Страна кошмаров

Ди заглядывает на кухню. Увидев у плиты готовившего еду отца, который стоял спиной ко входу, парень бесшумно проскальзывает к шкафчикам. Открывает их и, шурша пакетиками, вытаскивает кружку и баночку кофе. Лицо блондина как обычно выражает безразличие, но его волнение выдавали взгляд, следивший за движениями отца и осторожность в действиях. Ди протянул израненную ладонь к чайнику, и тут же одернул ее, чуть обжигаясь. Тратить время на кипячение воды не пришлось и кофе был приготовлен максимально быстро. Глэм, до этого в процессе готовки напевавший какую-то мелодию, обернулся на шумы и пожелал сыну доброго утра. Вздрогнувший от неожиданности Ди замер. Выдохнув, он через плечо бросил в ответ «доброе», а после вновь поспешил удалиться. — как дела в школе? — продолжал Глэм, чему Ди был не рад. Почему именно сейчас? Как раз тогда, когда хотелось поскорее уйти отсюда и наконец оказаться в комнате. — все как обычно, никаких проблем, — ответив, веснушчатый зашагал прочь с кухни, прерывая так называемый диалог. Сердцебиение участилось. Оказавшись в комнате, Ди сразу закрыл дверь на замок и скатился вниз по стене. Дрожащими руками поставил кофе на пол, а после взглянул на свои ладони. В пластырях, местами забинтованные пальцы и костяшки выглядели ужасно. Ди сжимает руки в кулаки, шипит, чувствуя дискомфорт. Идиот, о чем он думал той ночью? А ни о чем он не думал. Тогда просто хотелось выплеснуть все эмоции, наконец дать им волю, выпустить наружу всю злобу и разочарование, лишь бы не держать этот противный ком в себе. Он бы не смог подавить тот гнев, даже если бы попытался. Слишком долго он сдерживался, а теперь находился в таком состоянии. Оперевшись на стену, он зажмурился, мысли о произошедшем не давали покоя, голова шла кругом. Парень жалел об этом, та слабость сейчас дорого ему обходилась. Сбитые костяшки непросто скрыть и, хотя еще утром Ди думал, что у него это выйдет, теперь он сомневался. Не сказать, что раны были заметны. Если не вглядываться, то не видно телесного пластыря на руках, но Ди чего-то боялся. Ему всюду мерещились осуждающие взгляды родителей, брата, Лиф, а отмазки попросту не шли в голову, все казалось глупым и смешным. Эти мысли убивали его, и, наверное поэтому парень паниковал. *** Прошло около недели с той ситуации. Дома ладони прятать почти не приходилось, ведь родители до вечера на работе, с Хэви он пересекался нечасто, а в школе веснушчатый скрывал руки под митенками. Зря Ди переживал в первые дни, все было как всегда, и раны почти затянулись. За окном снова валил снег, солнце пряталось за густыми облаками. Наступил декабрь, но даже несмотря на это предновогоднего настроения у Ди не было. Наверное бы он продолжал сидеть дома, слушая один из любимых плейлистов по сотому кругу, может изредка отвлекаясь на очередные взломы «пентагона» и делание домашки за других горе-школьников, но ему написала Лиф, тем самым развеяв скуку. Строчки, отправленные подругой, тут же были прочитаны. У ребят завязался диалог. Летели минуты и часы, Ди улыбался каждому полученному сообщению и спешил ответить, пока в груди разливались тепло и необыкновенное спокойствие. С Лиф было приятно обсуждать все на свете. Но эта эйфория в одно мгновение сменилась тревожностью. Ди нервно сглотнул, его палец так и замер, не коснувшись экрана. В сообщении, выскочившем на панели уведомлений, спрашивалось: ты умеешь играть на гитаре? Ди не знал, что ответить на этот вопрос. Так-то играть он не умел, даже не пробовал обучаться, и, наверное, стоило написать Лиф честный ответ, мол — нет. Но в голове мутным воспоминанием всплыла сказанная кем-то мысль, суть которой заключалась в том, что девушки безума от гитаристов. Блондин, решив, что это просто идеальный шанс показать себя Лиф и заинтересовать ее, с надеждой стал придумывать план действий. В памяти ярко вспыхнул фрагмент, где Ди видел как при разгрузке вещей мелькнул гитара. Старая, потрепанная, видимо никому не нужная, но почему-то