Who is The Hero & Lover for Hustle?

Его принцесса, его светоч, его северное сияние… в то время как по ту сторону экрана в его словарном лексиконе в отношении сексуальных женщин были только шлюхи, соски, охуительные жопастые давалки на тёмную ночку. Может, нечто ещё явно более поэтичное и, как минимум, красивое, вот только оно, как ни странно, в меньшинстве… или было над чем подумать? Или он заразился от Пираньи некоторым беспочвенным сексизмом, который и не он вовсе, а всего лишь привычка? Вот только доводит ли подобное вообще до какого-либо добра… за него Волк говорить не ручался, что, состарившись, они умрут одинокими, продолжая считать женщин «бабами» только на основе нескольких примеров. Причем в основном экранных… хоть хватало и реальных, когда они считали, что делали для них всё, однако дамы в итоге свели всё к тому, что лучше бы им с ними, с каждым из них, остаться друзьями. И дело не всегда сводится к измене или охлаждении отношений… к примеру, типаж не тот. И чтобы оказалось необходимо это понять, должно было пройти достаточно времени, пока такая пара была вместе и что-то делала друг для друга, не только одно лишь общение в переписке из-за занятости или нежелании делать что-то ещё кроме. Его ангел, его богиня, его владычица… когда последний раз Волк мог называть вообще кого-либо? Даже его мать не была достойна этих слов, веди она себя с ним в детстве менее строго. А тут прежде чужая для него… первое время бывшая врагом для него и его команды друзей. «Которые круче тёлок», как говорилось в одном фильме, где подростки с института постоянно тусят в большом доме одного из их огромной компании, торча, бухая, устраивая соревнования, кто больше вольет в себя или выкурит всякого дерьма, чтобы быть королем вечеринок. Где парни, как основные заводилы, попутно склонялись к тому, что лучше трахаться друг с другом, потому что они в одном клане тусовщиков понимают всех с полуслова. А если член кого-нибудь и припрет на девчонку — то пусть только продолжительный секс под препаратами будет для неё подарком явно вместо вещей за существенную стоимость. Что у «гея», кто ещё не осознал полностью себя им, вообще встал на ту, с которой и нужно быть по завету традиционных отношений, которые давно пора, по их мнению, зарыть глубоко в землю. — Волк, ты во многих позах меня имел, а тебе нравится, когда у меня получается иметь тебя, м-м-м красавчик? Всякий раз, когда они трахаются, особенно после душа вместе и даже придя с работы и жёстко устав, она говорит ему эти слова, будто поёт как обольстительная сирена! У которой в планах было исключительно сожрать его до пяток… но будто мало того, что ему не нравилось, а он не делал такого расклада событий! Всё ровно наоборот, пока он не считал, что окончательно провалился в любовь… да и если бы так было, кто бы ему что сказал? Разве только кроме «Плохих парней», которым его дама тоже во много чём помогла. Змей ещё мог встревать в основном в разговоры, быстро охлаждаясь, а остальные были всегда рады видеть её, как гостью. Но его, кажется, и помолвка не остановит от критических замечаний, обернутых в вопросы по интересам. — Давай ещё немного я для тебя постараюсь, лисочка. Потом ешь меня и заставляй чувствовать, что я убит тобой, как от ножа, а не порошка, сколько угодно. Вновь и вновь член Кайла с его распухшим красным узлом наполнял Дайан доверху, немедля заставляя её выпирать лисьи клычки и высовывать язычок от наслаждения… Вновь и вновь его яйца шлепались об её бедра, пока от них всё больше текла её промежность, и шерсть между ног обретала смачное благоухание от половых любовных коктейлей. Лиса, всё сильнее блестя шерсткой и не пытаясь изображать то, что перед ним вся в огне, драла коготками волосатую спину волка, задвигая руки за его плечи и держась за них, как за трос. Он же, пока вгонял в неё елду до украшенных венами яиц, держал свою неимоверно сладкую рыжую девочку за взмокшие бедра, когда после душа тела обоих, где они и там не стерпели, развлекаясь раком, давно должны были обсохнуть. Оставалось определенно хорошей, старой знакомой идеей прижать молодую губернатора к стенке, без усаживания её на комод или столик. Чтобы трахать дальше, глубже, сильнее, пока она всё равно, крича, просила бы его о большем, когда он и так старался, не покладая стояка. Закончив кусать размякшую лисичку за шейку, волк, решив на время опустить её шикарные