Телохранитель

Она привыкла вставать рано – ещё до рассвета. Раньше использовала это время для пробежки или тренировок, а теперь из-за проблем со здоровьем даже просто спуститься по железной лестнице и выйти из дома было проблематично. Ореста остановила процессы в своей импровизированной лаборатории и навела порядок в помещении. Скорее всего, сейчас ближайшую неделю Илона её никуда от себя не отпустит. Но в любом случае, нужно искать каких-то помощников, одной ей с этим «Хайпом» не справиться. Ну ничего, она найдёт Петьку с района и Жеку, который ей ещё кое что должен. Никуда им не деться от неё и справедливости. Кто-то должен непрерывно заниматься производством, деньги нужны быстро и много. А у неё и других забот хватает. Нужно срочно искать Веру, в этом вся проблема. Веру забрали не просто так, и чем дальше Ореста копала, тем больше понимала, что мотивом может быть только месть. В бутылке виски оставалось напитка на три пальца, и так как Ореста испытывала сильную, почти невыносимую боль, она выпила три таблетки и запила их остатками алкоголя. Обезболивающее тоже закончилось. Итак, или нужно заказывать доставку «Глово» сюда, или уже решать этот вопрос с Илоной. Без таблеток её от боли даже пару раз вырвало. Она просто загнётся, если не принять меры. А уступить заботе и нежности Илоны было так заманчиво… Быстро собрала вещи, понимая, что пока будет не в состоянии сюда приезжать. Да и с авто нужно решить вопрос. Когда отец вернётся, он сделает для неё этот бедолашный Логан, но ей нужна другая машина – быстрая, мощная, серьёзная. Серая Киа за десять тысяч долларов – не та машина, на которой можно возить Илону Максимовну, но и даже она у отца. И, скорее всего, в скором времени нужно будет покупать квартиру. Закончив все дела, женщина вернулась в постель. Любоваться спящей Илоной было запретным удовольствием. Мама Романа была красивая и беззащитная. В том, как она ела, одевалась, шагала по лестнице – во всём скользила такая лёгкость и непринуждённость, что иногда Ореста замечала, что все присутствующие вокруг люди просто пялились на её начальницу. И она никогда не думала, что будет среди них – ближе, чем все они. Понятно, что Илона нравилась Огниевскому. Она вообще нравилась всем. И теперь Ореста возглавила их число. Илона словно почувствовала, что на неё смотрят, открыла глаза. Почти рефлекторно придвинулась к Оресте и потёрлась носом об её щеку. − Привет. Ты как? − Жива, − Ореста повернула голову, и их губы столкнулись в непривычном поцелуе. Целовать Илону было приятно и ново. Ореста никогда в жизни не могла бы себе представить, что когда-то будет настолько близко к Илоне, что перестает отличать запах её духов и дезодоранта от своих – так, словно они стали одним целым. − Иди ко мне, я хочу тебя, − выдохнула Илона, скользя пальцами по телу своего водителя. − Роман услышит, давай не здесь, − Ореста откинула одеяло и за руку вытащила Илону из постели. Закрыв дверь ванной комнаты на защёлку, Ореста прижала Илону к стенке и стянула с неё пижамную кофту. Она никогда раньше не делала этого, но сейчас язык словно сам знал, что нужно делать. Илона медленно двигалась навстречу, закусив губу, и прижимала плечи Оресты к своим ногам. Когда Илона получила оргазм, она опустилась на пол, и стала целовать Оресту. Жадно, торопливо, неистово. Прижимая к себе, цепляясь за неё, вцепившись ногтями в ткань одежды. Когда её пальцы пробрались под резинку пижамных штанов, Ореста остановила её. − Ты чего? − Не надо, пожалуйста, не сейчас, − Ореста сидела на коврике возле ванной, удерживая Илону за руки. − Не бойся, я не сделаю тебе больно. − Илона, пожалуйста, не сейчас, − Ореста почти умоляла, и что-то в её глазах заставило Илону остановиться. − Тебе больно? Что они с тобой сделали? Ореста отрицательно покачала головой и погладила Илону по руке, но женщина отстранилась и заставила посмотреть себе в глаза. − Ореста, сейчас же расскажи мне, в чём дело? Голубые глаза смотрели с тревогой и нежностью. А ещё в них скользило сожаление. Так на неё ещё никто никогда не смотрел. Ореста покусала нижнюю губу и решилась. Она отвернулась от Илоны