хранимая. Она точно была где-то в доме, стоило поискать. Сообщение Лиф так и осталось висеть в непрочитанных. Спустя время гитара была найдена, разрешение отца на ее использование было получено, теперь оставалось выучить пару аккордов, чтобы уметь хоть что-то, а после Ди быстренько научиться играть полноценные песни. Но сорвалось его «быстренько», при каждом зажатом аккорде струны дребезжали, звук выходил нечистый. Менялись видеоуроки, но это не помогало. С каждой неудачной попыткой Ди все больше раздражался, с новой силой давил на струны, так, что те болезненно впивались в кожу. Переборы тоже не выходили, пальцы путались между струнами, отчего получалось не пойми что. Голова закипала от нескончаемого говора гитаристов, Ди не успевал зажимать и дёргать нужные струны, почему бесился еще больше. В конце концов, проклиная всех на свете, Ди снова уселся напротив монитора и, пытаясь запомнить последовательность, стал нервно теребить струны. Тут к нему врывается Хэви, услышавший странное звучание из комнаты брата. В зеленых глазах блеснули удивление вперемешку с интересом, когда он увидел гитару в руках Ди. — ого, Ди, откуд...— веснушчатый, исподлобья глянув на Хэви, перебил его и раздражено напомнил, что нельзя входить в комнату без стука. Пытаясь успокоиться, Ди отложил гитару в сторону, а сам уселся на матрасе, облокотившись на стену. Тишина. — эм, Ди, а-а можно я попробую? — Хэви робко тянет ладонь к гитаре, и, получив в ответ насмешливое «валяй», уже смело берет инструмент в руки. Ди, уже успевший остыть, наблюдал за действиями рыжего, местами критиковал, забавляясь его незнанию теории. — я видел как в клипе пальцы на струнах держали как-то так… — Хэви попытался зажать аккорд, а Ди, желая блеснуть полученными знаниями, хотел было упрекнуть зеленоглазого в неправильной постановке пальцев, как по комнате прошелся звук идеально сыгранного аккорда. Ди от шока широко распахнул глаза. Хэви же стал напевать какой-то ритм, который хотел сыграть. Ди возмутился, не веря что рыжий сможет это. Но блондин не успел ничего сказать. Хэви смог. Пораженный невероятной игрой брата, веснушчатый молча удивлялся, а когда Хэви покинул комнату, Ди раздраженно зашипел. Придется обратиться за помощью к отцу. Глэм согласился выделить ему немного времени, перед этим предупредив Ди об отсутствии у него музыкальных способностей. Но веснушчатого это не остановило. Урок начался неплохо, но с каждой минутой обстановка накалялась. Ди все больше убеждался в своей бездарности и желание бросить все здесь и сейчас росло. Последней каплей стал ответ Глэма на вопрос «почему у Хэви все так легко получилось?!» Было больно слышать правду. От одной только мысли о превосходстве брата хотелось крушить. Ди оставил отцовскую гитару и, прихватив свою, двинулся к выходу. Он всеми силами пытался сдержать подступающие слезы, запрятать в себе поток мерзких эмоций, которые вот-вот выльются наружу. Ди держался, не желая впадать в истерику, ведь тогда уже будет невозможно остановиться. А какие последствия будут — неизвестно. Но что-то подсказывало, что ничем хорошим это не кончится. Слова отца с извинением и просьбой не злиться на него, не улучшили ситуацию. Голова героя была забита мыслями о собственной никчемности и превосходстве брата. Ну вот. Он снова подумала о том, что Хэви лучше. Одинокая слеза, мешаясь с тушью и подводкой, стекла вниз по щеке, оставив после себя темный след. Покинув кабинет отца, Ди со всех ног помчался в сторону своей комнаты. Когда он оказался за дверями, слезы хлынули с новой силой. Размазывая косметику по лицу, светловолосый смахивал их, а они все продолжали течь. Голова шла кругом. Внутри шквал эмоций: от ненависти до жалости к самому себе, вперемешку с ревностью и желанием забыться. Сжав гриф гитары, Ди свалился на постель. Надежда еще была. