Возможность

Заглушающие чары, пожалуй, лучшее достижение магов — решил Поттер, переводя дыхание и успокаиваясь, после очередного сна. Иногда ему казалось, что лучше бы продолжались его обычные кошмары. Сны с участием профессора Снейпа не давали возможности вздохнуть спокойно, ведь фантазия подростка, поддерживаемая юношескими гормонами не позволяла забыть об увиденном в течение всего дня. Раньше эти видения перемежались с памятью о разговорах, или просто тихих вечерах у камина, теперь же парень не мог разобраться: где воспоминания другого Поттера, а где его личные желания. Днём юноша занимал себя настолько, что не успевал заметить, как наступала ночь. Боясь не сдержаться и натворить что-то глупое, а то и опасное, он не смотрел в глаза своему учителю, во время уроков ЗОТИ, зато продвинулся в невербальной магии настолько, насколько не смог ни один другой студент. Гермиона сияла, словно он был её сыном, а Рон бесился, и старался вечерами отвлечь друга от занятий. Тяжело вздохнув, Гарри сполз со своей кровати. Одёрнув полог, он глянул в окно, чтобы тут же расстроено застонать: ещё даже не рассвело, а Поттер теперь вряд ли уснёт. Мордредовы сны, салазарова фантазия, идиотские гормоны! Как остальные с этим справляются? Впрочем, наверное, все парни просыпаются от подобных снов, просто немного позже и за пологами своих кроватей, поэтому он не в курсе — решил молодой человек. В последнее время Гарри был постоянно занят, и на простую болтовню с соседями по спальни не хватало ни сил, ни желания. Взяв полотенце, шестикурсник отправился в душ. Последние несколько недель были очень напряжёнными. Стараясь занять свои мысли всем чем угодно, чтобы хоть немного не думать о Снейпе, Поттер прилежно учился, иногда даже опережая программу. Зелья теперь вёл другой профессор, но учебник Северуса к юноше не попал, так как он предусмотрительно приобрёл книгу летом. Да, ему очень хотелось получить в руки именно этот экземпляр, но он к тому времени уже успел поделиться с друзьями своими предположениями в отношении преподавателей, о чём потом страшно жалел, но было бы странно, если бы он «забыл», что может попробовать взять этот предмет на шестом курсе. В любом случае, память юношу не подвела, и он мог с закрытыми глазами пересказать все поправки и записи, сделанные Принцем-полукровкой, так как тот Гарри зачитал книгу до дыр. Это помогало на уроках, а ещё позволяло пересмотреть свой взгляд на программу предыдущих курсов. Кроме того, у него всё ещё были воспоминания о том, как Северус объяснял Гарри некоторые, простые в понимании учителя, вещи, такие как: взаимодействие компонентов, или правильная нарезка — то, что парень должен был выучить ещё на первом курсе. Стоя под струёй тёплой воды, молодой человек мысленно перечислял разнообразные ингредиенты, пытаясь заставить свой организм успокоиться. Достаточно неприятно просыпаться с липким пятном на пижамных штанах, поэтому — не стоит давать себе волю, иначе возбуждение будет возвращаться весь день, и не дай Мерлин, подобная «авария» случится в людном месте. Ингредиенты не помогают, видимо потому, что голос, перечисляющий их, принадлежит Северусу, и Поттер вынужден подчиниться требованиям тела. Фантазия радостно рисует в его голове всё то, что он видел во сне, и даже больше. Оглушительный оргазм заставляет юношу потерять равновесие, и он с трудом удерживается от падения, сползая спиной по стене. С этим необходимо что-то срочно решать. Так продолжаться больше не может. Ополоснувшись, Гарри покинул душевую. Одевание не заняло много времени, и, схватив с тумбочки книгу, он спустился в гостиную. Настенные часы показывают пять утра. Воскресение. Замечательно. Он в школе уже пять недель. Крестражи, кроме Нагини, у него, но спуститься в Тайную комнату Поттер пока не решался. Гарри очень не нравилось то, что творилось вокруг него в последние дни. Уизли вёл себя странно, постоянно рассказывая о своей сестре, возмущаясь её очередным ухажёром, при этом, постоянно пытаясь втянуть Поттера в обсуждение данной проблемы. Гриффиндорец пока не сорвался, но подумывал намекнуть, что его привлекают парни. В магическом мире быть геем не страшно. Не так, чтобы каждый второй им являлся, однако волшебников предпочитающих свой пол достаточно для того, чтобы уже давно была решена проблема рождения наследников. Традиционные договорные браки строятся на множестве разных нюансов, включающих проверку на совместимость магической составляющей, в случаях, когда наследнику подходит партнёр его же пола, заключаются браки, иногда — тройственные союзы. Конечно, гомосексуалисты любого пола всё ещё в меньшинстве, но быть таковым не стыдно и это не порицается. Впрочем, даже в такой ситуации Гарри не стал бы кричать о своих предпочтениях на каждом углу, но, сколько же можно выдержать эти попытки свести его с Джинни? Иногда Поттеру кажется, что Гермиона уже поняла, что из затеи Уизли ничего не выйдет, но девушка упорно молчит и делает вид, что всё именно так, как и должно быть. Хотя, у неё сейчас другие проблемы: когда Рон не занят сватовством, он встречается с Лавандой Браун, а Грейнджер, похоже, ревнует. Во всей этой ситуации радует только одно: