Who is The Hero & Lover for Hustle?

Этот поздний вечер почти не отличался от предыдущих, был точно такой же, не предвещал прямо уж ожидаемой «беды» или чего-то особенного — потому что если рассуждать о последнем, то его вытворяют воплощением дел и желаний. Проще говоря, мечты наяву, особенно до наставшего момента планируемые несколько месяцев и больше. Прочь беда и да здравствуют особенные минуты, пусть даже на их траты будет нечто стандартное, но приятное. Сидение за играми, участие в игре в крытом или открытом помещении или распитие всякого за фильмом — можно делать особенными вечера самыми простейшими, примитивными вещами. Но очень родными и совсем не требующими каких-то умственных или денежных затрат, что они могут тут же кончиться с такого вечера, после чего их может не быть дальше очень долго. Каждый может жить, впуская в себя расслабленность таким путём… он был бы рад жить так снова, как и было долгое время, с его друзьями-напарниками. Или когда их не было, и руки отмывались им от крови в ванной его пустого дома… было жаль, что это муравейник для жильцов, а не что-то совсем отдельное. Не сразу он осознал, что у него появилась не только полная свобода, которая у него была прежде, вот только без особого скрашивания её деньгами. Для куда больших впечатлений, совсем не только тех, что вызывает любое опьянение… она, даже после того, как они были вместе, вызывала ломку по пьянству от её страсти одним своим видом. К слову, пьянство от любви оказалось самым приятным из всех прочих, после которых на следующий день жёстко болит голова, но есть гарантия, что не окажется разбитым сердце… хоть и не будет речи ни о какой интоксикации вроде блевотни и несхождения с толчка. Так что можно сколько угодно делать себе ласково и нежно, всё так же используя руки… но наконец всё больше по назначению, когда очевидна потребность своей заботой утешить её. Да, её… его новый смысл жизни, а не свой член, снова вставший от распаления пикантными голыми образами. Но и нельзя было отрицать, да и не было такого в мыслях, что он мечтал о деньгах, которые помогали бы воплощать всё, что бы в его голове не составилось и не прокручивалось. Он ещё научится справляться с тем, чтобы пробовать оставаться бодрым с утра, даже выжирая алкоголь на последнее свободное время перед выходом. А может, и учиться этому не особо стоит, если дни пролетают мгновенно, и не особо приходится томиться в ожидании нового «пати». В студенческие годы в основном одному или с теми одногруппницами, которые в основном годились на одноразовую любовь, когда за эти связи ему предъявляли их парни, не желавшие быть с «рогами». Потом, конечно, стало в такие частые вечера всё больше ядрёного угара со своей собранной компанией отпетых негодяев. Когда он ожидаемо до последнего сомневался, зачем вообще влез в путь устройства сбора своего клана грабителей, стоило начаться разногласиям и их могли шлёпнуть раньше времени — не по полушариям, а пулей об голову. Но вот с недавних пор с ней наедине, как часто стало происходить, стоило им договориться о жизни вместе по очереди в их квадратных метрах — как балдежный отдых с теми, кто с ним в одну реку и одно пламя, становился вынужден и необходим, с жизни такой. Он стал с нетерпением ждать встреч с той, с которой почти сошел с ума, тем не менее умело сохраняя рассудок. И вроде бы потерял голову по ней не как к реально существующему сексуальному образу, но оставался тем, кто соображает последовательно, и по нему по-прежнему не скажешь, что он туп или легко ведётся на обман. Сейчас же, смотря и всецело осязая то, что происходит, находясь без ума от счастья со всего, что было щедро дано ему… непутевому негодяю, у которого «бабы» были на уме только для того, чтобы их трахать… периодически думал, когда же и с какого момента успел перед кем-то, пусть даже перед самим Богом, оказаться заслужившим его расположения или благословения. Тем более на совет да любовь, особенно происходящую в такой форме, с чего он бы говорил множество поэтичных слов той, которая охотно даёт ему её. Совсем без пошлых подтекстов, пусть в них нет ничего дурного, стоит их преподнести правильно… и она может высказывать их словами, потому что взрослая девочка, а не