сын Ареса и дочь Макоши

      - Когда-то Яр убил моего отца и стал вожаком! - Он поднял костяной нож, походящий на серп, над головой, - Он не имел на это права. Я - Волк!- прижав нож к груди, сбавил голос почти до шёпота,- Я воздаю месть.       Воин обошёл противника, стоящего на коленях, окровавленного и грязного, схватил за растрёпанных космы, задрал его голову так, чтобы видеть бестыжие ореховые глаза вожака Яра. Он не стал засматриваться, не стал скалиться, точно зверь. Сейчас каждое мгновение играет роль. И этого мгновения будет достаточно, чтобы Яр, пусть и раненный, убил его.       Куница ему этого мгновения не дал. Рассек горло, как свинье, после проткнул место, где проходит главная жила человеческая. Ему не нужны полумеры, нельзя оставить даже намёка на то, что Яр может ему противостоять.       Кровь из горла вожака хлынула бурно. Яр не успел ни вскрикнуть, ни застонать. Он ещё какое-то время стоял на коленях, а потом, когда поток крови стал утихать, стал заваливаться на бок.       Все молчали, пока вожак истекал кровью. И только когда Яр упал, и кровь перестала течь из его горла, Куница закричал. То был утробный, звериный рёв, переходящий в крик. Куница всем существом своим был похож на зверя. Но не на мелкого пушного зверька, в честь которого был назван, а на волка. Молодого, красивого и статного, которому предстояло повести за собой стаю.       - Арес сделал свой выбор! - Сказал старый шаман Анагаст. За золотой маской не было видно выражения лица, да оно и не изменилось. Но в душе, старый шаман был рад победе молодого Волка. Куница будет достойным вожаком для всеми забытого народца.       Тут же загудела толпа. Каждый, и стар, и млад, стал кричать имя нового вожака, улюлюкать и просто смеяться. Все знали красавца Куницу, все его любили, все были полны уверенности, что с Куницей они забудут о всех несчастиях.       Яр был вожаком средним. Стая не бедствовала, бывали времена и хуже, но Яр часто поступал так, что стая не понимала, почему Арес выбрал его на смену отцу Куницы.       Между тем, новый вожак подошёл к шаману и поклонился ему. Старый Анагаст коснулся его головы рукой и зашептал:       - Ты молодец, мой мальчик. Арес на твоей стороне. Я не сомневался в этом нисколько, - после шаман выпрямился и сказал громко, - Да будет здрав новый вожак - Куница!       В этот момент итак возбужденные парни, подбежали к Кунице и, подхватив его на руки, стали подбрасывать его, кричать. Новый вожак блаженно закрыл глаза. Он отомстил за отца и стал вожаком. Что ещё ему нужно?       Когда Куницу опустили на землю, глаза его сразу устремились в толпу, в поисках Лютобора. Праздник праздником, а слово, данное перед богами, надобно держать.       Лютобор тоже смотрел на него. Княжеский ближник стоял связанный, с подбитым глазом. На лице его была полуулыбка. Скиф стал вожаком, а значит, даст Бог, они с женой и сыном вернуться домой. ***       - Знаешь, а я по-началу даже думал, что ты обманешь, Куница, - улыбнулся дружинник, держа за руку Татьяну, которая прижимала к себе сына.       - Меня радует, что ты наконец зовешь меня по имени,- оголил зубы скифский вожак,- Теперь вы с женой можете спокойно вернуться домой. Мальчишки снарядили вам двух коней.       - Я замолвлю словцо о вас перед князем, - усадив на гнедого жену, сказал ближник.       - Ох, Лютобор, а вот этого не надо, - Куница резко изменился в лице, стал серьёзным, подошёл к вороному коню, взял его за уздцы,- теперь вожак я, стая не будет бедствовать.       - Как знаешь, - мужчина запрыгнул в седло, принял узду от скифа, перед этим пожав ему руку. Как странно, буквально седмицу назад он был готов убить его, эту бесчувственную тварь, что грабит и убивает за золото. Сейчас же он жмёт ему руку, доверяет его соплеменникам и даже хочет поручиться за них перед Олегом Святославовичем.       