Heavydirtysoul - Twenty One Pilots
Ты оттолкнул и его, и теперь снова остался один - шипело сознание, и это было страшно, потому что правдa. Кто гарантирует, что Тэ не пошлёт его куда подальше? Услышать это будет невыносимо. Может, за эти несколько дней младший решил, что эта влюблённость не принесёт ему ничего хорошего(как ему говорил сам Бомгю…) и не захочет иметь со старшим ничего общего? Со старшим, который вдруг понял, что ему интересно, что любит Тэхён, чем увлекается помимо фотографий и коллекционирования аниме-фигурок, какой его любимый цвет. Он сам виноват в этом. Он сам виноват во всём, что с ним происходит. Все бросили Бомгю из-за него самого, и теперь Тэ в их числе. Младший не пишет ему и не звонит, изводя Чхве глупым ожиданием неизвестно чего и страхом, что Тэхён просто забил на него. Разобраться в себе? Да как это сделать? Как понять, что ему делать? Бомгю по-прежнему ничего не знает, и от осознания этого слёзы по-новому давят на глаза. Он только пришёл домой из универа и собирался заняться подготовкой к диплому, но вместо этого стоит посреди прихожей, не разувшись, заламывая руки в очередной попытке быть честным с собой. Откуда он поймёт, как ему двигаться дальше? Да он даже не знает, что чувствует к Тэ, как тогда решит, как поступать? Всё это время Чхве делал вид, что у него есть план и пытался следовать ему, радуясь, что что-то начало выходить, но вместе с тем даже не может признать, что Ёнджуна больше нет! Он привык к этому, к тому, что тот больше не придёт, не обнимет, не шепнёт, что любит его, но только не к тому, что того больше не существует. Даже не может про себя сказать это, соотнести такие понятия, как "смерть" и "Ёнджун", тогда как он сможет сам наладить свою жизнь? Как начнёт жить настоящим, если прошлое не отпускает его, накрепко засев под черепной коробкой? Бомгю тяжело дышит, опираясь рукой о стену, и пытается утереть слёзы. Ему снова страшно. Он думал, что сделал большой шаг, но что, если это шаг в пустоту? Что, если это ничего не принесёт, кроме новой боли? Тэхёну он не нужен. Зачем? Он просто никчёмный нытик, которому нужна помощь. Нужна помощь. - Помогите… - шепчет Бомгю, падая на колени. Квартира отвечает безразличным молчанием, от которого страх быстрее проникает под кожу, умело дёргая за нужные ниточки холодными пальцами. Ты всегда будешь один. Все люди вокруг тебя исчезают, все до последнего. Тебе никто не поможет. Горячие слёзы текут по лицу прямо в рот, и Бомгю чувствует их привкус на языке. Хочется напиться. Все эти несколько дней он не притрагивался к алкоголю, даже втихую гордясь этим, но какой в этом смысл? Разве любые его достижения имеют значение? Для кого ты стараешься? Для Тэхёна? Ему плевать на тебя. Бомгю пытается возразить самому себе, вспоминая слова младшего, теперь ставшие ценными: "ты мне нравишься". Но это ведь было до того, как Тэ увидел настоящего Чхве. Он точно успел разочароваться в нём, и не один раз. Стыд перед младшим за всё на свете застилает глаза, и Бомгю дрожит, словно его знобит, а может, так и есть, он не понимает, чувствуя лишь страх, который никогда не станет привычным. Напиться. Он движется на кухню, забыв снять грязные ботинки, и рывком распахивает холодильник, слушая резкий звон бутылок. Может, если он выпьет сразу всё, его печень, наконец, откажет, и Бомгю сдохнет? Он понятия не имеет, можно ли умереть от алкоголя, но запрещённые порции есть во всём, разве нет? Плевать. Главное, что Чхве сможет снова забыться. Но в прошлый раз он натворил дел, пока был пьян. Нагрубил Тэ, а потом ударил его. Младший каждый раз страдает из-за него. Эта мысль заставляет дрожащую руку Бомгю замереть в воздухе. Он уже собирался схватить бутылку с какой-то жидкостью, но теперь лишь жадно глядит на неё, не зная, как поступить. Но ведь Тэхён сказал о Ёнджуне плохо. Гадкая, мерзкая мысль проникает в мозг и расплывается огромным чернильным пятном. Разве Тэ не заслужил? - Нет! - громко шепчет Бомгю, отстраняясь и прижимаясь к стене, по-прежнему тяжело дыша. Он зажмуривается и сжимает кулаки. Тэ заслуживает только всего хорошего, он добрый, он заботливый, он любит Бомгю. Любит ли? Даже если уже нет, Тэхён имеет на это право. Но как же страшно было бы услышать это. Кто сказал, что он не испытывает к тебе отвращение после того, что ты натворил? Ты даже не написал ему банальное "извини". Разве ты вообще заслуживаешь его доброты? Тогда имеет ли он вообще значение? Можно же просто напиться и забыть обо всём. Бомгю мнётся, впиваясь зубами в губу и чувствуя привкус собственной крови. Ёнджун бы не одобрил его поведения. Ему было бы больно, увидь он своего Боми таким. Но он не увидит. Больше нет. Никто не узнает, чем ты тут занимаешься. Но он ведь хочет измениться. Сам же признавался, что устал так жить, сделал это глупое разделение на "старого" и "нового" себя. Если он теперь напьётся, будет ли между ними разница? Холодильник требовательно пищит - Бомгю слишком долго держит его открытым, и сейчас этот звук воспринимается как призыв к действию. Словно ему нужно определиться прямо сейчас, и он дрожит, размазывая по лицу горячие слёзы. Всего пара глотков, и станет легче. Самое время для появления призрачного Ёнджуна, который будет отговаривать, но младший ведь решил, что хочет сам справиться со своими проблемами. Но разве у него есть шанс? Чёрта с два! Он слабак, не легче ли просто сдаться и позволить боли отступить хоть ненадолго, окунуться в мир без проблем и горя? Пальцы сжимаются на холодном горлышке бутылки, и Бомгю делает глоток раньше, чем сможет возразить себе. Но вместо наслаждения он ощущает лишь отвращение. Не к напитку, а к самому себе. Он не заслуживает любви Тэхёна. Откуда-то изнутри поднимается тошнота, и он роняет бутылку, отступая и захлопывая дверь пищащего холодильника. Бомгю мог бы порадоваться, что не снял кроссовки и не чувствует боли, наступая на осколки, но он не думает об этом. Его сознание заполнил страх. Страх того, что Тэ разочарован в нём. Неужели он больше никогда не заговорит с ним, не попытается успокоить, не накормит? Неужели Бомгю снова будет один? Ему пора бы привыкнуть. Звенящий ужас наполняет всё его тело, сковывая ещё и мерзким холодом. Он оттолкнул Тэхёна. Сам прогнал своё счастье. Бомгю хватается за голову и стонет, пытаясь сконцентрировать зрение на предметах в комнате, успокоиться, но всё вокруг слилось в какую-то серую массу. Всё тело крупно трясёт, и это тоже добавляет страха. Замкнутый круг, ему никогда не выбраться из своего одиночества. Как только кто-то появляется, он сразу же исчезает. Так было с мамой и папой, так было с бабушкой, с Ёнджуном, и вот теперь ещё и Тэ! Бомгю наклоняется и его рвёт. Не сильный, но до ужаса мерзкий поток смешивается с алкоголем и блестящими осколками на полу. Туда же капают слёзы Чхве, который глядит расширенными глазами на отвратительное пятно и всё ещё мелко подрагивает. Мир вокруг словно затих, и Бомгю пятится, оседая на диван и пытаясь утреться. Он лежит, глядя в серый потолок, и шепчет одними губами имя: - Тэхён… Произносит это и сам удивляется - он думал, что позовёт Ёнджуна, хотя бы по привычке. Интересно, как хён бы