Ты заставляешь меня жить

Брат меня игнорировал, на уроки не приходил, когда видел, что я иду к нему, резко менял вектор направления, все это очень сильно расстраивало, ведь Виктор имел большое значение в моей жизни, он был моим светом в окне, моей опорой, а сейчас своим поведением он просто убивал меня. Так продолжалось две недели, две недели слез пока никто не видит, две недели тренировок в запретном лесу, что бы не потерять форму, все-таки я боец, две недели вечерних посиделок с Северусом. Он с каждым днем все больше и больше обольщал меня. Особенно мне запомнился наш разговор несколько дней назад: — Мари, безумно рад вас видеть, проходите. Его покои становились мне все роднее и роднее, я даже привыкла к полумраку и холоду, профессор как будто истязал себя и не хотел жить в комфорте. — Я тоже безумно рада вас видеть. Наливайте свой чай, я принесла шоколадный пирог. Сама его не пекла, к сожалению, но наш домовой, в этом мастер, уверена вам понравится. Мы разговаривали обо всем и ни о чем одновременно, от него я получала поддержку, он успокаивал меня после тяжелых уроков, объяснял, что дети те еще придурки и обижаться на них не стоит. Рассказывая ему, все что происходит за день, я как будто отдавала все неприятности и всю боль. Он не знал, только о том, что происходит у меня с Виктором. Мне не хотелось втягивать его в семейные разборки, но он как будто все понимал, но не лез. Наш сегодняшний разговор, как-то незаметно съехал на тему учеников. — Малфой, очень способный ученик, очень, но он постоянно отвлекается, то со своим другом поговорит, то с Пэнси пошутит, никакой дисциплины, — проворчала я. На столе уже давно не было чая, а стояла бутылка красного вина, а Северус как-то незаметно, для меня, перебрался с кресла на диван и сидел в пол оборота ко мне лицом. Такая близость вызывала покалывания на кончиках пальцах, но я старалась не обращать на это внимания. — Малфой слишком обленился последнее время. У Люциуса некоторые проблемы, вот он и не может поговорить с сыном, а тот почувствовал свободу. А что вы думаете по поводу Грейнджер? Макгонагалл возлагает на нее огромные надежды. Пригубив вина, я отрицательно покачала головой, Минерва в силу возраста и своей симпатии к этой девочке многое не видит. — Грейнджер просто зубрила, выучила книгу и цитирует ее, а понимания процентов двадцать из ста. Ее потолок это помощник ассистента, ее уровень хоть и не плохой, но с фамилией Грейнджер путь ей закрыт. — Она может сменить ее на Крам. Он хотел пошутить, но эта шутка ударила по больному. Гермиона Джин Крам… Бррр звучит ужасно. Не могу представить это чудо в родовом поместье, она же всех эльфов изведет. Девочка она не плохая, но не место ей среди аристократии, нет надлежащего воспитания и умения себя вести. Наши родственники просто сожрут девочку, а зная Виктора он будет до последнего на стороне своей избранницы, даже может отказаться от своей родни. — Не может, будь она хотя бы полукровкой, у которой кровь родителя-мага доминирует, еще можно было бы о чем-то говорить, а так… — Вы так уверены, что она маглорожденная, но проверить стоит, мало ли, — с ухмылкой произнес этот невыносимый мужчина и залпом осушил бокал. Он что-то знал про Гермиону, но в открытую это говорить не стал, значит там что-то действительно интересное. Но я решила не развивать эту тему и дальше. Говорить о ней мне было не легко, видя с какой любовью мой брат смотрит на нее, у меня прихватывало сердце от осознания, что скорее всего я тут бессильна и придется смириться с его выбором. — Говорят за вами бегает Пуффендуйка с шестого курса, уже несколько дней это самая горячая тема. Ужас подземелий и трепетная студентка. Я вроде бы и смеялась, но в душе почему-то чувствовала тоску и тупую боль. Северус же слегка засмеялся и тряхнул копной черных волос, а я… как дура засмотрелась как смоляные пряди блестят в тусклом свете. Снейп недавно вышел из душа, его волосы были еще влажные и пахли шампунем. Руки свело судорогой от желания прикоснуться, но я удержалась. Тогда то я и поняла, что попала. Моей эрогенной зоной всегда были мозги и этот мужчина стимулировал их каждый день, я тонула в новых и неизведанных чувствах, боялась их, боялась той боли, что они принесут. — Насмешили, пусть бегает, может хоть мой предмет подучит. Приблизилось двадцать четвертое февраля — день второго испытания, от волнения я сгрызла все ногти, очень переживала, что с Виктором что-то случится, так еще и эта Гермиона была заточена в озере, на нее как-то плевать, но вот если с братом что-то случится — я себе этого не прощу. Сидя на