Утоли мою печаль

Прошло уже несколько дней, а Сэм так и не пришел в себя. Он все также лежал бледный, неподвижный, с потускневшими волосами и осунувшимся лицом. Больше всего Дина пугали его холодные пальцы, он уже весь измучился и измучил всех окружающих, чувствуя себя истеричной девочкой-подростком. Док в ответ на все его бесконечные вопросы, флегматично спрашивал у Дина, как, по его мнению, должен выглядеть человек, у которого половина органов были если не сожжены, то серьезно повреждены. В последний раз, когда Дин попытался выяснить у дока результаты очередного обследования Сэма, тот пустился в пространственные объяснения, показав красочные снимки внутренностей, несколько обрывков обожженной ткани, которые он взял для изучения, и часть вырезанной печени. После того, как Дин побывал в туалете, распрощавшись с плотным обедом, он как следует выпил, попутно совратив с пути истинного своих охранников. Анэ, наткнувшаяся на них, сидящих возле комнаты Сэма и изливающих друг другу душу, попыталась воззвать к их разуму и совести, но ее быстренько заткнул Чарли, крепко поцеловав опешившую кицунэ. В принципе они еще легко отделались. Дин и Пирс получили пару подзатыльников, а Чарли щеголял разбитым носом и расцарапанным, виноватым лицом. В итоге, после бурного вечера с охранниками и уверений в бесконечной преданности и уважении, уснул Дин, как привык в последнее время, рядом с Сэмом на кровати, взяв того за руку. Ему было хорошо. Тепло и уютно, и он чувствовал себя в безопасности, растворялся в ней. Поэтому резкий рывок в реальность был полной неожиданностью. Дин недовольно застонал, открыл глаза и едва не задохнулся, увидев нависшего над ним Сэма. - Сэмми – тихо протянул он – ты в порядке? Что-нибудь болит? Позвать дока? – он поднял руку, чтобы провести по растрепанным волосам младшего, но на лице того проступило такое отвращение, что Дин с обидой отдернул руку. - Спасибо за заботу – Сэм говорил так, словно сдерживал себя от внепланового убийства – Ты мне уже помог. - О чем ты? – Дин только сейчас заметил дрожащие алые капельки в зрачках Сэма и его сжавшие простынь, побелевшие пальцы. Что-то явно было не так. Сэм выглядел абсолютно здоровым, даже румянец на щеках появился. Смущало только то, что румянец этот был от злости, явно просматриваемой во всей напряженной фигуре. – Сэм, что произошло? - Я хотел, чтобы ТЫ мне это объяснил – вкрадчивым медово-ядовитым тоном прошелестел Сэм, вдавливая Дина своим телом в кровать – Какая же ты тварь… - По моему тебе не только бок прострелили, но и что-то в голове отшибли! – возмутился Дин, с недовольством чувствуя, как невольно расслабляется в объятьях такого знакомого, большого, горячего тела. - Решил сделать хорошую мину при плохой игре? – Сэм без предупреждения резко дернул старшего вверх и вцепился ему в волосы, заставляя глядеть на себя – В глаза смотри! Еще раз отведешь свои зеленые глазенки, когда я с тобой говорю, я их выколю! Потом залечу и снова выколю! И буду развлекаться, пока не наскучит! - Успокойся! Что происходит?! – Дин искренне не понимал, в чем его обвиняют, и от этого внутри тугим узлом скручивалась злая обида и страх. Он прекрасно понимал, что Сэм, если захочет, может выполнить свою угрозу, а может придумать еще более жестокие вещи, Дин прекрасно помнил, как Сэм показывал ему свою силу, до сих пор помнил ту боль в позвоночнике, в мышцах, в нервах… Повторения не хотелось. Дин уперся руками Сэму в грудь, пытаясь его оттолкнуть. - А происходит, мой хороший, то, что я знаю, что это ты заплатил вампирам за эту пулю. Вторая пуля за год, это слишком даже для тебя… - сочась ядом, процедил Сэм, выворачивая голову Дина так, что у того едва не брызнули из глаз слезы, он засучил ногами по простыням, пытаясь вывернуться из крепкого захвата, но вместо этого ему пришлось еще больше выгнуться, чтобы иметь возможность нормально дышать – А сейчас, поняв, что не получилось, ты