✤
В том, что рассказал им очнувшийся Камамото, не было ничего определенного. Было ясно, что Хонами пришла в Центр. И что там появились "Кролики". На этом воспоминания Рикио обрывались. Разъяснить ситуацию помог мальчик Стрейн, который принадлежал к числу эвакуировавшихся из Центра и видел, что там произошло. По его словам, "Кролики" приблизились к Камамото, подбежавшему к Хонами, и тот упал на спину после того, как один их них помахал рукой перед его лицом. Хонами запаниковала и попыталась взглянуть на него, но с ней проделали то же самое. Когда пальцы "Кролика", высунувшиеся из длинного рукава, заискрились, Хонами, по всей видимости, тоже упала, словно кукла, которой перерезали ниточки. "Кролик" поднял ее и унес. Затем "Кролики" создали настоящий переполох, возникнув прямо посреди отчасти урегулированной битвы между ХОМРОЙ и Скипетром-4, происходившей во внутреннем дворе. В этой суматохе мальчик Стрейн не мог решить, что делать, поэтому он просто подошел к упавшему Камамото и сел рядом с ним. Как только Анна это услышала, ее и без того бледная кожа буквально побелела. С застывшим выражением лица она вынула из кармана красный шарик, закрыла глаза, чтобы успокоиться и сосредоточиться, а после широко распахнула их и заглянула внутрь сферы. Пока она глядела куда-то сквозь мрамор, прошло около тридцати секунд. Но тем, кто наблюдал за ней, показалось, что это заняло гораздо больше времени. Когда девочка вглядывалась в шарик, окружающие не двигались и не издавали никаких звуков. Накаленная атмосфера просто не позволяла им этого сделать. Наконец, Кушина расслабилась. Ее напряженное тело ослабло, и она опустила руку, в которой держала шарик. По ее лицу невозможно был сразу определить, сделала она это от шока или от облегчения. — Хонами в порядке, — сухо произнесла Анна. Изумо заметил, что для такого хорошего известия у Кушины слишком жесткий взгляд, и ему стало не по себе. — С ней ничего не случилось?.. — Ничего не случилось, — коротко ответила девочка, глядя вниз. — Все в порядке. Кусанаги перевел взгляд на Суо, который, в свой черед, нахмурил брови и посмотрел на Анну.✤
По прибытии Тоцука должен был помочь приготовить завтрак. — Когда бы я сюда ни пришел, здесь всегда так чисто, что это действует мне на нервы. Мелко нарезая помидоры, Татара окинул взором помещение. Площади кухни было достаточно для того, чтобы в ней свободно могли находиться два человека, просторная гостиная была солнечной и выглядела симпатично, а сквозь большое окно мягко просачивался свет. — Обогащение предметами первой необходимости приводит к обогащению жизни. Кусанаги наклонил сковороду и свернул омлет. Сыр в яйцах плавился и шипел. Анна выглянула из спальни, привлеченная, судя по всему, ароматом. Тоцука улыбнулся ей. — Доброе утро, Анна-чан. Где Король? — Все еще спит. — Разбуди его и скажи, что завтрак готов. Кушина послушно кивнула в ответ на слова бармена и вернулась в комнату. Хоть это и была его просьба, Изумо слегка забеспокоился, сможет ли человек, пребывавший просто в ужаснейшем состоянии после сна, проснуться от того, что его будет трясти маленькая тихая девочка. — Что мы сегодня будем делать с одеждой Анны-чан? Синее платье, которое было на ней вчера, превратилось в грязные и обгоревшие в суете лохмотья. В любом случае, если бы выдалась такая возможность, она бы предпочла больше не носить его. — Интересно, сможет ли она надеть мою рубашку? Если наденет, то рубашка будет выглядеть как цельное платье, разве нет? — Может быть... Но разве это не будет неприлично? Что-то вроде этого. — Возможно... Пока они разговаривали, появилась Анна. Кто знает, как ей удалось разбудить Суо, но он был позади нее. Выйдя из спальни сонным и в скверном расположении духа, мужчина почесал затылок и рухнул на диван в гостиной. Кусанаги криво усмехнулся и неторопливо налил из кофейника немного свежего кофе в чашку. Сегодня