трибунах, заметила знакомые белые волосы в толпе, хм, значит сам Люциус решил присутствовать, это шанс увидеться с ним и пожаловаться на его сына. А вот Северуса почему-то не было, он куда-то пропал. На улице было очень холодно, мне было даже страшно думать, как там моему дорогому братцу, наверное совсем замерз, заболеет, мама переживать будет. К счастью Виктор поступил по разумному, частичная трансфигурация- это хорошо. Уже все, даже Флер, были на поверхности, а Поттера все не было и не было. Все начали переживать, даже я, все-таки если он сдох, то проблем будет куча. Спустя еще несколько минут он вынырнул и не один, а с двумя людьми. Я решила не дожидаться результатов и по тихому свинтить, по дороге зацепила Малфоя. — Мистер Малфой, как же я рада вас видеть. Люциус поцеловал мою руку и шутливо потрепал по голове, к счастью этого никто не видел, а то позора бы не обобралась. Давно уже не маленькая девочка, а Малфой-старший все никак не хочет отпустить старые привычки. — Мари, солнышко, называй меня Люциус, сколько говорить, а то чувствую себя стариком. Он окинул меня пристальным взглядом и произнес: — Выросла, невеста уже, а я тебя помню совсем малышкой. Эх быстро же дети растут. Скоро вон мой вырастет и невесту в дом приведет. Но все же я питаю надежду, что на твоей свадьбе погуляю раньше. — Кстати, по поводу вашего сына, очень прошу повлияйте на него, а то он совсем обленился, на занятиях вечно отвлекается, задания в срок не готовит, еще немного и он скатится в рейтинге. Люциус немного нахмурился, но кивнул, он знал меня с детства и доверял, поэтому раз я говорю, что сын ахуел, значит ахуел и с этим надо что-то делать. Мы еще немного поговорили, он пригласил меня на выходные в Малфой-мэнор — я обещала подумать, заранее зная, что буду там. Соскучилась я по этому белобрысому семейству. За ужином, мой взгляд был просто приклеен к Грозному глазу, что-то в его поведение меня напрягало, мало того, что он появился просто так и по факту ничего не делает, так и ведет себя крайне подозрительно, постоянно что-то хлещет из фляжки. Будь я в России, то подумала бы, что старик немного спивается и в фляжке водка, но мы в Англии, тут немного другой менталитет. «Хм, к своему напитку он притрагивается регулярно, чуть ли не по часам, чисто в теории это может быть лечебное зелье, но я не знаю не одного зелья, которое стоило бы пить так часто… Это может быть оборотное, но если это оборотное, то кто скрывается под личиной бравого Аврора» Свои догадки, я озвучила Северусу, которого случайно встретила в коридоре, тот нахмурился, но обещал проверить информацию. Ему тоже не нравился старый друг Альбуса, и если мои подозрения верны, то я не сомневаюсь, что директор прекрасно знает о истинной личности Грозного Глаза, но почему-то закрывает на это глаза, все-таки они старые друзья и не заметить странности в поведении очень тяжело. Патрулируя коридор, за одной из ниш я услышала странное копошение, меня это заинтересовала, но лучше бы я прошла мимо, честное слово. — Виктор блядь, достань свой язык из полости рта Грейнджер и шуруй на корабль спать, а вы мисс ко мне в кабинет. Сладкую парочку как током ударила, братец отлетел на несколько метром от своей возлюбленной, хотел что-то мне ответить, но увидев мой злой взгляд, решил по тихому смыться. Грейнджер же смотрела на меня испуганными глазами и нервно облизывала губы. Я же не могла избавиться от картины, как МОЙ брат целует ЭТО. Ну она же даже не красивая, худая как щепка, с этими кудрявыми, не ухоженными волосами, непонятными глазами и громким голосом, который бил мне по ушам каждый раз. В кабинет мы шли молча. А потом я заговорила: — Мисс, я все понимаю, юность, гормоны, сама была в вашем возрасте, но вы понимаете, что за такое могут исключить? — Профессор я все понимаю, но понимаете Виктор он, он… другой Хлопнув рукой по столу, я чуть ли не закричала: — Ладно он, дурак, но вы Гермиона, вы понимаете какой был бы скандал, если бы вас застукала не я. Моя семья бы никогда не отмылась от этого позора. Гермиона молчала, а в моей голове прозвучал голос Севы: «Проверь, мало ли» — Дайте руку, — рыкнула и девочка от испуга, протянула мне дрожащую ладонь. Взяв со стола ножик я сделала небольшой надрез и капнула пару капель на салфетку. Этого будет достаточно. — А теперь пошла вон. Девушка сбежала, а я стала проводить эксперимент, результат которого ввел меня в ступор. Грейнджер никакая не Грейнджер, она Лестрейндж мать ее гаргулья. Чистокровная волшебница. Анализируя ситуацию, я пришла к выводу, что ее мать скорее всего Белла, а вот отец