обязательно мужчина или парень из-за недостаточной целованности за продолжающуюся нестись жизнь. Давать — не прослыть «давалкой» или брать, что хочется, но позволять без неловкостей случаться близости, вот только это излюбленное среди нескучных чистых взаимоотношений «правило» никуда не девается, а дополняется множеством не менее соблазняющих сердце полных милой романтики деталей. Конфеты, вино при свечах, рассыпанные вокруг лепестки роз… да даже ни к чему не обязывающий боулинг, картинг, киносеанс с выбором мест для поцелуев и всё прочее, куда можно заявиться своими ногами почти в любое время. Вот только с каких пор он составил идеальную связь для своей любимой, когда в минуты с ней добавлял наркотики, виагру, секс-игрушки и вообще то, что никогда бы не купил для себя — почти весь БДСМ-атрибут, на который будет тупо смотреть глазами, потирая задницу часами при сожалениях, что потратился на это, стоит ей бросить его… Красотка, да ещё и богатая, да ещё и с высоким социальным статусом, но близкая к народу, дарит симпатию тому, кто меньше всего заслуживает этого, показывая свою взаимность его чувствам… неужели такое бывает не только в кино? Если бы она оказалась сном в его шальном воображении, они бы явно не провели столько времени вместе, раскрывая сблизившее их «преступление века». Будь она фантомом — довела бы до метафорического оазиса и тут же могла позволить себе упорхнуть, потому что её «задача выполнена», и рай на земле оказался обретён им. Он желал и этого, но разве теперь без неё он будет приносить ему воодушевление, не говоря о личном счастье? «Все бабы шлюхи и пользуются чужим доверием тех, кого очаровали»… как бы он хотел перестать думать так, пока она остаётся с ним! — А ну не смей выходить из меня, Волк, я ещё недостаточно потушена, чтобы ты завершал раньше времени. Не видишь, милый, что водичка тушит меня? — О том, чтобы отключить её ради своего огня по мне, вы даже не подумали, пламенная мисс… ну ладно, Ди, только жди мой узел, и тогда… У неё не возникало чувств излишней требовательности к тому, кого она чтила своим вниманием. Конечно, так можно сказать почти о любой, что она не станет видеть мгновенно вызывающего привыкание заядлого приказного настроя, что можно допустить разве что при беременности или на своей свадьбе… всё же настоятельно прося у любимого шубы, квартиры и постоянные Спа-процедуры, совсем без ослушания с его стороны. Но он давно оценил, что в его леди было столько хорошего, что логично было частенько думать, а не попал ли он в сказку в параллельной реальности и не стал ли в ней главным героем? Потому если что она и требовала от него — то в основном любовного внимания к ней и голоса разума, если его начало бы заносить по разным причинам в разных обстоятельствах. Да, у нее было и оставалось в наличии всё то, о чём она могла мечтать, а также о чём даже не думала, что когда-либо получит… всё то же самое чувствовал он, вот только обрёл нечто куда больше и важнее вещей. Она же давно имела всё, кроме настоящих чувств, которых она могла искать, даже путём нередких связей в том числе с женатыми, с которыми потом в жизни больше не встретится. А раз дела обстояли таким образом, то с чего ради не давать их ей, используя для этого всё своё полное симпатий воображение… какие бы пошлые и дурацкие натуры оно бы не выявляло наружу перед ней, как его принцессой. — Ну уж нет, волчонок, не надейся… твои частички водицы тоже безумно хороши, но мы пришли сюда мыться. И продолжать ловить кайф друг от друга, если ты всё ещё не понял. Глубже, милый… и придерживай за оба бедра, от этого я горю ещё сильнее… Боги, с таких слов у него бы реально хватило ума достать сигарету, зажечь и предложить ей также зажженную. Но вода нещадна к огню… а раз его лисичка-губернатор как раз огонь ещё и внешне, и даже не только по фигуре, но цвету шерсти, то кто тогда он из них двоих, пока уверенно засовывал промеж бедер и чутко гладил её зад? Что ж, можно было списать удивление с таких крайне редких близких отношений, что ей не было необходимости получать с любви много чего ещё кроме неё. При здоровом отношении к тому, что она имеет вес в этом мире, но в итоге не позволяла бы себе затмевать своими достижениям всех, кто