Куница проводил семью до священного дерева, уточнил, помнит ли Лютобор дорогу, и, пообещав когда-нибудь посетить их двор, пошел прочь, к стае. Тогда-то и свалилась на юного вожака его главная головная боль. Куница лишь входил на свои владения, если можно так назвать их поселение, как его облепили дети : мальчики и девочки на перебой что-то лепетали про чужачку, но юноша никак не мог разобрать, что именно они хотят ему рассказать.       - А ну цыц, малыши!- Куница повернулся к девчушке, похожей на солнышко: рыжая, конопатая, с глазками цвета мёда, - скажи, кто пришёл, и чего этот кто-то хочет?       - Там дева, чужая, красивая. Говорит, что хочет с нами жить. Она у Анагаста,- пролепетала девочка, смущенная вниманием вожака.       - А звать деву как вы и не спросили? Эх вы, волки мои, волки,- Куница потрепал рыженькую за несобранные вихры, смеясь,- ладно, посмотрим, что за зверь к нам пришёл,- парень изобразил, будто крадётся к зверю на охоте, и дети захихикали. Куница приложил палец к губам, мол, тише, и зашагал к шатру шамана. Анагаст стоял пред шатром и беседовал с чужачкой. Она стояла лицом к солнцу и потому щурилась. Русая коса отражала солнечные лучи медью — это всё, что смог разглядеть вожак, так как уходящее солнце его слепило.       - Вот он, ты хотела говорить с вожаком,- шаман заметил Куницу и повернулся к нему. Чужачка обратила взор на вожака. Смерила его оценивающим взглядом, прикидывала, а не врет ли старый шаман. Уж больно молодым ей показался тот, кого старец зовет вождём стаи. Куница подошел уже достаточно близко, чтобы разглядеть девку получше: длинная русая коса, некрашеная тесёмка-очелье, маленькие бисерные рясны, простое коричневое платье. Вожак посмотрел девушке в глаза и замер. Он и прежде видел голубоглазых русов, например Лютобора и Татьяну, но таких глаз он не видал никогда прежде. Они были как два сине-зелёных омута, что так и манят нырнуть в них с головой и пропасть там.       Негоже засматриваться в глаза чужаку, Куница это понимал. Он заметил шрам, тянущийся от левого уха до ключицы, трясущиеся руки девушки. Она была невысока, фигура её была хороша для роли матери.       И тут иноземка вновь его ошарашила. Она, как делают все русы перед своими князьями, поклонилась Кунице, уважительно, в пояс.       - Здрав будь, вождь скифский. Не серчай, имя твое мне неведомо,- девушка выпрямилась и только тогда заглянула вождю в глаза. Что это были за глаза: ярко-желтые, как липовый мёд. И такие же как мёд тягучие. Она никогда прежде не видала таких глаз.       - Зови меня Куницей,- вожак заговорил резко, чем напугал девушку, - А как мне тебя называть?- Куница улыбнулся, показывая зубы.       - Забава,- девушка успела попривыкнуть к вожаку и вновь встала гордой лебедью. Она бы уже давно дрожала пред скифом, как осиновый лист на ветру, да понимала, позволит себе сейчас слабость - не выйдет у неё того, зачем она пришла.       - И чего же ты хочешь, Забава? - вожак подошёл вплотную к чужачке, пытался по движениям её дерганым понять, опасность ли она принесла в его стаю, или сама боится его, как цуцик взрослого волка.       - Князь высек мой род за то, что Макошь любили, а не бога его распятого. Я одна осталась, мне некуда идти,- Забава старалась говорить строго, но понимала, если вожак Куница захочет что-то спросить, она расплачется. Он заметил, потому спрашивать ничего не стал. Лишь посмотрел на Анагаста. Шаман поднял руку к небу, мол, только тебе да Аресу решать судьбу осиротевшей души.       - Вот что, Забава. На Богиню твою мы зла не держим, но на нашей земле силён Арес. Потому, если хочешь остаться- признай и его тоже, - Он ухмыльнулся, увидев облегченный вздох девушки. Она и подумать не могла, что её так легко примут.       - Но признает ли меня ваш бог?