***
Лондон. Двумя днями ранее.
Портал открылся у дома Себастьяна Мэллоса. Розалия сделала шаг на землю и сразу поняла — здесь чужие. Напряжение стало осязаемым настолько, что зелёные глаза уловили его. Ей не нужны руны, как сумеречным охотникам, чтобы двигаться бесшумно. В детстве они часто воровали булочки в лавках и на кухне в монастыре. Её никто не мог поймать, потому что никто её не видел. Брюнетка пробирается в дом, заметив двух вампиров у выхода, сжимает их тела в тисках зелёной магии. Они даже не успевают пискнуть, как кости, одна за другой, ломаются будто прутики. Острые, почти зелёные ногти впиваются в тело третьего вампира, а ногой девушка бьёт прямо тому в лицо. Парень летит в стену, а когда золотой подсвечник падает ему на голову, вырубается без сознания. Наверх Дюбуа поднялась чересчур быстро. В коридоре второго этажа она слышала голос троих, один из которых она узнала — Мэллос. Двое, парень и девушка, видимо пытали его. Голос Баша был ослабевшим. «Наверное они долго здесь находятся», — пронеслась мысль в голове. Собрав в себе все силы, Роза вышла в коридор, направляясь медленно к кабинету Себастьяна. Глаза светились зелёным в свете Луны из окна. Подойдя к двери в кабинет, которая была распахнута, Розалия громко и насмешливо проговорила: — Привет, детки, как дела? — как только вампирша попыталась наброситься на Дюбуа, колдунья вскинула руку и вышвырнула ту через окно прямо на улицу. — Желаешь полетать? — юноша со странным родимым пятном на лице зарычал и почти схватил Розу за шею, но девушка подняла руку вверх, сжимая того в тисках, а потом со всей присущей её магии силе швырнула его в стену. Своим телом парень пробил стену и застонал от боли. — Ты как? — колдунья подошла ближе к рыжему, не сводя взгляда со всех открытых мест. Колдун что-то промычал, а потом снова опустил голову. Чёртовы вампиры, они выбили из него все силы. Глядя на его руки, девушка понимает, почему Себастьян не колдовал — заговоренные цепи. — Ублюдки, — зарычала Розалия. Взмахнув рукой, девушка схватила со стола только что появившеюся бутылку со святой водой, заставив вздрогнуть вампира, который уже поднялся с места. — Иди сюда, милый, — парень дёрнулся, но Розалия вновь взмахнула рукой, заставив меч, что висел на стене кабинета метнуться в вампира, впечатав его в стену. Дюбуа вальяжной походкой подошла к брюнету, держа бутылку в руках. — Расскажи мне, кто прислал тебя? — молчание. Верховный маг усмехнулась. — Значит, будем играть в молчанку? Ну ладно, — зеленоглазая открыла бутылку, смотря в глаза Дитя ночи. — Может быть, передумаешь? — Скоро вся ваша компания будет гореть в Эдоме. Мой сир устроит это, — Роза замерла. «Значит, всё же вампир это затеял. Хорошо», — и ты, колдунья, ты будешь страдать больше всех. — Как мило, если твой Сир хочет, что бы я страдала, — Дюбуа лукаво улыбнулась, — то пусть встанет в очередь. Прости парень, ничего личного, — девушка схватила парня за подбородок, больно сжимая и заставляя открыть рот, влила в горло святую воду. Вампир скривился от дикой боли, кричал и шипел, пока наконец не опустил голову без чувств. — Роза, — раздался безжизненный голос Себастьяна, — цепи, — Дюбуа направилась обратно к другу, осматривая оковы. — Потерпи немного, Сахарок, — на руках вновь появилась ядовито зелёная магия, которая обволокла цепи на руках мага. Она сжала пальцы в кулак, а потом развела их, порвав цепи на куски. — Вот и всё, — улыбка заиграла на лице Дюбуа. Девушка подошла к Башу, помогая подняться с места. — Ты как? — парень облокотился на подругу, слабо улыбаясь. — Оу, понятно, — он был весь бледен, губы пересохли, а глаза почти не открылись. Роза впервые видела его таким измученным, даже во времена Тёмной войны он не доводил себя до такого состояния. Дюбуа видела в Себастьяне Мэллосе пример того, какой должна быть она сама, хотя бывали случаи, когда девушка и считала его неправым. — Пошли, милый, тебе надо бы отдохнуть. В спальне Себастьяна Роза опустила друга на кровать, накрыв пледом. Зелёная магия окутала его тело, проверяя, всё ли цело. — Жить будешь, ты просто устал. Отдохни, поспи, а я позабочусь о другом, — Баш лишь кивнул, сил отвечать у него просто не было. Когда парень закрыл глаза и стал спокойнее дышать, Розалия вышла из комнаты.***
Наше время.