отреагировал, если бы застал Бомгю таким? Впрочем, зачем об этом думать? Этого же никогда не произойдёт. Бомгю не понимает, что с ним происходит, но и задумываться не способен - ему просто плохо. В мозгу маячит одна-единственная мысль: вот бы послушать рок. "Когда я его слушаю, мне кажется, что я всё могу" - так говорил Джун, так считал и Бомгю. Но телефон слишком далеко. Перед глазами маячат неясные образы, кажется, он вот-вот отключится, Чхве по-прежнему без понятия, что с ним, пытаясь понять, чью улыбку рисует его сознание - это то ли Тэ, то ли Джуна, не разобрать. Бомгю рассеянно думает, что это странно, они ведь улыбаются так по-разному. Он прикрывает глаза, пытаясь понять, почему так тихо. Может, Бомгю сейчас умрёт? Проваливаясь в темноту, привычную, но по-прежнему пугающую, Чхве слабо улыбается. Говорят, перед смертью в глазах человека проносится вся жизнь, и он понимает, что не хочет видеть ничего, кроме, разве что, пары сцен. В последний миг перед моментом, когда он потерял способность мыслить разумно, Бомгю подумал о том, что Тэ и Кай наверняка расстроятся, и это его огорчает.Flashback
Первокурсник Чхве Бомгю не отлипал от окна уже минут пять. Обед был в самом разгаре, но он игнорировал его, как и жалобное несогласие собственного пустого желудка, который ныл с самого утра, когда Гю забыл позавтракать. Почему Бомгю забыл поесть? Он никогда не пропускал приёмы пищи, ведь самое ужасное, что может случиться со студентом по его мнению - это тащиться утром в универ, да ещё и на пустой желудок. Но вчера он не мог уснуть полночи, трудясь как пчёлка над текстом письма, который и был причиной того, что Гю пялился в окно с того самого момента, как увидел Чхве Ёнджуна, обедающего под этим самым окном возле раскидистого дерева вместе со своими друзьями. И, уминая невероятно аппетитный на вид бутерброд, он ещё не знал, что в рюкзаке у него ждёт своего часа написанное от руки любовное послание. Бомгю бился над ним несколько часов, то и дело комкая черновики и начиная заново. Пару раз он даже порывался написать признание в стихах, но вдруг это будет выглядеть смешно или глупо? Наконец, Гю всё же написал вариант, который показался ему нормальным, а на часах было уже почти два часа ночи. Совершенно забыв про будильник, Бомгю завалился спать и в результате проспал, не успел поесть, да ещё и опоздал на пару к самому злобному преподу. Ну да ладно, сейчас значение имеет только то, что он успел опустить письмо в раскрытый рюкзак Ёнджуна, когда тот не видел его, беседуя с друзьями. А потом хён вышел во двор, а Гю вернулся в кабинет и уселся в засаду у окна. Ёнджун заметил записку только когда полез в рюкзак за новым бутербродом. Нахмурившись, он взял маленький конвертик в руки и открыл его, а Бомгю схватился руками за щёки, чувствуя, как краснеет. Содержание записки, которую теперь рассматривал Джун, он мог процитировать наизусть. “Привет, прости, мне не хватает смелости признаться тебе лично, но ты очень мне нравишься. Я не могу перестать думать о тебе с начала учебного года, а когда вижу тебя, моё сердце замирает, и я не могу выдавить из себя ни слова. Пожалуйста, давай встретимся сегодня после пятой пары в кабинете живописи.Твой, Чхве Бомгю”
Ниже прилагался маленький рисунок, который Гю почти машинально набросал ночью, в перерывах между попытками придумать текст. Вышло кратко и, как ему показалось, вполне лаконично, и теперь Бомгю внимательно следил за реакцией Ёнджуна, который быстро пробежал глазами текст, всё так же хмурясь. Только на миг его лицо сделалось удивлённым, после чего он скомкал бумажку и, поднявшись, выбросил в ближайшую мусорку, посмеиваясь над комментариями друзей, которых Гю не слышал. Он глядел расширенными глазами за коротким полётом своей записки в ведро и вздрогнул, когда крышка захлопнулась, и хён вернулся под дерево. Отстранившись от окна, Бомгю уселся под ним на пол, прислонившись спиной к стене, прижимая к себе ноги и обхватывая их руками. Кажется, жест Ёнджуна можно воспринимать как отказ. Класс постепенно начали заполнять однокурсники, бросающими удивлённые взгляды на сидящего у стены Бомгю, но тот игнорировал их. За пару минут до звонка он поднялся и, подхватив рюкзак, вылетел из кабинета. На следующее утро он недовольно рассматривал распухшие глаза в зеркале и вздыхал: предыдущая ночь была безрадостной и он выплакал, наверное, все слёзы, так что теперь, всё так же вздыхая, замазывал синяки тоналкой. Настроение было хуже некуда, и Бомгю постарался занять себя выбором одежды, хотя при этом что-то внутри кричало о том, чтобы порвать чего-нибудь, устроив истерику похуже ночной. Но на это не было ни сил, ни желания. В общем-то, на всё было как-то плевать, и хмурое лицо было не исправить ярким мейком, над которым тоже не хотелось запариваться. Выбрав за пару минут бежевый свитер и короткую чёрную полуюбку, под которую напялил рваные джинсы, он оглядел себя в зеркале. Образ вышел не то милым, не то бунтарским, и он довольно кивнул: это было то, что надо. Бабулю всегда шокировал его выбор в одежде, особенно юбки с топами и широченными штанами, но Бомгю всегда нравились странные сочетания, большинство из которых, к слову, были вдохновлены Каем, у которого явно было чутьё на то, какая одежда пойдёт человеку. Да и бабушки нет уже почти год, так что охать больше некому. Гю потряс головой. Ни к чему заваливать себя депрессивными мыслями с утра, у него и так проблем по горло. Сунув в рот бутерброд, он взглянул на часы и торопливо принялся совать учебники в сумку. Теперь придётся бежать до трамвайной остановки. Грустно, учитывая то, что оставленных ему родительских денег хватило бы не на одну машину, но научиться водить было то лень, то попросту некогда: многочисленные курсы отнимали почти всё свободное время, и потом, нужно же пару часов в день тратить на себя любимого и просто ничего не делать. Или думать о второкурснике Чхве Ёнджуне, который разбил ему сердце. Выбегая из дома, Бомгю запретил себе думать о нём. Но это явно была невыполнимая миссия, потому что тот самый Чхве Ёнджун схватил его за локоть, когда Гю, зевая, шёл после первой пары в столовку. Когда он обернулся, собираясь обматерить того, кто вторгся в его личное пространство, Бомгю застыл, чувствуя, как сердцебиение учащается. - Смешная шутка вчера вышла, да? Надеюсь, ты посмеялся. - процедил второкурсник, щуря глаза. Гю сглотнул. - Что ты имеешь в виду? - Ты же этот Чхве Бомгю? - спросил Ёнджун, склоняя голову на бок, и усмехнулся, когда младший растерянно кивнул. - Ну, сейчас ты у меня получишь. - Хей, полегче с ним. - рядом материализовался какой-то второкурсник с длинными светлыми волосами с цветными расточками, побрякиающими каким-то бубенчиками. - Ты же не собрался его бить, Джу? - Да, что за хуйня? - Бомгю сжал кулаки, переводя взгляд с одного парня на другого. Да, ему разбили сердце, но он не даст растоптать самого себя. Пусть только попробуют поднять на него руку. Хотя, конечно, их двое, да и драться с парнем, который тебе жутко нравится - так себе идея. Но блондин точно не выглядел враждебно. Он сжал плечо Ёнджуна и хмыкнул. - То, что ты вчера как клоун