Когда казалось, что все потеряно...

После трудного разговора с Себастьяном, Роза без слов поднялась со своего места, направляясь в спальню. Благо, в этом доме, как и в гнезде Лиама, её всегда ждут. С грохотом закрыв дверь, Дюбуа выплеснула магию и волна цвета лазури разнесла всю комнату, превращая мебель в груду щепок, а стекла и зеркала взорвались. — Воу, — Морроне явно был в шоке. Мексиканец смотрел на абсолютно спокойного Себастьяна, который лишь пил свой кофе, смотря на то место, где только что была Рози. — Может быть, ей нужна помощь? Или её стоит остановить? — задал своевременный вопрос брюнет. Баш фыркнул. — Если ты захочешь её остановить, то помощь понадобится тебе, Рамон. Сиди смирно, когда она злится, лучше никому не лезть под руку. — мужчина сглотнул, кивая другу. Он знает её дольше, возможно, Баш действительно прав и им лучше не трогать колдунью. Розалия же сидела на полу, облокотившись о стену и с помощью магии швыряя остатки шкафа в стену, словно дротики. Она не плакала, но внутри была такая давящая на сердце боль от осознания того, какое бремя повесили ей на плечи. ≪Он не может тебя ненавидеть, он любит тебя, Рози≫, — эти слова эхом раздавались в голове. Возможно Лиам и любил её, когда-то давно, когда на горизонте не появился Себастьян Дориан Мэллос. Но сейчас это не та любовь, которую они испытывали друг к другу, это доказало их совместное проживание, пока Дюбуа не взбунтовалась и не покинула парней. После признания Лиама, что его любовь угасла, Рози поклялась, несмотря на обиды, сделать всё, дабы сохранить их отношения. Она переступит через себя, но сделает всё, чтобы эти двое были счастливы. ≪Но ты снова забыла о себе, Розалия≫, — голос покойного мужа и лучшей подруги раздаётся в голове, и это приносит ещё большую боль. Она правда перестала думать о себе и своей жизни, ставя вперёд интересы других. — Возможно, пора прекратить это делать? — задалась она вопросом, который вертелся в голове уже очень давно. ≪Уже давно стоит≫, — подало голос подсознание. Двери распахнулись так резко, что рука мага дёрнулась и кусок дерева влетел в стену в сантиметре от ошарашенного лица Рамона Морроне, что стоял в дверях. — Привет, — неравно хихикнув, помахал он рукой, — не швыряй вазу и меня, пожалуйста, я пришёл с миром, — Дюбуа лишь холодно кивнула, вставая с места. Рамон, как истинный джентльмен, подал даме руку, но та лишь снова метнула в него полный безразличия взгляд и поднялась сама. Черноглазый лишь улыбнулся, принимая игру дамы. — Чего тебе, Летучая мышь? — заводя руки за спину, холодно поинтересовалась девушка. Единственный, с кем она сейчас хотела говорить, это был Рамон. Тот, кто выводит её лишь только своим присутствием. Брюнет лучезарно улыбнулся и продолжил, не смотря на грубую форму обращения. — Хотел узнать как ты и позвать на фестиваль, который будет сегодня проходить. Мы с Себастьяном идём, поэтому позвали и тебя, — Элейн закатила глаза, щёлкнув пальцами, вновь вызывая зелёную магию. Морроне напрягся, но с места не сдвинулся, хотя девушка смотрела прямо на него, сверкая прекрасными, похожими на два изумруда глазами. — Роза, давай поговорим спокойно, тебе нужно отвлечься… Магия вылетает из её рук и вместо новой боли, он понимает, что девушка лишь приводит в порядок комнату. Когда кровать снова была цела, как и всё остальное, Дюбуа улеглась на неё, наконец заговорив. — Сваливайте куда хотите, мне плевать. Сегодня мне нужно сделать то, о чем попросил меня твой друг, а потом вернуться к себе. У меня нет времени на ваши праздники, — яда в её голосе хватало с полна. Маг не отступал и, подойдя к колдунье, присел на корточки, прямо перед её лицом. Брюнетка напряглась, хмуря брови, но не сдвинулась с места, ожидая, что он будет делать дальше. — Насколько мне известно, твоя проблема сейчас находится в Лондоне, как и проблема Баша. Ты ведь ищешь Фредерика Леноя? — Рози дико бесило, что он прав и бесило ещё больше то, что она не может ему сейчас нагрубить… — а осуществить просьбу Дориана можно и потом. Ты словно их няня, Рози, хватит уделять постоянное внимание им, я ревную! — Хотя постойте, почему же не может? Вполне себе может и нагрубить этому назойливому типу, который докучает ей не одну сотню лет. Розалия лучезарно улыбнулась, опустив голову к нему ближе и, понизив голос, заговорила. — Ещё раз назовешь меня Рози и я оторву тебе крылья, Рамон, ты меня понял? — улыбка с его лице не сошла, но парень сглотнул, кивая. — Ты как комар, который 150 лет летает над моей головой, не давая спокойно вздремнуть. Если ты подлетишь ещё ближе, мне придётся прихлопнуть тебя, Морроне, ты уяснил? — Его глаза горели, он смотрел на Розалию с таким восхищением, будто девушка не угрожала ему скорой расправой и явно не быстрой кончиной, а признавалась ему в вечных чувствах любви и преданности. Не выдержав, Дюбуа оттолкнула его от себя, а сама вышла из комнаты, бросая одно нецензурное французское слово на другое. Рамон, весело смеясь, улёгся на пол в комнате Верховного мага, снова и снова крутя в голове её образ, что был так близок к нему. Эта светлая кожа, большие оленьи глаза цвета алмазов, пухлые губы, которых он хотел коснуться уже очень давно, этот вздёрнутый носик и хмурые брови. Она была идеальна во всём, даже когда злилась на него. Рамону нравилось в ней всё: сила непоколебимость её характера, за эти годы, что он был знаком с ней, следил и оберегал, Розалия никогда не поступалась своим принципам, никогда не сдавала назад и всегда, даже если противник был сильнее, не боялась высказываться. Её грация, доброта, и лёгкость на подъём — всё, что было в ней, заставляло сердце мага трепетать. — Королева, моя королева, — шепнул мексиканец, прикрывая глаза. Он помнит день, когда влюбился в неё, словно это было только вчера.

