Леший

Пришёл в себя Стайлз только на следующее утро. Шериф обеспокоенно смотрел на подростка, который с грохотом ввалился в кухню, пытаясь натянуть носок и застегнуть ширинку одновременно. Стайлз, споткнувшись под взглядом отца, замер на месте и удивлённо вскинул брови, одновременно пытаясь понять, куда делась Сирин, кормил ли он птицу, почему он оказался в кровати и не убьёт ли его при встрече Дерек. Рой мыслей не давал сосредоточиться, и он удручённо выдохнул, понимая, что стоял на месте и хлопал глазами довольно долго, теряя драгоценное время на сборы. С улицы доносилось знакомое чириканье, и Стайлз каким-то шестым чувством понял, что птица рада видеть своего хозяина и уже успела полакомиться червяками, так что ему не стоит переживать хотя бы об этом. Шальная мысль о развивающихся способностях ввинтилась в ворох предшествующих раздумий, и Стайлз подавился чаем, смотря на время. Шериф, всё это время удивлённо наблюдавщий за беспокойным сыном, мельтешение которого, кажется, перешло все возможные границы, наконец, откашлился, привлекая к себе внимание, и поспешил предотвратить катастрофу, которая, судя по судорожным сборам, должна была произойти очень скоро: - Стайлз. Остановись и подумай, пожалуйста, почему ты сейчас опаздываешь. – От медленного спокойного голоса Стайлза будто прошибло током, и он вновь замер, чувствуя, как в груди безумно бьется сердце. В его голове пролетела тысяча и одна причина, каждая абсурднее предыдущей. Он чувствовал, как черепная коробка начала трещать по швам. А вместе с этим внезапно услышал завывание еле заметного ветерка в распахнутом чердаке за два дома от них. Почувствовал, как у соседей подгорела яичница. Увидел зеленоватую ауру беспокойства, окружающую отца. А потом просто набрал в рот воздуха, будто перед прыжком в воду и плюхнулся за стол, выдыхая через нос. Окружающая обстановка медленно перестала кружиться перед его глазами и Стайлз понял, каково было Скотту на заре пробуждения его способностей. - Потому что сейчас уже половина девятого? А ты всё ещё дома? Сегодня что, праздник какой-то, а я не знал? – Стайлз отвечал на вопрос и задавал следующий быстро, резко, пытаясь привести расшалившуюся систему восприятий в порядок и перестать читать отца своей новоявленной телепатией. Когда в зеленоватой ауре проскальзнул рыжий всполох веселья, Стайлз почувствовал внезапное раздражение от того, что понимал, какие цвета предназначены определённым эмоциям. Ему не нравилось, что он способен теперь читать отца, да и, кажется, всех остальных, словно открытые книги. Подобные трюки выглядели хорошо только в фильмах. На деле же Стайлзу сразу захотелось отвернуться. Но когда он вновь поднял глаза, аура вокруг Стилински старшего пропала, и Стайлз довольно улыбнулся, наконец, понимая, что в состоянии думать дальше над логической цепочкой, которую пытался выстроить ранее. - Так. Погоди. Вчера у меня было семь уроков. А столько у меня только по пятницам. Следовательно, сегодня суббота и я выглядел бы весьма комично, впопыхах въехав на пустую стоянку перед школой. Боже, эти уроки скоро доконают меня. Спасибо, пап. – Стайлз посмотрел на улыбающегося отца и хлопнул себя по коленям ладонями. Если сегодня выходной, значит, он мог не только посвятить своё время прогулке по лесу и поискам домика лешего уже самостоятельно, но и принять ванну. Он мечтал понежится в тёплой воде целую неделю и, наконец, представившаяся возможность сверкнула перед ним как огранённый алмаз. Бесспорно, Стайлз не собирался упускать подобный шанс. Быстро уточнив у отца по поводу завтрака, который тот решил в этот раз приготовить самостоятельно, Стайлз наугад схватил одну из книг о Гарри Поттере и, утащив со стола яблоко, потопал мыться. И уже нежась в приятной воде, которая обволакивала его тело, словно заботливый кокон, Стайлз понял, насколько давно просто так не читал любимых книг. В день он обычно проглатывал десятки страниц, исписанных научными словами или легендами, но не отдыхал от этого душой, а забивал память нужной и не очень информацией, уже успев забыть, каким весёлым может быть Рон Уизли. Книга, которую он взял с собой, была «Кубком Огня», и он читал, забывшись, взахлёб, вновь восстанавливая в памяти выученные почти наизусть строки. Хмыкал на весёлых местах, переживал о похищенных для тура под водой Рона и Гермиону, а потом вдруг остановился и начал вчитываться в текст внимательнее. Роулинг писала о оборотнях так конкретно, будто у неё около дома жила стая, консультируя её по всем нужным вопросам. Вспомнив горы трактатов о ликантропии, Стайлз сделал себе заметку на будущее - перечитать тексты писательницы уже с точки зрения человека, который знает, что сверхъестественные существа реальны. Так как он остановился как раз на главе с русалками, первое, что