Вторая попытка. Новая жизнь

      После знакомства с Макимой, буквально перевернувшего его жизнь вверх дном, Денджи на самых наглядных примерах узнал, что человеческий страх имеет форму. Более того: страх этот может оказаться как мерзотной тварью прямиком из ночных кошмаров, так и сожителем, с которым ты пьёшь чай утром, собираясь в школу. Денджи старался как можно реже скрещивать эти две формы, ограждая свою обычную жизнь от супергеройства под прикрытием — не просто же так последние два слова там тусовались. Однако порой судьба диктовала свои правила, и Денджи оставалось играть по ним, пока не придумает, как их нарушить в свою пользу. Это давалось ему относительно просто, когда под рукой не было отвлекающих факторов — поэтому он и любил работать в одиночестве на собственную совесть, вовремя отходящую покурить, чтобы уступить место рабочему хладнокровию, державшему кукуху в клетке. И, как и упоминалось… судьба.       Он не планировал застать Аки за работой — они негласно провели черту, как это было со школьной и геройской жизнями Денджи. Денджи не лез в дела Аки и Кишибе, пока Аки стабильно возвращался домой каждый раз после того, как уходил из квартиры одетым в чёрно-белый костюм. Тогда самым ярким пятном на нём становились алые глаза, буквально являвшиеся пропуском везде, до куда тянулась тень Кишибе — а мужиком тот был массивным и места в мире занимал достаточно, чтобы Аки лишний раз не беспокоился о маскировке. Не то чтобы он беспокоился о ней в принципе, когда было достаточно поменять цвет глаз, натянуть на голову капюшон и закрыть лицо маской. В таком случае даже Денджи прошёл бы мимо него, думая о чём-то своём и считая ворон.       Он всё ещё задавался вопросом о том, как ему повезло заметить Аки в толпе, когда реалистично шансов было слишком мало — недавно им вскользь объяснили теорию вероятности, и мир Денджи не был прежним с тех пор. Он часами неуклюже распинался о том, что вся их жизнь — цепочка сложных расчётов с множеством переменных и параметров, способных изменить буквально всё. Аки слушал его, упёршись виском в кулак и сонно смотря из-под ресниц, после чего сказал Денджи почитать об эффекте бабочки. Но к такому уровню просвещения тот ещё не был готов. Как и к тому, что застанет Аки за работой.       Денджи ворвался в центр разрушения уже превращённым, ожидая увидеть демона, вызвавшего достаточно громкую суматоху, чтобы привлечь его внимание по дороге домой. Люди успели разбежаться и расчистить его игровую площадку, чем Денджи планировал с благодарностью воспользоваться.       Дрянь перед ним была похожа на странную куклу, по всему телу которой повисли обрывки ниточек. Пустое лицо рассекала широкая кровожадная улыбка, а движения были дёрганые, будто совершались по велению всё тех же нитей, шевелившихся, как живые. «Фу, гадость какая», — подумал Денджи, не испытывая желания быть задушенным или разорванным на части. Что то хуйня, что это хуйня — он знал по опыту. Благо, он состоял из достаточного количества бензопил, чтобы быстро перерезать эти ниточки и пойти домой делать домашнее задание.       Приготовившись встретиться со всей мощью этого демона-марионетки, Денджи дёрнул стартер ещё раз, разгоняя своё лучшее оружие, готовое отведать грязной крови, чтобы сделать мир чуточку чище. Однако приступить к делу ему не позволили прозвучавший выстрел и просвистевшая мимо пуля, попавшая Марионетке в торс, на что демону явно было по барабану. Зато Денджи был порядком сбит с толку и развернулся, собираясь от души обматерить того несчастного гражданского, что решил в такой ситуации блеснуть героизмом, даже не подозревая, что подвиг его может остаться посмертным. Все слова завяли на языке, когда он увидел белую рубашку, галстук, алые глаза и металл, смешавшийся с кожей.       — Ты что тут забыл?! — спросил Аки, сделав ещё три выстрела и отскочив в сторону, когда нити метнулись к нему.       — Это я хотел спросить! — воскликнул Денджи, последовав его примеру и сорвавшись с места. Уроки Кишибе были бесценны как никогда: неподвижная цель — мёртвая цель. Марионетка, похоже, претендовала на это звание, однако легко ушла от атаки, нитями притянув своё куклообразное тело к фонарному столбу, чтобы описать дугу вокруг него и прыгнуть на пустовавшую машину, издав леденящий душу смешок.       — Я работаю! — ответил Аки, опустившись на одно колено, чтобы прицелиться и не палить наугад. Недостатка в патронах он не испытывал, однако не видел смысла тратить их впустую. Первый же выстрел пришёлся чётко в цель, и голова демона запрокинулась. Триумф не был долгоиграющим — через секунду пришлось вновь уклоняться от атаки, пока Денджи со своего места сорвался вперёд, стремясь покромсать врага как следует, а потом искать слабое место. Зараза появилась в нужное время в нужном месте — страх разбежавшихся людей сделал её в разы сильнее. Ну не могли же люди бояться марионеток настолько сильно!       Прежде, чем он успел подумать, нити обвили его поперёк торса и швырнули в ближайшее здание, будто это хоть на сколько-то вывело бы его из игры. Ошибка новичка!       — Где у неё слабое место?! — спросил он у Аки, проскользнув мимо него и заставив демона отступить снова.       — Это меня и послали выяснить! — ответил тот. — Но для начала надо понять, с каким демоном мы имеем дело!       Разве это было не очевидно? Денджи чуть не задал этот вопрос, а потом воспользовался секундами перегруппировки, чтобы подумать, и его осенило, что имел в виду Аки.       — Это не демон-марионетка!       — Спасибо, гений! — огрызнулся Аки и перекатился, не жалея свой постиранный костюм, чтобы превратить ноги в оружие и сделать сразу несколько парных выстрелов перед тем, как снова сорваться в движение.       Порой люди не так сильно боялись управления, как того неизвестного, что может управлять ими, обвив тело, сердце и душу сотнями ниточек.       — Надо найти главное тело! — выдал очередную мысль Денджи, и в этот раз Аки не стал отвечать сарказмом, согласившись с очевидным.       Как только они пришли к единому выводу, паттерн их движений изменился. Они перестали атаковать и начали уклоняться, ища нечто подозрительное и в то же время достаточно непримечательное. Демон оказался не из простых — нити хитро растворялись в пространстве, не позволяя отследить источник. Оно и немудрено — люди же боятся неизвестного. Однако радостно от этой чудесной метафоры не было. Денджи мог скакать так днями, но вряд ли общество не попытается сунуть сюда свой нос. Аки не стал вызывать подкрепление, так как от него было мало толку, если демон сможет взять заложников и использовать их как живой щит или… марионеток.       Некоторое время всё шло довольно бодро, однако во время очередной контратаки Денджи высек из нити искры и понял, что те уже не такие легкорвущиеся, какими были. Тварь подстраивалась под них, что было хреновой новостью для длительного боя. Он попытался предупредить об этом Аки, однако опоздал на пару секунд и обнаружил того барахтающимся в путах. Без задней мысли Денджи рванулся к нему, чтобы помочь высвободиться, однако был нагло схвачен и отброшен назад. Почувствовав укол боли, он посмотрел на свою правую руку, обнаружив, что нить проникла под кожу, и конечность будто онемела. Денджи тут же тряхнул предплечье и преобразовал вторую руку обратно и выдернул нить из себя, даже не почувствовав боли, потому что в голове красной лампочкой замигала мысль: «Надо предупредить Аки». Однако когда он вновь перевёл своё внимание на поле боя, тело Аки оказалось замершим в странном положении, будто… поломанная марионетка.       — Нет! — крикнул Денджи и попытался вырваться, высекая искры и таки разрывая свои путы, чтобы тех стало только больше. — Не дай им залезть под кожу!       Предупреждать было поздно: пусть Денджи и не мог рассмотреть этого, нити впились в открытую шею и под бугрящейся кожей червями поползли ниже, беззастенчиво раздвигая плоть на своём пути, пока другие скользнули под штанины и пронзили ноги, опутывая кости. Колени Огнестрела подогнулись, и всё его тело будто парализовало — он держался на одной только незримой силе в подвешенном состоянии не только метафорически, но и буквально. Без нитей он бы уже распластался на асфальте, так как нервная система человеческой оболочки явно была повреждена и не функционировала должным образом. Он не мог пошевелиться — лишь глаза подчинялись ему, сосредоточившись на Денджи, извивающемся, как червь, чтобы не позволить Марионетке захватить себя. Он был куда проворнее, оказывается.       