сильные ноги на пол, сильнее прижался к ней пахом и всем телом, чтобы член продолжал заполнять её мокрые стенки полностью. Много наговорил ей слов под острое ушко с остренькой мочкой о том, кто она для него… все эти чувственные, литературно красивые изречения она внимала, как если бы стала высасывать всю его сперму после оргазма, что одним ртом, что другим внизу. Понемногу плакала от счастья навстречу его смягчившимся серьезным волчьим глазам. Сладко постанывала ему в пасть, когда он начинал припадать к её губам, как к бутылке виски… в отношении бутылки Волк не всегда начинал жёстко глотать с горла, когда пребывал в хорошем настроении. Знал бы он, насколько ей было по-чистому лестно слышать о себе такие слова, пока она всё ещё не считала, что заслуживала их… да и ей было бы неплохо знать, что всегда, до неё, ему давались подобные словосочетания крайне тяжело! Кайл, пока страстно и с прикусами губ целовал свою Ди, которую ни за что бы никому не отдал, кроме её просьб её отпустить, стараясь ненадолго вынуть член, просунул в самую очаровательную для него глубину пальцами, чтобы наполнить их всей этой святой водицей. Вынул, и снова всунул мужское достоинство до основания, где для неё это не должно быть неожиданностью, но она всё равно прокричала ему в пасть, потому что ей было волшебно под его ласками. Что ж, далее Мистер Волк начал кратко целовать свою леди в щеки, глаза и губы, где не возбранялось и проводить языком по ней, как любящая свою хозяйку собачка. Держал член на месте, внутри неё до матки при оставшемся красном узле, пока не начал размазывать её же выделения по её большим аккуратным грудям вокруг сосков и по ним… Как шоколадное масло намазывается на хлеб, так и он считал, что сделал ровно то же самое с тем, чем ей бы гордиться больше того, что он видел, как она относилась к своей груди, и вообще к своим формам. Ох и была кощунством даже доля стеснения своей «излишней» сексуальности, и ему оставалось непонятно, как она живёт с этим чувством! Впрочем, она обладает немалым чином при правительстве, и он тот, кто готов был защитить её от упоровшихся по сексуальности её тела склонных к домогательствам лиц, кем бы они ни были. Пусть насчёт президента их свободной страны, старого пса, сынок которого конкретно попал под раздачу, можно было поспорить, и то пару секунд до оставшегося таким же очевидного вывода. Ну а пока она мертвой хваткой сжала его яйца, нагло двигая их к своим красным среди темно-рыжего от влаги половым губам… пробовала сама шутливо кусать его за плечо за то, что он вампиром легонько исполосовал челюстью её шею. — Волк, боги, ты… бля-я-ядь, сколько же ты на мне измазал, я правда столько на тебя вылила? Твою мать, ты так сосешь их, будто представляешь, как пьёшь кофе с молочком, да? — Твоё молочко я бы выпил с превеликим удовольствием. Но даже если родишь и начнёшь кормить грудью, чёрт возьми… я сто раз подумаю, прежде чем глотать из твоих сосков также, как Кровавую Мэри в три часа ночи после выигрыша в рулетку в казино.

***

Раньше, когда при общении с кем-либо доходило во взгляде друг на друга до панорамного обзора, и в основном только он и был длительное время разговора, Волка глубоко внутри это жутко раздражало. Он и сам мог до конца понимать, что мог быть в нём за комплекс, что его выводил из себя прямой взгляд собеседника по общении, будто ему смотрели в душу, что он не очень-то любил, когда в нём бы «копались» подобным образом. Своим «парням» он мог позволить такое, и то иногда при условии, что если уж они собрались выводить его на чистую воду — пусть делают это беззлобно, без особого сарказма и нравоучений, будто они много чего знают лучше него. Статус преступников и едва ли не врагов народа оставался у каждого из этих пятерых, сколь бы ни был один умнее или образованнее другого. Но тут напрашивается вывод, что будь кто-либо в компашке умнее её лидера — разве не пошёл бы давно и восвояси своей дорогой, ведь со своим умищем может нигде не пропасть? Но в глаза его Дайан ему страсть как хотелось всматриваться часами… Особенно когда он ласково и нежно трахал её на её постели, как обычно жёстко заводясь с её светящихся зрачков при выключенном свете... говоря столько поэтичных вещей, которые прежде и в предложения складывать не мог! Стоит ей попросить его не лезть в её душу путем обзора глазами — он повинуется и найдет, впрочем, вместе с ней иной