Что скрывают маски.

Утро. На кухне гремит пустыми бутылками отец, в попытках найти чем опохмелиться. В доме собачий холод. Вчера, придя домой, забыл настроить отопление. Вылезаю из-под одеяла и топаю в душ. Вода еле тёплая. Быстро завершив водные процедуры, иду на кухню, в надежде найти что-то пожрать. Батя поднимает на меня мутные с похмелья глаза, окидывая безразличным взглядом. В холодильнике обнаруживаются остатки нарезанной колбасы, а на столе немного подсохший хлеб. Выбирать не приходится. Делаю подобие бутерброда, который уничтожаю в пару укусов, запиваю холодной водой из-под крана, и иду собираться. За окном вместе с дождём сегодня херачит снег, поэтому к привычному прикиду добавляется потёртая кожанка. Учебники и пара тетрадей отправляются в рюкзак. Хлопаю дверью и покидаю дом. На улице утренний полумрак. Люди ещё спят в своих постелях. На часах пять утра. Снег с дождём попадает за шиворот, принося дополнительный холод. В одиночестве бреду к турникам. Тренировки всегда помогают отвлечься от хреновых мыслей. Непонятно почему вспоминается Тоха. Последняя пара дней, проведённая в его компании, была лучшим моим временем, с момента ухода из дома матери. Рядом с ним, я не был главарём банды, я был просто Ромкой. Мог кормить «шерстяных колобков», есть шоколадки и улыбаться, не опасаясь потерять авторитет. Зайчик казался светлым пятном, в моей мрачной, наполненной жестокостью, жизни. И этот свет, хотелось защищать от всех. Впереди показались турники. Скинув кожанку и рюкзак на стоящую рядом скамейку, я начал разогреваться перед тренировкой. Через час завершив привычную норму упражнений, я спрыгнул с турника. Мышцы приятно ныли, а я чувствовал себя окончательно проснувшимся. Шесть утра. Покурив, я неспеша побрёл в сторону Тохиного дома. Подожду, когда выйдет, и вместе пойдём в школу. Походу ждать долго не придётся. В его окне на втором этаже горит свет. Впервые за долгое время, я не только встал раньше будильника, но и чувствовал себя на удивление выспавшимся. Посидев немного в кровати, и порефлексировав о произошедшем ночью, я решил забить. Да, кончил, мечтая о хулигане. Да, я люблю его. Главное, не показывать ему своих чувств. Иначе окажусь в большой опасности, и одними сломанными костями врятли отделаюсь. Принял душ, одел джинсы и футболку. Раздвинув шторы, чтобы посмотреть погоду, я заметил у забора знакомый силуэт. Рома? Что он тут делает в такую рань? На часах только начало седьмого… Не может же он меня ждать? Или может? На улице фигачит снег с дождём, а до выхода в школу больше часа! Совсем с головой не дружит! Решив не гадать, сбега́ю на первый этаж, натянув наспех кеды, прямо так, в футболке и джинсах, выбегаю на улицу. — Ромка! Ты что здесь делаешь?! Быстро же он меня спалил. Надо было подальше от забора стоять. Поворачиваюсь на крик и ахриневаю. Тонкая футболка уже намокла от дождя и прилипла к худому торсу, мокрые волосы взъерошенны. Зайчик ждёт ответа, сердито смотря на меня и обхватив руками подрагивающее от холода тело. Он же бл*дь заболеет нахрен! — Ах*ел без куртки выскакивать?! Живо съеб*лся в хату! Тоха непонимающе смотрит на меня и в глазах мелькает обида. Чёрт, я кретин! Нахрена опять ору на него? — Замёрзнешь, Тох, вернись в дом. Я пытаюсь исправить ситуацию. — Ты тоже… Ты тоже замёрзнешь. Тоха цепляет меня за рукав кожанки и тянет по направлению к дому. Это меня так в гости пригласили? У него ж мать дома! Нас сейчас обоих пришибут! Пытаюсь высвободить рукав из Тохиной хватки, но меня только сердито дёргают к себе. — Не кипишуй, дома никого нет, — успокаиваю я занервничавшего Пятифана. Затаскиваю хулигана в дом. С нас обоих капает вода. — Раздевайся, сейчас полотенце принесу. Надо высохнуть. Поднимаюсь наверх, быстро переодеваюсь в сухую футболку, хватаю два тёмно-синих полотенца и спускаюсь обратно. Протягиваю одно Роме. — Сейчас сделаю чай, вытирайся и приходи на кухню. Тоха уходит прямо по коридору, видимо по направлению к кухне, а я стою сжимаю в руках полотенце. В душе распускается что-то тёплое, похожее на благодарность. Никто в посёлке, не впустил бы меня к себе дом, опасаясь что могу их обчистить. Для всех я будущий уголовник, место которого в колонии. Для всех, но не для Тоши. Этот зайчик поверил в меня, не требуя ничего взамен. В этот момент я понимаю, что порву на куски любого, кто обидит его, и сам никогда не смогу предать его доверие. — Ты что там застрял? Иди сюда. Снимаю кожанку. Быстро вытираю полотенцем мокрые волосы и прохожу на кухню. На столе две кружки чая, из которых поднимается пар, хлеб, сыр, колбаса и банка