиданно бог увидел в конце коридора что-то блестящее. Он медленно подошел ближе и нашёл небольшой ржавый ключ. – Странно... – хмыкнул тот, уже желая кинуть грязный артефакт куда подальше, как вдруг услышал всхлипы неподалеку. Локи подошел с интересом к подсобке и подсознательно решил попробовать отворить ее при помощи найденного ключа, опираясь о трость. Дверь отворилась и перед ним предстала довольно необычная картина. Рыжеволосая служанка тихо всхлипывала, пряча свое лицо в коленях. – Что ты здесь делаешь? – спросил заинтересованно Лафейсон, окидывая взглядом своих зеленоватых глаз ее хрупкое тело и запуская руку в черные волосы. Джоанна шмыгнула носом и подняла на бога свой взгляд, встретившись со своим ночным кошмаром. Этот день уже не мог стать хуже! Та посмотрела на него в ужасе и задрожала, не зная что сказать. – Ничего. Я случайно заперла себя в кладовке, Ваше Высочество... – тихо сказала та, пытаясь спрятать свои слёзы. Она неуверенно поднялась, опираясь о стену и отводя взгляд в сторону, в надежде, что тот просто уйдет. Даже если бы Джоанна имела шанс успеть насладиться свободным днем, та бы не смогла выйти на улицу, ведь ее теплая одежда была отобрана Ребеккой. – А ключ ты тоже "случайно" кинула снаружи? – саркастично спросил черноволосый, кладя ржавый предмет к себе в карман. Заметив перчатки на руках Джоан, его бровь удивленно приподнялась. Неужели эта девица собиралась в одних лишь перчатках выходить куда-то? – Я думал вся прислуга уже давно покинула дворец. Внезапно Джоанна стала свидетелем чего-то маловероятного. Трикстер снял с себя зеленый шарф и обмотал его вокруг ее шеи, иногда равнодушно поглядывая на оставшиеся на шее девушки следы. Мужчина всё равно не нуждался в теплой одежде. Всё же, тот был наполовину ледяным великаном, существом с привилегией приспособления к холоду. – Благодарю, Ваше Величество, не стоило... – тихо сказала Джоан, вздрагивая от его прикосновения и пытаясь подавить чувство страха и отвращения. Лафейсон вышел из кладовки и, даже не оглядываясь, продолжил говорить с ней, поправляя свой плащ и проводя тростью по позолоченному полу. – Ты пойдёшь со мной. – спокойно констатировал бог. Это звучало скорее как приказ нежели просьба или предложение. Джоан вздрогнула и нервно кивнула, покрепче вжимаясь в его шарф, словно надеясь, что это спасет ее. Она зашагала вместе с ним, держа приличное расстояние дабы тот снова не применил какую-либо магию. В коридоре никого не было. Локи изредка поглядывал на нее, будто та была редкой разновидностью существа, которое впервые удалось поймать. Подходя к черному выходу из дворца, черноволосый, всё же, решил задать несколько вопросов, которые закрались в голову. – Ты пытаешься не приближаться ко мне. Почему? – спокойно спросил тот, словно сам знал ответ на поставленный вопрос. Джоан не хотела отвечать, так что несколько секунд неловко молчала, глядя в пол. – Чтобы... чтобы Вы не смогли использовать свою магию... – произнесла через силу служанка, выходя вместе с ним со дворца. Его последующие слова заставили ее помедлить и с ужасом посмотреть на принца. – Поверь, мои силы прекрасно действуют на расстоянии, – бог увидел ее реакцию на эту фразу и поспешил добавить, – Не то чтобы я собирался их использовать. Джоан посмотрела вниз, ощущая давящую безысходность и печаль. Даже если бы Локи снова использовал какое-либо заклятие, ее жизнь не могла бы стать ещё хуже. Выйдя на улицу, холодный воздух приятно обжег ее ноздри. На нее начали падать крохотные снежинки, что тут же таяли, прикасаясь к теплой коже. – Куда мы идем, Ваше Величество? – тихо спросила та, оглядываясь вокруг. Знакомые окрестности были укрыты большим слоем снега словно одеялом. Она уже отчаянно приняла свою судьбу, понимая, что не имеет выбора. Куда бы бог коварства не решил направиться в этот снежный день, Джоан была готова спокойно пойти с ним, как тот и хотел. Даже если это будет эшафот. – Куда угодно, пока мои ноги держат меня. Пошевеливайся... – холодно произнес тот, шагая со своей тростью по заснеженным дорожкам. Что интересно, на его ледяной коже снежинки не таяли.