Катя лежала на диване, придавленная весом бытия. Бытие в добавок ещё тарахтело, как трактор и весило примерно столько же.
Герцог развалился на ней со всей королевской наглостью, наплевав, что иной человек не смог бы нормально дышать под его двенадцатикиллограмовой тушей. Катя-то ладно, укрепила тело Грозой и лежит, гладит его мейн-кунское величество. Мягко, тепло, от огромной трахтелки в груди вибрирует собственное дремное мурчание — лепо-ота-а…
Уютную дрему прервал ворвавшийся в гостиную Мишка, рычащий, весь взъерошенный, больше похожий на растревоженного медведя, чем на уважаемого Главу мафиозной Семьи. Протопал до кресла и буквально рухнул в него. Несчастная мебель жалобно скрипнула, но выдержала.
С приходом брата воздух в комнате мгновенно потяжелел, наполнился запахом взбешенного альфы, от чего Герцог недовольно зашипел, угрожающе вздыбив шерсть. Миша рыкнул на кота и тот тут же пулей вылетел из комнаты — папочке жаловаться побежал, не иначе.
Катя же осталась лежать, как лежала, только с наслаждением потянулась, наконец-то получив такую возможность, и приоткрыла правый глаз спокойно разглядывая старшего брата.
Воздух вокруг того разве что только не дрожал от жара, но то тут, то там по одежде и коже бежали электрические вспышки.
Миша сидел, сгорбившись в кресле, натянувшаяся рубашка почти трещала на широченной спине, на скулах играли желваки, а от взгляда, котором он сверлил кофейный столик, иные матерые альфы начинали скулить, как щенки.
Собственный Альфа внутри Кати насторожился, но тут же улегся обратно, разве что навострил уши, по первому приказу Старшего готовый отправиться на охоту. Катя для профилактики цыкнула на тварюшку, но подтянулась, теперь полулежа, опираясь на подлокотник и смотря на Михаила обоими глазами.
Вопросительно мурлыкнула, на что брат дернул губой, на миг оголив клыки, но тут же устало выдохнул и растер лицо ладонями:
— Никогда не женись, Кать, нахуй оно надо, одна сплошная нервотрепка с ними.
А, значит Валька опять достал. Ничего нового, до такого состояния Мишу мог довести только он, да редкие самоубийцы. Но те все как-то вымерли…
Валька, он же Валентин Князев — муж Мишки. Нежно любимый причем, несмотря на то, что цапались они по пять раз на дню по любому поводу, а потом так же бурно мирились. Только для того, чтобы на следующий день снова вдоволь поорать друг на друга.
Вот такая у них любовь: взрывная, громкая, с летающими тарелками и желанием придушить друг друга.
Как в такой семье вырос Саша, ее племянник — ни разу на ее памяти не повысивший ни на кого голос, непробиваемо спокойный — она понятия не имела. Может замечательный ребенок пошел в любимую тетю?
Ну или у пацана просто нервная система закалилась до состояния бронированного танка и ему уже пофигу на все.
Или нервы просто закончились ещё в детстве…
Катя хмыкнула, и потянулась к столику, за апельсином, чей оранжевый бочек соблазнительно притягивал взгляд.
Поддев толстую кожуру лакированным ногтем, она начала методично чистить фрукт и спокойно поинтересовалась:
— Что на этот раз у вас случилось?
— Он хочет ребёнка, — невольно буркнул старший Князев, — Все мозги мне уже выел, сил нет. Не объяснишь этому барану, что…
Мужчина устало выдохнул, разом как-то опав в кресле. Поникли плечи, перестали потрескивать крохотные молнии, альфа-феромоны уже не так мешали дышать. Снова растер лицо большими ладонями, потом сцепил пальцы в замок и поставил на них подбородок.
Голос брата глухой и усталый резанул по сердцу:
— Врачи же еще тогда, после Сашки сказали, на второго ребенка шансов практически нет, Кать, понимаешь? Организм у Вали такой, он же маленький весь, хрупкий, я с ним одиннадцать лет живу и все раздавить случайно боюсь, какой второй ребенок, а?
Катя промолчала, что этот «маленький и хрупкий» вполне может зарядить в благоверного чугунной сковородкой и только так строит бугаев в двое больше себя, что те вокруг него на цыпочках ходят и иногда боятся больше босса. Только аккуратно постаралась запахом передать брату спокойствие и поддержку. Ненавязчиво, никогда не подавляя — она хотела помочь ему успокоиться, а не выбесить ещё больше. И это помогло.
Утешительно протянула брату половину апельсина и с наслаждением вгрызлась в свою долю, стараясь не напачкать диван. В нее сковородкой, конечно, не запустят, но расстраивать Валю лишний раз не хотелось.
— Вы давно у врача были? За десять лет там может уже раз сто все поменялось, не думал? Наука прет вперед, да и он уже не восемнадцатилетний недормыш, а вполне зрелый, здоровый омега. — сказала Катя и, слизнув сладкий сок с пальцев, потянулась за салфетками.