и медленно сняла штаны, затем бельё, где Илона успела заметить прокладку в крови. Потом начала снимать кофту, но когда пыталась вытащить локоть, застонала от боли и едва не согнулась пополам. Илона бережно помогла ей высвободиться и едва сумела сдержать вскрик, когда Ореста повернулась к ней лицом. Всё тело – это любимое, сильное и тренированное тело было всё в кровавых ранах, синяках, гематомах, порезах. Меньше всего досталось лицу. − Ореста, − прошептала Илона, поднеся руку к губам. Водитель тяжело вздохнула. Илона больно сжала её руку. − Тебя только избили или было ещё что-то? В синих глазах мелькнул ужас. Ореста не привыкла к тому, чтобы кто-то за неё так переживал. Она была Илоне не пофигу, и это было важно. Она отрицательно покачала головой. − Только избиение, ничего другого. Говорила спокойно, как если бы рассказывала, как прошёл прошлогодний футбольный матч: − Их было десять против нас с Романом. Я пыталась защитить его, но у меня был только пистолет. Ублюдки были с кастетами, битами, разбитыми бутылками. В пистолете шесть пуль. Только шесть. Илона тяжело вздохнула. Ореста признавалась в убийстве. Доверяла ей. Стояла перед ней обнажённой, а в карих глазах блестели слёзы. − Ну, не нужно, не плачь, − Илона обхватила её лицо руками, прижала к себе, стала судорожно целовать, − всё будет хорошо. Слова – такие банальные, избитые, ложились на плечи, как камни. Ореста осторожно высвободилась из объятий Илоны и отвернулась, упёрлась руками в стиралку. Илона успела заметить, как по внутренней стороне бедра водителя потекла струйка крови. − Тебе надо принять ванну, − Илона обхватила её сзади руками и развернула к себе, − давай, я помогу тебе. Она открыла воду, выбрав комнатную температуру, и помогла Оресте перебраться через бортик. Они обе отдавали себе отчёт, что что-то между ними изменилось, они стали ближе и дороже друг другу. − Где лекарства, тебе нужно принять таблетки, где мазь? Ореста кивнула на стиралку, где были разложены несколько упаковок таблеток и немного лекарств. Не густо. Илона быстро просмотрела всё и пришла к неутешительному выводу, что с этими лекарствами травмы Оресты будут заживать до весны. − У тебя остался алкоголь? − Хочешь выпить в семь утра? – Ореста встретилась с ней взглядом. − Ну если тебе можно, то почему бы и мне не выпить? – она скорчила гримасу, − шучу. Тебе нужно обработать раны, но это будет больно. А я не хочу делать тебе больно. − Я ночью допила виски, больше ничего нет. Допила, но не успела почистить зубы. Чёрт. Спалилась. Илона откинула волосы со лба и задумчиво покусала губу. Ореста продолжала приоткрывать завесу в свою жизнь: − Отец раньше много пил, с тех времён мы стараемся не держать алкоголь в доме. − Я поняла. Ну тогда тебе придётся потерпеть немного, но я обещаю, что буду максимально нежно. Илона помогла Оресте вымыться и даже дала ей возможность двадцать минут полежать в горячей воде, хотя и не считала это хорошей идеей из-за кровотечения. Но просто не смогла отказать, видя, как события последних месяцев измотали Оресту. Женщина очень похудела, как будто постарела и стала задумчивой. Раньше Илона думала, что причина только в Психе, но потом стало ясно, что дело и в ней, и Романе, и вообще во всём как-то вместе. И сейчас Ореста сидела, закрыв глаза, а Илона перебирала между пальцами её мокрые пряди и вспоминала, что и как именно наговорила ей возле больницы. Она очень сожалела. Интересно, что сказал бы Игорь, если бы увидел их сейчас вместе? Если бы узнал, что Оресту она любит гораздо сильнее, чем любила его. − Ты знаешь, что Роман вчера сбежал из больницы? Илона обрабатывала раны Оресты и между разговорами дула на порезы, замазывая их бетадином. − Да, он мне сказал. − Я переживаю за него. Игорь, − она запнулась, − когда-то сказал мне, что я плохо воспитываю нашего сына. − Илона, − Ореста повернулась к ней и удержала руку с лекарством, − у тебя замечательный сын, не верь никому, кто говорит обратное. Игорь просто идиот. − С этим трудно не согласиться. Смотри, сейчас я закончу с тобой и нужно будить Ромчика, через три часа приём, нужно ещё отвезти его домой. − Может