Прохожие, или музы как проститутки

- Да что ж вы пишите, что ж вы пишите! - заворковала она. - Цыц, - буркнула я. - Я и так не могу сосредоточиться, а ты еще мешаешь. Виси смирно и не разговаривай. - Да как же так! - заняла она опять. - Я не могу так работать, пойми меня. Я повернула голову и посмотрела на нее с презрением. Тощая блондинка, явно обожающая посещать авторов смазливых подростковых книжек про гламурных девочек и продюсеров американских фильмов, висела в воздухе поджав губки. Муза, ептыть... - Послушай, ты муза или кошелка с картошкой? - пытаясь укусить за больное спросила я. - Если все же муза, так помоги мне. Не видишь, я в печале. Мой любимейший, мой благороднейший Мельф, мой муз с которым я была готова покорить любые литературные вершины, куда-то пропал. Пожалей меня, милая. Она вытащила из сумочки пилочку и принялась ровнять ногти, усевшись на краешек дивана. - Ну, знаешь ли, дело, конечно, дрянь, - кивнула она. - Ну... у меня опыта в таких вещах ноль. Так что возможно буду нести бред. Такс... что там у нас может быть. А обязательно про геев? Может все же по старинке, мальчик, девочка, вино и потанцуем? - Именно про геев, - закивала я. - Это не гламурно, - опять заняла она. - Ну пожаааааалуйста, - сложила я лапки. - Ну, ладно, пускай будут гламурные геи, - решила она, ударив кулачком по ладошке. - М.. может эмчика какого-нибудь придумаем? Или метросексуала на крайняк. - Уж поверь, по описаниям все яойщики метросексуалы и эмо, - закивала я. Она призадумалась, что-то проворачивая в своей милой маленькой головке, явно обделенной мозгом. - Ну... я тут кое-чего придумала, - сказала она слегка краснея. - Только не смейся. *** В дверь постучали и в комнату вошла служанка. Я видел ее впервые, видимо она новенькая. Миниатюрная фигурка, закованная в шнурованный корсет выдавала в ней молоденькую девственницу. Ну не может такая скромная, покрасневшая при виде меня милашка быть чьей-то. Хотя, в тихом омуте черти водятся. А ведь корсет так усердно скрывал наверняка мягкую огромную грудь. Она не из тех, кто не любит надевать под корсет сорочки с глубоким вырезом. А жаль, я бы с удовольствием посмотрел на тугие шарики. Я бы вообще много на что посмотрел... жаль, не положено. - Я принесла ваше молоко, ваше величество, - довольно тонким голосом сказала она. Слишком тонким. Создавалось впечатление, что она коверкает свой голос, пытаясь скрыть настоящий. Это меня слегка взбесило. - У вас болит горло? - осведомился я. - Вы простыли? - Нет, ваше величество, с чего вы взяли? - пропищала она, поправляя спадающие на плечи шикарные ореховые кудри. - Я могу идти? - Нет, не можешь, - усмехнулся я. - Поди-ка сюда. Она скромно краснея подошла к моей постели, на которой любимый я развалился аки кот, объевшийся рыбы и ждущий сметанки. Да, я был бы не против сметаны. Вот интересно, какого цвета ее белье? Думаю, панталоны снежно белые, и сорочка тоже. Так хочется узнать. Так хочется. Потому я, схватив ее за руку, повалил на постель и навис сверху. Она тихо взвизгнула и вскоре замерла подо мной в предвкушении. Какая смелая девочка. - Может, все же не надо? - спросила она вдруг севшим голосом. - Потом не пожалеете? - О чем ты, кошечка, - погладив ее по щеке спросил я. - Не бойся, я не кусаюсь. Поцелуй получился необычайно вкусным, с привкусом вишневого пирога и запахом парного молока. Тонкая шейка пахла сеном, мои губы с удовольствием приласкали нежную кожу. Милашка. Она так мило смущается. Прелесть. Потом, всласть нацеловавшись, я схватил кончик ленты, перетягивающий ее корсет, и потянул, развязывая бантик. С громким шуршанием лента втянулась в корсет, так туго он был затянут. Я в недоумение посмотрел на красную от стыда служанку и улыбнулся. - Ничего, кто сейчас не затягивается, - сказал я. Надеюсь, этот корсет и грудь утягивал тоже, и она у нее еще больше чем кажется. Я расшнуровал ее корсет и стянул его. Выправив белую сорочку из черной нижней юбки, я