способ, как им обоим продолжать бы друг на друга смотреть. Пока подобных просьб от неё лично ему не поступало… как говорится, смотри и наслаждайся, тем более с донельзя приятным бонусом, когда можно трогать и вообще делать всё, что угодно, в рамках адекватности и согласия. Сейчас волк и лиса, не обращая внимание ни на кого, замиловались бы без ограничения по времени, ведь для этого достаточно не быть рядом больше половины суток. Но дело важнее, а окончательно пропасть в любви делами… при выключенном свете, отключенных смартфонах и зажжённых сигаретах при холодном виски рядом они ещё успеют. Даже если «вредные» привычки по сих пор считаются мамашами-активистками первой угрозой здоровому развитию плода в утробе, если до этого дойдет. — Настолько пиздец, что невозможно его описать? Остаётся только понять, почему вы не забрали его у нас сразу… хотя, видимо, от того, что вещественных доказательств не было на момент, пока мы с ним своими бошками рисковали. — Мне следует извиниться, что так получается… вы все получили ещё сверху за то, что нянчились с ним, ты же считал свою получку от меня! Ладно, то, за что его будет судить столичный суд… этого уже хватает, чтобы посадить его надолго. Полная запись наконец-то раздобыта, так что… ребята, идите все сюда! Пока Бидон-младший не очнулся, предлагаю ознакомиться с материалом одного дела из нескольких десятков. Любой спор из-за денег всегда такой меркантильный и допытывающий… но при этом нудный в своей ядовитости, и лучше на него не тратить и единой секунды. Потому сейчас, покуривая при глубоких затяжках, смотрел на неё, как на сексуального инопланетянина с отличными сиськами, вновь в полу-обтягивающем деловом наряде. Где любой агент ЦРУ или других супер-важных контор, ответственных за безопасность всей страны и мира с некоторой натяжкой, какой бы он «обет безбрачия» в пользу работе не давал, не мог не оценить подобного сочного вида. Но «поезд ушёл» и, считай, поздно засматриваются на свою начальницу с вожделением, ведь она выбрала того, с кем будет проводить много личного времени, с каждым днём убеждая себя, что не ошиблась. Ведь её волк становится хорошим, разве нет… может, методы ведения дел остались прежние, но с недавних пор они, как минимум, не ставят палки в колеса законам свободной страны. Вопрос, в том, как, если он и попадал на зону, удавалось отбывать не особо долгие сроки, отпадал сам собой с каждым его хорошим делом плохими методами, которые подойдут не каждому. В общем, он быстренько составил вывод, что среди ночи его Ди особенно очаровательна, с её острыми глазами и острыми ушками, тогда как темнота времени суток художественным образом укладывала на её природные яркие цвета свой слой… Кайл не мог понять сразу, портила ли сигарета всю эту живую картину его музы или дополняла её. — Так много на одного человека, мисс Фоксингтон? Кое-кто решил проснуться побыстрее и более расторопно, чем те, которые развалились почти прямо на дороге… Змей с его кальяном сейчас вообще мог пропасть в марихуановом трансе, но будто её часть настолько пропитана в нём, что он мог «договариваться» с ней, когда окончательно убиться её дурманом на всю ночь, а когда давать себе пощёчины, даже без шлепков по щекам, и приступать ко всяким работам или неотложным делам. Ну а вообще первым из спавших решил подать знак Акула, на тот момент закончивший чесать во сне свои полностью обхватывающие его ягодицы фиолетово-розовые женские трусы. Хватило же ума этому нестандартному созданию, на лицо немного страшному и внушающему неясно какие эмоции, но довольно доброму внутри… не одевать прозрачные колготки тоже какого-нибудь цвета, и брюки поверх них! Любить женщин, как тех, с кем «приходится» делить весь мир, и это не вызывает уязвленных вопросов… почему нет, но не до такой же степени! — Я бы знаешь что сказала, Алексий… то, что я буду сейчас вам показывать, не самое худшее из его просто прелестного списка «шалостей». Но то, что вызовет резонанс и грозит ему гниением в сырой яме заживо — это точно. Может, я выражаюсь сейчас слишком уж… грубо и тому подобное, но он не одну девочку… Никто сразу не заметил, как в одну кучу потянулся и змей Барри… не требуя к себе внимания, когда достаточно назваться, как на перекличку, что он на месте. Вначале все, по указу Волка пошли в сторону, где был связан пленный обвиняемый. После же все пятеро собрались вокруг