не надо в больницу? − Ты что, с ума сошла, Ореста, посмотри на себя, на тебе живого места нет, я настаиваю: тебя обязательно нужно показать доктору. И дай я обработаю там тоже. Ореста начала протестовать, но Илона в этот раз была настроена решительно, и ей пришлось подчиниться. Она села на край ванной и позволила Илоне осмотреть себя. − Кошмар какой, Ореста, тебе же очень больно, как так можно вообще?.. Не бойся, я осторожно. Илона опустилась на ковёр и стала осторожно наносить мазь на половые губы своего водителя, стараясь не повредить нежную кожу ногтями. При этом она целовала внутреннюю сторону бедра и дула на повреждённую кожу. − Тебе нужно делать компрессы изо льда, Ореста, блин, почему ты мне тогда сразу не сказала, что тебя так?.. − Илона, успокойся. Так бывает, неприятно, да, но это не в первый раз. И не в последний, − чуяло сердце Илоны. − Короче, Ореста, если тебя предложат госпитализировать, то ты ложишься в больницу, − она подняла руки, − я всё оплачу. Возражения не принимаются. Ореста застонала, когда пальцы Илоны прикоснулись к опухшему клитору. − Потерпи, пожалуйста, ещё чуть-чуть. Грёбаные садисты! У тебя всё так сильно опухло, это просто… − Гематомы, ну не переживай ты так, я того не стою. Илона помогла Оресте одеться, отвела и уложила её на матрас. Достала из морозилки бутылку с замёрзшей водой и приложила водителю между ног. − Лежи и не шевелись, пожалуйста. Ореста перевела взгляд на спящего Романа. − Почему, Илона? − Что почему? – женщина уже будила сына, легонько поглаживая его волосы. − Почему ты так заботишься обо мне? Илона пожала плечами: − Потому что раньше ты всегда заботилась обо мне и Роме. Роман уже проснулся и переводил взгляд с Оресты на маму. − Привет. − Так, Рома, вставай, завтрак я организую вам дома, нужно ехать. Четверть часа спустя, после недолгих ультимативных препирательств за руль Камаро села Илона, Ореста – на пассажирское, а Роман вытянулся на заднем. Всю дорогу Ореста думала о том, что ни ночью, ни утром не заметила, чтобы Илона принимала свои таблетки. Это значило, что, либо она вообще перестала их принимать, либо решила скрывать это от Оресты. С этим ещё предстояло разобраться. Когда они остановились на светофоре, Илона позвала её, выведя из раздумий. − Ты так сильно хочешь за руль? Впервые за минувшие сутки Илона позволила себе улыбнуться. Ореста пожала плечами. − Неделю никуда не ездила, но могу ещё потерпеть. Роман что-то читал в телефоне. − У тебя колено дёргается, а ты не замечаешь даже, как будто это ты ведёшь, а не я. Я так плохо езжу что ли? Ореста покачала головой. Дело было не в том, как именно водила Илона, а в том, что она так сильно за неё переживала, что словно бы подстраховывала её. Но она ни за что не признается в этом. − Договорись с Романом, и выберите машину. Пока джип в ремонте нужно на чём-то же ездить. − Меня и моя тачка устраивается, но я не против ещё одной. Ореста скорчила ему гримасу в зеркало заднего вида. − А ты какую хочешь? Илона на несколько секунд выпустила руль из рук и почувствовала, как Ореста шумно втянула воздух. − Я полностью доверяю тебе, ты сама выбери на свой вкус. Я могу только выбрать цвет, если вы не против. Она снова выпустила руль, и правое переднее колесо въехало в яму, отчего машину занесло. Ореста успела левой рукой вывернуть руль, вернувшись на свою полосу. Со всех сторон им сигналили обладатели Шкод и Пежо. Роман отвлёкся от телефона и пробурчал что-то о том, что не для того дал им машину, чтобы они позорили его. Ореста тоже почувствовала, что непроизвольно краснеет. Она так даже после коньяка не ездила. − Илона, не отвлекайся за рулём, пожалуйста. Ореста помигала аварийками и откинулась на сидении. Блин, с таким водителем она скоро закурит. Ей несказанно повезло: после двух капельниц, УЗИ, кучи анализов и болезненных манипуляций доктор позволил Илоне забрать Оресту на домашнее лечение, но через неделю назначил повторный приём. Илона снова сидела за рулём Камаро. Ореста полулежала в кресле рядом. − Ты как? Очень болит? Она отрицательно покачала головой. − Во мне столько лекарств, что я уже не чувствую ничего, даже