сгущёнки. — Налетай, сейчас позавтракаем и в школу, — зову я Ромку, кивая на стол. Чтобы не смущать немного растерянного хулигана, делаю себе бутер и приступаю к завтраку. Ромка умело открывает ножом банку и начинает делать бутерброды со сгущёнкой. Похоже грозный бандит действительно любит сладкое. Допив чай, ставим кружки в мойку. Я прошу Рому подождать, и иду наверх, взять рюкзак. После чего, натянув куртки мы выходим из дома. По пути захватываем с собой Бяшу, и уже втроём вваливаемся в класс, за две минуты до звонка. ЛП неодобрительно смотрит на нас, но молчит. Пятифан уже привычно делит со мной парту. — Сегодня самостоятельная. Решаем по вариантам, — «обрадовала» нас училка. Рома роняет голову на руки, шёпотом матерясь. Из-за разных вариантов, списать у меня не получится. Вырываю из блокнота несколько листков, и параллельно со своим начинаю решать его вариант. Листки блокнота небольшие и подсовывать их Ромке получается незаметно, даже под пристальным надзором ЛП. Решать приходится намного быстрее, чем обычно. К концу урока у меня просто отваливается рука. Со звонком сдаём работы. На выходе из кабинета меня хватают за рукав и резко тянут в сторону чёрного хода. Завернув за угол я оказываюсь в небольшой каморке, забитой всяким хламом. Дверь закрывается, погружая помещение в темноту, едва разбавляемую светом из маленького окошка под потолком. Хулиган улыбается и достаёт сигареты, протягивая мне пачку. — Кури, здесь никто не запалит. С благодарным взглядом вытягиваю сигарету и чиркаю зажигалкой. — Тох, слушай, можешь со мной позаниматься? Нихера эту алгебру не понимаю. Если бы ты не выручил сегодня, опять бы «пара» была, — Пятифан явно злился на себя, — классучка уже грозилась на второй год оставить. — Тогда после уроков ко мне? Ромка согласно кивнул. Я затушил догоревшую сигу и мы покинули укрытие. Оставшиеся уроки прошли относительно спокойно. Мне предстояло ещё дежурство, и я собирался попросить Рому встретиться через час, но не успел. Пятифан перекинулся парой слов с Бяшей и начал поднимать стулья, начиная подготавливать класс к уборке. — Что замер, зайчик? Этот сарай сам себя не уберёт. Я быстро подключился к наведению порядка. Через минут сорок мы закончили и быстро свалили из задолбавшего учебного заведения. Дождь со снегом, шедший всё утро, наконец прекратился. Мы бодро шагали к моему дому. Моё настроение прочно держалось на отметке отлично. Рома шёл немного впереди меня. Заметив на пути невысокое деревце, на ветвях которого остался нерастаявший снег, я решил пошутить, и когда Ромка проходил под ним, дёрнул за низко расположенную ветку, обрушивая снег на хулигана. — Бл*ть! Тоха! Тебе п*здец! Голос был не злой, но я предусмотрительно отступил назад, и очень вовремя. Ромка сделал рывок в мою сторону, в попытке ухватить меня за куртку. Я увернулся. Хулиган не сдавался, и в скором времени, меня обхватили сзади крепкие руки, не давая возможности улизнуть. Это так похоже на объятия, — подумал я. Когда на меня обрушился снег, я афигел. Зайчик решил пошутить? Вызов принят. Я побежал за ним. Бегает он неплохо, но против меня шансов маловато. Догнав Тоху, прижимаю его к себе, фиксируя руки, чтоб не вырвался. Сначала по инерции Антон вырывается, но спустя короткое время, расслабляется в захвате и затихает. Светлые, растрёпанные от бега волосы пахнут яблочным шампунем. Если представить, что это не захват, а объятия, то можно было бы зарыться в них лицом. Что бл*ть со мной не так?! Почему хочется делать с ним все эти п*дорские штуки?! Ромка продолжает удерживать меня, прижимая спиной к себе. А я, как мазохист, представляю, что он меня просто обнимает. Поддавшись мгновению, откидываю голову назад и смотрю на него. Его губы совсем близко. Так хочется коснуться их. Узнать, какие они на вкус. Но страх сковавший внутри не позволяет пойти на такой шаг. Встречаюсь с ним глазами. — Волк поймал зайчика, — тихо комментирую я произошедшее. Если он не перестанет, так на меня смотреть, я его засосу нах*й. А потом останется только вскрыться, чтоб не видеть его ненависти, к такому уроду и извращенцу. Тоха нормальный пацан. Ему вон девчонки нравятся, Полинка например. А я оказался п*дором долбаным, который течёт от мысли о поцелуе с ним. Чувство ненависти к себе опалило всё внутри. Тоха не должен об этом узнать. Никогда. Я смогу всё скрыть. — Свободен, зайчик. Ромка расцепил руки, освобождая меня из захвата и сразу увеличивая дистанцию. Мы в молчании продолжили путь к дому. Меня не покидало странное чувство, что я упустил что-то важное. Но никак не мог понять что именно.