Фоксингтон, будто она их идол, и сейчас самое время начать поклонение ей мордами до земли. Впрочем, пока они были, так скажем, врагами, некоторые из парней, Акула уж точно… были готовы как раз так и склонить голову, чтобы срок был мягче. Но нечего было вообще влезать в криминал с большой буквы такому как он, если последствия после поимки определенно покажутся невыносимы! — Чего, блядь… не, серьезно, давайте посмотрим. Мы что, самых страшных фильмов из списка самых страшных фильмов не видали до конца? А за просмотр доплатишь ещё сверху, милая, если там совсем пизда? О, как он обожал видеть, когда она складывала руки на груди, особенно в период лёгкого дамского возмущения, не скрывая полу-улыбки в этот момент! А очерчивающий эти красивые молочные железы круглый контур был виден даже в темноте… и дело вовсе не только в его ночном зрении! Что бы дальше за «пиздец» всё шестеро не увидели, хотя Дайан точно должна была ознакомится с ним наглядно, но посчитала, что пока ей хватило и досье с доносами… настроение было создано, забавное перед тем, что может вызвать извержение еды наружу. Но не могло ли быть так, что лисе-губернатору вдруг страшно смотреть на «зверства» одной… хотя без Волка и его «весёлых вечно курящих чуваков», как можно было назвать и членистоногую Кнопочку, ей бы точно приходилось смотреть эти наглядные чёртовы кадры. — Не будь, волчок, э-э-э… девушкой лёгкого поведения, которая и на грудь себе предложит… лишь бы доплатили столько же, сколько за вызов. Хотя вы сегодня всё отлично постарались, так что завтра… да, завтра вам всем вечеринку сделаю. — Ух и видали мы, конечно, особенно я… сколько сотен тысяч ты нам подкинула, подружка… каждому из нас, блядь! Я и представить не могла, что у тебя столько денег… но это, надеюсь, не казна, а то есть исключительно налоги с граждан. Лиса искала в своём ноутбуке «страшное» видео, еле сдерживаясь, чтобы занести его в корзину, чтобы, даже не смотря его, но наслушавшись всякого лестного мнения… пока остальные уставились на Тарантулу, не то чтобы как-то оспаривая сказанное ей только что. Но вот у Волка, который знал её почти столько же, сколько Змея, с которым они начинали, нашлись реплики, чтобы понаблюдать, как теперь благочестивая хакер будет оправдываться за свои изменения в общих приоритетах. — Шайни, ты когда вообще последний раз беспокоилась о том, чем живёт народ и за что отдает деньги, когда с зарплаты каждого удерживают определенные суммы? Хотя почему нет, если есть перед кем менять свою жизнь. Дайан же старалась не отвлекаться ни от одного, ни от другого, слушая, как если бы говорили с ней её отец с матерью… где однажды она придёт к тому, что извинится перед ними, что сбежала из дома и редко давала им знать о себе. Была для «Плохих парней» денежным мешком вместо банков с их ограблениями… почему нет, тем более слышит от них благодарность! Специалистов их профиля, которые бы ради награды пускались в огонь и взламывали бы все технические системы, далеко не военный при вооружении до зубов и работы огромной армейской команды, довольно мало. — Ну что тут сказать, дорогая… вот так я суммами раскидываюсь, достойно оплачивая ваш труд. Тем более это дело как минимум десятилетия, так что… можете всю нелегальщину с собой приносить ко мне потом. То есть, ну чтобы было за что вас всех повязать… Да шучу, упоремся хорошенько в моей закрытой территории, если завтра дело будет передано Белому дому. — Вот это, чёрт возьми, по-нашему! Ох и любит же Пиранья дослушать всех остальных, когда они, по его скромному мнению, болтают обо всём и ни о чем, но вынести свой вердикт, каким путем им было бы неплохо кайфануть после завершения работы. Кое-как оторвавшийся от хентая, где достаточно нажимать на кнопочки, чтобы чувствовать себя «властелином мокреньких сучек», пристальнее всех смотрел на экран, где скоро начнется показ записи, как в каком-то кино. Все вздохнули про себя, больше готовясь к просмотру «пиздеца», чем от больно любопытного интереса от того, к несколько извращённым вкусам которого Дайан сама от себя не ожидала, что привыкнет довольно быстро. Пусть в случае чего всегда будет готова отстаивать права женщин, что являются вечно текущими секс-куклами явно далеко не все, и что вообще этот образец женщины не особо сопоставим с реальностью. И как старший сынок президента Джойса Бидона всё ещё не приходил в себя, пока мешок застилал его