полтора часа просидел в том классе - твоя проблема, отстань от парня. - Бля, а ты не мог ещё громче это сказать? - Ёнджун наконец отпустил локоть Бомгю и рассерженно скрестил руки на груди. - Да этот пидрила меня идиотом выставил. До Бомгю постепенно начало доходить, и он почувствовал, как к лицу приливает кровь, а коленки начинают мелко трястись. Хён пришёл вчера в кабинет живописи, как он сам и попросил его в своей дурацкой записке? Ёнджун…ждал его? Ждал, пока он ревел у себя дома от того, что старший выбросил его записку в мусорку? Ёнджун снова повернулся к нему, заставив сделать пару шагов назад и снова нервно сглотнуть. - Значит так, имей в виду, что я пришёл туда просто потому, что это идиотское письмо написал парень, и мне хотелось посмотреть на этого…безумца. Я вообще решил, что ты девчонка, пока не увидел подпись. Ну, возможно, я не ошибся, - старший скользнул взглядом по юбке, - я собирался сказать, что не пидор, и парни меня вообще не интересуют, а если ты начнёшь пускать сплетни или что ты там задумал, я тебе так врежу, что зубы будешь по полу собирать, понял? Его взгляд метал молнии, пока Бомгю покрывался потом и безбожно краснел. Его неправильно поняли. Хотелось кричать, а лучше - как-то объяснить хёну, что всё не так, но язык словно отнялся, и он вдруг забыл, как разговаривать. - Ты понял или нет? Бомгю кивнул, до боли прикусывая губу, пытаясь не думать о том, какой же Ёнджун красивый. - Прекрасно. - прошипел Ёнджун и двинулся мимо Бомгю дальше по коридору, ощутимо задев его плечом. - Ой, прости, - зло произнёс он, не оборачиваясь, - я случайно. С тех пор подобные случайности преследовали Бомгю, как тень. Ёнджун “ненарочно” толкал его, заставляя выронить из рук всё, что в них было, “совершенно без злого умысла” пролил как-то сок на его конспект, видимо, так же “случайно” оказавшись в том же классе, что и первокурсники, ну и, конечно, поток комментариев насчёт всего: причёски, мейка, рисования, которые были, разумеется “всего лишь шутками”. "Привет, пидор, сегодня мне на секунду показалось, что ты похож на парня, можешь считать комплиментом", "шёл на звуки пидорства и наткнулся на тебя, надо же" и куча всего подобного. Может, недостаточно жестоко, чтобы плакать по ночам, но, чёрт, Ёнджун не переставал нравиться Бомгю. И он ненавидел себя за то, что почти рад тому, что теперь хён обращает на него больше внимания, он ведь никогда не считал себя мазохистом и не сносил чужих нападок молча. - Бомгю, ты не должен этого терпеть. Серьёзно, что за херня? - каждый раз, когда Гю докладывал Хюнину о том, что старший снова называл его девчонкой или пидором, тот произносил эту фразу, и с ним нельзя было ни поспорить, ни согласиться. - Он зол на меня… - Въёби ему и объясни, что ты не хотел тогда издеваться. - Хюка каждый раз предлагал эти действия, и всегда в той же последовательности. - Ладно, просто поговори. - Тогда мне придётся сказать, что он мне нравится, а я не выдержу второго признания! Я и так уже отзываюсь на “пидор”, мне не нужно ещё больше проблем. - Боже, я тебя не узнаю. Когда в школе тебя пытались задеть, ты не стеснялся. Помнишь того уёбка, который назвал тебя пидором, и ты сломал ему нос? - Разница в том что он был уёбком, а Ёнджун не такой. - кажется, Кай не находил это убедительным. - А разница-то? Он так же тебя называет, и тоже гомофоб, видимо. Он был прав. В том, что нельзя этого терпеть, а не в том, что Джун плохой. И Бомгю начал отвечать. Вот и теперь так же задевал Ёнджуна плечом в коридоре, хотя и волнуясь каждый раз, не делает ли он это слишком сильно, отвечает на каждое колкое замечание, надеясь, что его голос не дрожит, и Гю не заденет чувств хёна, не слушая Кая, твердящего о том, что старший не переживает о том, что обидит Бомгю. Со временем их своеобразные отношения, которым не было названия, приобрели какой-то азарт. Кто что кому сделает, кто как кого назовёт и всё в таком духе. Но была одна особенность, и это было странно, потому что кто-то в универе всерьёз считал их врагами, но это, кажется, было не так, потому что никто из них не переходил некой неосязаемой черты, которую они никогда не обговаривали, и не делал другому ничего действительно серьёзного. Подкинуть записку “дурачок” в шкафчик, прокомментировать внешний вид(особенно когда Ёнджун покрасился в розовый, отчего сердце Бомгю трепетало, а язык выдавал шутки о том, что теперь не только он тут девочка, а Хюнин вообще стал называть их подругами-лесбиянками), и всё в таком виде, но никаких настоящих жестокостей. Словно они условились, словно всё происходящее было по-дружески.✈✈✈
Ёнджун сидел на подоконнике, держа в руках красивую гитару, которая выглядела совсем новой. Своими длинными пальцами он ловко перебирал струны, мурлыча себе что-то под нос. Мелодия едва долетала до Бомгю, и до ужаса хотелось подойти поближе и послушать. Музыка прекратилась, и Гю огорчённо выдохнул, но тут же вздрогнул, когда Ёнджун, посмеиваясь, окликнул его: - Хей, Бомгю, кажется, ты не очень-то хорош в прятках. - Я и не прячусь. - нехотя показываясь в дверном проёме, отозвался младший. - Тогда что ты делаешь? Следишь за мной? - Стал бы я заходить, если бы следил за тобой? - фыркнул Бомгю, и хён кивнул. - Убедительно. Тебе что-то нужно? - Я оставил тут конспект. - младший хихикнул, глядя, как приподнялись брови Джуна. - Да, не всё в этом мире вертится вокруг тебя. Разве что, только в мире Бомгю. - Значит, это твоё? - Ёнджун помахал тетрадью, лежащей до этого рядом с ним. Отдавая её владельцу, он добавил. - Там много рисунков. Моих. - зачем-то уточнил хён, хотя других там никогда и не бывало. Бомгю почувствовал, что краснеет. Сжав конспект дрожащими пальцами, он принялся запихивать его в рюкзак. - Ты что, листал мою тетрадь? Это…типа…вторжение в личное пространство, вообще-то. Ёнджун пожал плечами. - Она была открыта. Но я рад, что тетрадка оказалась твоей. - В каком плане? - Бомгю напряжённо взглянул на старшего, который опустил взгляд на гитару и снова принялся перебирать струны. - Это не какая-то влюблённая в меня девушка…или парень, а просто ты. Рисовал, чтобы как-то использовать против меня? - Нет… - Бомгю отвёл взгляд, пока в ушах гудело обидное “просто ты”. Он что, совсем ничего не значит для Ёнджуна? Впрочем, с чего бы это. Забавно то, как хён катастрофически неправ, и это именно что влюблённый в него парень. Но сейчас нужно убедительно ответить. - Я же художник, так что иногда рисую людей. Чтобы поупражняться в анатомии и всякое такое. - Понятно. - старший кивнул. - Красиво. Гю не нашёл сил сказать “спасибо”, чувствуя, как краснеет ещё сильнее. Тетрадь у него, можно уходить, но как же не хочется. Они с хёном наедине, рядом никого нет, всё так спокойно и прекрасно. - Не знал, что ты играешь на гитаре. - С двенадцати лет. - горделиво отозвался Ёнджун. - Могу играть с завязанными глазами. Бомгю хмыкнул. - Я думал, ты танцор. - Так и есть, просто я очень талантливый. - пафосно проводя рукой по волосам, отозвался старший, и Гю прикусил губу, оценивающе оглядывая картину перед собой. Ёнджун с гитарой отчего-то выглядел невероятно органично, взгляд снова зацепился за длинные