***

1872 год. Мексика. Монтеррей.

Это был очередной жаркий день в Мексике. В самом большом особняке города, который принадлежал Верховному магу, проходила очередная вечеринка. Рамон Морроне в сопровождении своего близкого друга стояли на балконе второго этажа, откуда открывался вид на гостей, и наблюдали за праздником. — Как же скучно стало жить, Баш, — простонал мужчина, откинувшись на стену и тяжело вздыхая. — Нет той искры, какая была раньше, в молодости. — И это говорит тот, кто проводит каждый вечер в окружении самых красивых дам города, готовых в любую минуту выполнить его каприз? — фыркает рыжеволосый, делая глоток из своего бокала. — Странно. — Вот именно, что они готовы сделать для меня всё, — оживился брюнет, — это скучно, чересчур скучно. Все они стали для меня пятном, каждая похожа друг на друга. Нет того азарта, искры, бури, какая была раньше. — ≪Искры≫, — пронеслось в голове Себастьяна, — ≪я знаю ту, кто может буквально поджечь тут всё своей искрой≫, — Я думаю, ты сам понимаешь, что все дамы такие однотипные… Будто по шаблону. — Я бы так не сказал, — Мэллос улыбнулся, вспоминая трёх прекрасных дам, которые явно не попадали под шаблоны. — Не все таковыми являются. — Тебе повезло, раз ты знаешь исключительных. — Ну, знаешь, порой мне выходит это боком, — засмеялся молодой человек. Взгляд змеиных глаз упал вниз, на вход, где парочка колдунов и вампиров радостно закричали такие знакомые для рыжего мага имена. — Да неужели малышка Рози и Ноэ пожаловали? — маленькая компания бросилась на пару, смеясь и обнимая их, а Баш уже не мог двинуться с места. Лиам Ноэ Мейсон и Розалия Элейн Дюбуа стояли у входа в особняк, окружённые старыми друзьями. — Наговорил на свою голову, — шепнул Мэллос, сделав пару шагов назад. — Твои знакомые? — осведомился мужчина, глядя на парочку, что только вошла. — Хуже. Друзья. Те самые, о которых я тебе когда-то говорил. — Да? — чёрные глаза Рамона расширились, а брови поползли вверх. — А я думал, что они оба юноши… Не думал, что такая хрупкая леди… — Ты ещё плохо её знаешь, мой друг, — Морроне бросил взгляд на гостей, решив осмотреть их. Девушка стояла к нему лицом, общаясь с миловидной рыжей вампиршей с веснушками. На ней было бордовое платье из явно дорогой ткани. Вырез открывал всем взор на ключицы и шею, обрамлённый драгоценными камнями, что спускались до самой талии крест на крест. Полупрозрачные рукава открывали вид на тонкие руки, бледную кожу и чётко выделенные шрамы на них. Волосы цвета воронова крыла лежали идеально прямыми, украшенные лишь небольшим ободком из золота и драгоценных камней. Девушка была похожа на принцессу из сказки, сошедшую со страниц книги. Идеальная, воздушная, утончённая и такая холодная. На секунду, всего на одну секунду, она подняла свой взгляд на него, и Рамон готов поклясться, что под холодом этих глаз могут потонуть корабли, замёрзнуть реки, города и страны. В её ярко зелёных глазах, которые напоминали два аметиста, была сила, упорство и мужество, какого он не видел даже в самых храбрых воинах мира. Глядя на неё, можно с уверенностью сказать, что девушка — колдунья. Её взгляд пугает, заставляет тело сжиматься, чувствовать себя в опасности. Как взгляд хищника. Обычно, любая девушка, которая видела его, не могла устоять перед обаянием и таяла от одной его улыбки, смотрела на него с теплотой и желанием… Но