голову? Похоже, оказался накачан чем-то нормальным, пусть снотворное в противовес героину по вене являлось не очень звучащим примером. Итак, в начале видео все наблюдали сразу те кадры, где он сидел в каком-то темном подвале, больше напоминавшем опустошенный от воды бассейн. Вначале, опираясь спиной о стену, сидел с согнутыми в колени ногами, но через некоторое время, уложив прямо, рассводобил их, чтобы достать из пакета то, что собрался курить. — Так, ну и что… ты достаточно перемотала к самой сути? Дайан, ну вот он сейчас в каком-то подвале крэк долбит через трубку… и что с того? Хотя если смешивать будет с тем, что по вене идёт, это уже… — Вот, Барри, знаешь что… я бы, как прокурор по совместительству, посмотрела бы на тебя, стоит тебе сказануть такое на любом суде. Особенно в Российской федерации… честно, посмотрела бы, еле-еле изображая холодный взгляд, потому что будешь дураком говорить так легко об употреблении крэка перед судьями. Не обижайся только… я никому из вас не пожелаю ничего плохого. Ещё какие-то две недели назад Барри, конечно, был одним из последних, кто не верил Дайан до переломного момента, когда стоило довериться ей им всем против общего врага. Что ж, похоже, в нём осталась натура чрезмерной бдительности для того, кто убивал достаточно в свои «лучшие» годы, и только он скажет сам себе, когда с ней, в конце концов, следует завязать окончательно. Например, также, как с тем, чем «Плохие парни» жили большую часть своей жизни. — Охотно верим, м-да… угу. Нет, в самом деле… — Барри, потише, блядь, там на записи малолетка к нему идёт! Что могло оказаться интереснее в качестве внимательного наблюдения после этих слов? То, что сын президента Соединённых Штатов людей и зверей, сам являющийся человеком, наглядно показывает, как при неплохой дозе крэка якобы всё ещё нормально стоять на ногах… или то, что происходит дальше? Действительно, девочка в блузочке и юбке до колен, не большая и не маленькая, медленно подходит к нему сама без посторонней насильной «помощи»… никуда не отбегая и не сбегая с кадра! — Ты сам-то не ори, хорошо… так, чё, правда? Вот это уже зрелище что надо, дайте обзора! — Змеёныш, ты офигел… я наконец-то сказала это в твоём присутствии. Что ж, даже пиранья Эштон имел предел своим личным фетишам, расширив глазёнки… И только «паучиха» Шайни, пока что, не промолчала, будто преследуя какую-то цель, которая не должна была быть никому интересна. Пусть на самом деле все правильно поняли, что имел ввиду Змей, немного выпустить пар на нём оказалось следствием аффекта, от которого было бы неплохо срочно избавиться, чтобы смотреть дальше и рассуждать более здраво. Что ж, по крайней мере Фоксингтон в данный момент вела себя нормально по отношению к нему, где ей уже было легче не отрываться от происходившего на записи… и пусть ей не кажется так и дальше. — Ты это сейчас серьезно, ебать… ты часом не… — Нет, сразу говорю… но разве нам всем не будет важно рассмотреть всё детально? Так, как и на суде даже не делают… камера может показывать много чего интересного и на углах экрана. Девочка, предположительно, без неохоты подходя к взрослому и накурившему себя мужику, собралась сесть ему на колени, перед этим рефлекторно поправляя низ юбки. Было с чего начинать куче взглядов замирать, лиса-губернатор с такого даже начала поправлять своё платье, правда в зоне декольте, чтобы дышалось немножко полегче при слегка холодном знойном ветре среди жаркой вечерней погоды. Со Змеем же она по-прежнему оставалась согласна…видимо, с этих секунд будет начинаться самое интересное. Будто пускание крэка по пространству было далеко не тем, за что следует зацепиться, как самец орла за добычу для своего потомства. — Оу, блядь, вот это он, сука, даёт… мы точно того поймали? Мне кажется, он из тех, кто быстро найдет любой способ вздернуться на свободе, лишь бы на пожизненное не упрятали. Что ж, смотря дальше, лиса закурила снова… замечательный ли пример, чтобы за ней продолжили делать это все каждый свою сигаретку, электронку или жижку? Да тут и русский коньяк вряд ли поможет лучше усвоить происходившее или, что по идее входит в его задачку, хорошенько разогреть или развеселить сердце среди и вокруг глобального «пиздеца». Волк про себя не думал, что он бы выглядел похотливой собакой, если бы предложил любимой немножко успокоиться уединенным трахом стоя в лесу рядом у ствола дерева