они собирались купить одежду для Анны. После завтрака удалось подобрать ей наряд для выхода. Когда девочку спросили о том, что она выберет — свое помятое синее платье или рубашку Кусанаги — она выбрала последнее. Татара собрал ткань на плече и заколол английской булавкой, затем подвязал пояс матерчатым шнуром, похожим на ленту. Плечи, полные булавок, веревочек и других вещей были скрыты под шарфом, так что все было удивительно похоже на то, что такой дизайн задумывался изначально, и на самом деле выглядело мило. Пока компания шла по городу, Анна держалась за Суо и с беспокойством озиралась по сторонам. — Зайди в любой магазин и выбери то, что тебе понравится, хорошо? — сказал Тоцука, идущий сзади. Это была улица с различными магазинами одежды, но Анна просто осматривала их снаружи и проходила мимо. — Если сказать, что все в порядке, задача только усложнится, — Татара наклонил голову к Кушине, которая немного отшатнулась. — Есть ли какой-нибудь наряд, который тебе особенно нравится? — когда Изумо задал вопрос, взгляд девочки по-прежнему блуждал в неуверенности. — Полагаю, она не очень подходит под образ нормального ребенка. Может быть, ей все-таки будет лучше в платье с оборками? — Но ведь это было предпочтением главы Центра, верно? — М-м-м, наверное... Анна подняла глаза на беседующих Кусанаги и Тоцуку. — Мне нравилась такая форма одежды... Хонами тоже сказала, что платье было славным. Кусанаги почувствовал себя виноватым за то, что заставил Анну упомянуть Хонами, но она выглядела умиротворенной. — Поторопись и выбери. Суо, взглянувший на ребенка, произнес это так, будто испытывал боль. В его голосе уже звучала скука, хотя они еще не зашли ни в один бутик. Анна вовсе не испугалась его плохого настроения, а, напротив, немного успокоилась и огляделась вокруг. Внезапно ее взгляд остановился на витрине какого-то магазина.✤
Прихватив с собой Анну, которая с помощью красного шарика смогла подтвердить безопасность Хонами, Суо вышел из Центра и направился в квартиру бывшего учителя. Он чувствовал легкое сожаление. Причина, по которой Хонами покинула бар — не просто покинула, а наверняка пошла для этого на крайние меры, поскольку там оставались некоторые ребята из ХОМРЫ — заключалась, скорее всего, в том, что он не объяснил ей все должным образом. Растолковать подобное было нелегко, к тому же Суо был плох в обсуждениях и, в первую очередь, в убеждениях. Но ему не хотелось оставлять это на Кусанаги или Тоцуку, что и привело практически к угрозам, в итоге все равно не подействовавшим. Микото должен был знать, насколько упрямой она бывает, когда дело приобретает серьезный оборот. Анна не произнесла ни слова. Когда они добрались до нужного дома и стали подниматься по лестнице, девочка по-прежнему молчала и просто держалась за одежду Суо, пока тот переставлял ноги. Анна подтвердила безопасность Хонами своими способностями. В таком случае это должно было быть правдой. Подумав об этом, Микото позвонил в дверной звонок. Ответ последовал незамедлительно. После того, как кто-то пронесся по квартире, дверь открылась. — О боже, Суо-кун. На лице Хонами расцвела улыбка, едва она увидела на пороге Суо. Последний недоуменно нахмурился, слишком уж нормальной была ее реакция. Внезапно женщина посмотрела на Анну, стоявшую рядом с Суо. Однако она не обрадовалась тому, что ребенок в сохранности, только склонила голову в замешательстве. — Это твоя младшая сестра?.. Вот, значит, как... Микото безмолвно подавил горькие чувства. Конечно же, он рассматривал вероятность того, что воспоминания Хонами будут запечатаны "Кроликами". Не было никакого иного основания для того, чтобы они свернули с назначенного маршрута и забрали ее. Если Хонами заставили позабыть о том, что произошло сегодня в Центре, то, пусть его отношение к сложившейся ситуации и было сложным, он действительно считал, что это к лучшему. Тем не