строишь из себя невинную пташку. Сидишь здесь целыми днями, за руку держишь… Твааарь… - Ты с ума сошел! – Дин, коротко размахнувшись, ударил Сэма по лицу и, наконец, скатившись с кровати, выскочил за дверь, мысленно возблагодарив Бога за то, что Сэм выплеснул все силы в разговоре с ним и теперь слишком слаб, чтобы броситься в погоню. Если бы тот был полностью здоров, то Дин не то что ударить, голос повысить бы не смог. Только когда он стоял рядом с вольером, на него ледяной волной обрушилось понимание того, что произошло. Неудивительно, что Сэм решил, что это именно он заказал убийство. Именно Дин, помогая Анэ, вел переговоры с теми вампирами. Именно Дин был в центре возникшего конфликта. Именно Дин мог желать смерти Сэма, чтобы стать свободным. Именно Дин был рядом, когда Сэм ослабил бдительность. Он мог стать заказчиком, и его никто бы не заподозрил. Если бы он только захотел. Больше некому. Только он ненавидел Сэма настолько, что мог его убить, что постоянно демонстрировал и действиями, и словами. Нелюди неоднократно говорили, что ему следует смириться со своим положением, что Сэм недоволен его поведением, что его может ждать наказание, на что Дин огрызался и, как мантру, повторял, что ненавидит. Неудивительно, что Сэм обвинил его, не став его даже слушать. Представив, на что способен Сэм в гневе, Дин передернул плечами и мысленно выругался. Им обоим нужно остыть, одному, чтобы поразмыслить над сложившейся ситуацией и найти в ней противоречия, а второму найти способ, чтобы его выслушали. В особняке от разгневанного Сэма он явно не спрячется, значит на время нужно уехать. Проблема была в том, что Дин не знал, как отразится его побег на договоре с Гильдией. Он искренне надеялся, что у Сэма хватит мозгов не разрывать эти контакты. Хотя, с другой стороны, кто знает, что творится в голове у этого большого ребенка. Кроме того он помнил, что Сэм сделал с мальчишкой, который помог ему бежать в прошлый раз, поэтому людей ему нужно сторониться. С другой стороны, Сэм упоминал, что Джон знает, как можно спрятаться от его силы хотя бы на время. Дин задумчиво теребил пуговицы на рубашке, когда почувствовал, как в ладонь тыкается холодный мокрый нос. Щенок настойчиво требовал внимания. - Привет, малыш… - Дин просунул руку в вольер и почесал щенка за ухом – Что случилось? Нос поцарапал? А вот не нужно его совать, куда не следует. - И тебе, проклятый, не следует – недовольно прошелестел сзади Феникс. Дин вскрикнул от неожиданности. - Ты меня напугал, Нолан – с облегчением выдохнул он. - Иди отсюда! – внезапно рассердился старик – Тоже мне выдумал! Проклятый и с детьми возишься! Пошел отсюда! - Какой проклятый? – Дин растерянно отступал назад под напором разгневанного Феникса, который яростно теснил его от вольеров к гаражам, потрясая тонкими сморщенными руками – Я не понимаю! Я не обидел бы щенков. - Не обидел бы?! – Дин мог бы поклясться, что в глазах Феникса вспыхнуло пламя – Само твое существование неправильно! Проклятый сын, проданный отцом! Ты уничтожаешь все живое вокруг тебя! – щеки Нолана покраснели, на руках появились разрастающиеся волдыри – Гнилой мальчишка! Проклятая тварь, посмевшая соединить себя узами с Повелителем! – Дин, зажатый в угол сумасшедшим стариком, попытался отодвинуть его от себя, чтобы освободиться, но как только он дотронулся до рук Феникса, кожа того вспыхнула, обжигая лицо Дина – Ты должен сдохнуть! Дети должны платить за грехи отцов! Расплатись! Сдохни! – кричал горящий заживо старик. Дин заорал от боли, закрывая лицо руками, Феникс старался прижаться к нему как можно крепче, несмотря на то, что его кожа уже осыпалась пеплом. Старик, бешено вращая глазами и уже беззвучно открывая выгоревший рот без губ и языка, обнимал мужчину, стремился дотянуться до открытых участков кожи, чтобы убить его. Дин кричал, не замолкая, и пытался защитить хотя бы лицо, несмотря на то, что он был сильнее Феникса, он не