пальцы на тонких струнах, яркие розовые волосы, спадающие на шею, на глаза, на пухлые губы… Казалось, ещё чуть-чуть и из приоткрытого окна позади хёна полетят красные лепестки и заиграет дорамная музыка. - Слушай, ты на меня так пялишься, мне аж неудобно. - подал голос Джун, который всё то время, что Бомгю разглядывая его, наблюдал за выражением лица младшего. - Прости, просто…композиция шикарная, такое грех не зарисовать. Мне…просто задано порисовать людей с натуры. Правда, черты Ёнджуна словно кричали о том, чтобы запечатлеть их, и Гю машинально прикидывал, как перенести всё это на мольберт, уже набросав небольшой скетч у себя в голове. Старший приподнял брови, но тут же улыбнулся. - В принципе, у меня нет следующей пары, если хочешь, можешь…порисовать меня. - Серьёзно? - Бомгю вообще не ожидал такого расклада. Но, чёрт, референс потрясающий. Если он сумеет передать хотя бы десятую часть красоты Ёнджуна, высший балл будет ему обеспечен, хотя и придётся хорошенько постараться. - Почему бы и нет? Это потешит моё самолюбие. - хён хихикнул. - Но я никогда не был…э-э-э…моделью, или как там это называется, так что буду вертеться. - Окей, просто расслабься и держи гитару. - у него есть следующая пара, но плевать. Кому вообще нужна эта учёба, когда он может провести время с Ёнджуном? Боги, это может быть лучший день в его жизни. - Знаешь, я жду подвоха. - признался старший, глядя, как Бомгю торопливо достаёт всё нужное. Ему ещё повезло, что это кабинет живописи, так что Гю был готов спустя всего пять минут бега по классу. Услышав слова хёна, младший вопросительно поднял голову. - Ну…типа…ты всё наврал, чтобы нарисовать специально плохо и поржать… - Я думал, у тебя всё в порядке с самооценкой. - отозвался Гю, прикрепляя холст к мольберту. - Зачем мне портить свой же рисунок? Я собираюсь это сдать. - Да, просто… - Ёнджун вздохнул, опуская взгляд на гитару. - Мы же не друзья, с чего тебе это делать, кроме как...посмеяться? - Я делаю это не ради тебя, просто ты выглядишь очень красиво, - Бомгю прикусил губу, пряча краснеющее лицо за мольбертом, - и это хороший референс. А если ты про нашу, хм, как бы назвать? Типа-вражду?.. Хён кивнул. - Так это же несерьёзно, разве нет? Или ты считаешь меня своим врагом, способным только на какую-то хуйню? - Да нет, ты ничего такой, - хмыкнул Ёнджун, извлекая из гитары пару мелодичных нот, и Бомгю был рад, что его не видно: от слов хёна его сердце таяло, - просто мы продолжаем друг друга…э-э-э…подкалывать? - Можем на время сделать перемирие. - отозвался Бомгю. - Только пока я тебя рисую. - Окей. - довольно отозвался старший. - Но не расслабляйся, ясно? - Конечно, жду каждую минуту, что ты выскочишь на меня с ножом. - Эй, я же не маньяк какой-нибудь. Это ведь всё несерьёзно, сам же сказал. - обиженно произнёс Ёнджун, и младший внимательно глянул на него. - А раньше это выглядело серьёзно. - осторожно произнёс он. Это же правда, и Бомгю в последнее время часто об этом думает. Но по факту Джун ни разу серьёзно не оскорбил его. Да, его комментарии и действия нельзя назвать необидными, но Бомгю платит ему тем же. Даже вылил на чужой учебник треть своего кофе в отместку за случай с соком. Он тогда сильно волновался, что переходит границу, но отомстить хотелось, как и позлить Ёнджуна. Но тот только приподнял брови и вбросил что-то про сорт кофе, который Бомгю пьёт. Не обидно от слова совсем, и это озадачивало. Гю всю пару после этого, рисуя вместо конспекта знакомый профиль, пытался понять, в какой момент из их своеобразных отношений пропала вся агрессия. Да и была она вообще? По началу, определённо, да, но чем дальше они обмениваются взаимными мелкими пакостями, тем безобидней они становятся, и если ещё недели три назад он рыдал Каю от того, что Ёнджун назвал его причёску "глупой и девчачьей", сейчас Бомгю бы лишь усмехнулся на это. Нет, он и тогда не расплакался и не сбежал, а лишь приподнял бровь, притворяясь, что ему безразлично, и небрежно отозвался: - Да просто тебя закосплеил. - Не думал, что я уже настолько знаменит, что меня косплеят миленькие девочки. Я так понимаю, ты моя главная фанатка? При этих словах сердце Бомгю ёкнуло дважды потому, что…миленькие? Хён считает его милым или, как всегда, издевается? И да, он ещё какой фанат, только Ёнджун до сих пор этого не знает, продолжая думать, что то письмо было несмешной шуткой, издёвкой, а у Гю по-прежнему не хватает духу признаться, что это не так. Поэтому он продолжает играть в эту дурацкую игру "кто кому больше насолит". Но что происходит сейчас? Они спокойно разговаривают, как настоящие друзья… - Раньше я на тебя злился за эту твою записку. - негромко отозвался Ёнджун, и Бомгю прикусил губу. - Знаешь, даже сам не знаю, почему, но я серьёзно тебя там ждал. Типа…я правда купился и подумал: “почему нет” . Мне было даже слегка жаль, что это оказалось шуткой. Бомгю поднял на старшего взволнованный взгляд, чувствуя, как лицо горит. Ёнджуну жаль? Он пришёл туда и ждал его не чтобы сказать, что его не интересует Гю, а…серьёзно хотел его увидеть? Старший поднял глаза и встретился взглядом с Гю, у которого побежали мурашки по спине. Бомгю сжал в пальцах карандаш и напряжённо спросил. - А…если бы я там был?... Ёнджун пожал плечами. - Не знаю, мне просто было любопытно. Думаю, мы бы поболтали или прогулялись. Бомгю почувствовал, что готов расплакаться. - Тебе же не нравятся парни… - Я так сказал, потому что был зол, но, блин, ты посмотри на меня. Я же похож на живое воплощение лгбт-флага, и...мне вообще все нравятся.Juliet - Cavetown
Карандаш в пальцах Гю задрожал, и он перевёл взгляд на мольберт. Всё могло бы быть иначе? У них могло быть свидание? Может, даже они бы уже были в отношениях, если бы Гю только не сбежал тогда! Но откуда он знал, Ёнджун же порвал его записку! - Понятно… - пробормотал Бомгю, вернувшись к наброску, пытаясь игнорировать колотящееся сердце. - А…ты когда-нибудь встречался с…с парнями? Он не знал, зачем спросил это. Какая разница, были ли уже у Ёнджуна партнёры мужского пола? Это же ничего не изменит. Но в момент, когда Бомгю выводил карандашом знакомую фигуру, пытаясь незаметно утереть выступающие слёзы, ему казалось это важным. - Почему ты спрашиваешь? - старший провёл пальцами по струнам, не поднимая головы, и Гю прикусил губу. - Точно, мы же не… -✈✈✈