друзья настолько заняты личными переживаниями, что у Гарри, наконец, появляется возможность вздохнуть свободно. На часах пять часов тридцать минут, возможно, это единственный шанс улизнуть от своего сопровождения, и Поттер решил им воспользоваться. Вернув книгу на тумбочку, молодой человек накинул мантию-невидимку и вышел из башни Гриффиндора. Путь до туалета для девочек не занял и десяти минут. Плакса Миртл где-то летает и волшебник решил, что это хороший знак. Команда на парселтанге звучит точно так же, как и до ритуала, но он и так был в этом уверен — тот Гарри остался змееустом, даже после Авады Тёмного Лорда. Спуск по грязному туннелю, он и забыл как это жутко, но назад возвращаться поздно, как и вспоминать о метле. Вся надежда только на аппарацию Кричера. Преодолев все препятствия, юноша оказался в огромном зале, посреди которого всё ещё лежал поверженный василиск. Мерлин, какой он огромный! Поттер уже давно не вспоминал эту историю, и размеры рептилии потускнели, погребённые под более болезненными воспоминаниями. Рядом со змеёй всё ещё валяется клык, которым Гарри когда-то проткнул дневник. Интересно, есть ли в нём достаточно яда, и не высох ли он за столько лет? Или лучше выломать новый, чтобы не рисковать? Пришлось признать, что риск, в данном случае, не благородное дело, а скорее — глупость. Поэтому, сглотнув, молодой человек приблизился к своему старому врагу. Вырвать клык оказалось не слишком сложно, благо, в последний момент Поттер обмотал руку своей школьно мантией — не хватало ещё раз получить заражение ядом василиска, тогда как Фоукса поблизости нет. Возможно, теперь этот яд ему не опасен, но проверять это юноше совсем не хотелось. Вызвав Кричера, молодой человек улыбнулся — домовик смог обойти защиту. Приказ, и недолгое ожидание. Вот теперь самое страшное: уничтожить три крестража подряд. Первой была диадема, затем чаша. Было относительно просто справиться с ними, и парень немного расслабился. Напрасно. Пробить медальон, когда он закрыт, не получилось, а открывать его почему-то Поттеру очень не хотелось. Подавив чувство опасности, волшебник велел медальону открыться. Такого ужаса он не испытывал очень давно, наверное, с конца четвёртого курса. Тень, поднимающаяся из артефакта, говорила шипящим голосом, не то, чтобы Гарри и сам так не умел, но это выглядело устрашающе. Стараясь не вслушиваться в слова, молодой человек замахнулся клыком василиска. Почему-то, его силы таяли, словно медальон был вампиром, поглощавшим энергию на расстоянии. Из последних сил, юноша ударил по артефакту, надеясь, что попал, так как сознание стремительно покидало его. Очнулся волшебник оттого, что был мокрым, и кто-то рядом ворчал о магах-недоучках, не ставящих на себя щиты, перед тем, как работать с опасными артефактами. Оказалось, что Кричер облил его водой, чтобы привести в себя. Ворчал домовик по привычке, так как выглядел он очень довольным. — Хозяин сильный, но глупый, — продолжал бубнить эльф. — Хорошо, что Кричер его прикрыл от той страшной сущности, которая хотела захватить его тело. Хозяин должен поспать, и не на полу в этом страшном месте. Даже сильным волшебникам необходим отдых… — Кричер, — прохрипел Поттер. — Высуши меня, пожалуйста, и проверь в гостиной Гриффиндора, есть ли там сейчас кто-нибудь. Домовик щёлкнул пальцами, высушивая одежду юноши, после чего исчез. Вернулся он через несколько секунд, сообщив, что гостиная всё ещё пуста. С помощью эльфа, Гарри перенёсся туда, и в спальню поднимался уже сам. Когда Рональд Уизли попытался разбудить его, чтобы вместе сходить на завтрак, Поттер только что-то пробормотал насчёт того, что сегодня воскресенье, и он может спать столько, сколько захочет. На попытки Гермионы растолкать его, юноша совсем не отреагировал. Друзья оставили его в покое, и парень проспал до обеда, куда явился всё ещё сонным. — Чем ты занимался ночью? — недовольно спросила его подруга. — Вообще-то, читал, — раздражённо ответил Поттер, надеясь, что его оставят в покое. — Гарри, ты выглядишь так, словно пережил атаку Того-кого-не называют. Тебе опять снились те сны? — девушка интонацией выделила слово «те». — Нет, Гермиона, в последнее время мне снятся обычные, для парня, сны, — прошипел Гарри. — О, и кто она? — вмешался Рон. Похоже, друзья не понимают, когда нужно остановиться. Последний месяц был очень тяжёлым, и молодой человек уже и так находился на грани. Сегодняшнее приключение забрало остатки его самообладания, но он ещё пытался держать себя в руках. Последней каплей стал бестактный вопрос Уизли, после которого, казалось, замолчали все, кто находился в Большом зале, ожидая признания Золотого мальчика. — Это не она, Рон, это парень. И я не собираюсь делиться с тобой подробностями, или сообщать тебе его личность. Просто дай мне спокойно поесть, договорились? Что ж, теперь весь Магический мир будет иметь возможность обсудить ориентацию своего Героя. Молодой человек постарался взять себя в руки и продолжить трапезу, он сегодня потерял слишком много сил, и ему просто необходимо восстановиться. Радовало его только одно: теперь директор никого не сможет убедить в том, что Мальчик-который-выжил — натурал.