не она. Розалия бросила на Рамона взгляд, который не выражал ничего кроме неприязни, а потом вновь вернулась к разговору с подругой. Морроне с непониманием глядел на гостью, забыв даже, что та была не одна, что она была подругой Себастьяна и являлась не обычной молоденькой примитивной или фейри. Розалия была не из простых, и, если бы магу дали возможность встретится с собой 150 лет назад, он бы хорошенько дал себе по лицу и сказал держать себя в руках. Но тогда его пробрала злость и возмущение: как это так? Он не интересен какой-то там заурядной колдунье? Да кем она себя возомнила? — Как её зовут? — в мужчине проснулся азарт и желание сделать всё, чтобы дамочка сама молила одарить её хотя бы взглядом. Баш хмыкнул, замечая интерес в его глазах и лишь шепнул. — Она тебе не по зубам. Скорее она перегрызет тебе глотку, чем ты сможешь добиться её. — Мы ещё посмотрим. Так как её зовут? — рыжий покачал головой. — Её зовут Розалия Элейн Дюбуа, в девичестве Драгомир, — маг удивлённо моргнул. — Она была замужем за примитивным, прожила с ним, пока тот не покинул этот мир. У неё даже есть дети и внуки, правда приёмные, но любит она их как своих, — в душе Верховного мага зародилось уважение. Эта девушка смогла осчастливить себя браком и прожила рядом с любимым столько лет. Это достойно уважения. Молодой человек, что был её спутником, поймал её взгляд и тоже обернулся. Теперь Рамон смог разглядеть и его. Кудрявые волосы, римский профиль, бледная кожа и множество родинок на лице. Глаза парня были так же зелены, но если взгляд его спутницы был полон стали, то его наполнял свет вперемешку с невообразимой болью и тоской, скрывавшийся под самой толстой маской весельчака. Он видел в этом взгляде историю, которая длилась очень долго, возможно, даже больше, чем его, видел, как рождались миры, погибали люди, как хозяин самых печальных глаз, которые Рамон видел впервые, сам множество раз умирал или был на грани. Эти глаза несли с собой эпохи, эти глаза хранили множество тайн и загадок, разгадать которые, увы, никто не в силах. — Надо бы поприветствовать новых гостей, ты обязан представить им меня, — улыбка не сходила с лица Рамона. Он уже предвкушал, как эта дама будет бегать за ним, а он посылать в её сторону взгляд, полный безразличия и жалости. После содеянного, он тысячи и тысячи раз пожалеет, но будет очень поздно. — Видимо, у меня просто нет выбора. — вальяжной походкой, Себастьян направился вниз, к лестнице, а хозяин дома шёл за ним, как тень. Когда молодые люди подошли к компании, удивлению на лице вампира и колдуньи не было предела, а через каких-то пару секунд на их лицах отразились гнев и разочарование. — Ты потерял остатки благоразумия и человечности, Себастьян! — её голос был ровный и плавный, как ручей, что начинался на самой высокой горе и опускаясь становится целых озером. — Пока мы переживаем за тебя, ища по всему новому свету, ты развлекаешься в Мексике не пойми с кем? — зелёные глаза потемнели от злости. Вблизи девушка казалась ещё более устрашающей и прекрасной. Длинные когти чёрного цвета — видимо, её метка — бледная кожа и эти глаза больше не делали её похожей на принцессу. Теперь Розалия казалась ему злой колдуньей, той самой, что зачаровывает прекрасных дев, губит целые деревни и ворует сердца девственниц. — Эй, попрошу без оскорблений, миледи, — его тон был скорее