- Забава держалась уже более расслабленно, чем до этого. Её хотя бы не трясло.       - Узнаем. Пойдём, - Куница взял девушку за руку и повёл к идолу. Уже начало темнеть, когда развели ритуальный костер у идола Ареса. Как и пару дней назад, толпа встала полукругом. Но сейчас скифы наблюдали не поединок, а посвящение в своё племя нового человека.       Анагаст стоял спиной к костру, в золотой рогатой маске. Он держал в руках чашу с вином.       Куница вышел с оголённым торсом, ведя за руку чужую девушку. Распущенные волосы ее касались середины бедра, платье, в котором она пришла, сменилось на некрашенную льняную рубаху. Они подошли к шаману, вожак вынул из ножен красивый узорный кинжал. Постарался кузнец на славу, должно быть, для боярина какого делал.       Куница перевернул ладонь девушки тыльной стороной к себе, полоснул кинжалом посередине и сразу направил её над чашей с вином. Тёмная в свете костра кровь потекла тонкой струйкой в чашу.       Забава не издала ни звука, не зажмурилась. Она держалась спокойно, понимала — сейчас вершится её судьба. И от того, как покажет она себя перед чужим богом, зависит, примут ли её.       Когда в чашу натекло необходимое количество крови, Куница замотал руку девушки подготовленной тряпицей, принял чашу у Анагаста и поднёс её к губам Забавы.       Шаман рассказал девушке об обряде, и что от неё требуется. Забава медленно отпивала этот чУдной напиток чужой веры пред чужим богом. Мысленно она просила Ареса принять её, разрешить и дальше любить Макошь. Она не хотела оставлять свою старую Богиню.       Забава представляла, как на небе встретились два божества: воинственный Бог скифов, облачённый в кожанную рубаху и штаны, какие заметила на вожаке, с мечом, подвешенным на поясе, и свою, родную Богиню женщин — в тёмно-синем платье да жемчужной кике. Как договариваются Боги меж собой о судьбе её — мелкой девчонке, дочери кузнеца Любима.       Куница отнял от её губ чашу, протянул девушке. Забава приняла сосуд, обошла уступившего ей Анагаста, поклонилась идолищу и плеснула напиток в костер. Множество искр тотчас взлетели в потемневшее небо . Искры поднимались до головы деревянного бога, даже выше, растворялись в темноте подкрадывающейся ночи. Костёр затрещал, приветсвуя девушку.       - Арес принял нового члена стаи!- провозгласил Анагаст. Он забрал чашу у Забавы, отложил куда-то.       Вожак подошёл к девушке, вновь достал кинжал, но на сей раз сделал порез на своей руке, нарисовал полосу крови на лбу Забавы.       - Раз Арес тебя признал, то признаю и я. Живи с нами, но помни, ты должна помогать стае. Мы все - большой род, - Куница говорил тихо, бархатно, завораживая. И всё глядел Забаве в глаза.       Забава немного промедлила. После улыбнулась, слегка, уголками рта, кивнула . Хотела даже поклониться вожаку, но тот отрезал:       - Не сгибай предо мной спины. Мы стая, мы равны,- Куница отошел от неё, а после заговорил громко, для толпы — Забава новый член стаи! Любите её, помогайте ей, как родной сестре и дочери. А узнаю, что кто-то обидит,- вожак лукаво оскалился,- вы меня знаете.       Только после речи вожака толпа перестала молчать. Два ребёнка, мальчик и девочка, оба рыжие, брат и сестра, осторожно, как маленькие волчата, стали подходить к Забаве, иногда оглядываясь на родителей.       Первой подошла девочка. Именно она сказала Кунице о чужачке. У неё в руках были разноцветные бусы. Она протянула их Забаве. Девушка улыбнулась, приняла дар от названой сестры, надела бусы на шею. Потом села на корточки и потрепала детишек за щечки, смеясь.       Поднявшись, она посмотрела на вожака, он был единственным в толпе, кого она знала . Куница дружественно улыбался. Все эти люди, шаман Анагаст, дети, подарившие ей бусы, вожак — они вселяли в Забаву надежду. Её приняли в стаю, она больше не одна...