Бомгю не знал, что думать, когда следующим утром получил записку. Ёнджун толкнул его в коридоре, в ответ на что Бомгю закатил глаза. - Верх оригинальности. - Верх оригинальности случился, когда твои родители решили не использовать презик и зачали тебя. - весело отозвался старший, подавая Гю уроненный им учебник. - У твоих был похожий момент, когда они взяли тебя из детдома. Бедные, жалеют, наверное, что вернуть нельзя. - принимая учебник, промямлил Бомгю, надеясь, что от случайного касания чужих пальцев он не покраснел слишком сильно. - Откуда знаешь, чё, опытный? - усмехнулся Ёнджун, удаляясь по коридору. Именно в этот момент, опустив взгляд на учебник в своих руках, Гю увидел, что оттуда что-то торчит, и когда он достал вырванный, видимо, из тетрадки, листок бумаги, сердце его забилось с бешеной скоростью. "Кабинет живописи, после пятой пары." Он не знал, что и думать, но румянец разливался по щекам, а ритм сердца стучал прямо в ушах. Ёнджун позвал его на свидание? Бомгю не помнил, как дожил до конца пятой пары и вылетел из кабинета со скоростью пули. Только на лестнице он затормозил, чувствуя дрожь во всём теле. Руки знатно тряслись, а лицо явно было пунцовое от смущения и всего того, что он нафантазировал себе во время занятий. А что, если они прямо там начнут целоваться или даже… Чёрт, нет, он даже не знает, зачем именно хён его позвал, может, это вообще никакое не свидание. Прикусив губу, Бомгю сделал глубокий вдох и пригладил волосы, старательно делая вид, что ему вообще плевать на всё, и он не нёсся к дурацкому кабинету живописи как угорелый. Комната находилась на одном из верхних этажей и была тихим местом, за что безумно нравилась Бомгю. Когда класс был свободен, он иногда проводил там время, слушая музыку, выполняя домашние задания или просто пытаясь разобраться в себе, так что был рад, что Ёнджун назначил встречу именно там, где не будет много людей. В конце концов, скоро уже стемнеет и студенты поедут домой, а они будут там…только вдвоём. Когда Бомгю вошёл в кабинет, старшего ещё не было. Чхве бросил сумку на ближайшую парту и взглянул на часы, раздумывая, скоро ли придёт Ёнджун. На удивление, долго думать не пришлось, ведь спустя всего секунду он услышал шаги, как-то сразу почувствовав, что это хён, и обернулся к двери…которая захлопнулась. Послышался очень красноречивый щелчок, и Бомгю бросился к выходу, с ужасом дёргая ручку. Бесполезно, Ёнджун запер его. Он поднял голову и с непониманием уставился на довольное лицо старшего через стеклянное окно в двери. В груди что-то болезненно сжалось. - Что, неприятно? Чувствуешь себя идиотом? Бомгю до боли закусил губу, чувствуя, что готов разреветься. Он напридумывал себе столько исходов этого вечера, а в результате его просто обманули и явно собираются высмеять. - Поверить не могу, что ты купился. Знаешь, я переживал, что это слишком очевидная уловка, но реально сработало. Боже, ты такой дурачок. Ёнджун громко рассмеялся, пока Бомгю нервно дышал, из последних сил сдерживая слёзы. За что с ним так? Он не сделал ничего плохого! Старший тогда мог просто уйти, нет, вообще мог не приходить, Гю ему всё равно не нравится. Похоже даже, что он просто ненавидит его, вновь и вновь разбивая сердце своими ежедневными выходками. "Пропала агрессия"? Да он просто наивный идиот, раз думал так! - Выпусти меня. - нервно произнёс он дрожащим голосом. - Откуда у тебя вообще ключи? - Спёр у охранника. Не бойся, уборщица тебя выпустит…часика через два, наверное. - улыбаясь, отозвался Ёнджун, и губы Бомгю задрожали.Who - Lauv, BTS
- Зачем ты это делаешь? - шмыгая носом, еле слышно произнёс он, глядя на нахмурившегося старшего. - Хей, Бомгю, ты чего? - Почему тебе так нравится издеваться надо мной? Что я тебе сделал вообще? Ты каждый день как будто пытаешься довести до нервного срыва! - отступая от двери Чхве уже не заморачивается насчёт очевидно дрожащего голоса. - Ну конечно, доведёшь тебя. Ты делаешь тоже самое! - А мне что, нужно молча терпеть всё это? Может, ещё самому лечь в грязь, чтобы ты не напрягался? - утирая подступающие глаза, Бомгю смотрел куда угодно, но не на Ёнджуна. - Ты первый это начал, не надо валить всё на меня. Я тут кучу времени просидел, думал, ты тупо опаздываешь, а ты решил постебаться надо мной? Из-за чего вообще? - Да не начинал я ничего! - Бомгю, наконец, сорвался, почти крича и размахивая руками. - Я подкинул тебе эту записку, потому что ты мне нравишься! До сих пор нравишься! Но ты её выбросил, и я решил, что ты ни за что не придёшь, поэтому и сам не пошёл! Я понятия не имел, что ты там будешь, а потом ты начал всё это! Если хочешь знать, ты добился своего, и мне было охуеть как плохо из-за всех твоих слов, но я не понимаю, чего ты от меня хочешь? Тебе правда так нравится издеваться надо мной? Хочешь довести меня до слёз? Поздравляю, ты справился! Давай, можешь продолжать издеваться! Ну что, я снова веду себя как девчонка? Может, снова назовёшь меня пидором? Он закрыл лицо руками, не заботясь о том, что его плач слышно, наверное, на всём этаже. Ему было слишком больно, чтобы думать о таком. Щелчок двери послышался сразу же. - Бомгю, ты…ты что, серьёзно? - Ёнджун торопливо вошёл внутрь, нерешительно останавливаясь возле сидящего на парте первокурсника. - Почему ты сразу не сказал? Чёрт, мне так стыдно... Не плачь, пожалуйста. Скажи, что мне сделать? - Пойти нахуй! - не отнимая от лица рук, прокричал Бомгю. - Ты мудак! - Я…блять, прости пожалуйста, мне правда очень жаль… Младший даже не смог снова послать его в ответ, рыдая навзрыд. - Я правда до сих пор тебе нравлюсь? - Ёнджун звучал неуверенно и смущённо, но его слова впивались в сердце, как острые когти, раздирая его на части. - П-прости, конечно, но не уверен, что это взаимно. Типа…вообще. Потрясающее утешение, миллиард из десяти, всем рекомендуется, особенно если вы соскучились по нервному срыву. Слёзы лились и лились, и Бомгю мечтал, чтобы старший просто исчез отсюда и дал нормально выплакаться, но тот стоял над душой, переминаясь с ноги на ногу и неловко мямля что-то. Гю рад был бы извинениям, но, чёрт, не сейчас и не в такой форме! Впрочем, на что он надеялся? Бомгю что, правда думал, что тот хочет назначить ему свидание? Идиот, идиот! - Бомгю, мне правда очень жаль. Но я не…не люблю тебя, так что…мы можем быть друзьями? Услышав это, младший на миг отнял от лица руки и вгляделся в чужое лицо, пытаясь понять, не шутит ли Ёнджун. - Друзьями? Серьёзно? Боже, да я так хочу тебя ненавидеть, ты бы знал! - Бомгю, мне правда… - Да, я понял, тебе жаль. Знаешь, я-то думал, что ты стал лучше ко мне относиться, но ты просто мудак! - Бомгю, я не хотел всего этого. Я не хотел делать тебе больно, я был уверен, что ты решил посмеяться надо мной! - Да с чего мне вообще это делать? Мы даже не общались ни разу! - Я не знаю, обычно людям не нужны были причины! Гю бросил на Ёнджуна быстрый взгляд, утирая щёки. - О чём ты? Старший поджал губы и уселся на соседнюю парту, опустив голову. - Скажем так: мои старшие классы были нелёгкими. Бомгю всхлипнул. - Ты стал таким мудаком, потому что над тобой издевались? - Я не знал, что тебе так больно! Мне правда очень-очень стыдно! - Нет, блять, я удовольствие получал каждый раз, когда ты говорил, как я похож на девчонку! - Мне очень стыдно. - повторил Ёнджун, поднимая на Бомгю виноватый взгляд. - Я сделаю всё, что захочешь, серьёзно! - Как мило, может, мне взять и простить тебя за всё? - Шмыгая носом, спросил Бомгю, и старший покачал головой. - Ты имеешь право меня ненавидеть. - тихо произнёс он, но Гю вздохнул. - Ты мне нравишься. Хотя я и хотел бы, чтобы это было не так. - он прикусил губу. - Мне жаль, что над тобой издевались в школе. - Я только что разбил тебе сердце, как-то странно, что ты меня жалеешь. - невесело хмыкнул Ёнджун, и Бомгю пожал плечами. - Просто мне это знакомо. Старший, хмурясь, повернулся к нему. - Тебя…? - Я же гей. Мне казалось, всем будет насрать, но в результате моя