В квартиру Лилит буквально вихрем ворвались Катарина и Кардан. Сказать, что фейри был в гневе — не сказать ничего. Глаза пылали от ярости, в первую очередь к самому себе. — Джонатан!!! — крик разнёсся по всей квартире. — Моргенштерн, где ты?! — из спальни вышел сонный охотник, в одной рубашке и пижамных штанах с растрепанными волосами. Парень уставился на фейри и колдунью с явным непониманием. — Что происходит, фейри? — Это я должен спросить, — язвительно молвит Грей, подходя ближе, — где Габи? — сон с сына Лилит как рукой сняло. Он метнул взгляд зелёных глаз на парня, нахмурился, а потом перевёл его на Катарину. — Разве она не с вами? — Она не дошла до нас. Джонатан, она пропала вчера утром, — теперь в его глазах было полно гнева. Он готов был выплеснуть его на этих двоих, но понимал, что фейри и сам готов наброситься на него. — Её заметил один охотник, он сказал, что Габи ушла со своим молодым человеком. Блондином. Изначально я подумала, что он сказал про Грея и потому пошла к нему, — Кристофер снова метнул злой взгляд в Кардана. Фейри закатил глаза, возмущённо фыркая, — но и он не знает, где она может быть. — Черт, — Грей схватился за волосы, — я знаю, где она может быть, — он бросил взгляд на Моргенштерна. — Благой двор. Она может быть у Алла и, если я хорошо знаю этого ублюдка, то он не замыслил ничего хорошего… — Джонатан возвращается в комнату, быстро собравшись, парень забирает ножны с фамильным мечом Моргенштернов, цепляя тот на бёдра. За спиной весит клинок серафима и ещё парочка ножей. Выйдя обратно в коридор, Джонатан шипит, будто кобра. — Пошли, фейри. У меня наконец появился повод, чтобы убить его, — «Наконец-то, я так долго ждал этого», — Себастьян в его голове ликует, предвкушая жажду крови.***
Благой двор, кажется, застыл в ожидании того, что будет дальше. Пару часов назад, когда солнце ещё не поднялось над миром, в комнату Амелии Де’леруа ввели девушку. Рыжая была похожа на безвольную куклу, которой управляет кукловод — Алл. — Надо сказать королеве, — заговорил парень, на что получил грозный взгляд Амелии. — Ты рехнулся? Она не должна знать, когда придёт охотник, она не сможет ему солгать. Она узнает обо всём потом. — Но… — Никаких «но», брат. Иди на Перекресток Брэма, подготовь всё, я приведу её через час, — молодой человек вновь бросил взгляд на Гилберт, которая лишь легко улыбалась, будто и правда у неё состоится свадьба с человеком, которого она любит. «Прости меня, Габи, но по-другому ты бы не стала моей», — эта мысль крутится в голове слишком часто. Она его не простит, никогда, но и уйти больше не сможет. Парень вышел из комнаты, направляясь в переулок. Он сделает это, даже если потом никогда не сможет получить её любовь. Час спустя, Габриэлла была одета в красивое нежно-розовое платье. Она была похожа на розу, которая распустилась. Руки и голова были украшены цветами, а в волосах красовалась маленькая диадема. Амелия нарисовала узоры, словно Габи была настоящей фейри, а под правым глазом красовался дубовый лепесток, такой же, как и у Алла. — Красотка, настоящая невеста, — ухмыляется фейри, заканчивая образ. — Правда? — мечтательно улыбается колдунья, — я понравлюсь ему, да? — ухмылка становится шире и фейри кивает. — Ты нравишься ему любая, милая, не переживай. — улыбка Габи становится шире. — пошли, пора становится счастливой. Девушка берёт за руку Гилберт, направляясь в сторону выхода, так и не поняв, что за всем этим разговором наблюдала её собственная дочь.***