Денджи безуспешно пытался сократить расстояние, чтобы помочь хоть как-то, пока не увидел, как локоть Аки поднялся вверх неестественным образом. Подогнувшиеся ноги тоже зашевелились, неуверенно ища опору. Его тело рвано двигалось в руках невидимого и неумелого кукловода. Денджи был уверен, что дело в том, что Аки продолжал сопротивляться до последнего. Его рука преобразовалась в пистолет, и он попытался выстрелить в голову демона, оглушив его, однако внезапно его кисть развернулась, и Денджи увидел, как выстрел снёс Аки часть головы, брызнувшей кровавым фонтаном. Ошмётки черепа и мозга запутались в клоках волос, слипшихся от крови.       Собственный крик Денджи услышал будто бы издалека. Его руки напряглись, и обвившие их нити впились в кожу, перекрывая кровоток. На глазах кровь Аки с волос и подбородка капала на асфальт неровной тёмной лужей. Его губы двинулись вопреки всей логике, и часть Денджи списала это на обман зрения.       — Не сопротивляйся, — сказал Аки, и сам мир затих, чтобы Денджи услышал его голос. — Надеюсь, у тебя завалялся пакет крови в кармане.       На Денджи взглянул единственный оставшийся алый глаз — второй выбило из черепушки, оставив раздробленную глазницу плакать кровавыми слезами. Не будь он демоном, после такого выстрела Аки уже упал бы замертво, и жутко смотрелось то, как он продолжал стоять на неестественно согнутых ногах с повисшими вдоль тела руками. Второй такой выстрел вполне мог отправить его в небытие.       Вопреки приказу, Денджи начал сопротивляться ещё активнее, и его бензопилы ускорились без рывка стартера. Остановился он только когда пуля срикошетила от металла головы с громким звоном, немного оглушив. Аки специально прикрутил свою силу, потому что Денджи помнил, как ощущаются его выстрелы, когда он вкладывал в них душу.       — Это не демон марионетка. Ему нужна марионетка, — сказал Огнестрел, надеясь, что Денджи поймёт. Что на несколько минут перестанет видеть в нём того, кем он никогда не будет впредь, пусть так старательно пытался.       Всё тело Денджи парализовало осознанием, и он перестал вырываться, принявшись вместо этого выдёргивать из себя те нити, что пытались залезть ему под кожу. Удивительно, но они перестали пытаться чуть ли не сразу и сползли с него подобно змеям, скользнув по асфальту, чтобы залезть на Аки, вновь безвольно повисшего без действия, пока демон собирался с силами. Взгляд в сторону подтвердил их догадки — странная кукла упала оземь, медленно растворяясь и превращаясь в ничто, так как теперь для демона нашлась материальная оболочка — кукла поинтереснее. И пусть он больше не был опутан, Денджи не мог сдвинуться с места, смотря, как конечности Аки дрожат в попытке сопротивляться нитям, обвившим кости и органы, вплётшимся в мышцы.       — Я нашёл основное тело, — сказал Аки, проведя языком по окровавленной губе. — Оно здесь.       Его рука дёрнулась и поднялась, а торчавшие прямо из-под кожи нити разорвали рукав рубашки и метнулись к Денджи. Врываясь в бой, он не думал, что всё закончится таким образом. Его голова превратилась в пачинко-автомат, в котором смешались все мысли. Как извлечь все эти нити и уничтожить их без нанесения ещё большего вреда? Белая ткань рубашки по большей части окрасилась в бордовый, однако Аки продолжал стоять и двигаться, подчиняясь чужой воле. И даже если сломать ему кости, он не остановится, пока демон не выберет следующую цель. Судя по состоянию тела, Аки не сможет продолжать бой, даже если Денджи удастся каким-то образом освободить его. Пустая трата времени. На бугрящуюся кожу и расползающиеся кровавые пятна было больно смотреть. Не будь Денджи на адреналине, уже покрылся бы мурашками, представляя, насколько это должно быть больно.       — Не забудь включить меня, — пробормотал Аки, и его голос звучал сипло, будто нити сжали горло изнутри. Денджи не успел спросить, что он имеет в виду, как Аки развернул руку, засунув дуло пистолета себе в рот, и выстрелил, брызнув кровавым фонтаном из затылка вновь и оставшись стоять даже после этого. Кровавое месиво из костей и липких клоков волос нельзя было назвать человеком, и от него было немного толку теперь, когда он не мог превратиться во что-то полезное, выключив себя во всех смыслах.       