школа была настоящим адом. - Почему твои родители не вмешались? Или ты тоже боялся им рассказать, хотя это капец как тупо? - спросил Ёнджун, и Бомгю прикрыл глаза, не зная, какую эмоцию показывать теперь. - У меня нет родителей. - Чёрт, я…мне так жаль, боже. - старший закрыл лицо руками. - Я такой идиот. - Да уж. - отозвался Бомгю, приоткрывая глаза и глядя на хёна. - Но они умерли давно, так что…я смирился, скажем так. - Я сегодня облажался во всём, в чём только мог. - пробормотал Ёнджун, и Гю тихо усмехнулся. - Скорее уж я. Надеялся, что парень, который мне нравится, позвал меня на свиданку, а в результате мне снова разбили сердце, и вот я рыдаю в кабинете, где до этого чуть не был заперт. - Это звучит так ужасно. Бля, я просто худший человек в мире. - старший подтянул к себе ноги и уткнулся лицом в колени. - Парни, которые издевались надо мной в школе с тобой поконкурируют. - снова тихо хмыкнул Бомгю. - Слушай, ты…не плохой, и точно не худший в мире. В общем-то не будь я в тебя влюблён, скорее всего, даже не обратил бы внимания на твои действия и слова. Типа, это так глупо звучало, на самом деле. - Мне нравилось перебрасываться с тобой этими…как сказать? Взаимными оскорблениями? - Ёнджун поднял голову, и Гю хихикнул. - Ты не настолько хорош, чтобы назвать это оскорблениями. А все эти толкания в коридорах…блин, это так жалко, если задумываться. - Ты прав. - старший хмыкнул. - Но мне всё равно до ужаса стыдно. - Так и должно быть. Но пофигу, меня это задевало только из-за того, что ты мне нравишься. - Всё равно, я же тебя обижал. Чем тогда я лучше тех людей, которые гнобили и тебя, и меня в школе? - Уверен, что многим. - Бомгю слез с парты. - По крайней мере, ты не пытался избить меня. Дети такие злые. - Чёрт, мне так жаль… - Я уже это слышал. - он шмыгнул носом, и Джун поднял голову, виновато глядя на него. - Знаешь, зачем я устроил всю эту херню? - Довести меня до нервного срыва? - Я хотел прекратить всё это. Подумал, будет забавно…типа, всё началось с того, что я сидел кучу времени в кабинете, и закончится тем, что ты будешь. - Это охереть как жестоко, ты мог просто сказать, что хочешь перестать. - Я не заставил бы тебя сидеть тут неизвестно сколько. Хотел, чтобы ты прихуел, а я потом бы сказал, что мы вели себя глупо, и я хочу быть твоим другом. Просто мы вчера так здорово болтали, и я понял, что ты крутой, и с тобой интересно. Бомгю фыркнул. - Серьёзно, лучше бы ты просто подошёл и сказал об этом. - Я такой долбоёб. - Ёнджун снова опустил голову. - Мне правда безумно жаль, я понимаю, что сказал это уже раз сто, но…что я могу сделать? - Я подумаю и решу. - Бомгю направился к двери. - Надеюсь, это был последний раз, когда ты довёл меня до слёз. Он не угадал. Потребовалось всего две недели, чтобы он ворвался в квартиру Хюнина и полтора часа разбавлял собственные слёзы вином. После случая в кабинете живописи их отношения с Ёнджуном разительно изменились. Тот больше не позволял себе ничего, что могло бы задеть Бомгю, а когда какой-то мерзкий преподаватель, увидев радужные фенечки на запястьях первокурсника, высказал своё (никому не всравшееся) мнение на эту тему, хён где-то полчаса вёл дебаты на тему отношения к людям, в результате чего был отправлен к директору, зато воззнёсся в глазах Гю до небес. Можно сказать, они подружились, только обычно один из друзей не краснеет при случайном касании другого и не залипает на него, уже машинально рисуя его прекрасный профиль на всём, что подвернётся под руку. Да и не то, чтобы они стали очень близки, просто Ёнджун всегда был заботлив и старался искупить вину всеми силами, а Бомгю пытался разлюбить его и не краснеть каждый раз, когда старший подходил и начинал разговор. Хюнин к изменениям второкурсника относился со скепсисом, совершенно не доверяя ему, и, когда заплаканный Бомгю прибежал к нему, сразу понял, в чём дело. Точнее, в ком. Гю прекрасно помнил слова Ёнджуна о том, что он ни разу не встречался с парнями, но хочет попробовать. Так что младший не должен был быть удивлённым, когда застал его в туалете, целующимся с каким-то старшеклассником. - И ты без понятия, кто это? - осушая свой бокал, уточнил Кай, и Бомгю кивнул. - А на что я надеялся? Это было ожидаемо, но мы…мы сблизились. Я думал, мы могли бы…не знаю! Чёрт, чёрт, всё так хуёво! - Он тебе пишет. - произнёс Хюнин, взглянув на экран мобильника друга. - Просит позвонить ему. - Я не хочу его видеть и слышать тоже! Я хочу сдохну-у-уть! - наливая в бокал ещё вина, провыл Гю. - Ну почему так? Он был хорошим и милым- - Он называл тебя пидором. - Он же не знал, что меня это заденет. - Ну, значит, он долбоёб. - хмыкнул, подытожил Кай, и Бомгю помотал головой, делая большой глоток. - Ёнджун так искренне раскаивался! Мы неделю назад гуляли, у нас столько общего! А ещё он сводил меня в кафешку, потому что не знает, как ещё извиниться. А ещё купил игрушку, которая показалась мне милой, и мы смотрели фильмы у него дома. Мне с ним было так хорошо, а теперь что будет? Что со мной будет, Ка-а-а-ай? Ёнджун пытался извиниться, но Бомгю не знал, что теперь чувствовать по отношению к нему. Он надеялся, что после увиденного сможет разлюбить старшего, но чуда всё не происходило. Рассматривая по вечерам сделанную ещё в кабинете живописи фотографию хёна, Гю пытался сдержать слёзы и доказать себе, что сможет жить и без Джуна. Пиздёж чистой воды, и это совсем не здо́рово и не романтично. А чего он ожидал? Бомгю сам не знал.✈✈✈
“Послушай, ты ему нравишься, просто он…немного угол девяносто один градус, когда дело касается любви.” Хотите сказать, в это можно поверить? Бомгю вот не мог. По большей части он согласился прийти на вечеринку Чанбина, потому что надеялся всё прояснить. Разве Гю может нравиться Ёнджуну после всех его слов, что это не так? У двери дома, который Чанбин арендовал для вечеринки, чтобы разнести его в щепки(так было в прошлый и позапрошлый раз, любая вечеринка Со заканчивалась катастрофой, но это не отменяло веселья), Бомгю остановился, пытаясь успокоиться. Хюнин очень хотел пойти с ним, но его планы вдребезги разбила школа, и теперь он корпел над учебниками у себя дома, готовясь к какой-то контрольной, перед этим часа полтора слёзно умоляя Бомгю не зацикливаться на Чхве Ёнджуне и повеселиться за них двоих. Гю не был уверен, что сможет выполнить хоть один из этих пунктов. Он пришёл позже всех, боясь, что иначе ему придётся ждать Ёнджуна, а за это время он изгрызёт себя пугающими мыслями. Ну, а ещё Феликс советовал прийти попозже. Сделав глубокий вдох, Бомгю нажал на кнопку звонка. Плевать, если Джун всё же решил поиздеваться над ним, он хотя бы точно будет знать, что тот мудак. В его сознании Ёнджун уже давно перестал быть идеальным, хотя и не перестал нравиться младшему. Ему открыл сам Чанбин, уже подвыпивший, с непонятно откуда взявшейся мишурой на шее, хотя сейчас был только конец ноября. Со икнул и радостно поприветствовал Гю объятиями, словно они были лучшими друзьями, громко разглагольствуя о том, что Ёнджун там ни о чём не догадывается и пора действовать. Войдя в прихожую, пока ещё опрятную и довольно уютную, Бомгю нерешительно повернул