Троица во главе с Джонатаном идёт в сторону входа в Благой двор. Охотник сжимает меч на талии, хмурясь и держа себя в руках, стараясь не выдать все эмоции разом. Во Дворе их встретил черноволосый и кудрявый фейри с ярко-голубыми глазами и веснушками на лице. Он был высоким, на полголовы выше Кардана, хорошо сложенный. — Шаол, — кивнул блондин другу, — нам нужно к королеве. Срочно. — Кардан, ты ведь… — Ты перечишь мне, Шаол? — в голове Грея появилась сталь. Моргенштерн и Катарина будто видели его в первый раз, такой властный и жестокий. Было видно, что парень был не последним человеком во дворе. Шаол хоть и не подавал виду, но в глазах его блестел страх. — К королеве, быстро, — брюнету ничего не оставалось, как кивнуть другу. Королева сидела на троне, попивая из бокала. Она была в хорошем расположении духа и, даже когда на пороге появился Джонатан в сопровождении Катарины и Кардана, её улыбка не сошла с лица. — Себастьян, — сладко пропела рыжая, — рада вас видеть, — девушка бросила взгляд на всех троих. — Госпожа, — Грей слегка поклонился, холодно глядя на тётю. Несмотря на то, что она была единственной, кто остался из его семьи, Кардан не испытывал приятных чувств к Силин. Она вызывала в нём лишь гнев и желание нагрубить, даже как такового уважения он не испытывал. — С чем пожаловали? — С вопросом, Силин, — рычал Джонатан, сверкая чёрными глазами. — Где Габриэлла? — Габриэлла? — брови королевы нахмурились, словно вспоминая, кто это такая. — Кто это? — Моргенштерн глухо зарычал, сжимая рукоять своего меча. Он всеми силами старался не пронзить грудь королевы этим мечом. Лосс глянула на охотника и взяла слово в свои руки. — Госпожа, мы пришли к вам, потому что есть сведения, что Габриэлла Гилберт, колдунья и ученица Магнуса Бейна, в ваших владениях. Поэтому у нас вопрос: где она, королева? — рыжая молчала, глядя сначала на Катарину, позже перевела взгляд на Моргенштерна и, сладко улыбнувшись, ответила. — Ваши сведения ложные, Себастьян, потому что я понятия не имею, где ваша колдунья, и в моих владениях её нет, — Силин улыбнулась ещё шире, делая глоток напитка, смотря в глаза охотника. Сын Лилит оскалился, он был зол, но понимал, что рыжая не врёт. Страх, что с ней и правда могло что-то случится сковал всё тело. «Где ты, Букашка? Кто посмел тронуть тебя?» — Себастьян в голове был в не меньшем гневе. Он ненавидел, когда кто-то трогал то, что принадлежит им. От мыслей о сладостном убийстве королевы его отвлёк голос Катарины. — Мы больше ничего не выясним, — молвит колдунья, — нужно искать дальше, — зелёные глаза метнулись в её сторону, а потом вернулись к королеве. — Я тебе клянусь, Силин, если я узнаю, что ты или кто-то из твоих фейри были виноваты в её похищении, то вернусь и превращу твой Двор в руины. Бросив к твоим ногам голову виновного, — улыбка сползла с лица королевы благих, зато вернулась на лицо Моргенштерна. Селена, которая шла на прогулку в сад, слушала каждое слово в тронном зале. На лице блондинки появилась ядовитая улыбка, а глаза загорелись азартом. Неужели у неё появился шанс насолить матушке? И, конечно же, она не упустит его. Отыграв на своём лице невозмутимость, блондинка вышла в тронный зал и нарочито громко произнесла: — Госпожа, а правда, что Алл женится на