окружал бы её и находился с ней в одной лодке. Однажды начитавшись и насмотревшись видео-статеек со списком актеров с степенью заносчивости до запредельной, заверила себя, что не опустится до такого. Тем более раз являлась метившим на шаги по более высоким ступеням политиком — ей стоило сохранять располагающее лицо перед всеми, кто верил в неё, как и её власть изменить мир хотя бы в родном штате. Исполнением предвыборных обещаний, что могло быть едва ли не впервые во всей истории Америки, когда всё озвученное за кафедрой перед народом, прессой и в основном политиканами могло быть рано или поздно выполнено. Кстати, продолжая думать о вреде исключительности, когда здоровой формой такого чувства обладать не сложно и не уныло, она замечала за собой, что и в далёкие прежние годы без открытых фактов об именитых актёрах с, грубо говоря, оставшейся запредельной звёздной болезнью она бы не вела себя так, как они. Не думала о таком, как о способе выражения своей индивидуальности и несравненности, убеждаясь, что такое было противно ей внутренне. И то была ни в коем разе не слабохарактерность, а сила в желании привлекать к себе если не всех, то большинство. Без самоличного вознесения на небеса, да так, чтобы все видели это, чувствовали это, и испытывали совершенно неоднозначную реакцию со всего этого. — Чё-ёрт, суккубочка, ну какая же у тебя вагина прожорливая по одному только мне, я в таком угаре… О-ох, а если мне поссать приспичит, милая Ди? Слушай… будто принцессы или королевы этого не делают, ведь по не пойми откуда выдуманному факту они постоянно чистые, свежие, красивые. Как будто у них пищеварения нет, которое им всё нахуй портит. Хотя, чё то… возможно, перегнул, прости. Однажды мистер Волк научится следить за словами, как никогда не убеждал себя в этом чрезмерно при его компашке и друзьях в стороне от неё. Даже если в самом деле его принцесса или его королева будущих многочисленных вечеров, во что он продолжал искренне не верить, не требовала бы от него настояниями учиться «фильтровать базар». Её, пожалуй, продолжали забавлять попытки её отчасти незадачливого Хорошего парня затыкать себе «рот», и хорошо хоть без зажимания большого носа с пастью руками. Тогда как он не особо при позднем зажигании сам стал понимать, что якобы наговорил, отчего твердо стоявший и толкавшийся вперёд член внутри его драгоценной рыжей нимфы, слишком правильной и кроткой для этого насквозь «проёбанного» мира, начинал размягчаться. Это было бы не по нраву любой женщине при жаркой близости с тем, кому она охотно рада отдавать свои чувства и дальше… ну а конкретно ей с того, что он стал немножко загоняться с абсолютной дребедени. — Ну ты зарядил атмосферу, конечно… может, продолжал бы заряжать меня всем тем, что я успела оценить то, как ты обращался со мной? Для бандита, пусть и бывшего, ты, конечно… как такое сказать… невероятно ласков, Волк по имени Кайл. Но я не сомневалась, что такое не похоже на тебя. — Ладно, ради тебя я даже тебя вытерплю… надеюсь, не придется. Ведь и ты сама не захочешь создавать ситуации, где мы бы терпели друг друга. Иначе что мы здесь делаем вместе, почему трахаемся и почему нам так хорошо сейчас? Кажется, Дайан настало время помочь её мистеру Закончившему молиться за свои грехи вернуться в строй. И раз она очень желала, чтобы его красный член с узлом не покидал её столь гостеприимного только для него влажного входа все эти минуты в душевой, то она на том и порешила, что воспользуется быстрым способом восстановления жары среди водной влажности между их двумя сердцами. Недолго думая, начала двигать тазом, чтобы её смачные половые губы великолепного ярко-розового цвета тёрлись вместе со стенками влагалища об ствол того, кого она будет только рада любить до седых волос и крышки своего гроба. Каждый раз видя их в более широком обзоре, он не вспоминал ни единой доли эпизодов в бесчисленно просмотренных им порнофильмов… там, где образы натуральны, но атмосфера отчасти ложна. Чувствуя полностью, всем нутром, как настоящая любовь, совсем не исключающая все её половые прелести, выглядела и чувствовалась вознесением на небеса совсем без желания возвращаться обратно! — Волк, подвинь своё лицо ближе ко мне, и я отвечу на