в гостинную, откуда доносилась оглушительная музыка. Окинув комнату быстрым взглядом, он обнаружил Ёнджуна у стены, беседующим с Ёнбоком. Коленки затряслись. Вот она, причина его страданий с начала года, стоит почти перед ним, надо только подойти и заговорить. Но что он скажет? "Привет, мне сказали, что ты в меня влюблён, не мог бы подтвердить это"? Бомгю шумно сглотнул, понимая, что план отстойный. Телефон в кармане вибрировал от сообщений Хюнина(учится он, конечно…), но Гю боялся отвлечься и потерять Джуна из виду. Сейчас, в эту секунду происходит, возможно, важнейший момент его жизни. Он сможет, обязательно сможет собрать волю в кулак и подойти к хёну. Плевать, что будет потом, если он не заговорит с Ёнджуном сейчас, тот может уйти и они до конца жизни так и не признаются друг другу во взаимности. Подхватив со стола бумажный стаканчик с неизвестный жидкостью, Бомгю сжал его в пальцах и уверенно направился к хёну. - Привет. Ёнджун повернулся к нему и замер. Ёнбок рядом с ним довольно кивнул младшему и похлопал друга по плечу. - Надо же, и Бомгю тоже здесь. Пожалуй, оставлю вас наедине. - Нет, стой, мне нужно… - Джун заозирался по сторонам, и Феликс недовольно взглянул на него, уперев руки в бока. - Что ты мне обещал? Хорош бегать друг от друга, вы двое, просто поговорите уже как адекватные люди. Ёнджун вздохнул и беспомощно взглянул на Гю. - Прости меня. - Отличненько! - Феликс широко улыбнулся и скрылся в толпе, прокричав, что не спустит с Ёнджуна глаз. Джун опустил голову, облизывая губы, и Бомгю вдруг почувствовал себя совсем неуверенным. - Ты не обязан ничего говорить, если это не правда. Просто получается, словно мы с Ёнбоком тебя заставляем. Старший нахмурился, внимательно глядя на Гю. - Тебя Феликс подговорил? Бомгю прикусил губу. У него нет никаких причин врать: он-то уже давно сказал всё, что был должен. - Он попросил прийти на вечеринку, потому что считает, что я…что я нравлюсь тебе. Ответа не последовало, и Гю чуть приблизился, заглядывая в лицо старшего. - Я хотел бы услышать подтверждение или опровержение. Ёнджун отвёл взгляд, снова облизывая губы, и Бомгю впервые почувствовал раздражение, глядя на него. - Чёрт, хён, просто скажи “да” или “нет”, не ты здесь мучаешься и ничего не понимаешь. - О, так ты тут мученик? Ты игнорировал меня кучу времени, я чуть паничку не словил! Я думал, что больше нахер тебе не нужен! - скрещивая руки на груди, заявил Джун. - Ты сосался с каким-то парнем и ждёшь, что мы сможем нормально общаться? Я думал, что начал нравиться тебе, но потом увидел тебя с ним, а сейчас Ёнбок говорит, что ты хочешь мне в любви признаться? Ты решил гарем себе собрать или как? - Бомгю зло сжал в пальцах стаканчик, забыв, что он полон. - Фак! - Да я пытался всё объяснить, но ты куда-то пропал! Не появлялся в универе, а потом постоянно сбегал от меня! - Джун тоже повысил голос, надвигаясь на поджавшего губы Бомгю. - Объяснить что? Ты решил засосать какого-то чела, но он, видимо, послал тебя, и ты снова вернулся ко мне? Потому что я не смогу тебе отказать? Решил попробовать каково это - быть с парнем? - Никуда он меня не слал! - прошипел Ёнджун, приближаясь почти вплотную и хватая Бомгю за ворот футболки. - О, значит, он оказался не слишком хорош для такого как ты, да? - Заткнись и послушай меня! - Бомгю упёрся руками в грудь хёна, пытаясь отпихнуть его, но тот перехватил их, заставив промелькнуть в сознании младшего мысль о том, какой Джун сильный. - Думаешь, я не смогу тебя послать? Пошёл ты, Ёнджун! - выкрикнул Бомгю, чувствуя, как сердце колотится с бешеной силой. Нахер всё это, надо валить домой. - Надо же, какой храбрый! А почему ты не мог быть таким, когда я не понял, что записка была серьёзной? Ты даже не смог мне объяснить, что я тебе нравлюсь! Кто, блять, вообще пишет записки, сейчас двадцать первый век! - Ой, ну извините, что мне неловко разговаривать с парнем, который мне нравится и который неизвестно как это воспри- - Парни, вы, блять, охерели? Только сейчас Гю заметил, что половина собравшихся в гостинной пялится на них, а из другого угла комнаты спешит Ёнбок, громко матерясь. - Что вам, сука, непонятно во фразе “поговорить как нормальные люди”? Вы не знакомы с такими понятиями? Как вы вообще умудрились посраться, я же две минуты назад вас оставил! - Я валю домой. - заявил Бомгю, и Ёнджун опустил его, кивая. - Я тоже. - Долбоёбы-ы-ы… - простонал Феликс, пряча лицо в ладонях. - Но знаете что? Меня заебало! Я пытался вам помочь, как мог, но раз вам самим это не нужно, мне тем более! Давайте, расходитесь и нойте всю оставшуюся жизнь, гении. Гю не нашёлся что ответить и раздражённо потопал на второй этаж в поисках туалета. Одна ладонь была липкая из-за мерзкого напитка, но куда более отвратительно было на душе. Потрясающий вечер, спасибо, что позвали! Все ответы, блять, получены, у него ноль вопросов и счастья просто полные штаны.Sad Souls - Cloud Speed
Но отмывая ладонь в душевой, он кусал губы и злился уже на себя. Ёнджун хотел ему что-то сказать…может, он правда собирался объясниться, а Бомгю не дал ему с этой своей идиотской ревностью и обидой. Но правда же больно. Может, было бы лучше, если бы он никогда не влюблялся в хёна, а то пока они оба больше пострадали от этого, чем…чем что? Получили удовольствие? Какое, блять? Ну почему всё просто не может быть хорошо? И почему он не хочет уходить домой? Почему хочет остаться тут, пока здесь же остаётся Ёнджун? Вряд ли Бомгю сможет снова к нему подойти, но, чёрт, как же хочется снова его увидеть. Это странно и глупо, наверное, они же только что наорали друг на друга, но Гю ведь так хотел быть с ним, добиться его, а сейчас что? Просто сбежит? Нет. Но и пялиться на хёна весь вечер тоже отстойный план, только другого попросту нет. Гю всё ещё злился, хотя больше на себя, ему было обидно, но он всё равно спустился и смешался с толпой, отыскивая того, с кем можно позависать. Скоро обнаружился пьяный до невозможности Чанбин, сидящий на веранде в компании нескольких человек и кальяна. Он сам не курил, но каким-то образом влился в эту компанию, обсуждая курсовые работы и сессии. Со зазывал Бомгю присоединиться, но тот отнекивался, хотя, почувствовав вкусный запах и поглядев на дымок, вдруг почувствовал острую потребность покурить. Он уже не помнил, когда занимался этим в последний раз, поскольку зависимости у него никогда не было, чем Гю всегда гордился, хотя первую свою одноразку попробовал ещё в пятнадцать вместе с Хюнином. Тому совершенно не понравилось, в отличие от старшего, который с тех пор перепробовал кучу всего, несмотря на то, что обращался к этому делу только в моменты, когда ничего другое не помогало успокоиться. Подхватив на кухне замеченные ранее сигареты(владелец не обнаружился, так что Бомгю взял оттуда две штуки, оставив остальное на месте), он отыскал балкон, спугнув целующуюся там парочку, и щёлкнул взятой у Чанбина зажигалкой. Какой кайф… Сигареты были с каким-то фруктовым вкусом, очень приятные, и Гю даже пожалел, что взял всего две. Впрочем, эти мысли выветрились у него из головы, когда он увидел внизу Ёнджуна. Тот разговаривал с кем-то во