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться, но истерика уже началась и избежать ее было невозможно, разве что замедлить. Но руки предательски дрожали, не удавалось зажать даже простеньких аккордов. С какой бы силой не давил на струны Ди, раздавалось лишь жалкое подобие нужного звучания. За дверью раздался голос Хэви. Он общался с друзьями по телефону и как раз рассказывал про гитару. Ди не вслушивался, он слишком устал, но последнюю фразу о том, что играть на гитаре невероятно просто — уловил. И эти слова стали точкой невозврата. Последние лучи солнца блуждали по комнате. Еще чуть-чуть и солнечный шар окончательно зайдет за горизонт. На улице не смолкая щебетали птицы и скрипели ветки деревьев, раскачиваемые потоками ветра. Их темные стволы контрастировали с краснотой неба и бледностью снега. Восхитительный вечер и такой прекрасный алый закат, казавшийся нереальным, из-за своей яркости. Сейчас он граничил с тьмой. В одно мгновение все шумы стихли, наступила невероятная тишина, словно мир на секунду замер. Облака, как и солнце, застыли на одном месте. В этот момент кровавое небо достигло пика своей насыщенности, а после стало терять краску. Все вокруг вновь оживилось. Небесный градиент переходил из красного в грязно фиолетовый. Где-то вдали, в сумраке, замерцали звезды. Ди сидел на краю матраса, стеклянными глазами уставившись в пол. Слезы больше не текли и в голове одна пустота. Сердце перестало ныть, да и тело больше не ощущалось. Была такая легкость, что казалось, будто ничего и не случалось. Но трясущиеся руки кровоточили. Костяшки вновь были сбиты, только в этот раз все было куда хуже. Ди еще не до конца осознал произошедшее. Из ослабших ладоней выпал нож. Веснушчатый безразлично оглядел его, а после перевел взгляд на левое запястье. Изрезанное, испачканное липкой кровью, сейчас оно адски жгло, но Ди не замечал этого. В один миг ему стало так плевать абсолютно на все. Он смирился с происходящим. С тем, что у Хэви всегда все получается. С тем, что Хэви лучше. Ведь нет смысла ненавидеть брата, он не виноват в его бездарности. Ди принял все, даже то, что и рядом с Лиф ему не быть. Больно и неприятно. Это оставило шрамы не только на руках. Незаметно для себя, веснушчатый уснул. Он вымотался настолько, что готов был проспать как минимум сутки, но уже посреди ночи ему пришлось встать. Откуда-то доносились странные звуки, напоминающие шорох и писк. Ди, привстав, принялся оглядывать комнату. Но источник шума все никак не находился и парень улегся обратно. Голова раскалывалась, а перед глазами плыло, блондину жутко хотелось спать. Он постарался снова уснуть, но попытка провалилась. Проклятое пищание мешало. Раздраженный Ди вскочил с постели и, включив лампу, принялся выискивать мешающее нечто. Свет облегчил задачу и уже через пару минут источник шума был найден. На полу возле двери сидел маленький белый комочек. Приглядевшись, Ди понял, что это мышь. От неожиданности, веснушчатый кинул в нее подушку, но мышь лишь отскочила в сторону. Покидать комнату она явно не собиралась. Надоедливое пищание продолжилось, животное стало бегать из угла в угол. Ди, приглядевшись к мыши, для себя отметил, что она выглядела необычно. В какой-то момент блондин бросился за зверьком, хотелось наконец избавиться от него и спокойно уснуть. Мышь кинулась к дверям, а после к лестнице. Ди следовал за ней, надеясь также отыскать мышиное гнездо, если таковое имелось. Оказавшись в гостиной, мышь юркнула за мебель, а после за малюсенькую дверь. Ди, подумав, что это странно, осторожно подошел к дверце. Повеяло сквозняком. Герой медленно наклонился и приоткрыл дверь. Но вместо кирпичной стены, к огромному удивлению парня, он увидел туннель, а в нем и сбежавшую мышь. Тьма в конце пути постепенно рассеивалась, сам туннель засиял голубыми и фиолетовыми оттенками, а в глубине появились очертания двери. Потоки ветерка потрепали светлые кудри. Губы Ди растянулись в нервной усмешке. Нет, он точно спит. Или нет? Ведь недавние раны болели довольно реалистично. Блондин еще пару минут посидел возле двери, завороженно всматриваясь, а после шагнул в неизвестность.