Я с тобой по сумасшествию, чтобы его избежать, но...

Я смотрел на неё так впервые, несколько минут назад узнал всю правду, которую могли подтвердить только слова нескольких людей, что не могло стереть с моего сердца всю ту гамму чувств, что пылали. - Не любить так тяжело… Хотя должно было быть наоборот… - Тогда и не люби, паша. Можешь полюбить другую, если уже настолько это невозможно для тебя. - Кесем Султан вошла совсем тихо, а за спиной оказалась слишком быстро. Я повернулся и взглянул в серые глаза, сейчас они были именно такими. Не хотел задеть или обидеть её, но само собой вылетело: - Вас уж точно мне любить не стоит, моя златовласка куда человечнее… Даже за последние годы беря во внимание лишь самое главное. - прозвучало как откровенное оскорбление, в этом я был уверен как и султанша. Я сидела впервые перед этим зеркалом. Говорили, что осталось со времён Византии. С того времени мне откликалась, после последней прочитанной книги, только одна императрица. Евдокия. Что-то и я могла сделать бы подобного рода, но точно не сейчас. Его глаза мне осветят ещё путь? Он сможет мне подарить радость материнства, если это будет одной мечтой? На сколько ночей хватит документов, что смогут затмить важность одиночества…или, ели быть точнее, ненужности тому самому. Сейчас же настолько всем важна моя верность, а не всё, что происходит во внутреннем мире. - И это, конечно же, никогда не будет важным. - на выдохе молвила я и уткнулась носом в ладони. Как же защемило сердце. Я все документы разобрала? Остался один. Нет. Сама с ним не могу никак справиться, нужен доступ к архиву и позволение Валиде. Аллах, моей валиде… Как же всё в этой жизни величественно и наигранно. Даже любовь родной матери сплошная игра для Кесем, Ахмеда и остальных. - Я не буду важным? - спросил до жути родной голос и я стрепенулась. - Что ты смеешь говорить? - а в горле уже пересохло. - То, что ты не сможешь сказать, а я… смогу… как и пережить… Кесем Султан советует найти новую любимицу и спокойно продолжать нести свой… свою обязанность. - Нет, ты правильно начал. Свой грех. - буквально выплюнула я и закрыла глаза. Ничего не чувствую и более не желаю. Я стала совершенно иной. Я стала бесчувственной. Всё из-за матери и того отношения с самого начала. Ведь я только наследница. Всегда… Как будто судьба совсем без достоинства и не учитывая человечных качеств. Мне было неприятно, после до боли плохо, а сейчас… никак. Абсолютно. Кажется, окончательно я умерла с его присутствием тут, рядом, так близко. Я же стоял слегка вдалеке. Благодарил судьбу и за это, ведь слишком долго мы не дышали таким воздухом. Действительно нашим. - Почему ты так холодна? - поинтересовался я содрогнувшись от чего-то, что раздирало сердце. Так тихо и безразлично. Мне сдавалось, что сейчас я был куклой судьбы, о которой говорили только женщины. Ну и самые верные и несамостоятельные их псы. Хотелось верить, что лишь сдавалось. - Неважно. - слова колковато меня проморозили, только так могу описать. Понятие убило последние остатки терпения. - Могла сказать. Сразу же. Не любовь, так как не было ненависти? Я и сейчас не могу ненавидеть тебя, как это ещё объяснить? - нервы сдавали, я впервые навис над ней и посмотрел в глаза, которые были сейчас за пеленой тумана. Её сердце так калатало, что я слышал и понимал: шанс, мой шанс показать всю силу своей любви. Но она первая потянулась ко мне, пусть и глаза были полны холода.