после нескольких шагов. Но, пораскинув мозгами, почувствовал себя, что мог быть ничем не лучше человека на движущихся картинках. — Для этого нужна смелость, и обычно самые отчаянные люди только среди народа, а этот… Сынок президента будет и в тюрьме, как сыр в масле кататься, тут даже споры с дискуссиями не нужны. Ещё и требуя обжалования приговора, пока бы отец готовился к внесению крупного залога. И он точно гораздо… гораздо больше, чем то, что я оплатила вам за его отлов. Немного почесав голову лапкой, Тарантула всё же курнула из своего вейпа, стараясь никому не мешать своим куда более густым дымом, чем от обычной сигареты у большинства присутствующих здесь. Не удержавшись от того, чтобы приложить другую лапку к маленькому подбородку, будто мыслей было настолько много, что их нужно было выстроить в очередь, она начала общение с целью выяснения новых обстоятельств. — Как ебливую собаку, да… Дианочка, может ли это означать, что всю его вину могут повесить на тебя, как на ту, кто пас его? — Шайни, я, знаешь ли, думала об этом… золотая молодежь от бизнесменов, актеров и олигархов не в силах устроить подобное мне, как заместителю начальника ЦРУ. Но вот этот может… наверное, грозить мне увольнением или упразднением прежнего, то есть действующего состава всех начальств правоохранительных структур. Особого количества слов для пояснения своей точки зрения членистоногой хакерше было не особо нужно. Лиса, быстро ставшая ей хорошей подругой с кучей тем для общения не только о парнях и способах укрощения их половой охоты, но и о железках вроде разгона процессора или старых автомобильных двигателей, не оставила после себя никаких вопросов. — Вот, отлично, что ты учла это… потому что он не только себе по вене дал какую-то дичь. Может опять крэк или ещё какую-то хуйню, вдруг смешанную… но и этой девочке даёт. Как спокойно Шайни сказала об этом… кто услышал, все аж опешили, здорово напугав её. Да и она позже заметила за собой, что сказала это так, будто озвучила ясный как день факт. Она единственная среди компании немножко посмеялась над собой, пока все, и Дайан тоже, начали всё больше «раскрывать» глаза и по-настоящему охреневать с того, что кто-то может позволять себе такое. Пусть даже обладая информацией, что в детских домах практика уколов препаратов никуда не делась. Вот только далеко не всегда по детской вене и уж явно далеко не всегда наркотики… только сферы сексуального рабства могут позволять себе нечто подобное! — Че-чего, блядь… он и ей иглу ввел, сука! Простите меня за мою эмоциональность, я эту запись получила полчаса назад. Ещё ничего не просмотрев… жаль, волчок, я только тебе сказала об этом. — Ну что поделаешь, хуй знает что ответить… первые впечатления самые взрывоопасные, не так ли? Да, одно время «Плохие парни» могли неплохо, и безжалостно пытать тех, кто преграждал им путь к богатству и новой жизни, к примеру, на Гавайях. Было совершенно неясно, хоть и могло быть показано наглядно, оказалась ли девочка уже зомбирована… или, пока на её лице неплохо передавался кайф от воздействия чего бы то ни было, хоть легального лекарства, она была довольна тем, что делал с ней… Увидит эта любопытная компания из стражей закона добровольный любовный акт между двумя людьми с колоссальной разницей в возрасте, дальше можно будет не смотреть. И сразу брать живым, предварительно накачав ещё снотворным, чтобы Хунтер Бидон совершенно точно проснулся за решеткой. — Согласен, мисс, вы правильно сделали, что не перематывали… жаль, что такое придется смотреть до конца. Мерзко, конечно, глядеть предельно внимательно, но… ему будет предъявлено ещё больше обвинений, если мы обнаружим что-либо ещё. Будто мало того, что мы уже здесь видим. — Акула, ты умный малый. Зря иногда на себя наговариваешь. После усаживания девочки на колени, после введения по вене, допустим, того же наркотика в ампулах, и особенно после того, как прибабахнутый мужчина начал заводить руки под юбочку и за немножко взмокшую блузку, поглаживая живот и бедра между ног подрастающей малышки с длинными прямыми волосами… закурили все без исключения, жалея, что рядом не было холодного джина. Акула, как джентльмен, что бы он сам не носил под одеждой, отошёл немножко подальше, чтобы продолжать смотреть через силу краем глаза. Вновь история о том, что мать родила его, будучи несовершеннолетней, переворошила его воспоминания вверх