насмешливым, но Розалия заткнула Морроне один убийственным взглядом. Вся компания, что недавно беседовала с ними, стояла за спинами Розы и Лиама, видимо, ожидая, когда их помощь понадобится. — И тебе здравствуй, Рози, я тоже рад тебя видеть, — казалось, Баша это ничуть не удивляло. Лиам пытался успокоить подругу, но было видно, что в его глазах таилась обида не меньше, чем у девушки. — Себастьян, несмотря на грубую форму, но она права. Мы искали тебя почти четыре года, от тебя не было никаких вестей. Разве так поступают с теми, кого ты называешь близкими? — Рамон бросил взгляд на рыжего, ожидая его ответа. По лицу Себастьяна нельзя было прочитать и эмоции, зато в глазах всё было предельно ясно. Ему больно, но Мэллос не покажет эту боль, даже таким близким людям, как Мейсон и Дюбуа. — Не стоило вам меня искать, возвращение моего тоже не ждите, — колдун метнул взгляд обратно на брюнетку и та, видит бог, сдерживалась из последних сил. — Примите это, как факт и закройте эту тему. — Плевать мне на твои факты, не хочешь возвращаться сам — я силой верну, не велика беда, — Баш хмыкнул и сделал шаг к девушке, весьма угрожающе глядя в глаза. Двое магов, парень и девушка, вышли так же вперёд, давая понять, что готовы защищать сестру. Но та сделала такой элегантный жест рукой, что внутри всё перевернулось, оба мага остановились на почтительном расстоянии. От неё снова веяло силой, хоть сильной она не была. — А ты попробуй, сладкая. Я ведь всё равно сильнее, — было видно, что маг угрожал, пытался задавить и авторитетом и силой вызывая если не страх, то опасения, но Рамон видел, что в зелени глаз Розалии было что угодно, но точно не эти эмоции. Она гордо подняла взгляд, сделала ответные шаги к парню, гордо вскинув голову, одарив аппонента ехидной, почти ядовитой улыбкой. — А кто говорит о магии, Мэллос? Один удар об стену, что справа от тебя, и я могу делать с тобой, что хочу, — Мейсон хмыкнул на реплику подруги, так же, как и сам рыжий маг. Будто у этих троих была своя игра, правило которой знают лишь они одни. — А что же ты хочешь сделать, Искорка? — девушка провела пальчиком по шее мага, и обвила тонкую, как думал Баш, не пригодную для драк руку вокруг его шеи и сладко улыбнулась, закусив губу. Внутри брюнета что-то взлетело от её жеста, который был адресован не ему. Но в следующий момент, Рамон радовался всем богам, что не он стоял на месте Себастьяна. Девушка крепко обхватила его шею, медленно подаваясь вперёд, чтобы поцеловать его, но вместо сладкого поцелуя рыжего ждало совсем другое. Дюбуа схватила голову парня со всей силой, которой было в ней не мало, ударила того лицом об стол. Рамон точно услышал хруст и тяжёлый стон Баша. Маг поднял голову, а по его лицу из носа текла кровь. — Мисс, я думаю, что это было лишним, — так она даже не обратила на него внимание. Лишь только Лиам, бросил взгляд, полный… да ни чем он не был полон, вампир смотрел на Рамона так, словно его и вовсе не было. ≪Высокомерие так и льётся из них!≫ — поразмышлял мужчина. — Весьма тёплое приветствие, Рози. Прям как и планировали спокойно поговорить, — фыркнул брюнет, обнимая ту за плечи. — Давай мы отложим это хотя бы на завтра, — Дюбуа ничего не сказала, лишь презрительно фыркнула и отошла от рыжего мага. Уж лучше она бы накричала, потому как её взгляд был полон такого осуждения, что стало неприятно даже Морроне.