задрал ее и провел язычком по плоскому животику. Талия у нее как у ребенка - никакая. Что еще раз убедило меня в том, что она гораздо моложе, чем выглядит. И точно девственница. Сто процентов. Милаааашка. Я задрал сорочку еще выше и замер. На ее груди лежало по подушечке. Это что за черт? Она под моим взглядом покраснела еще больше. - Ах ты плохая девочка, так нехорошо врать, - отбрасывая подушечки и припадая губами к совсем плоской груди сказал я. Мило. Ну ладно, не в груди счастье. Итак, последняя надежда. Ложусь рядом с ней и опускаю руку ей на юбку. Рука натыкается на нечто твердое.. - Твою ж мать!!! Вскакиваю и как ошпаренный отползаю от кровати и "служанки". Он, все еще красный, поднимается и снимает через голову юбку. Под черными колготками виден такой большой бугор, можно подумать, что она там что-то постороннее спрятала, нельзя. Я в шоке. - И кто тебя просил лезть, а? - парень стаскивает с себя колготки и, подойдя, хватает меня за шкиряк, возвращает на кровать. - Теперь, принц, ты так просто не отделаешься. Парень нависает надо мной и смотрит. Я смотрю и лишь мотаю головой. Как? Как возможно. что такая милашка оказалась парнем? Как же несправедливо, мать твою! Но... он целует меня. Я тоже его целовал, и мне противно не было. А теперь уже противно. Или все же нет? Приятно. Его рука заползает мне в район паха и начинает мять образовавшийся в ходе ласк недодевушки стояк. Блин... знает что делает, гад. От его ласк я краснею и возбуждаюсь еще больше. Мх... как же приятно. А ведь я слышал, что многие принцы предпочитают при себе держать одного милого пажа. Теперь ясно зачем он им. Они любовники похлеще служаночек, которые только и могут что смущаться. - Лежи смирно, - шепчет он, залезая мне в штаны рукой и обхватывая твердый как камень член тонкими прохладными пальчиками. Через пару минут мои постанывания начинают вырываться даже, наверное, за пределы комнаты, так я классно провожу время. Он стягивает с меня все, что идет ниже брючного ремня, и, наклонившись, берет в рот. Умело разминает кончик зубками, облизывает... Кончил я минуты через две, ругая себя последними словами за несдержанность и развратность. Он встал, вытер рот, проглотил все, что туда попало и ухмыльнулся. - Придется тебе другую служанку позвать, - сказал он. - Только тс.. никому не рассказывай мой скромный секрет. Бывай. Как только за ним захлопнулась дверь, я вскочил и, натянув на себя штаны, начал ходить туда-сюда по комнате. Одежду этот маньяк забрал с собой, разумеется, иначе бы она сейчас была разодрана. Даже накладную грудь свою не оставил, гад. Немного успокоившись, я решил утешить себя походом в купальню для служанок. Прошел по всем коридорам, открыл нужную дверь и застыл... ...на меня смотрели семь лиц мужской наружности, абсолютно лысых, стирающих свои парики... *** - Ну, блин, Ленка! - катаясь по полу. - Ленка, ты клад для яойщика! - Ленка? - удивилась муза. - Это я Ленка? - Эллеонора, блин, - сказала я.. - Люблю музам имена придумывать. Ну спасибо, развлекла! Блин, спасибище! - Тебе спасибо, - засмеялась блондинка.- Ну ладна, я полетела. Еще увидимся. Зови, когда скучно будет. И с этими словами она испарилась, оставив после себя запах лака для ногтей, дешевых девичьих духов и шоколадки. Я вздохнула, села за стол, нацарапала на листе бумаги пару непонятных символов. - Лао, вы ли это? - спросил голос. - Неужели наша муза не пришлась вам по вкусу? - Не, она свою работу на все сто выполнила, - заверила я голос. - Но она ушла раньше, чем я успела вспомнить, что я еще писать хочу. Нет ли у вас кого-нибудь сейчас, по моему, желательно, профилю. - По вашему, увы, нет, - расстроено сказал голос. - Мы ищем Мельфа, но безуспешно. Он как будто в воду канул. Ну, есть у нас парочка муз для вас. Через 15 минут вышлем. Идет? - Идет, - улыбнулась я. - Благодарю вас. И не забудьте сообщить мне, если вы все же найдете Мельфа. - Обязательно, - обрадовался голос. - Удачи вам.