менее. Суо взглянул сверху вниз на Анну. Она совсем не двигалась, а просто-напросто уставилась на человека перед собой. В процессе поиска Кушина, вероятно, обо всем догадалась. Анна знала, что ее место в сердце Хонами было стерто, и смирилась с этим. "Ты должна плакать", — подумал Суо, глядя на ее безжизненное выражение лица. Даже если слезы и мольбы не разрушат чары "Кролика", то, несомненно, тронут сердце Хонами. Она, скорее всего, постаралась бы принять ребенка, который, будучи теперь совершенно чужим, плакал бы и рвался к ней. Именно таким человеком была Хонами. Но Анна не проронила ни слезинки. — Все хорошо, — отчетливо проговорила она, будто видела сердце Суо насквозь. — Суо-кун... что-то... не так? — растерянно произнесла Хонами. Микото посмотрел на нее и сдвинул брови. — Что с тобой? Хонами плакала. Из ее широко распахнутых глаз одна за другой катились слезы. Поймав их в свои ладони, она выглядела обескураженной. Суо мог только наблюдать, поэтому Хонами смотрела на них с удивлением. Вдруг Анна зашевелилась. Своими маленькими ладонями она крепко сжала бледные руки Хонами, словно пытаясь успокоить, а ее выражение лица постепенно менялось. Оно больше не походило на кукольное, все напряжение спало и превратилось в улыбку, над которой даже Суо бы посмеялся. — Не плачь, — неловко улыбаясь, Анна ласково обратилась к Хонами. — Все хорошо. Хонами моргнула. На ее длинных ресницах были слезы. — Ты... Она глядела на Анну со смесью паники, боли и волнения. Заметив это, Суо глубоко вздохнул. — Мне жаль, что я до самого конца был плохим учеником, — сказал он, небрежно вытирая ладонью заплаканную щеку бывшего учителя. — Что ты такое говоришь? — Ничего... — горькая усмешка. — Не беда. Микото отвернулся. — Суо-кун? — озадаченно промолвила Хонами, но ей ничего не ответили. После небольшой паузы послышались тихие шаги Анны. Суо вслушивался в них, пока молча шел прочь. Они вышли наружу и пошли через парк напротив дома. В полной тишине и соблюдая странную дистанцию. Суо, пребывая в дурном настроении, сунул руки в карманы и немного замедлил шаг, чтобы Кушина не отстала. Проходя мимо входа в парк, девочка резко остановилась. Микото прошел чуть дальше, затем тоже остановился и обернулся. Анна недвусмысленно смотрела на него. Суо об этом не знал, но именно здесь Тоцука и Кусанаги однажды пытались убедить ее и потерпели неудачу. — Микото. Анна тихо позвала его и протянула руки, как если бы просила о чем-то. — Мне нужен твой "красный". Суо слегка передернуло от такой откровенности. Анна являлась одновременно незрелой и опасной личностью. Она была одержимостью Мизучи и обладала способностями, которые делали ребенка легкой мишенью для других. "Кролики", судя по всему, посчитали опасным ее дальнейшее нахождение рядом с гражданскими и стерли Анну из памяти Хонами. Впрочем, это случилось уже после всей неразберихи. ХОМРА не допустит того, чтобы ее забрали "золотые". Другими словами, золотой клан пошел на компромисс, позволив красному клану оставить Анну у себя. Подобное можно было также рассматривать как приказ красному клану взять на себя ответственность. Однако даже сейчас Суо все еще не был уверен. Он боялся? Боялся доверенной ему жизни одного ребенка? Товарищи множили испытываемую им тяжесть. Временами Микото ощущал дискомфорт, против которого был бессилен, ведь ему, как Королю, люди вверяли свои жизни и чувства. Это немного напоминало страх. — Я не собираюсь тебя выгонять... но и гарантировать ничего не могу. — Все в порядке, — тотчас отозвалась Кушина в ответ на несправедливое изъяснение. В ее взгляде читалась невозмутимость. — Я последую за Микото, потому что хочу этого. Не нужно ничего обещать. Суо почувствовал, что полностью проиграл, и грустно улыбнулся. После медленно протянул Анне руку, казавшейся ей окруженной красным пламенем. Оно отражалось и румянцем танцевало на детских щеках. Глаза Анны, различавшие только красный цвет, созерцали его огонь. — Можешь взять за руку? Микото произнес это по-прежнему неуверенно, но Анна не колебалась ни секунды. Она схватилась за его ладонь обеими руками и прижала к своей груди, словно драгоценное сокровище. Огонь перекинулся с руки Суо и распространился по телу девочки. Это было пламя провидения, которое никогда ее не сожжет.✤