***

Они прожили в Мексике почти два месяца. Рамон предлагал, чтобы вампир и колдунья остались в его доме, но те наотрез отказались. Остановка была в доме старой знакомой Розалии. Почти две недели он не видел её, думая, что весь план провалился, но, о чудо, колдунья в сопровождении высокой черноволосой дамы со взглядом львицы и тем самым вампиром шли в сторону его дома. Рамон стоял на балконе своего дома с самого утра, ожидая, когда ему подадут завтрак. — Сир, там… — Впусти, — оборвав служанку заверил брюнет. Он не сводил глаз с Розалии, представляя в своей голове самые разные картины с ней. Ничего, он сломает её, и не таких ломал. — Господа и дамы, рад приветствовать Вас в своём доме, — он раскинул руки, улыбаясь, как довольный кот. — Благодарим, мы бы хотели поговорить с Себастьяном, — подал голос Мейсон, заводя руки за спину. — Ты бы хотел, не впутывай меня, — Рози закатила глаза, скрещивая руки на груди. Вампир глубоко вдохнул, кажется, парень сдерживал себя, дабы не сорваться на эмоции. — Себастьян сейчас спустится, мы могли бы пройти в гостиную. Нам скоро подадут завтрак. — Благодарны, сир, но мы сыты по горло, — её вежливое обращение не скрыло язвительного тона и этой ядовитой улыбки. Ноэ вновь взглянул на неё, давая понять, что это не очень культурно. Зелёные глаза вновь закатились и Розалия, сквозь зубы, шепнула: — извините, милорд, у меня с самого утра мигрень… Как только Вас вижу, — последние слова она сказала как можно тише, но тонкий слух Рамона уловил их и улыбка сама появилась на лице. — Ничего страшного, так мы пройдём? — кудрявый кивнул и вместе с подругами направился в гостиную. Себастьян появился спустя полчаса, когда на столе уже был завтрак и компания сидела, слушая рассказы Рамона о их жизни. — А Вы, мисс Дюбуа? — Миссис, Миссис Дюбуа, — поправила колдунья. — Простите, миссис Дюбуа. Так Вы откуда? — Я из Франции, но живу в Болгарии вместе со своими подругами. Велла одна из них. — И как давно вы вместе? — мужчина указал на девушек. — Как вы познакомились? — Это произошло в Российской империи, мы встретились случайно на балу, а потом уже не смогли расстаться. Там же, спустя пару десятков лет узнали и Яну. Втроём направились в Болгарию, где Яна стала первым Верховным магом и до сих пор является им, — улыбнулась Фрай. — Так Вы же старше. Почему Верховным магом не стали Вы? — уточнил Морроне. — Для меня это не имеет значения, — холодно добавила девушка. — Я слишком стара для такого, уж поверьте. — И сколько Вам лет? — Велледара фыркнула, глядя на подругу. Кажется, потихоньку, старшая начинала понимать, что так не нравилось Розе. — Простите, невежественно скрашивать такое у дамы. Прошу прощения… — Бросьте, сир. Для меня возраст стал не такой важной цифрой после пятого десятка. А дальше, я просто перестала считать, — улыбнулась Фрай, — но, если мне не изменяет память, должно идти восьмое столетие, — удивлению на лице брюнета не было предела. Лиам тихо смеялся, глядя на реакцию знакомого. — Вот именно так и я реагировал. — Вообще-то 857 лет, если быть точной, — не отвлекаясь от поедания мяса по-французски, поправила Розалия. — Ты сама мне когда-то сказала. — Она слишком точна в цифрах. Роза у нас вообще любит порядок и точность, — заявил Себастьян, спуская к завтраку. — Доброе утро, господа и дамы. Велледара, рад тебя видеть, — старшая тепло улыбнулась рыжему магу. — Рози хотела с тобой поговорить, как раз таки, — Лиам лучезарно улыбнулся, показывая ямочки на щеках, глядя сначала на Баша, а потом снова на Розу. Кажется, девушка готова была порвать друга на куски, но Мейсон лишь тепло улыбался им обоим. — Да? Ну что же, это можно сделать после завтрака, — Себастьян сел рядом с колдуньей, на что брюнетка лишь закатила глаза. — Ненавижу вас обоих, — без тени злобы молвит колдунья, на что оба парня, сидящих по разные от неё стороны, весело улыбнулись. — Мы тебя тоже любим, Искорка, — в унисон ответили те. Рамон никак не мог понять, что именно связано между ними, но видел, с какой теплотой они оба на неё смотрели, как улыбалась Рози на каждое их слово, незаметно, чтобы не показать, что не злится, но улыбалась. Её лицо менялось, когда маг или вампир глядели на неё, становилось мягче и нежнее. А когда она бросала взгляд на него самого, то сталь вновь возвращалась на него. Почему его вообще это задевало? Почему становилось так обидно? Изначально он думал, что проявляет лишь спортивный интерес и желание доказать, что он неотразим для всех, но сейчас… Почему-то какая-то его часть больше так не думает.