дном… как бы он не думал про себя, что это не связано с тем, что он наблюдал сейчас. — А можно, мисс, я поссать выйду? Если видео долгое, не дотяну, просматривая весь пиздец, как бы не хотелось… Но на Пиранью сейчас мало кто обращал внимание… ему, видимо, было на руку подобное, чтобы он с такой эмоциональной пощёчины закинулся чем посильнее. Под губу, естественно, для ускорения, будто зелёный чай и имбирный корень — фигня для старпёров, которые всё никак не отправятся на тот свет. Не то, чтобы он, да и вообще вся их компания не видела подобного, причём вживую, а не в фильмах или передачах с судебной тематикой или про криминальные хроники. Но как бы душа не была испорчена прежде, и как бы чувство прекрасного не попиралось тем невообразимым в своей жестокости гростеком, что мир и его влияние предоставляют как высшее искусство… от остатков разума и совести может избавиться только сам человек или зверь. Пиранья явно не торопился с этим, и ему не было нужды отказываться от «человечности». Он никогда не стремился к тому, чтобы делать всё, что бы ни пожелала душа… больно часто это желание идёт вразрез с законом и моралью, а не вместе с ними. — Да я не сказал ничего такого, н-но… спасибо, мисс Фоксингтон. Вы тоже простите меня, мне по душе называть вас так, потому что хочется проявлять к вам уважение. Что до Акулы, уже не смотревшего, насколько сейчас не было видно его любопытных трусов за брюками, то он всегда оставался своим, как обычно… в каком бы компания ни была настроении. Подхватившая кайф от жизни и того, что они все всё ещё живые или полностью дерьмовое настроение, которое возможно свести на нет только присутствием наедине с собой в своей комнате — его редко когда просили заткнуться с его «поднятием духа». Сейчас же не было нужды никого подбадривать, и каждый сам составлял выводы в своей голове — это было проще и важнее всего остального. Собственно, у Дайан стояла ещё более простая задача… выводами она автоматически составляла отчёт о проделанной работе. — Есть, с чего растечься от смущения кроме члена моего волка. Теперь я буду извиняться за свою излишнюю прямоту, а ты подбери следующее извинение за что-нибудь. — Ну я бы извинился за то, что люблю носить стринги и лифчик, который весь в кружевах, особенно красных как кровь. Но… разве мы не заняты делом? Мы с вами ещё успеем извиниться за всё на свете, когда того захотим, разве не так? Красные глаза не от алкоголя и травки… и не от заплаканности, где ничего не предусмотрено для того, чтобы зарыдать. Если только мужик под воздействием ясно чего не убьёт девочку показательно на камеру. А ласки её тельца изворотливыми руками продолжались… ни для кого бы не стало секретом, что он уже мог ввести пальцы внутрь её промежности, если всё ещё не засунул их ей в рот. Скорее всего, будет так, что намоченными женской половой влагой пальцами он даст «бедняжке» попробовать то, чем ей стоит гордиться… тем, что она готова к чему-то гораздо большему. И судя по выражению её благостного лица, ей нравилось то, что с ней делают. Остаётся лишь гадать, ведь сам Хунтер, как проснется, ожидаемо будет отрицать с пеной у рта в первую очередь то, что эта девочка в милом наряде не просто хотела, а жаждала со словесными мольбами сесть ему на лицо, пока была под кайфом от наркоты по её вене. — Да, да, да, согласна с тобой, Алексий… просто мерзость и ком в горле начали расползаться по мне, хоть ненадолго отвлеклась. Лисе-губернатору было плевать, что она очередями после выкуренной тут же тянется за следующей. Кто бы ей посмел возразить что-нибудь насчёт этого, когда сам бы взял и посмотрел происходящее на видео, которое сынок Бидона, возможно, и записал сам для себя. Для своей ёбаной коллекции всякой ебли разными стилями, под разными «препаратами», с абсолютно различными партнёрами, где и возраст обычно партнёрши не считается существенной помехой! Но с дряблой старушкой слабо было бы вступить в секс, особенно осыпающейся на глазах… ведь полно и тех довольно возрастных леди при внуках, которые продолжают выглядеть великолепно и без операций с макияжем. Что ж, тот, кого «плутовка», пробравшаяся к высокому чину далеко не через постель с кучей депутатов, в подсознании хочет и желает называть своим мужем, отвлек её, чем нисколько не помешал отвлечься ей самой. Нужно было оставаться наблюдать, исполняя свои обязанности по задержанию при наблюдении за