рыжей колдунье на переулке Перекресток Брэма? — троица замирает на месте, а блондинка не может сдержать ликующей улыбки, которая играет на лице, когда чёрные глаза Джонатана, впиваются как когти в лицо королевы. — Значит, ты говоришь, что вы к этому не причастны? — голос наполнен ядом. — Жди голову своего фейри, Силин, — и он срывается с места, направляясь к переулку. Селена лишь краем глаза бросает взгляд на второго парня, а когда замечает розу под его глазам, то сердце больно сдавливает грудь. Нет, быть такого не может, ей просто показалось. Эта роза ничуть не похожа на её знак, а волосы не идентичны её. Отмахнувшись от своих мыслей, фейри бросает взгляд на свою королеву, что была не в самом хорошем расположение духа и, коротко поклонившись, уходит. Да, она сделала своё дело.***
Габриэлла стояла рядом с Аллом, что держал ту за руку. Парень заметил, что колдунья потихоньку, но начала приходить в себя, изредка пытаясь сопротивляться, но блондин решил эту проблему, дав ей ещё пару глотков. Девушка вновь стала весело улыбаться, что-то щебеча ему на ухо, обнимая за плечи. Алл наслаждался, сейчас они отойдут от всех, чтобы дать друг другу клятвы и после Габи уже не сможет уйти от него. Он не позволит ей сделать и шага из Благого двора без него, не настолько он глуп. — Молодым пора дать друг другу клятвы и навсегда стать единым целым, — высокий мужчина фейри встал перед гостями, с улыбкой смотря на Алла и его невесту. Блондин кивнул, взглянув на рыжую с тёплой улыбкой. — Пойдём, птенчик, скоро мы станем настоящей семьёй, — Гилберт захихикала, краснея. — Наконец-то, я так долго этого ждала, — они направлялись к арке из цветов, которую поставили настолько далеко от гостей, в глубине леса не благих, чтобы никто не слышал того, что говорит пара. Когда фейри и колдунья были у кромки леса, послышался громкий голос, что заставил всех напрячься. — Что же ты это, Амелия? Не пригласила мужа на свадьбу своего брата? — Кардан, Джонатан и Катарина направлялись прямо к празднику. Амелия вжалась в стул, замерев. В голубых глаз блестел страх. — Пусти меня! Пусти меня, Алл! — вдруг начала вырваться рыжая, но парень сильнее сжал руку девушки. Девушка зарычала и со всей силы, которой в ней было мало после наркотика, ударила того по лицу. Красная магия слабо засветилась на руках, Габи пошатывалась, но всё же смогла удержаться на ногах. — Ещё раз коснись меня и твоя голова будет красоваться на шесте, — глаза засветились красным, — одним махом снесу! — она швырнула парня в ближайшее дерево и рванула в сторону голосов. Тем временем Лоран, тот самый высокий фейри, с зелёными волосами, поднялся с места и сделал пару шагов к охотнику. — Как ты смеешь мешать свадьбе, охотник? Кто ты такой, чтобы это делать? Немедленно убирайся! — зелёные глаза Джонатана метнулись в сторону говорящего, он коснулся кончиком меча шеи мужчины, заставляя того сжаться. — Я Джонатан Моргенштерн. Сумеречный охотник Нью-Йоркского института, отец вашего принца. А еще, — меч надавил сильнее, и струйка крови потекла по шее мужчины, — это моя колдунья! Вы похитили её, пока меня не было в городе. Никто не смеет трогать моё, — глаза горели яростью, Себастьян в голове метался, готовый в любую минуту порвать в клочья всех. Лоран бросил гневный взгляд на Амелию, что вжала голову в плечи, надеясь, что её не заметят. Мужчина схватил ту за руку, закричав. — Да