***

Последующие их встречи были совершенно случайны, как думала сама Дюбуа. Из рассказов друга, он узнал, что девушка любит гулять в лесу в определённое время, и потому в тоже самое время тоже направлялся туда. Розалия была не глупа и поняла его намерения сразу, на что маг получил ещё большую холодность. На самом деле, всё было очень просто. На одной из встреч золотой троицы, когда они гуляли по городу, Себастьян решил поделился опасениями со своей подругой. — Рози, все эти ухаживания Рамона… не ведись на них, потому что… — Потому что он хочет затащить меня в постель? Правда? А я и не заметила… — её улыбка и весёлый тон вывел рыжего из равновесия, на что Дюбуа лишь рассмеялась. — Да ладно тебе, Сахарок. Ты думаешь, я настолько дура, что поведусь на его слащавые речи? Видимо, ты меня плохо знаешь. — И правда, Баш, Рози уже повидала таких типов, не он первый и не он последний, — Лиам обнял девушку за плечи, целуя в макушку. Троица рассмеялась, продолжая свой путь. Но видимо, Розалия плохо знала себя саму. Потому что впервые за столько веков она дала слабину.

***

Девушка закатила глаза, слушая очередную порцию однотипных историй молодых людей, что окружили её на закрытой вечеринке Рамона Морроне. Она даже не понимает, какого чёрта забыла здесь, ведь терпеть не может всех этих снобов из высшего общества, которые походят на индюков, что вот-вот взорвутся от своей надменности. Но сегодня утром к ним в дом вошёл мальчишка лет шестнадцати, протягивая концерт, со словами, что их троицу в лице Веллы, Лиама и Розы приглашают на вечеринку в доме Верховного мага. Она будет проходить закрыто, потому приглашают всех официально. Рамон наблюдал за брюнеткой, изредка посмеиваясь, когда Дюбуа пыталась культурного отшить очередного ухажёра. За это время, они, можно сказать, сблизились, и Морроне ещё больше начал нравиться её характер, его стала больше заводить непокорность и грубость брюнетки. ≪Интересно, она такая и в постели? ≫ — каждый раз размышлял Верховный маг, когда она снова и снова отшивала его, весьма жёстким способом. Хотя, когда на горизонте появлялся Лиам Мейсон, вся её жестокость куда-то исчезала. Это его жутко бесило. Маг попрощался со своим собеседником и направился к ней. — Вижу, что Вы скучаете в компании этих аристократов, — колдунья подняла взгляд, осматривая мужчину с ног до головы, и снова это безразличие в глазах, или он чего-то не может заметить? — Если Вы тоже будете рассказывать, как победили в сражении голыми руками дракона, я вылью на Вас своё вино, — брюнет рассмеялся, понимая, что девушка шутит, и… О боги, она что улыбнулась ему? Или ему показалось? Нет, не показалось, потому что девушка продолжала улыбаться, смотря в его глаза. — Нет, ну почему же? Я как раз был тем самым драконом, они всё врут, меня никто из этих джентльменов не побеждал, — у Морроне сердце дрогнуло от волнения, когда Розалия вдруг рассмеялась над его шуткой. Так звонко и приятно, что душа, которая, по его мнению, была мертва давно, ожила и сделала тройное сальто назад над огромным обрывом. — Действительно, они ведь все какие-то дохлые, Вас победить может разве что Велла, — маги повернулись к Фрай, которая, так же как и Роза пять минут назад, со скучающим видом не слушала болтовню какого-то молодого человека во фраке темно-красного цвета. Наконец-то, когда ей это надоело, девушка ничего не говоря направилась прочь, подходя к Лиаму. — Кажется, её не заботит то, что о ней скажут. — Нас это никогда не заботило, — он ухмыльнулся, глядя в эти бездонные зелёные глаза. Желание возрастало каждый раз, когда она была так близко, смотрела на него, закусывала губу и закатывала глаза. Он представлял множество картин в своей голове: она в его комнате, целует его, оставляя дорожки на его шее, извивается под ним, стонет его имя… Он хотел слышать её стоны. Он добьётся своей цели, как и обычно это бывает. — Прекрасная леди не хочет прогуляться? Я бы хотел показать Вам одну картину, Баш сказал, что Вы любите живопись, — её глаза загорелись интересом. Девушка кивнула, и Рамон, взяв её за руку, медленно направился к прочь из зала. Комната Морроне была не была похожа на остальные комнаты в особняке. Она была больше, кажется, даже больше гостиной и окрашена не в светлые тона, как все остальные, а тёмные: голубой, чёрный, местами красный. Огромная двуспальная кровать с балдахином, окна во всю длину и