Родольфус, но это не факт, тут нужны гоблины. Я хоть себе и доверяю, но всегда допускаю возможность ошибки. Несколько дней я ходила как в воду опущенная, даже на вечерних посиделках не появлялась. Северус забил тревогу и выловил меня в коридоре и в наглую затащил в пустой класс. Р-романтика блять. — Что у тебя случилось? Он как-то незаметно перешел на «ты», я даже не заметила этого. — Она чистокровная. Она Лестрейндж. — Знаю. Думаешь откуда у девочки такая хорошая память? Бела была точно такая же, да и эти волосы, точно как и матери, только цвет другой. Мы хоть с Родольфусом и не были друзьями, но я знал, что у них родилась дочь, которую они спрятали и вот теперь эта дочь ходит и действует мне на нервы, в точности как и ее мать. Хотелось плакать, какой-бы сильной я не была, но вся эта война с родным братом довела меня до нервных тиков. Теперь эта война оказалось бессмысленной. Она чистокровная, ей необходимо лишь придти в банк и получить документ и после этого уже никто не посмеет тыкнуть ее в нос из-за крови. Мои родители с радостью примут ее в семью. — Она знает? Северус кивнул, от девочки никогда не скрывали факта удочерения, показывали фотографию родителей, а потом она и сама увидела свою маму на снимках перед заключением. Было ли ей тяжело? Не знаю. Но скорее всего да, у Белы была непростая история. Теперь мне стало интересно, чью сторону выберет Гермиона. С одной стороны — родители, с другой — друзья. Тяжелый выбор, но будь я на ее месте, выбрала бы семью. Но я не она, а она не я. Воспитываясь в другой среде, Гермиона с легкостью может отказаться от своих преступных родичей. — Я тебе больше скажу, она регулярно отправляет своим родителям посылки в Азкабан, еду, зелья, недавно матери, отцу и дяде связала по свитеру, она каждый раз такая взволнованная, боится, что не понравится, наивная, в Азкабане не курорт, там рады всему.Она не считает это чем-то постыдным, да скрывает от друзей, но тут ее можно понять. — Как ты узнал, что она Лестрейндж? — Она сама ко мне пришла, попросила помощи, мою сову не отслеживают. Она умная девушка, сразу поняла к кому надо идти. У меня хоть и репутация ужаса подземелий, но в помощи я никому не отказываю. Я расплакалась, как маленькая девочка, которая потеряла любимую куклу. Мужчина прижал меня к себе. Как мы начали целоваться я не знаю, просто в один момент я потянулась к его губам, а он к моим. Поцелуй был с привкусом чая и трав, мне хотелось раствориться в этом аромате, потеряться и никогда больше не находиться. Этот мужчина покорил меня, залез под кожу и обосновался там. Испытывал ли Северус ко мне те же чувства, что и я? Не знаю, он мне симпатизировал — это факт, может просто подался мимолетному влечению, не знаю. Оторвалась от него вся красная, смущенная и тяжело дышащая, от неловкости и стыда хотелось спрятаться под парту. Почему-то я сразу подумала, как несуразно выгляжу, в мужских штанах, с этим дурацким хвостиком на голове, я перестала воспринимать себя как женщину и почему-то мне стало за себя стыдно. Матушка всегда повторяла, что мужчины любят глазами, а сейчас глазами на мне ничего красивого не найти, поэтому я спрятала лицо на груди зельевара и тяжело вздохнула, хотелось сбежать, но гордость не позволяла. Но после смущение все же взяло вверх и я кое как попрощавшись сбежала, но к моему глубокому сожалению добраться до своих комнат, мне не дал брат. Он просто остановится меня. — Я бы хотел попросить у тебя прощения, ты моя старшая сестра и ты хочешь как лучше. Прости. Чуть не расплакавшись во второй раз за этот вечер, я кивнула и через силу выдавила: — Если ты действительно любишь ее, то делай как считаешь нужным, я приму твой выбор, родители мне кажется тоже. Думаете, это лицемерие? А нет, это называется тактика, брату лучше пока не знать о статусе крови Грейнджер, а мне лучше выглядит в его глазах хорошей сестрой, а не тварью, которая меняет свое мнение в зависимости от обстоятельств. — Мария… Ты, ты, спасибо тебе, твое одобрение многое для меня значит. «Ага, конечно, так много значит, что зная про мою позицию, ты полез исследовать ее рот» — подумать подумала, а в слух не сказала. — Мне главное что бы ты был счастлив, а остальное не так важно. Виктор обнял меня, его глаза лучились счастьем, я даже позавидовала ему немного. — Ты тоже будешь счастлива, я уверен, вон профессор Снейп дозреет и замуж позовет. Тут я зависла и смогла лишь выдавить: — Что? — Ой сестренка, все все видят и уже даже делают ставки. Но ладно я побежал, до встречи. Этот дурак унесся куда-то, а я от шока даже не могла сдвинуться с места.