Брат задумчиво промолчал. Князева проверила время на телефоне и тут же с матами подскочила. Она обещала забрать сегодня Сашку к себе со школы — уроки скоро заканчивались и она уже минут десять, как должна быть в машине!
Потрепав брата по плечу и чмокнув в колючую щеку, она на первой звуковой долетела до прихожей, коротко обняла вышедшего на шум Валю, получила от насупленного омеги горячий чебурек в зубы и укушенной в жопу антилопой поскакала к машине.
***
— Привет!
— Привет, солнце, давай, падай.
Саша сначала закинул рюкзак, с наслаждением стащил с себя ветровку и форменную жилетку и только потом сел и пристегнулся — Катя поглядывала за ним в зеркало заднего вида. На переднее сиденье она племянника почти никогда не пускала, мало ли что.
— Как день прошел? — спросила Катя, крутя руль, черный вольво мягко выехал со стоянки.
Двенадцатилетний Саша жаловался на школу, хвастался пятеркой по китайскому и рассказывал ещё кучу мелочей, бесконечно важных для ребенка.
Катя слушала, улыбалась и иногда задавала наводящие вопросы, греясь в небесном пламени, которым племянник подсознательно ее окутывал, приветствуя члена семьи.
Не забывая впрочем чутко следить за дорогой и отслеживать подозрительных попутчиков — паранойя она такая, при Катином образе жизни от нее не избавляться надо, а заботливо взращивать и лелеять. А уж рядом с Сашей — мало того, что ребенком, так ещё и детенышем ее стаи — инстинкты защитника брали свое и паранойя смотрела не в два глаза, а отращивала ещё штук сто, маниторя все вокруг на предмет угрозы.
Катя не возражала — лучше пусть она будет дуть на холодную воду, чем пропустит лесной пожар — разве что изо всех сил старалась на ребенка с контролем не давить.
Ее саму передергивало, когда вспоминала, какие перлы иногда выкидывал ее брат в детстве, когда инстинкты давили на мозги.
— Сегодня у нас по плану Аватар и… — Катя хитро прищурилась, бросив взгляд в зеркало
— …пицца! — просиял племяш.
Пятница обещала быть шикарной.
***
Телефон тренькнул оповещением. Знакомый звук, поставленный на приоритетные контакты мгновенно прогнал дремоту и привел мозг в состояние готовности.
Катя протянула руку, стараясь не тревожить заснувшего мальчика, и быстро вбила пароль.
Писал брат:
«Есть дело. Надеюсь ты ещё помнишь итальянский.»
О, Кате это уже не нравится.
***
— …поедешь ты, толковых ребят отберешь сама, обо всем остальном я договорюсь. Вас встретят, устроят, единственная просьба по возможности не разнести город по камешку.
Катя задумчиво побарабанила по столешнице и спросила Главу:
— Почему именно я?
Михаил откинулся в кресле, внимательно глядя на главу безопасности:
— Кто ещё? Ты моя правая рука, сестра и плюсом сильная альфа — по факту второй человек в Семье. Моя наследница, пока сын ещё ребенок. Да, дипломат из тебя… Своеобразный, но какой есть, сразу не потонешь, а для чего то более серьезного в твоем распоряжении есть натасканный отдел, все ребята акулы в своем деле — выбирай любого и можешь не волноваться. Да и с итальянцами мы особо дел не ведем… — Князев сцепил в замок пальцы и предельно серьезно посмотрел ей в глаза — Кать, ты летишь туда как мой официальный представитель, как представитель нашей Семьи. Это визит вежливости, почти дружбы. В твои задачи входит прилететь, поздравить мальчонку, улететь, желательно не притащив итальянцев в кровниках. Вонгола во врагах нам не нужна, ты сама понимаешь. Короче, ты девочка умная, одна нога там, другая уже поднимается на самолет, ясно?
— Приказ понят, — кивнула Катя, уже прокручивая в голове, кого из ребят возьмет в качестве багажа.
Глава улыбнулся, снова становясь старшим братом Мишей:
— Тогда вперед и с песней, вещи собирать. А то ты знаешь Валю…
Катя знала, поэтому шустро ретировалась из кабинета. Самолет вылетал вечером, а ей ещё предстояла куча дел: раздать пиздюлей, собрать команду, снова промотивировать раздолбаев, собрать вещи, попутно отбившись от заботливого омеги.
Она заранее готовила себя к неизбежному поражению, омеги — страшная сила.
***
Тсунаеши насторожился, прислушиваясь к Гиперинтуиции.
Та заинтриговала внезапным предчувствием, от которого дыхание на секунду сперло, и коварно замолчала.
Юный Десятый Вонгола постучал по столу обратной стороной ручки, более внимательно вчитываясь в предоставленный список гостей. Интуиция хихикнула, но больше знаков не подавала.
Тсуна устало вздохнул и подавил желание сбежать в Японию.
До треклятого праздничного вечера оставалось полтора дня.