балкон. Большой шкаф у дальней стены, письменный стол, кресло обитое бархатом и картины… Множество самых разных картин, которые завораживали Розу больше, чем другие предметы интерьера. — Надо же, — улыбнулась колдунья, — невероятно, тут столько истории. — Рад, что вам нравится. Посмотрите на эту, — мужчина указал на картинку в золотой раме, что стояла в самом углу, словно чужая, среди всех остальных. — Кто-то из моих знакомых сказал, что это подделка, а Себастьян сообщил, что Вы можете сказать точно, — она опустилась на колени перед холстом и долго, почти две-три минуты изучала его, затем начав говорить. — Фердинанд де Бракелер, кажется, 1792 год. Бельгия. Игры детей перед домом. Тогда было очень модно изображать такие картины, и я с уверенностью могу сказать, что она подлинная. — Надо же, а мой друг хотел выкупить у меня её за гроши, — Дюбуа засмеялась. — Вас хотели обхитрить. Наверное, именно поэтому он и сказал, что картина подделка, чтобы купить за гроши, — он подал ей руку, чтобы Рози могла подняться. Девушка споткнулась об своё платье, от чего упала прямо ему в руки. Розалия ойкнула, прижимая руки к его груди, ощущая рельеф его мышц и тела. Они стояли так с пары минут, пока девушка не прошептала: — простите, — колдун готов поклясться, что видел её красные щеки, и выбралась из объятий мужчины. На мгновение он ощутил сожаление, что больше не держит её за талию, потому решил действовать быстро. Когда колдунья хотела выйти из комнаты, Морроне схватил её за руку, вновь прижимая к себе, и без каких-либо колебаний вцепился губами в её губы. Брюнет готов был выть от наслаждения, когда девушка ответила на его поцелуй, не менее страстно и дико. Через каких-то пару минут, видимо, её здравый смысл вернулся к ней, и Розалия оторвалась от губ мужчины, растерянно глядя на него. — Нет, нет, нет, этого не будет, нет, — она пыталась вырваться, но Рамон крепко держал девушку, заставляя её нервничать. — Пусти меня! — Розалия, послушай… — Пусти меня! — но вместо того, чтобы выполнить просьбу, он толкнул её на кровать, нависая сверху и заводя руки над головой. — Рамон! — мужчина улыбался, как хищник, готовый в любой момент наброситься на жертву. Он опустился к её губам, но брюнетка демонстративно отвернулась, всё так же пытаясь вырваться, но его руки и вес тела не давали сделать лишнего движения. — Брось, — шептал маг ей в ухо, — ты ведь тоже этого хочешь, — когда он коснулся мочки уха губами, Дюбуа еле сдержалась, чтобы не застонать от удовольствия. Брюнет целовал её шею и ключицы, у Розы постепенно кончались силы, для сопротивления. — Нет, — как можно твёрже заверила девушка, но получилось не так убедительно, как надо было. Над ухом раздался бархатный смех и новый поцелуй, ещё немного и она точно сдастся. Нельзя… Хотя очень хочется. — Ты не умеешь лгать, красавица, — поцелуи опустились на ключицы, — как же ты прекрасна, — корсет потихоньку стал развязываться, а голова медленно перестала соображать, что вообще происходит. Собственно, почему она не может остановить все стереотипы позади? Почему она не может отдаться наслаждению? Будто это происходит впервые. Платье спало с её плеч и упало на пол, поцелуи перешли на грудь и плоский живот, и именно в этот момент Рози потеряла последнюю каплю контроля. Руки легли ему на плечи, царапая длинными когтями, а ноги обвили торс, прижимая ближе к себе. Никогда он не чувствовал такого. Он не ощущал, что готов в ком-то раствориться, не получал такого наслаждения от прикосновений, объятий и поцелуев. Его целовали многие, но когда Роза перевернула его на спину, оставляя дорожки поцелуев от губ, до живота, Морроне готов был заскулить от наслаждения. Маг схватил ее за волосы, открывая шею брюнетки, и впился в нее, оставляя багровые пятна. Он скинул девушку с себя, уложив на живот, и принялся кусать и целовать ее шею, плечи, лопатки. Роза вцепилась в простыни, стараясь сдержать отчаянный стон. Рамон намотал волосы колдуньи на кулак и резко вошел, заставляя ее выгнуться в спине и заскулить от наслаждения. Взяв изначально быстрый темп, брюнет не представлял, что секс с кем-то, может вызывать такие эмоции. Окончательно снесло крышу, когда простонав его имя, Роза вцепилась губами в его. Упав на простыни, маг и колдунья пытались привести дыхание в норму. Обычно он не слишком уставал, но после ночи с ней мужчина чувствовал, что силы покинули его.