Поняв это, демон-марионетка пришёл в ярость, и нити разорвали кожу Аки, метнувшись к Денджи, чтобы сделать его следующей целью. Денджи уклонился несколько раз, чтобы убедиться, что Огнестрел абсолютно точно вышел из игры. Всё шло чётко по его плану, и тело служило лишь бесполезной оболочкой для демона, ослабшего в таком виде и вынужденного искать замену. Увы, у него не было много вариантов, потому что Огнестрел и передвигался-то с трудом, неестественно переставляя ноги, чтобы приблизиться.       В висках Денджи стучало чувство, в фильмах звавшееся дежавю.       — Когда же ты перестанешь заставлять меня делать всю грязную работу, сукин ты сын? — пробормотал он и остановил бензопилы, выставив их перед собой. Стоило нитям, намотаться на них, как Денджи воскликнул в триумфе: — Попался!       И раскрутил бензопилы на полной скорости, стараясь не смотреть туда, где тело Аки беспомощно дёргалось, осев на землю. Почувствовав опасность, демон зацепился за него и проволок по земле — только за считанные сантиметры Денджи остановился вновь, смотря на то, что больше походило на кучу мяса, чем на человека. Алый глаз смотрел в небо, держа его на прицеле. Хмыкнув, Денджи наступил на тело, придавив его к земле, после чего разогнал бензопилы вновь, заглушив ими звук ломающихся костей, за которые продолжал цепляться демон, осколками вырывая вместе с ошмётками мяса.       Когда моток полностью покрыл собой бензопилы, не успевая сопротивляться их стремительному движению, Денджи резко развёл руки, разрывая ослабленные отсутствием носителя нити. Они рассеялись в воздухе спустя считанные секунды, и он воспользовался этим временем, чтобы сделать несколько рваных вдохов и решиться опустить глаза, убрав ногу с кровавого месива неподвижной груди. Этот демон был куда жёстче, чем показался на первый взгляд. На Аки не осталось живого места. Будь человеком — хоронили бы в закрытом гробу. Однако ему не была положена такая честь.       — И что я с тобой делать буду? — вздохнул Денджи и опустился на корточки, скривившись перед тем, как толкнуть труп пару раз, поворачивая его на бок, чтобы открыть окровавленный затылок. Пальцы чуть не соскользнули с предохранителя, однако Денджи переключил его и додумался отпрянуть перед тем, как тело Огнестрела начало дёргаться в судорогах, собираясь по кусочкам настолько, насколько могло. Какофония хруста прилагалась.       Не выдержав, Денджи отвёл глаза в сторону, оставшись сидеть и подперев подбородок ладонью, вытесняя из головы противный хруст поломанных костей. Лишь когда до него донеслось рваное дыхание, усложнённое переломами рёбер, он переключил предохранитель обратно, взглянув на Аки, как только убедился, что из головы у того не будет торчать пистолет — потрясений на один день Денджи было достаточно. Повернув Аки обратно на спину, он положил ладонь ему на грудь, игнорируя кровь и едва закрывшиеся раны. Сердце билось в слегка ускоренном ритме и останавливаться не планировало. Денджи оказался в центре жёлтых перекрестий.       — В кармане штанов должен лежать телефон. Я не смогу двинуться от потери крови, — сказал он, и Денджи тут же похлопал его по бёдрам, запустив руку в правый карман, чтобы достать липкий от крови телефон, к счастью, работавший.       — И что ты собирался делать, если бы я не проходил мимо и не решил погеройствовать? — спросил он, усевшись на асфальт рядом с распластавшимся Аки, лениво держащим небо на прицеле.       — Снял бы предохранитель и поджёг эти нити. Он боялся огня, — ответил спокойно.       Денджи поднял брови.       — Боялся?       — Даже демоны чувствуют страх, — пояснил Аки, и Денджи вспомнил об этом. Почему-то он не задумывался о том, что Павер была не единственной.       — Ты тоже? — спросил, смотря слишком пристально даже для себя.       — А ты? — вопросом на вопрос ответил Огнестрел, и Денджи сглотнул, не ответив. Он не знал, как описать это чувство всесилия и бессилия одновременно, которое испытывал с тех пор, как Аки вернулся в его жизнь.       Он не знал, что Аки прочитал на его лице, но он поднял дрожащую руку и схватил запястье Денджи окровавленными пальцами, заставив положить ладонь себе на грудь снова. Его сердце продолжало стучать ровно и уверенно. Тук-тук, тук-тук.