доказательствами вины. — Дайан, ты как раз вовремя вернулась к просмотру, потому что он уже шлёпает девчоночку по её оголенной попке. И, пока она говорит ему в лицо своё согласие, хотя кое-как, но видно, что её трясет… Спустил с неё всё-таки трусики, сучара… милая, будем дальше смотреть? Как она разозлилась сейчас… не раздражалась довольно давно. Оскалила зубы, прикусывала язык, щеки стали пылать не от возбуждения, а злости… Даже если это могло быть связано с её прошлым, включавшем в себя изнасилование отцом или отчимом в детстве, либо этого не было, но чужие истории не могут не повергать в шок — кто бы посмел остановить её внутреннюю боль за того, кто скоро станет жертвой неконтролируемой похоти или уже стал ей? Волк обнял любимую за талию, а она чуть не одернулась с его прикосновений, вовремя опомнившись, что была от него без ума… за его честность и ушедшую в далёкое прошлое склонность к посягательству на то, что ему не принадлежит. Его милая, сладкая, фигуристая Ди обязательно попросит его, чтобы ночью, после передачи предположительного насильника с согласной жертвой, он затрахал её до смерти… Возможно, чтобы она ещё лучше поняла, где может быть больше граней между сильной, крышесносящей любовью и насилием с принуждением, которое легко перекрыть дозой героина или много чего ещё, что в достаточных количествах конкретно притупляет разум, всё же не убивая. — Блядь, сука, ублюдок ебучий… угум, волчок, будем… хотя насчёт вас всех, ребятки, я не знаю… Кто хочет, можете ненадолго отлучиться… Она предупреждала… и все они были согласны… не должно быть никаких претензий насчёт того, что в итоге всё больно слишком… Поэтому она, как хорошая подруга плохих парней, которые перестали быть ими внутри самих себя, предупредила снова. Захотела в какой-то мере позаботиться, насколько это возможно… ей не помешало сделать это и то, что Кайл осторожно притянул её к себе и, не торопясь с поцелуем, сомкнул её губы со своими, чтобы также соприкоснулись и их черные носы. Она немного напряжённо дёргала своим, а он своим почти гладил её, пока касался губами. И шептал ей то, что было слышно только им двоим… Змея сие не отвлекало от новой «сделки», в которой не то чтобы есть надобность, но она может укрепить взаимоотношения и работу в команде. — Знаешь что, Дайан, мы останемся сейчас с тобой вместе. Если дальше нашей работой останется ловля подонков, то будет неплохо знать их в лицо… вот таким путём тоже. То, сколько мы фильмов ужасов и репортажей про ебанутых на голову пересмотрели — это меркнет в сравнение с реальным наблюдением. Теперь не только Фоксингтон, но и всем становилось плевать, сколько они выкурят ещё не только вообще за сегодня, но за всё то время, что видео будет продолжать идти. Дайан ещё сама не знала, что она вместе с чудной, но верной компаниям отсмотрела только половину, или даже четверть неопровержимых доказательств. Неужели всё остальное — секс с малолеткой, и если дурман от крэка отпустит её, будет ли она дальше готова активно насаживаться на большой член взрослого, возможно, знакомого дяди не только по новостным каналам... ну а плева в таком случае разве не "устранена"? В общем, первым высказался Змей, пока все остальные смотрели на Дайан, как на ту, которую тоже следует поддержать так, как она сделала всё, чтобы дать им всем второй шанс. Некоторые вещи не изменились… вроде той, что он мог заменять своего старого друга Мистера Волка, у которого совсем скоро собственная жизнь окрасится ещё большими красками счастья с его жаркой лисой, которую стоило сейчас поддержать. Мистер Змей был способен в раздачу указаний, как бы временами не показывал себя плакальщицей с количеством комплексов похлеще обычной девочки. Но той ли, которая при плавных мужицких шлепках по попе вот-вот может отдаться партнёру, где непонятно, он ли приволок её в свою обитель, или она пришла сама? — Тогда, Барри, раз ты говоришь за всех… а вы, ребята, все согласны остаться, то… Я вам сама от себя ни за что не пожелаю, чтобы вы вблизи наблюдали настоящую жестокость, разврат и всё дерьмо, с которым вы могли не сталкиваться… Даже если я продолжаю не иметь понятия, через что пришлось пройти вам, и эти преступления на видео меркнут в сравнении с тем, что испытали вы все и, возможно, делали множество раз. — Ну и заебись, лисичка, но можно было и покороче… Короче, дальше будем кое-как смотреть, пацаны и дамы?