голода. Илона резко нажала тормоз, отчего не пристёгнутую Оресту швырнуло вперёд. – Знаешь, я не помню, говорила ли когда-то тебе, но до того, как стать моделью, я закончила колледж лечебного дела. Могла бы работать медсестрой или ассистентом доктора, но не сложилось. – Из-за рождения Романа? Илона отрицательно помотала головой: – Нет, тогда мы только начали встречаться с его отцом, но я не смогла работать из-за того, что очень боялась вида крови. Я проработала в политравме три недели, но когда к нам в приёмный покой ворвался человек с ножом между лопаток, я потеряла сознание, и рассекла кожу головы при падении, зацепившись за тумбочку и разбив стекло, было принято решение признать меня профнепригодной. – Жаль, – посочувствовала Ореста, – это сколько тебе было тогда? Илона нахмурилась: – Семнадцать. А Рому я родила в девятнадцать. Ореста быстро подсчитала в уме: Роману шестнадцать, значит, Илоне сейчас тридцать пять. Она старше неё на восемь лет. Толик был младше на четыре. Какие они все малые, где все её сверстники? Но она сразу отмела эту мысль. Сейчас, годы спустя, она уже не считала, что возраст имеет хоть какое-то значение. Ореста перевела взгляд на Илону, которая поправляла причёску, смотрясь в зеркало заднего вида. − Так, Илона, ты будешь делать мне уколы только при одном условии. − При каком ещё условии? – она повернулась, выпустив руль. Ореста шумно вздохнула. Выдохнула. Расслабилась. − Я научу тебя водить, потому что, прости, конечно, но я просто не могу на это смотреть. Илона подняла руки вверх, наплевав на руль. − Руль держи, Илона, так же нельзя. − Я ни на что не претендую. Ты же знаешь, что я плохо езжу, да и вообще уже не помню, когда ездила сама, мне так нравится, что ты меня везде возишь, − она прижалась головой к плечу Оресты. − Значит, нужно больше практики, и будешь ездить хорошо. − А как ездит Роман? Ореста пожала плечами: − Нормально, но скорость любит, никак не могу его отучить. − А ты скорость не любишь, значит? – Илона провоцировала, облизывая губы. − Не особенно. Я больше люблю сам процесс вождения. Мне нравится долго ехать, рассматривать пейзажи за окном, слушать музыку, думать… − Так ты романтик, Ореста, − Илона провела рукой по внутренней стороне бедра водителя. Ореста покачала головой и рассмеялась. − Урок первый: пока не будешь водить уверенно, никогда не выпускай руль из рук. Обе ладони на руль, быстро! Илона задумчиво покусывала губу. Потом перестроилась и выехала на бульвар Перова. − Куда мы едем, дом там, − указала Ореста. − Ты знаешь, я вообще не очень люблю ездить за рулём. Ну, то есть, может мне это умение не нужно вовсе. Мне вообще танцы нравятся, фитнес, одежда, а машины больше Ромчику по душе. Ореста подняла одну бровь вверх: − Это ты пытаешься сказать, что мы сейчас едем на танцы? Она посмотрела на свой спортивный костюм. Ну нет, танцы – это точно не про неё. Тем более не сейчас, когда она почти не чувствовала своё тело внизу живота. Илона была одета в узкие джинсы и короткую кожаную куртку. Конечно, получше, чем Ореста, но тоже не особо для танцев. Илона рассмеялась: − Нет, мы едем в парк есть фаст-фуд. − Тю… ты же говорила, что не можешь есть то, что едим мы с Романом. − Я просто хочу сделать тебе приятное, − она потёрлась щекой об плечо Оресты, − я тоже иногда могу позволить себе расслабиться. − Хорошо, но, Илона, пожалуйста, я тебя очень прошу: категорически ни под чем за руль не садись. Это табу. Обещаешь? Она положила ладонь поверх пальцев Илоны. − Обещаю, не будь такой занудой, моя девочка. Ореста усмехнулась. Да уж, к этой нежности точно нужно привыкнуть. − Илона, послушай, мне нужен твой совет. − Угу, если смогу то всё, что хочешь. − Я не знаю, как сказать Роману, что его лучший друг делает у него за спиной всякие непотребные вещи. Илона припарковала машину и отстегнула ремень. − Делает? То есть они дружат и сейчас? − Да, дружат. Но я только недавно узнала обо всём. − О чём? Ореста вздохнула и выбралась из машины. − Гриценко спал с Анной-Марией за спиной у Романа. − Но Роман ведь уже с ней не встречается. Она же в Америку уехала, разве нет? − Да, но это