Скипетр-4 должен был быть расформирован. Первым, кому Шиоцу об этом сообщил, оказался не кто-то из его подчиненных, а бывший сослуживец. — Я откладывал десять лет, но... Мне, правда, следовало сделать это еще тогда... Как сделал ты. Человек на другом конце провода даже не пытался ответить. Он никогда не говорил лишнего, только делал то, что требовалось, и сам решил уйти в отставку. — Сразу после смерти предыдущего главы, когда ты покинул Скипетр-4, я почувствовал себя брошенным и затаил на тебя обиду... Но твои решения всегда были правильными. Бремя замены лидера было слишком тяжелым для Шиоцу. Он взвалил на себя непосильную ношу и позволил важным вещам ускользнуть из своих рук, когда все стало слишком запутанным. — Если бы ты стал заменой вместо меня, то, вероятно, все было бы по-другому... Зенджо. Человек, который когда-то был правой рукой Синего Короля, не внял жалобному шепоту Шиоцу. Он словно говорил сам с собой и эта ситуация заставила Гена печально улыбнуться. — В любом случае я просто хотел сообщить. Хотя, думаю, тебя это больше не интересует. — Шиоцу. Зенджо обратился к нему по имени. Его низкий голос ударил Шиоцу в уши. — Мне жаль. Это было безоговорочное извинение. Однако Шиоцу криво улыбнулся, почувствовав, как много было вложено в эту короткую реплику. — Это мои слова... Когда-нибудь обязательно появится еще один Синий Король. Но Ген уже не смог бы ему служить. Он закрыл глаза, а затем представил себе нового Короля. Закончив разговор с давним знакомым, Шиоцу, наконец, заметил в комнате чужое присутствие. В дверях стояли Минато Хаято и Минато Акито, братья-близнецы. — Скипетр-4 расформировывается? — ошеломленно спросил старший из братьев, Хаято. Близнецы, всегда скрывавшие свои подлинные чувства под масками, были явно потрясены. — Именно. — То есть Скипетр-4 будет уничтожен вместе с Центром? — голос младшего брата, Акито, слегка дрожал. Выражение покрытого морщинами лица Шиоцу смягчилось. — Да... Так или иначе, это своевременно. Наблюдая за близнецами, Ген чувствовал себя виноватым. Они вступили в клан еще детьми и единственным, что поддерживало их после смерти Короля, была их "работа". Вот только по мере того, как сила братьев возрастала, эта причина становилась все более запутанной. "Правила" стали всем и они предавали суду каждого, кто их нарушал, прикрывая это "работой". Фактически данная причина была для них не чем иным, как поводом использовать свои особые умения. — Сожалею, — тихо проговорил Шиоцу. Он был ответственен за этих детей, за то, что они выросли неправильными людьми. Шиоцу вспомнил выражение лица их Короля десять лет назад, когда они оба умоляли сделать их членами клана, и он дал согласие. — Родится новый Синий Король, я уверен... Если вы двое хотите служить ему, вам, вероятно, придется измениться. Услышав об этом, братья скривились. — Не то чтобы... — ...мы хотели служить новому Королю. Ген криво усмехнулся близнецам, которые решили поделиться с ним чем-то подобным. Он вспомнил, каким невинным взглядом они оба смотрели на своего предыдущего Короля. — Да. Для него тоже всегда будет существовать только один Король. Прошептав про себя еще раз "да", Шиоцу расслабился, испустил протяжный вздох и осторожно прикрыл глаза.✤