все эти твои последние вопросы. — Не смею ослушаться вас, моя Госпожа… не только губернаторством и условиями сохранения нашей с ребятами свободы вы имеете полную власть надо мной, вашим рабом. Всё просто — он, не прекращая фрикции и массаж этой прелестно висящей бусинки над мокрой впадинкой, подвинул лицо и губы к ней. На что она вначале лизнула его черный нос, и затем, мило ухватив его подбородок коготками, глубоко поцеловала его… а затем, после кратких перерывов ещё и ещё. Сладко покусывая его нижнюю губу, пока едва ли не ела, проглатывая, его пасть… чтобы утолять жажду также и его слюнками. Как же она тем временем сама со своей стороны поглаживала его соски и пресс, пока он нагло схватил её левую грудь и сам пытался засасывать её губы, как по-настоящему одержимый неподдельной… не напичканной инородными телами через шприцы красотой! Но что могло быть особенного в том, что его абсолютно расслабленная среди капель воды рыжая любимая «Дианочка» теперь, после поцелуев и жамканий Волка сильнее оперлась передом к стекольной стене при стоящих очаровательных круглых грудях, стоя раком с поднятым мокрым хвостом перед удачливым половым гигантом среди аутсайдеров, многие из которых коротают дни в темницах сырых. А он, видите ли, живёт на всю катушку на свободе, скрепляя себя связью с законом и порядком, продолжая курить шмаль и жрать алкашку… но наконец-то для души, а не жизни такой? И мало того, у которого ещё месяц назад самооценка колебалась от нежелательно среднего до ниже плинтуса? Вот только никто бы не поверил, и продолжит делать выводы наугад, не испытав того, что с лихвой доставалось ему в её большой душевой… как раз для того, чтобы расположиться на полу и окончательно вести себя подобно ебливым первобытным животным в весну. Когда ничего не имеет значения… ни неудобства любой позы на полу, особенно мокром, ни тем более морали, когда она давным-давно не его учитель. И любить минуты, а может и часы напролет… совокупляясь при вышибающем с ног запахе влажности смешивающихся выделений и оглушении стонами с криками! Ну а пока что эта рыжая жрица любви продолжала тереться внутри члена своего влюбленного мальчика в шкуре внушительного волка, в котором увидела гораздо больше того, что не замечал в нем никто… сама глазами убеждая его поднести руки к обеим её соскам. Пока увлеченно подмахивала ему, чтобы он яйцами чувствовал её невероятные ловкие лисьи пальчики… м-м-м, гурманству ей не занимать! А он на всё это сначала раздвинул её плотные ягодицы пошире и, вновь входя во всю длину на радость ещё более распалившейся любимой при высунутом языке, по её ментальным мольбам стал бодро щипать и мять её грудь, как пластилин. Жарко целуя везде, где мог достать её райские точки на лисьем теле своими крайне влажными от душевой воды и исполнявшиеся наяву желаний губами… Волк по имени Кайл, конечно, совсем не мог не чаять души в том, что Фоксингтон в любые моменты и в любых ситуациях вела себя под стать им. Например, в общении с родственниками погибшего успокаивающая и готовая выслушать, в общении с фанатами и избирателями по видео-связи или в реальности абсолютно своя в доску. Тогда как с реально опасными преступниками, среди которых полно насильников женщин, и хватало также каннибалов, пробовала искать точки соприкосновения и до последнего не использовала шокер для крупного скота или револьвер… только ради испуга или ловли времени, чтобы охрана утащила виновного обратно в камеру. Ну а мистеру лохматому и серому до таких демонов во плоти и в суровой реальности даже не как до Луны, а скорее планеты Нибиру. И это ли не тоже причина для счастья, как-то, что он ни разу не был переполнен неконтролируемой и бессмысленной злобой на всё и вся, когда творил со своими плохими ребятами много чего нехорошего. Отчего легко поддался воле добра, практически перестав видеть в плохом кайф, подобный зависимости, и жгучее чувство внутренней крутости, что он мог вытворять то, с чего у «законников» яйца бы в живот проваливались, поручи им хоть одно из таких «заданий»! — Какой же ты хороший и горячий, зайчик в шкуре волка… наконец-то от тебя навсегда отстанет то, чем ты жил. Ты хотел бы предложить своим друзьям любовь, как способ покончить с