дворе, недалеко от веранды, где охала и ахала компания Чанбина, опрокинувшая свой кальян. Должно быть, именно из-за этого на улицу высыпало столько людей, в том числе и Джун, от которого Бомгю теперь не мог отвести взгляда, снова чувствуя мерзкую вину. Она наполняла его всего и оседала на языке вместе со вкусом сигарет, совершенно заглушая их, не давая думать ни о чём другом. Словно почувствовав его взгляд, Джун поднял голову, и Гю тут же отвернулся, пытаясь не думать о том, как он хочет спуститься и снова подойти к хёну. Он натыкался на его молчаливый взгляд в течение всего следующего часа, и это было одновременно невыносимо и очень приятно. Может, Гю и правда нравится Ёнджуну? Потому что в его глазах не читалось злобы или осуждения, чего так боялся Бомгю, это было что-то печальное и…нежное? Об этом было неловко даже просто думать, но все мысли были забиты только лицом хёна. А, нет, не только. Ещё его голосом, его прикосновениями и словами о том, что он хотел всё объяснить. Какой же Бомгю придурок, что не выслушал его. На глаза наворачиваются слёзы, а в голове снова возникает вопрос: почему всё просто не может быть хорошо? Ответ приходит сразу же, как только Гю теряет Ёнджуна из виду: потому что так не бывает, и надо самому что-то делать, а не ныть. По телу пробегает дрожь, когда он думает, что хён уходит домой. Феликс прав: они просто два долбоёба, и, может, они и не будут вместе, может, они оба сейчас уйдут и будут игнорировать друг друга до конца жизни, но надо хотя бы извиниться. Потому что как он может так относиться к Джуну, если любит его? Может, это всего лишь дурацкая влюблённость, и она пройдёт, но нельзя же быть мудаком. Вина перед Ёнджуном заполнила мысли вместе с осознанием того, что он не хочет уходить и терять такой шанс. Может, всё ещё может быть хорошо? Если они оба постараются, что-то может выйти. Откуда появилось это воодушевление? Бомгю не знал, торопливо пересекая гостиную, до ужаса боясь, что хён сейчас покинет дом, и они не поговорят. А ещё это будет его вина. Он распахивает входную дверь и выходит, озираясь по сторонам. Вокруг тихо и темно, и Гю поёживается, пытаясь понять, не опоздал ли он. Кажется, нет, потому что- - Бомгю, подожди, пожалуйста! - с этим криком Ёнджун вылетает из дома, который младший покинул всего пару секунд назад, и останавливается, сжимая в руках недопитую бутылку виски или чего-то вроде этого. - Не уходи. Он почти шепчет это, и Бомгю готов расплакаться от этого тона: тёплого и нежного. - Я думал, ты уходишь. - бормочет он, и старший расплывается в смущённой улыбке, подходя чуть ближе. - Пожалуйста, давай поговорим. - он точно пьян, но звучит уверенно, а глаза смотрят умоляюще и виновато. - Давай. - всё, оказывается, так просто? И на что они тратили своё время? Почему просто сразу не уселись прямо на траву, глядя в глаза друг другу? - Ты очень мне нравишься. - сразу начинает Ёнджун, и Бомгю перестаёт дышать. - Послушай, я не знаю, говорил ли тебе об этом Феликс или нет, но ты правда мне нравишься, только я боюсь, что…что… Послушай, я вёл себя с тобой правда ужасно, чёрт, я довёл тебя до слёз несколько раз, и я не знаю, можно ли мне искупить вину. Я очень боюсь, что тебе будет плохо со мной. - он заканчивает почти шёпотом, громко шмыгая носом. - Ты хороший, Ёнджун. - Бомгю пододвигается поближе к нему, осторожно касаясь чужой ладони. - Ёнбок прав, нам нужно обсудить всё. Джун кивает. - Я не знаю, в какой момент ты начал мне нравиться, но я боялся всё испортить. В плане…я говорил, я никогда не встречался с парнями, и мне не давала покоя мысль, что…вдруг я не смогу поцеловать тебя? Вдруг мне будет страшно или слишком неловко? Поэтому попросил одного знакомого помочь мне, и ты нас увидел. Я пытался всё объяснить, Бомгю-я… - Чё-ё-ёрт… - Гю закрывает лицо руками, пытаясь осознать, какой же он идиот. - Это я должен переживать, что тебе будет со мной плохо. Ёнджун приобнимает его, поглаживая по волосам. - Ну, ничего этого не было бы, если бы я не выбросил записку, и я кучу раз пожалел об этом. - Почему ты вообще это сделал? - утирая нос, спрашивает Бомгю, и хён задумчиво пожимает плечами. - Если честно, я с самого начала боялся, что это чья-то издёвка, а ещё мне было неловко, но это не оправдывает того, что это было очень жестоко. Я думал об этом весь день, а потом понял, что хочу встретиться с тобой. Прости, наверное, это всё последствия старшей школы. - Прощаю. - тихо отвечает младший, поднимая на Джуна смущённый взгляд. - А ты прости, что не дал тебе объясниться, я…я такой придурок. - Но ты мне нравишься. И, скорее всего, на твоём месте я вёл бы себя так же. Бомгю шмыгает носом и прижимается к Ёнджуну, глядя вверх. - Звёзды красивые. - рассеянно бормочет он, и старший кивает. - Луна тоже, не находишь? - Луна? Её даже не вид- Щёки Гю становятся пунцовыми, и он прикрывает их ладонями. - Ты - моя луна. - тихо смеясь, говорит старший, поворачиваясь к Бомгю. - Прости, я становлюсь сентиментальным, когда напьюсь. - Мне нравится. Оба улыбаются, отводя взгляд, и Джун тихо спрашивает, переплетая их пальцы рук: - Так что теперь? Бомгю вопросительно глядит на него, и Ёнджун чешет голову. - Мы поняли, что мы два долбоёба, которые пару раз довели друг друга до слёз, потому что не додумались поговорить. Что нам делать? - Сказать Ёнбоку, что он лучшая сваха в мире. - Джун снова смеётся, но тут же становится серьёзным. - Ты…ты уверен, что хочешь быть со мной? - Очень хочу. Но давай договоримся, что научимся нормально разговаривать друг с другом? - Звучит, как тост. - Ёнджун поднимает бутылку виски с земли, куда поставил её до этого, и протягивает Бомгю. - Будешь? - Пьём за то, что умеют уже пятилетки, но не умеем мы - разговаривать. Потрясно. - Согласен. Оба по очереди делают пару глотков, и пустая бутылка летит в мусорный бак, а Джун обхватывает ладонями щёки Гю, прижимаясь своим лбом к его. - Помнишь, ты спросил, что ты можешь сделать, а я сказал, что подумаю? - Конечно. - Ёнджун заинтересованно глядит на Бомгю, который улыбается. - Будешь моим парнем?End Of Flashback
Бомгю не умер. Он пришёл в себя на собственном диване, где и вырубился, и со стоном уселся, потирая виски. Как долго Чхве так валялся? Впрочем, это не имеет значения. Важно то, что он, кажется, наконец понял, чего хочет. Чтобы его снова любили. Заботы, объятий, ласкового голоса, который всегда утешит, улыбок и радости. Ёнджун снова помог ему. Даже после своего ухода он продолжает подсказывать, наставлять, словно призрак, наблюдающий за жизнью Бомгю. Только Гю не верит в потустороннее, хотя от этого не легче. - Тэхён. - шепчет он, срываясь с места и поскальзываясь на разлитой на полу жидкости и осколках бутылки. Ладно, для начала надо всё убрать и привести себя в порядок, а потом…потом он продолжит пытаться стать “новым Бомгю”. Даже если Тэ не простит его, он обязан извиниться. Бомгю любил Ёнджуна, и любит его до сих пор, как и их отношения. Он был по-настоящему счастлив, но ему нужно выпутываться из воспоминаний о них. Постараться освободиться из плена прекрасных трёх лет и начать жить настоящим. А ещё надо написать Хюке и сменить обои на телефоне.