он решил сделать, совершенно не думая о логической цели своих действий, это нырнуть в ванную с головой и проверить, сможет ли он видеть там лучше. Он положил книгу на стоящий рядом с ванной стул и, набрав в лёгкие больше воздуха, медленно опустился в ванную с головой, сгибая ноги в коленях, чтобы поместиться в неё полностью, лежа на спине. Как только он открыл зажмуренные глаза, от удивления у него вырвался большой пузырь воздуха изо рта. Стайлз шокировано хлопал глазами, вертя головой из стороны в сторону, и пытался не закричать от переполняющих его эмоций. Вода больше не затекала в его глаза, уши и нос. Он, словно пластмассовая игрушка, спокойно лежал на дне ванной, не испытывая никакого дискомфорта. Когда первая радость немного утихла, Стайлз понял, что в воде пропали все посторонние мелкие звуки, раздражающие его последние часа два. Его окружала гулкая тишина, поверхность над ним рябила красивыми волнами, неся небывалое спокойствие. И только через несколько минут он обнаружил, что уже давно выпустил весь воздух, но не начал задыхаться, а спокойно продолжил рассматривать обстановку. Положив руки на бортики ванной, Стайлз приготовившись в любую секунду вынырнуть, и несмело раскрыл рот. Вода медленно затекла в него, но потом куда-то делась из горла, превращаясь в потоки кислорода, которые наполнили его лёгкие, до этого прекрасно обходящиеся без кислорода. Боясь поверить в происходящее, Стайлз медленно поднёс одну руку к своей шее и, к своему удивлению, не нашёл на ней жабр, как ожидает ранее. Кожа под его пальцами была гладкая и тёплая, без намёка на приспособления, благодаря которым дышали рыбы. Полежав ещё несколько минут, Стайлз вынырнул из ванной, вытер мокрое от воды лицо руками и сделал глубокий вдох. Воздух казался слегка сладковатым, не таким, каким он дышал в ванной, и Стайлз, нахмурившись, потыкал на пробу себя в живот. Желудок отозвался голодным урчанием, рапортуя об отсутствии нескольких литров проточной воды в себе, и Стайлз решил подумать об этом позже. Он взял книгу, перевернув страницу и вновь возвратился к чтению, улыбаясь на строках, где Гарри боялся не успеть до конца заклятия, которое позволяло ему дышать под водой благодаря водному пузырю. Представив себя на месте Мальчика-Который-Выжил, Стайлз весело улыбнулся, решая, что уж он то там всем показал, кто в стае альфа. Особенно со знаниями всех книг от и до, он, бесспорно, был бы там самым крутым и всезнающим лешим. Потом отец позвал его завтракать, Стайлз выпустил воду из ванной, быстро вытерся и, натянув на влажное тело трусы и халат, спустился на кухню. Посторонние звуки вновь окружили его, запахи так и норовили забить собой нос, а движения листвы на растущем в нескольких метрах от дома кусте были слишком резкие, но это больше не злило Стайлза. После принятия ванны он словно хорошо выспался, и отец подтвердил его внутреннее ощущение, говоря, что Стайлз наконец перестал походить на свежевоскресшего зомби. Парень рассмеялся, кинув в отца косточкой от яблока, и они сели за обеденные стол, начав завтракать. Позже Стайлз вышел из дома, улыбаясь солнечному дню и, закинув на заднее сидение машины рюкзак, набитый едой, поехал в лес, намереваясь провести за чтением книг весь день. Так же в его рюкзаке фотоаппарат, пухлый блокнот и россыпь ручек, так что Стайлз чувствовал себя подготовленным на все случаи жизни. Припорковав джип у обочины, он взвалил на спину увесистую поклажу и бодро зашагал по сухому насту, насвистывая себе под нос какой-то прилипчивый мотивчик. И только пройдя несколько сотен метров понял, что вслед за ним, привлечённый свистом, прямо по земле плетётся, довольно сопя, большой ёж. Стайлз замер, не дыша, и во все глаза наблюдал за тем, как животное неторопливо топает в его сторону, а потом доверительно начал тереться о штанину колючим боком, при этом не причиняя ему никакого дискомфорта. Повинуясь внезапному желанию, Стайлз наклонился и подхватил животное на руки. Ёж тихо всхрапнул, завозился, устроившись поудобнее, но его иголки были мягкими, словно ворс ковра, хотя Стайлз видел, как в них запуталось несколько пожухлых листьев, нанизанных на защиту животного от хищников, словно оливки на шпажки. Прибавив ещё один пункт к мысленному списку новых возможностей, Стайлз двинулся дальше, вычёсывая пальцами из игл ежа мелкий сор. Животное под его рукой довольно урчало, елозило, переворачиваясь, и через несколько минут Стайлз уже гладил мягкий белый животик, аккуратно водя по нему раскрытой ладонью. Пройдя ещё несколько метров, Стайлз остановился и, чмокнув ежа на прощание во влажный нос, аккуратно опустил его на землю. Когда он распрямился, перед ним, опираясь на элегантную трость, стоял разодетый с иголочки импозантный старик, смотря на него хитрыми зелёными глазами.