прошлым… всё ещё занимаясь тем, в чем хороши только вы все? — Я и сам в шоке, сколько всего смог раскрыть в себе… и для этого мне не просто стоило быть ближе к тебе, или сейчас с тобой, но вообще впервые встретить тебя вблизи? Они, при его ещё более учащенных резких движениях членом внутрь, прямо как кобель покрывает свою суку, уже еле держались своими мощными хищными ногами на мокром полу… не настало ли время наконец отключить душ и нормально потрахаться, покуда влаги и так хоть отбавляй? Они вообще помнили о том, что пришли сюда вместе мыться, а не ебстись, как кролики? Впрочем, так-то помылись, и гениальна сама мысль, что стоит им смыть с себя рабочий пот одновременно, не дожидаясь друг друга… в скором времени, не выходя из места мгновенной чистоты для тела, может быть необходимо смывать друг с друга сексуальный пот, будь они покрыты им среди этой наполненной запахом цветов душевой. А главное, могут и вольны любить друг друга сексом, а затем смывать его последствия множество раз, и неограниченное количество… Однажды нужда в еде и справлении нужды возьмёт своё, и будет преступлением ссать тем более в чужой душевой… тем более в душе его любимой, а знать её отношение к этому лучше никогда не стоит. Потому, если и натрахаются до отвала два притянувшихся друг к другу сердечка, то продолжат взаимовыгодное развлечение, обмазываясь по очереди душевым гелем и балуясь с пеной для ванн… от того, что начало новой недели всегда тяжёлое.

***

Ему предстояло заняться подбором правильного выбора еще много раз, какое время суток за сегодня могло быть для него хуже другого — день или ночь. Конечно, подобные вопросы он задавал себе довольно часто, одно время постоянно рискуя жизнью, свободой, связями — всем, что имел. Но редко когда считал, что потеряв, обретёт то же самое заново, пусть другими путями при других обстоятельствах. Нет же, этих ребят, что с ним лезут в огонь и смерчи, точно похожих буквально невозможно отыскать. Да и попробуй в современном мире с серьезной мордой и серьезными намерениями отыскать тех, кто вместе будет занят одним делом. Например, попиранием закона, на что далеко не у каждого есть яйца и холодная голова. Выражение о наличии яиц применимо также и к женщинам, что не новость… и совсем не повод для гордости в отношении них, стоит им пользоваться нерационально своим бесстрашием. Ночь наступила по времени, и при жарком лете в Лос-Анджелесе было достаточно светло совсем недавно. «Плохие парни» на стороне закона занимались каждый своим делом, перед этим немного расспросив того, кого они схватили и увезли, понимает ли он, за что схвачен ими, и тем более от кого они его «свистнули» за приличное вознаграждение. Естественно, пленник отпирался от вопросов, не стеснялся в выражениях и выкладывании всех своих невероятно крутых и неприкасаемых связей на «стол» перед бандой законников. Даже становится всё более любопытно для тех, кто вечно был в бегах, что будет делать максимально приближенный к правительству США человек только потому, что он — старший сын президента Бидона? Что он начнет предпринимать против ЦРУ и столичного управления, когда узнает об угрозе реального тюремного заключения на полвека, и что с него были сняты все правительственные полномочия! Все обвинения против него были осмысленны и имели за собой неопровержимые основания, и «Плохие парни» соглашались с тем, что этот человек перегнул достаточно палок, что засудить его всего один раз. Что до элитного наркотика, который волк, змей, акула, пиранья и «кнопка» также выволокли из-под носа японской мафии — жёстко терпели свою силу воли, но не открывали этот черный ящик, полный крайне любопытного содержимого. Останется лишь надежда на Мистера Волка, что он уговорит свою любимую губернатора дать хоть какую-то частичку заманчивого товара… где она бы взяла с него слово, что он, и его ребята не пристрастятся. Что ж, полночь уже наступила, условленное время подоспело, пленный из правительства вновь был вырублен снотворным — связанный на стуле, в костюме, в котором был сегодня изначально, и с черным мешком на голове. Тем временем «парни» курили каждый свою сигарету, хлопали по рюмке, кто что наливал себе и друг другу, закусывали беконом и огурцами, так