Платье темно-красного цвета с большим количеством кружева. Рукава были расклешенными, как и юбка, длина которой доходила чуть ниже колена. Сбоку на ее голове красовалась маленькая красная шляпка, перевязанная красной лентой. Лакированные туфли также были красного цвета. Надев все это, Анна осмотрела себя сверху донизу и начала вертеться, пытаясь повернуться и посмотреть на себя со спины. Как всегда, было трудно понять, восхитили ли ее обновки или же обескуражили. Однако атмосфера вокруг нее была теплой. Вернувшихся в бар Анну и остальную компанию встречали члены ХОМРЫ. Все знали, что она вступила в клан Суо. Парни не были уверены в том, как себя вести, ведь они никогда не дружили с маленькими девочками, но все равно с радостью приветствовали ее. — Эй, ты действительно лучше выглядишь в красном, не так ли? Ята старался сделать что-то необычное, расхваливая одежду Кушины, но, похоже, она этого не поняла, и в замешательстве склонила голову набок. Камамото принес кучу сладостей и разложил их на столе. — Вот. Ешь, что хочешь. Фушими по обыкновению издали наблюдал за тем, как члены ХОМРЫ суетились вокруг Анны. Суо опустился рядом с ней на диван и вяло наблюдал за другими. Кусанаги готовился к открытию бара этой ночью. Тоцука был рядом с ним и помогал. — Микото постоянно прикидывался, будто не знает, что с ней делать, но теперь, когда он сдался, эти двое вполне могут поладить, — произнес Кусанаги, ведя наблюдение из-за барной стойки. Тоцука улыбнулся и кивнул. — Хотя и не похоже, что будет много разговоров. Юноша вдруг о чем-то задумался, проверяя ингредиенты. — Слушай, а интересно, каким бы Королем была Анна-чан, если бы впрямь им стала?.. Говорить на подобную тему было вполне допустимо, ведь Кушина находилась в безопасности, так что Изумо, улыбнувшись, поддержал разговор. — Она умная девочка. И, по сути, смогла бы стать гораздо более лучшим Королем, чем кто-то вроде Микото, — сказал бармен в шутку, отчего Татара слабо рассмеялся. — Готов поспорить, что и в качестве лидеров они бы нашли общий язык. Пока Камамото заканчивал с приготовлением еды, Кусанаги отвел взгляд в сторону, размышляя о чем-то. — А до этого я бы все-таки хотел узнать... кто же такой "Король". Мизучи, очарованный Сланцем, обрек себя на гибель. Изумо не испытывал ни малейшего желания понять этого человека, но вместе с тем чувствовал, что хочет узнать о Сланце, который выбирает "Королей" и дарует им власть. — Престол для Микото — просто цепь, — тихо сказал Кусанаги, будто разговаривал сам с собой. "Я знаю". Тоцука, Кусанаги и другие члены ХОМРЫ были цепями, сковывающими Суо. Тоцука прекрасно это осознавал и считал, что роли важнее у него нет. А теперь на Суо появилась новая безобидная цепочка. — Но я никому не позволю утверждать, что он несчастен, — с улыбкой ответил Татара. Он не мог по-настоящему понять тот тлеющий мрак внутри Суо или бремя, повисшее на нем. Однако Тоцука отказывался верить в то, что это место под названием "ХОМРА" и собравшиеся вокруг Микото люди не дарили ему никакого покоя. — Все будет хорошо, все будет хорошо, все получится! Тоцука произнес это настолько оптимистично, что заразил своим настроем Кусанаги и тот улыбнулся в ответ. — Верно.✤
В левом глазу Анны почувствовалось слабое тепло. Оно являлось подтверждением того пламени, которое ей передал Суо. У девочки не было метки на коже, как у ее товарищей. Кушина была немного разочарована, но когда внимательно смотрела в зеркало, иногда видела "доказательство" в своем левом глазу. В окружении толпы, сидя на диване в баре, Анна осторожно приложила руку к груди. Там был "красный", полученный от него. Когда она находилась рядом с Суо, красный цвет в ее теле накапливал тепло и согревал. Анна перевела спокойный взгляд на Микото, сидящего рядом с ней. Мужчина апатично смотрел в пространство. Его силуэт приобрел цвет в ее некогда монохромном мире. Тело Суо всегда было окружено ярким красным светом, который он сдерживал, и не было ничего прекраснее этого. Словно глядя на сокровище, Анна с нежностью отпечатала образ Суо в своих глазах. На ее лице появилась еле заметная улыбка. "Красный" Микото самый красивый.