не самое плохое. Они медленно шли по парку. Илона взяла Оресту под руку, а Ореста от стеснения засунула вторую руку в карман спортивных брюк. Идти так вдвоём было неожиданно, но приятно. Она вообще в последнее время всё чаще ловила себя на том, что сама прикасалась к Илоне, и ей хотелось ещё. Ну да, похоже, не просто так Толик подкалывал её разговорами про семью. Где-то подсознательно ей хотелось иметь семью. Особенно Журавских. − Сегодня я, наконец, взломала базу номерных знаков, − при этих словах Илона закатила глаза, − к исчезновению Веры причастен Гриценко. И ещё есть информация, что он давно работает на Психа. Илона остановилась. − Ореста, может, ты накручиваешь себя? Она прикоснулась к шраму на лице водителя. − Я понимаю, что ты хочешь помочь Роману, но связать Веру и Психа – это как-то по-моему… − Я найду доказательства, – отрезала водитель и отвернулась. Было видно, что ей не нравилось, когда так бесцеремонно рассматривали её шрам. − Окей, только, пожалуйста, если вопрос можно решить законным путём при помощи денег, то пользуйся моим счётом, Роман не будет против, я думаю. Они заказали бургеры и выбрали столик с видом на трассу. − Ореста, я понимаю, что тебя бесполезно просить или убеждать, ты всё равно будешь делать то, что считаешь нужным, но я прошу тебя хотя бы быть осторожной. Ореста кивнула и стёрла салфеткой кетчуп на щеке Илоны. Она так ничего и не сказала Роману. Видела, как он продолжал общаться со Святославом, и пока они занимались музыкой в репетиционке, она слышала смех Романа. И вот ради этого смеха она не смогла ничего ему сказать. Чтобы продолжать слышать его и дальше. Вот только добавила ещё пару камер во дворе у подъезда и пару микрофонов прослушки. Ей нужно вернуться в форму. Она уже знала точно, что Гриценко связан с Психом. Правда была такой очевидной и такой чудовищной, что Ореста сомневалась, что ей кто-нибудь поверил бы. Такую правду лучше держать в рукаве подольше. Она начала тренироваться понемногу и, как и обещала, брала с собой Романа, когда тот был свободен. Показывала ему боевые приёмы, учила защищаться и отражать атаки. Иногда во время пробежки к ней присоединялась Илона, и было видно, что это занятие ей куда больше по душе, чем вождение. Через три дня Илона привезла Оресту в автосалон на Окружной, и они выбрали машину. Роман поднял с пола челюсть, когда вечером увидел на подъездной дорожке новый джип Ягуар тёмно-зелёного цвета. Ореста сказала, что на оранжевой машине не может ездить и точка. Выбрали компромиссный зелёный. Тачка была охуенной. Высокой, мощной, шустрой и комфортной. На рынке только два месяца. Роман был так рад новой машине, что даже сам присоединился к её помывке и обдиранию заводских наклеек и упаковочных плёнок. Ореста купила несколько пар тёмных очков и теперь всё чаще надевала их, а ещё стала по-новому убирать волосы, что очень заводило Илону. Если бы не опасность, что грозила Вере, и нехватка времени, то жизнь была бы вообще зашибись. Ну и уколы были неприятными и болючими, хотя за ними всегда следовал оральный секс, что немного скрашивало их неотвратность. Пальцы уже автоматически заплетались в распущенные волосы Илоны, а Ореста окончательно перестала стесняться, когда Илона прикасалась к ней без повода и в ответ всегда крепко обнимала свою начальницу. Роман тоже пока плохо себя чувствовал, поэтому до конца недели они просто сидели дома и, хотя Ореста ни на день не прекращала поиски, пока не спешила делиться с Романом тем, что удалось выяснить. Илона сказала, что в понедельник выходит на работу, у неё два новых контракта и какой-то проект, поэтому скоро ей будет нужна машина и Ореста постоянно рядом. И, так как выбирая между Илоной и Верой, Ореста не задумываясь выбрала бы Илону, была даже немного рада тому, что можно будет чаще бывать с Илоной, ведь ей ещё предстоит выяснить правду про её наркотическую зависимость. И Ореста иногда позволяла себе на несколько коротких мгновений просто отвлечься от всего и насладиться мирным вечером с Илоной и Романом. И пока никто из них троих не подозревал, как круто всё завертится с предстоящего понедельника.