как бургеры с колой давно закончились. Важно было не пребывать в пьяном угаре ни до приезда Фоксингтон в её Майбахе с личным водителем, ни после неё. Потому что фургон в говно, и она так-то пообещала развести их всех по домам за то, что они все много сделали для её расследования и поимки с поличным. — Э-э-эй, я только закончил трусики с девчонки-коровки с огромными дойками снимать, ты чего? Пиранья во всей своей красе… пока ему казалось, что никто не видел, чесал свои не то чтобы маленькие, скрытые джинсами яйки, чтобы вновь быть довольным продвижением на новый уровень крайне нереалистичных отношений с подходящими его сексуальному вкусу ботами через Nintendo Switch. Мало того, что опытный «пират», чтобы получать свободный доступ ко всем играм подряд без оплаты, так ещё и пользоваться обходом блокировок было у кого научиться. Тогда как Кнопа хотя бы делом занималась, разгоняя железо быстрее, чем бы делал это рядовой среднестатистический… кем была и она долгое время после шести курсов института прикладной механики. — Ди, конечно, видела тебя за такими играми через анонимайзер… хватило же ума у тебя спалиться перед ней, бля-я-ядь. Сейчас хотя бы не строй из себя озабоченного девственника, который только на кнопки тыкать может. Пиранья одернулся, Тарантула вместе с ним с чего-то вдруг тоже. С каких пор слово «кнопка» для неё стало означать дискриминацию её личности, идентичности и всего того, что так яростно и воинственно защищают квир-персоны? — Так, я бы попросила… ой, а чего это я вообще. Пиранья, завязывал бы ты с хентайными флэш-играми. — Я не говорю, как и на что вам следует дрочить, вот и вы мне не… Если что, сам слезть попытаюсь. Вам бы вообще не будет лишним не забывать, что Бог так-то запретил дергать половые органы всем, кого он создал, и что секс только после свадьбы быть обязан. Мало того, что Эштон неспроста проводил время за игрой, чтобы убить его, когда мог бы где-нибудь прогуляться среди пустыни, чтобы хотя бы найти более лучшее место, чтобы отлить, чем ближайший периметр. Так ещё и сидя за переполненной рисованным сексом игрой, курил и принял два бокала, пока понемногу пускал слюни на экран. Почему бы в самом деле не считать, что оставалось лишь его делом то, что он считал самым прекрасным и необыкновенным, что когда-либо видел? Хотя, Волку понравилось, не без усмешки с клыками наружу, что Пиранья хотя бы в таком ключе хоть немного вспоминает о Боге, который был ему до лампочки… как тот, который через одну известную толстую книгу призывал каждую свою «тварь» оставаться девственниками до свадьбы и брака. — Забыл подвести к тому, что это легенда и всё такое. Одно скажу — так себе ты даже мужика не найдешь. — Ага, заебись предостережение… ты долго думал, волчок, чтобы изложить это словами? Короче, сказал тот, у кого не то что обычная, но шикарная и богатая баба появилась вот совсем недавно. Акула заснул под музыку с мягкой маской на морде, валяясь внутри салона. Кнопа, как обычно, копалась среди кнопок своего ноутбука, отслеживая в сетевом реестре степень безопасности данных центрального банка города ангелов, за что ей был недавно совершен перевод на счёт в полном объеме… как только увидела недурственную сумму на одном из нескольких своих счетов, затянулась смородиновым вейпом посильнее, и ей было неважно, что на какой-то момент она раскашлялась с чрезмерной дозы. Только оставшиеся трое пинали балду, не представляя, будут ли и дальше работать, как сегодня, при наличии целого цветника опасностей вроде перестрелок, плена и воровства на благо закона в лице Дайан Фоксингтон и ЦРУ. Волк, конечно, вспомнил, что Змей пошел курить свой переносной кальян, решив для этого разлежаться где-нибудь на песочке. Но потом ищи свищи эту истеричку, судя по его голосистой реакции, как отрубленные пилой руки сегодняшнего сверх-ниндзя при технике паркура, чуть не откинулись на него, всё равно заляпав его чешуйку кровью. Стоит лисе приехать — все должны быть на своих местах, но не то чтобы такая учтивая, как Дайан, будет жёстко материть кого-то за отсутствие в общем сборе. Ан нет, раскачивающийся хвост давнего товарища был виден неподалеку… как и клубы дыма больше, чем у остальных, даже среди достаточной для ночи