Чёрная стрела

-Мы встретимся на нашем старом месте, мы непременно встретимся. Мы встретимся там, где вверху голубая птица. Где грязно-жёлтые, но всё ещё нарядные нарциссы кивают своими гофрированными головками. Лиловая лаванда будет где-то сбоку. Мы встретимся в самом сердце. Алом как кровь. Мы будем там вместе. Мы будем встречать рассвет или, может быть, провожать закат. Это не так уж и важно. Главное, мы будем вместе, - произносит Хван и отходит от стола. - Зачем ты цитируешь мою книгу? - голос Сокджина звучит устало. Он чувствует себя ослабшим и уставшим. Его утомили эти разговоры, в которых Сонбин так упивается собственной исключительностью и уникальностью. Из-за отсутствия дневного света Джин не понимает, сколько прошло времени с его похищения. Сутки? Двое? Он успел немного подремать, выпил ещё воды. Ему пришлось взять еду из рук Сонбина, потому что живот урчал и организм требовал своё. Рис моментального приготовления казался пресным, несмотря на присутствие соуса и кимчи. Джин жевал без особого энтузиазма, потому что ему были нужны силы. Хван ел вместе с ним, сидя на матрасе. А потом, убрав посуду, он снова ударился в свои монологи. - Зачем я тебя цитирую? - переспрашивает Хван, положив обе ладони на стол, - Тебе же всегда это нравилось. Нравилось, когда я цитировал твои книги. Есть ли ещё кто-то, кто может помнить такие большие цитаты, а? Нет! Только я. - Возможно, - безэмоционально отвечает Ким. Сонбин задумал покончить жизнь самоубийством. Но прежде убить его, Сокджина. Он сам это сказал, но в своей цветистой манере, в речи, полной метафор и аллюзий. Но Джин понял его. И теперь он просто не знает, как ему противостоять этому, как отговорить Хвана от его плана. Сонбин думает, что убившись вместе и оставив после себя посмертное письмо, они войдут в историю, в века. Как Ромео и Джульетта. Сокджин теперь опасается, что каждая минута в этом подвале может стать для него последней. Кто знает, может быть, в том рисе с кимчи был яд и теперь он медленно умирает? Джин неглуп, и он мог бы договориться с большинством людей, но мозг такого психопата как Сонбин вряд ли ему подвластен. Сокджин пытается воспользоваться своим влиянием на старшего, пытается уговорить его, обещает ему быть с ним, но только не в смерти, а в жизни. Это ничего не даёт. Хван гнёт свою линию. Он уже преисполнен решимости привести задуманный план в действие. Сокджин не совсем понимает, почему тогда Хван медлит. Он, по всей видимости, хочет, чтобы Джин признал гениальность его плана и пошёл на смерть с улыбкой. Но младший совершенно не намерен так быстро соглашаться. - Жизнь грязна и уродлива, - начинает свою очередную речь Сонбин, - Даже её начало, зачатие, уродливо и грязно. Никогда не понимал, почему так много людей ищут секса. Более отвратительного зрелища я не видел. Особенно секс с женщиной. Женщина только и ждёт чтобы её оплодотворили. Это её суть, её природа. И в погоне за самцом она готова на всё. Гадко..это же так гадко! Большинство женщин просто грязные шлюхи, которые просто хотят семя, чтобы из него получилась новая жизнь. А потом им плевать на эту жизнь. Они пускаются в новые поиски. И что? Я не прав? Разве твоей матери есть до тебя дело? Разве моей было до меня? Лишь бы удержать штаны в доме. Отвратительно! Сокджину кажется, что Сонбин сплюнул на пол. - Сунми, например, честная. Хоть она и спит со своим любовником в основном из-за денег. Но эти деньги помогли нам заплатить за универ Субина, и он смог дважды полежать в клинике неврозов. Любовник, конечно же, намного старше и женат. И отсюда следует, что большинство мужчин ничем не лучше женщин. Взять, к примеру, твоего дружка, Чонгука. Он слаб. Слаб на передок, - Сонбин издаёт короткий смешок, - Из-за своей слабости подвёл друзей. - Кто такая Черри?- вдруг вспоминает Сокджин. Раз уж ему суждено умереть, он хочет знать всю правду до конца. - По правде говоря, никто, - отвечает Хван, - молодая шлюшка, что любит деньги. Они, она и её дружки, были просто статистами на вечеринке. Вряд ли же вы бы с Намджуном не заподозрили неладное, если б там был только Чон и его девушка. Я заплатил им, они сыграли свою роль. У одного из них была тачка. Я не хотел светить свою. После того, как вы выпили коктейльчик, мы загрузили Чонгука и тебя на заднее сидение. Проходила какая-то женщина из этого дома, и я прикинулся, что вы наши друзья, которые перебрали лишнего. От Чонгука мы избавились в ближайшем лесопарке, а нас с тобой тот парень подвёз до моей машины. Уехал, и только тогда я привёз тебя сюда. - Сюда это куда?- спрашивает Джин, не особо веря в успех. - Ты держишь меня за идиота?!- взвинчивается за секунду Хван, - Думаешь, я так тебе и сказал? Может, адрес ещё назвать? - У меня всё равно нет телефона, и я взаперти, - отвечает Сокджин, - Я имею право узнать, где будет моё последнее пристанище? - В лучшем мире. Рядом со мной, - говорит Хван, - Подальше от всего. Если жизнь грязна и уродлива, то смерть чиста и прекрасна. Мы с тобой заслужили лучшее. Самое лучшее. - А если я не хочу, - упрямится Сокджин, хоть и понимает, что злить Хвана чревато, - Если я хочу жить. Если я хочу быть с Намджуном, а не с тобой. Хван, вопреки ожиданиям Джина, реагирует довольно спокойно: - Ты просто не осознал. Тебе просто нужно немного времени. И я готов тебе его дать, любовь моя. Но вскоре нас ждёт прекрасное будущее. Лучшее из возможных. Сонбин достаёт из кармана джинсов две ампулы с мутной желтоватой жидкостью и поднимает их вверх к свету. - Вот оно наше будущее, Джини.