Альфы бывшими не бывают

- Тебе, мальчик, никто не говорил, что шататься ночью по городу – небезопасно? Стайлз резко оборачивается, отступая на шаг и окидывая взглядом поравнявшегося с ним мужчину. Ничего особо примечательного: одет просто, лицо хищное, плохо выбритое, глаза скрыты темными очками. Стайлз делает еще шаг назад – темные очки в одиннадцать часов вечера ничего хорошего не предвещают. - А вам никто не говорил, что мой отец – шериф, и с такими вопросами ко мне подходить не стоит? – Стилински засовывает обе руки в карманы куртки, в одном нащупывая телефон, а в другом – пузырек с рябиновой золой. - Я знаю, кто твой отец, - мужчина улыбается, явно стараясь выглядеть доброжелательно. – И я знаю, кто ты, Стайлз Стилински. И еще я знаю, что у нас с тобой один альфа. Стайлз хмуро смотрит на мужчину, откладывая телефон и открывая пузырек. - Я не из ваших и альфы у меня нет. Я, на секундочку простой человек, подросток. Понятно? Мужчина кивает, снимая очки – ну кто бы сомневался, что радужка глаз ярко-желтая? – и поднимает голову, глядя на полную луну. - Ты не из наших, но альфа у тебя есть, - мужчина делает шаг вперед, но замирает, заслышав глухой низкий рык. Стайлз, решив, что тесного общения ни с одним из оказавшихся в проулке оборотней, он не жаждет, вскидывает вверх руку, отработанным движением рассыпая рябиновый пепел вокруг себя. Мужчина, затравленно оглядываясь по сторонам, делает шаг назад, подальше от ровного черного круга. Стайлз во все глаза смотрит на большущего черного волка, медленно, даже как-то вальяжно подходящего ближе. - Я просто хотел с ним поговорить, - мужчина оборачивается к волку. – Ты же знаешь, что я б его не тронул, что я – самоубийца, что ли? Волк угрожающе рычит, наклоняя голову, глаза на мгновение полыхают алым, и бета зажмуривается, поводя руками, будто стараясь удержать равновесие. - Все, понял, ухожу. До свидания, - мужчина отвешивает насмешливый полупоклон Стайлзу. Волк наблюдает за удаляющимся оборотнем и, убедившись, что он скрылся из виду, подходит вплотную, к линии из рассыпанной рябиновой золы, поднимая вопросительный взгляд на Стайлза. - Я тебя не подпущу, - Стилински хмурится, вздрагивая, когда волк, зарычав, пытается преодолеть преграду. – Прекрати, ты не пройдешь. Питер пятится, недовольно урча, и садится на землю, чуть наклонив голову, рассматривая подростка. - Я могу стоять тут хоть до утра, хотя я заболею, и в этом ты будешь виноват. А вот тебе долго не протянуть в этом облике – слишком большой расход энергии, я прав? Всю ночь – может быть, но утром все равно обернешься, так? – Волк кивает, навострив уши. – Ну, чувак, не хочешь же ты оказаться голым посреди улицы в начале февраля, а? – Оборотень тихо рычит, качая головой. Стайлз хмуро рассматривает вервольфа. - Ну и кого ты убил, бэдвульф? Впрочем, мне все равно. Я тебя ждал, - волк снова делает шаг вперед. – Да не подходи ты, я же сказал, что не подпущу, хоть башку себе разбей! Волк поднимает насмешливый взгляд на подростка, затем опускает голову, шумно фыркая на золу, отчего серые крупинки взлетают в воздух, отходит на шаг, отфыркиваясь, и подходит снова. - Стоп, - Стилински старается не засмеяться. – У меня еще четыре пузырька, так что можешь всю ночь здесь фыркать. И вообще, следующим я просто тебя с головы до хвоста обсыплю. Питер снова садится на землю, мрачно глядя на Стайлза. - Уходи, - Хейл рычит. – Я твоего «Рррр» не понимаю. И разговаривать с тобой не хочу, Питер. И домой ко мне ты не попадешь – предупреждаю, чтоб у меня под окнами не валялся воющий от боли мужик. Нет, я не понимаю ни «Ррр», ни «Урр», Питер, не урчи, ты не кошка. Волк повторяет урчащий звук, снизу вверх глядя на человека. Стайлз невольно улыбается, но тут же стирает с лица улыбку, хмурясь. - Я звоню Скотту, - достает мобильник. – Ты его тронуть не посмеешь, а тащиться за нами двумя по улице все равно не будешь, ясно? И вообще, ну чего ты хочешь? Ты ж не будешь обращаться посреди города? И идти за мной по городу – не будешь, в Калифорнии вообще нет волков, Хейл. Постой… - Волк смотрит вопросительно. – Действительно, зачем бы тебе приходить ко мне в таком виде? Ты и не собирался, да? – У Стайлза резко грустнеет голос, он хмурится, присаживаясь в центр круга и тоскливо глядя на волка. – Не собирался ко мне приходить? Пришел только из-за своего беты? Да ничего бы он мне не сделал, я могу за себя постоять… Уходи, Питер. Волк ворчит, мотая головой. - Что «нет»? Что? Я тебя ждал! Снова рычание. - Питер, уйди, пожалуйста. И не приходи. Не хочу тебя видеть, ублюдок мохнатый. И не смотри на меня обвиняюще. – Стилински замолкает, глядя на улегшегося на землю волка, медленно помахивающего хвостом. – Ладно, черт с тобой. Хочешь тащиться за мной по улицам? Не боишься получить заряд из дробовика? – Стайлз решительно переступает линию. – Как хочешь. Волк поднимается на лапы, подходя к подростку, упирается широким лбом в ладонь Стайлза, прикрывая глаза. - Прекрати, бэдвульф. Я с тобой не разговариваю и не лезь ко мне со своими извинениями, ясно? Оборотень кивает, отстраняясь, напоследок коротко лизнув раскрытую ладонь. Стайлз зажмуривается, сдерживая почему-то подступившие слезы. - Пойдем. Хотя знаешь, на собачку ты не будешь похож, даже если на тебя нацепить ошейник со стразами. Хейл недовольно урчит, мотая головой. - Ты будешь в старой квартире жить? – волк кивает. – Я сам приду, когда захочу с тобой поговорить, не смей ко мне подходить, я тебя аконитом оболью, ясно? – еще один кивок. – Хорошо, - Стилински запускает на мгновение ладонь в густую шерсть на загривке, сжимая. – Уходи, а то правда кто-нибудь саданет из обреза. Сам знаешь, с хищниками разговор короткий. Волк глухо урчит, продолжая ластиться под руку подростка. - Питер, это точно ты? Ты сам на себя не похож, волчара. Волк довольно скалится, напоследок, ткнувшись мальчишке в бедро. - Все, иди. Я зайду как-нибудь, - Стайлз немного грустно улыбается, глядя на волка.