***

Утром вся романтика и страсть буквально канули в лету. Он открыл глаза, наблюдая, как брюнетка смотрит на него, лёжа на кровати. На минуту ему показалось, что он счастлив, но позже понял, что это лишь остатки вчерашней ночи. Он добился своего, а дальше их пути разойдутся. — Доброе утро, — поприветствовал хозяин дома, — Розалия, я хотел тебе сказать одну важную вещь. — Я тоже, — мысленно он готов был заскулить, нет, пусть она не будет говорить того, что сейчас в мыслях мага, это будет весьма проблемно. К тому же, ему не нужны истерики с утра пораньше. — Давай для начала я, — она кивнула. — Роза, то что было между нами, — улыбка медленно сошла с её лица, — не воспринимай это, как что-то серьёзное… Больше этого не повторится, — сначала на её лице показалось недоверие, потом непонимание и, наконец, на лицо вернулась привычная холодность. — Да, ты прав, между нами ничего больше не может быть, потому что сегодня я уезжаю, — она поднялась с места и, не дав ему сказать и слова, оделась, — желаю счастья, милорд, — и силуэт Розалии Дюбуа скрылся за дверью его комнаты. Странное чувство внутри одолело его, словно он сделал что-то не так, но… дороги назад просто не было. Почему она не плакала? Почему не молила его передумать? Почему не сказала, что сегодня собирается уезжать? Почему? Получить ответы на свои вопросы он не смог. Когда Морроне приехал в дом, где жила вся тройка, их уже не было в городе. Даже Себастьяна. На столе в его комнате лежало письмо. Короткое, но довольно понятное. ≪Надеюсь, что мы больше никогда не увидимся.≫ — Что это? — он схватился за сердце, хмурясь и глядя на письмо, снова и снова читая одну строчку. — Почему это странное чувство? — этот вопрос шёл за Рамоном на протяжении ста лет, пока судьба снова не свела их, теперь далеко не случайно. Ему нужна была помощь и он обратился к Башу, но его ответ заставил сердце Рамона сделать лишний удар.

1972 год. Франция. Лион.

— Тебе может помочь Розалия, в делах с зельями и отравлением я не спец, — ему пришлось встретится с ней. Пришлось снова видеть зелень этих глаз, он думал, что все чувства ушли, но как только Дюбуа вышла к нему, Рамон сжал руки в кулаки от злости. Она держала под руку молодого человека, на вид ему было не больше двадцати пяти, и весело смеялась. Заметив Рамона, улыбка сошла с лица и вернулась прежняя холодность. — Добрый день, месье, — парень протянул ему руку, пожимая. — Вам что-нибудь нужно? — Ален, попроси тётю Элизабет сделать нам чай, — парень взглянул на колдунью и кивнул, направляясь в обратном направлении в сторону дома. — Что тебе надо? — если голос девушки в разговоре с молодым человеком был приятным и тёплым, то когда очередь дошла до него, он стал похож на лезвие. — Ты изменилась, — это была правда. Сейчас, вместо тяжёлых платьев, какие были сто лет назад, на ней был обычный сарафан фиолетового цвета, её волосы были коротко пострижены, а на руках даже появились тату. — Естественно, прошло сто лет. Я повторяю вопрос, что тебе нужно, Рамон? — Помоги мне, — удивление, на её лице отразилось моментально, — в моём городе отравили колдунью, никто из нас не может понять… — Нет, — её голос оборвал его. Теперь, казалось, был удивлён он. — Нет, я не собираюсь тебе помогать. Теперь, можешь возвращаться обратно, если ты приехал лишь для этого, — она уже собиралась уходить, как брюнет снова заговорил. — Но ведь… — Морроне, а с каких пор меня должно волновать то, что происходит с тобой? Кто ты мне, что бы я помогала тебе? Никто. Обратись к своим друзьям, а не ко мне, — это были её последние слова, прежде чем она зашла обратно в дом. В тот момент, Рамон осознал, что совершил самую большую в мире ошибку — обидел ту, кто занимала в его сердце важную роль. Просто заметил он это очень и очень поздно.

***

Наши дни. Лондон.

— Себастьян! — Розалия появилась в кабинете друга, держа в руках огненное письмо, — Шарлотта послала письмо. Нам нужно в Институт. — Что-то случилось? Снова? — девушка нахмурилась. — Снова? — Не бери в голову. Так что такое? — колдунья протянула парню письмо. — Они нашли книгу, хотят собрать всех магов в одном месте? У Габи есть план, — рыжий улыбнулся, — а она умница. — Мы идём? — У нас просто нет выбора. Рамон! — дверь распахнулась и Морроне облокотившись на косяки двери улыбнулся. — Идём в институт, моя сестрица нашла способ решить проблему с книгой. — А она умница, — хмыкнул брюнет, — точно твоя сестра? — Мэллос и Дюбуа синхронно закатили глаза. Игра начинает принимать интересный оборот.