вы рехнулись трогать колдунью Моргенштерна?! У тебя есть мозг, Амелия?! — Грей презрительно фыркнул, наслаждаясь тем, что жена в плохом положении. — Она не знает, как им пользоваться, — съязвил Кардан, на что получил ухмылку охотника. — Габи! — Катарина, что искала взглядом ученицу друга, вскрикнула, увидев девушку. Рыжая бежала в их сторону, выкрикивая имена друзей, а потом упала на траву. Из спины торчал тонкий клинок из серебра. — Габриэлла! — Кардан, который держал свой меч, ринулся в сторону Алла, что уже кинулся к лесу. Гости разбежались, а охотник опустился перед Гилберт на колени, держа голову. — Ты пришёл, — улыбнулась девушка и застонала, когда Лосс вытащила кинжал, а рана стала потихоньку затягиваться. — Я же не мог оставить тебя, малышка. — Алл, он убежит… — Плевать на него, с ним мы разберёмся позже, — помогая той встать, молвит охотник. — К тому же, за ним побежал Грей. — А если он причинит Кардану вред? — Джонатан усмехнулся, поднимая правую бровь. — Пойдём, Габи, — Лосс придержала рыжую, помогая идти, — тебе надо отдохнуть и привести себя в порядок. — И сжечь это платье, — синхронно фыркнули Джонатан и Габриэлла.***
Лондон. Дом Мэллоса.
— Баш, ты ведь понимаешь, что это не просто так? Кто-то нападает на нас, кто-то очень сильный, и мы не сможем бороться с ним один на один, — Роза уже битый час пыталась уговорить друга объединиться против общего врага. После того, как она спасла его, прошло не больше трёх дней, а на Себастьяна вновь напали. — Давай ты приедешь сюда? Или во Францию, Баш! — Роза, я не маленький ребёнок и справлюсь с этим. Хватит опекать всех подряд, у тебя и своих проблем полно. — Себастьян Мэллос, не смей со мной так говорить, я беспокоюсь за тебя, потому что люблю! — рыжий улыбнулся, делая глоток кофе. Несмотря на их постоянные ссоры и грубость, Себастьян знал, что она будет тем человеком, который никогда не оставит его. Мейсон как всегда смог разрядить обстановку между ними, за что Мэллос был ему благодарен. Устало вздохнув, рыжий растормошил свои кудри, вслушиваясь в дыхание на другом конце телефона. — Себастьян, пожалуйста, позволь мне тебе помочь, — её голос был умоляющий. «Я беспокоюсь, потому что люблю тебя», Роза крайне редко это говорит. Дюбуа привыкла показывать свои чувства делом. Он знал, что колдунья не врёт. Она всегда любила их обоих, Лиама и Баша, а молодые люди не были против. — В последний раз ты говорила, что любишь меня в 1860 году в Мексике. Когда сбежала, — брюнетка рассмеялась, вспомнив, о чем говорит маг. Эта колдунья, эта чертова колдунья… Ворвалась в его жизнь судорожным вихрем, скрашивая его жизнь яркими красками. Эта девушка была как бомба с часовым механизмом, которая вот-вот взорвется. Именно поэтому однажды Себастьян прозвал её искоркой. — Я обещаю, что, когда мне будет нужна твоя помощь, Искорка, я сообщу тебе. Но пока, я должен решить эти дела сам. — Я убью тебя, Дориан. — Я тоже люблю тебя, Розалия, — шепнул рыжий, — порой, ты даже представить себе не можешь, насколько сильно, — послышался удивлённый вздох, и маг добавил: — увидимся, милая. — Увидимся, Сахарок, — Мэллос положил трубку, не услышав, как Дюбуа устало откинувшись на спинку кресла прошептала: — если я останусь жива. — Она бросила взгляд на записку которая лежала на столе. Красивым почерком было написано: «Не стоило вставать на моём пути, колдунья».