мог оттолкнуть его от себя. Кожа на ладонях была почти полностью сожжена, щеки, лоб и шея покраснели, брови и ресницы вот-вот должны были вспыхнуть… Уже ничего не соображая и задыхаясь от запаха паленой кожи, Дин резко сел на корточки, выскальзывая, и бросился к гаражам. Вперед и только вперед. Кашляя, трясущимися руками он завел первую же машину, вдавил педаль газа в пол и рванул с места, благо ворота в ограде были открыты. «Расплатись! Расплатись!» - стучало в висках уже третий день подряд. Дин остановил машину около небольшого дома на окраине маленького городка. Дом в последнее время частенько был убежищем отца, поэтому Дин, не долго думая, приехал именно сюда и не ошибся. В комнате, где отец предпочитал работать, горел свет. Джон сидел за массивным столом, нацепив очки, и читал какую-то старую книгу, изредка морщась и шевеля губами. Несмотря на первое впечатление, Джон был весьма образован, знал несколько мертвых языков, а уж про экзорцизмы на латыни и говорить нечего. Дин помнил, как завидовал отцу, для которого так необходимая латынь была словно вторым языком, ему самому приходилось подолгу зазубривать нужные фразы и разбирать незнакомые слова. Из состояния задумчивости его вывел мягкий голос отца, совсем не такой, каким Джон говорил при их последней встрече, когда тот даже не пожелал смотреть на Дина. - Здравствуй, сын. - Сэр – Дин кивнул в ответ – Разрешишь? - Мой дом – твой дом – Джон рассеянно отложил книгу в сторону и снял очки – И на сколько Сэм отпустил тебя ко мне? - С каких пор ты стал читать книги в таком количестве? – Дин с удивлением осматривал стопки книг, лежащих по всей комнате, отодвинул одну из них и присел на край дивана. - С тех пор, как, благодаря Сэму, нечисть становится все более и более спокойной – Джон слегка улыбнулся и продолжил жестким тоном - Ты не ответил на вопрос. - Да, сэр. Не ответил – Дин почувствовал, что у него, как в детстве начинают гореть уши – Потому что Сэм меня не отпускал. - Щенок… - Джон на мгновение прикрыл глаза, сдерживая эмоции – Неблагодарный щенок… Утром ты возвращаешься обратно. - Я не вернусь! – Дин вскочил с дивана, яростно сверкая глазами, но тут же под тяжелым взглядом отца сел обратно. - Вернешься – Джон встал из-за стола, достал из шкафчика бокал, плеснул туда виски и выпил его одним глотком – Вернешься или я собственноручно притащу тебя туда за шкварник. Неужели ты сам не понимаешь, какую глупость совершил, сбежав? – неожиданно с отчаяньем спросил он. - Понимаю – вскинулся Дин, выплескивая на отца горькую обиду – Понимаю, что пришел не туда! Бобби бы меня понял! Он бы понял, что я не могу находиться рядом с таким монстром! - Действительно! – Джон с силой швырнул бокал с стену и зарычал – Бобби бы понял! Защитил бы! Спрятал! Он ведь не отец! Не так ли?! – прошипел мужчина, хватая сына за плечи. - Нет, папа! Я не это хотел сказать! – оправдывался Дин, опустив глаза и чувствуя себя виноватым. - Ты хотел сказать именно это – Джон отступил, повернулся к Дину спиной и тяжело оперся руками на стол – Бобби бы и правда не отдал бы тебя Сэму, а если бы ты пришел к нему, он защитил бы тебя – в его голосе звучало такое отчаянье, что Дин встал, не зная, что сделать, чтобы отец понял, что он не хотел его обидеть , но тут же окаменел, когда Джон продолжил – Но я не он. Поэтому завтра ты возвращаешься к Сэму, и если он из-за твоего идиотского поступка решит изменить хоть запятую в договоре, я лично выпорю тебя у всех на глазах. Только сейчас, глядя на сгорбленную спину отца, Дин осознал, что он натворил, и какие последствия могут быть у его поступка. - Да, сэр – он низко опустил голову, не зная, как теперь рассказать отцу, что произошло между ними с Сэмом. - У тебя кожа обожжена – Джон осторожно провел рукой по запястьям и по лбу сына и неожиданно мягко так, как нужно было Дину именно сейчас, сказал – Пойдем полечу, а ты мне все расскажешь. - Да, сэр – улыбнулся Дин.