темноты. — Ну-с, железными аргументами, ты, как обычно, переполнен, поздравляю с тем, что у тебя на всё есть заготовленные ответы... красавец-мамкоёб. Волк, по имени Кайл, мало кого знал из тех, кто, не отвлекаясь от своего занятия, хлопал бы собеседника по плечу. Похоже, Эштон сделал так, зажав сигарету в зубы и не думая выпускать из рук кнопки приставки, чтобы копить ману через натирание переда стрингов с бантиком на страстном персонаже-коровке с человеческим телом, но при бычьих рожках на голове и с кольцом в носу. У Волка давно перестали вызывать рвотные позывы такие игрушки, и если бы испытывал по ним жесткое фанатство, то скорее ему могли больше нравиться тентакли и большой узел в зад женщины. Любопытно, что Дайан не только позволяла ему делать с собой второе, но у неё также есть чудо техники вроде первого, одевающееся на пояс! Естественно, без какого-либо исключительно пошлого предназначения, но он, договаривающийся со своей не особо занимающей весь ум стороной похотливой собаки с красным членом при его эрекции, так и не понял из слов его рыжей красотки, для чего эти радиоуправляемые «щупальца во все дыры» прямиком с Токио, из пластика и жидкой стали, были вообще изобретены! — Тут не за что благодарить, просто пока не решай за меня, на что мне изливать семя на землю, чтобы снова от меня не было детей. Акула решил пробудиться, Тарантула закрыла ноут, Пиранья докурил, не торопясь расставаться с крайне подробной в определенном смысле игрой… а Волк только достал свою сигарету, пока откуда ни возьмись подъехала знакомая люксовая машина. Вообще, для транспортного средства не было такого понятия, чтобы её было невозможно заметить или услышать, но тут… видимо, каждый был занят своим делом настолько, что и не почувствовал бы, как она могла их «случайно» переехать и закатать под колеса. Особенно интересно «не заметить» так здоровенные дорогущие, искусно собранные гробы на колесах вроде Lincoln Navigator или Cadillac Escalade — у Дайан как раз была вторая модель, синего цвета. Что ж, Змей, по имени Барри, был по другую сторону того, как водитель возлюбленной волка подвез её на место и был обязан дождаться «хозяйку» обратно, либо получил бы от неё просьбу отправляться домой. И он, наконец отвлекшись от своей травки и возлежания на приятном для него песочке, повернул голову. Ему гораздо раньше надоело смотреть на сынка Бидона, ещё не проснувшегося от дозы снотворного, пока большой стул неплохо удерживал его связанного цепями среди этой пустыни с каньонами далеко отсюда и среднего размера лесом почти рядом. Снова его леди в маленьком черном платье… опять эти чудесные груди, закрытые наполовину за плечи… опять наряд чуточку ниже колен. Черная вдова, не иначе, у которой ни одного мужа ещё не было. Стоило ей выйти из Майбаха и подойти ближе к месту, как Волк поторопился к ней сам, будто не видел несколько лет. Он первый обнял её за талию, как она сделала то же самое секунды спустя после него… что чуть не забыл убрать сигарету между зубами, когда собрался поцеловать в губы… свою властную королеву в любое время года и суток. Только было хотел убрать, как она перехватила её, и, после сладкого поцелуя с жаркими объятиями, достала свою пачку дорогих вишнёвых за шесть баксов, чтобы дать ему одну. Такого равноценного обмена дорогого на посредственное вьющийся вокруг плутовки волчок и представить себе не мог за сегодня. Оба зажгли друг другу одновременно её усеяной камушками позолоченной зажигалкой с откидной крышкой… пока ему было так смешно вновь наблюдать её серьги в форме церковного креста, что он немножко тронул одну на её ушке, чтобы низ, ноги Иисуса чуточку болтались из стороны в сторону. На что лиса отсмеялась и сжала руку своего хорошего парня без кавычек, чтобы пока он больше так не делал. — Дайан, милая моя, тебя задержали на подольше, чем ты планировала? — Есть такое, но я вас всех предупредила об этом заранее… ещё столько данных на сынка Бидона было раскопано, что... Сука, это уже близко к фантастике, но ему и жизни не хватит, чтобы заплатить за всё, что он сделал. И это никакая не метафора, Кайл — ты даже не цветочек в свои, так сказать, самые благоприятные для вашей команды криминальные годы в сравнении с ним.