Телохранитель

Ореста проснулась от сухости в горле. Протянула руку и взяла с тумбочки телефон. Четыре утра. Она спала совсем недолго — не больше трёх часов. Плечо болело, живот ныл от удара, но в целом — можно было ожидать худшего. Она хотя бы могла встать. В окно светила огромная луна, и через незакрытые шторы Ореста видела, как снег медленно кружился на улице. Она повернулась и подсветила телефоном левую сторону кровати, где спала Илона. Но постель была пуста. После вчерашней потасовки на экране смартфона добавилось несколько новых больших трещин. Не боясь никого разбудить, Ореста включила лампу и вылезла из постели. На столе были расставлены тарелки с остатком ужина и недопитые стаканы с алкоголем. Ореста укуталась в длинный белый халат — единственную одежду, которая была сухой у неё в этом отеле, и взяла вилку. Отчего-то сильно хотелось есть. Ещё раз оглянувшись, чтобы убедиться, что Илона не застанет её врасплох, она допила виски из первого попавшегося стакана и наколола на вилку большой кусок жареного картофеля. Повторила выпивку и закинула в рот несколько маслин. Еда закончилась до обидного быстро. Что-то там этот Миша-продюсер плёл про круглосуточное обслуживание и горы оставшейся еды? Ореста глянула на себя в большое зеркало, висящее на двери шкафа-купе. Блин, что Илона нашла в ней? Под глазами — тёмно-синие мешки, всё лицо в синяках и царапинах, три сломанных ногтя и растрёпанные волосы, стянутые в высокий хвост на затылке. Низкий рост. Красавица, блин. Ещё и изо рта воняет перегаром и табаком. Нужно сходить в машину и принести рюкзак, там есть хоть чистая футболка и косметичка. Нужно принять душ и хоть немного привести себя в порядок. Пластыри на руках и шее практически отклеились. Ещё можно попробовать прихватить из ресторана бутылку-другую. Она накинула на халат пальто и вышла из номера, закрыв дверь. За ночь снег замёл все следы, и парковка выглядела нетронутой. Через тротуар стояли три машины, прямо посредине — их шикарный Ягуар. Воздух был пьяняще-свежим, и Ореста сделала несколько глубоких вдохов. Голова немного закружилась. Чёрт, нужно больше внимания уделять спорту. Босые ноги провалились в снег по щиколотку, но ощущения были приятными. Ореста зачерпнула немного снега и протёрла лицо. Она быстро пересекла тротуар и нажала на пульт сигнализации. Фары разрезали ночную мглу. Небо было светлым, со звёздами. Красиво. Ореста проверила багажник, но в этой машине она пока не держала ничего лишнего, хотя уже практически сроднилась с тачкой. Забрала рюкзак и босиком вернулась на крыльцо. Постояла несколько минут, любуясь туями, высаженными по периметру, и вошла в холл отеля. Одна улыбка, и ей выдали целых две бутылки односолодового виски и бутылку колы. Два судка с салатами и тарелку рыбных бутербродов. Она вставила ключ в дверь их номера и замерла. Мало того, что она вышла к машине без телефонов, так ещё и магнитная карта осталась в номере. Вот блин! Начало пятого утра. У Илоны была ещё одна карта от номера. Вопрос только, где сама Илона? Ореста не хотела в одном халате вновь светиться на первом этаже, поэтому решила подождать Илону под дверями, тем более что на целом этаже заселённым был только их номер. На полу коридора лежал пушистый ковролин, но от поворота до окна не было ни диванов, ни лавок. Ореста вздохнула и опустилась прямо на пол, подстелив под себя халат. Задумчиво провела ладонью по искусственной шерсти на полу. Стаканов тоже не было, но когда это кого останавливало? Ладно, по крайней мере, у неё есть еда и пластиковые вилки. Четыре утра, ближний пригород, и отрезвляющее одиночество. Виски приятно щипало горло. Кажется, она совсем потеряла нюх: даже не выяснила, в каком номере расположился сам Миша. Блин, нужно всё же узнать хотя бы его фамилию. Где теперь Илона? Переживая из-за того, что Илона может снова вернуться к Игорю, она потеряла бдительность и не уследила за тем, как произошло сближение Илоны и Миши. Они точно целовались, теперь она была уверена в этом, хотя, если очень хотелось, можно было бы влезть в базу и получить видео-доказательства. Но ей не хотелось. Хотелось увидеть Илону и спросить: какого чёрта, но она понимала, что никогда не сможет задать этот вопрос. Поэтому, когда горло предательски сдавило от какого-то непривычно-нежного чувства, она просто сделала ещё несколько больших глотков из бутылки. — Миша, что мы делаем, ради Бога! Илона вяло сопротивлялась, отодвигаясь от него по кровати, но Миша успел схватить её руку и притянул к себе. — Илона, никто не узнает, — его шёпот обжёг шею, а нетерпеливые пальцы проникли под резинку трусиков. — А ничего, что я здесь не одна? Он усмехнулся, вытащив трубку от кальяна изо рта. Лениво процедил: — Твоя эта девушка словила столько пинков, что ей вряд ли до секса в ближайшие… Илона оттолкнула его от себя двумя руками. Непонимающе уставилась прямо в улыбающееся лицо: — Что ты сказал? Что значит «пинков»? Он снова потянулся к ней, но она держала его на расстоянии, уперев раскрытую ладонь прямо в обнажённую грудь. Он сделал затяжку и лениво отмахнулся: — У меня есть видео, я тебе перекину, если хочешь, мне админ скинул. Да, она у тебя, конечно, дерётся, как Берсеркер, но и нарывается первой зря. В его голосе невольно звучало восхищение: — Но, если она дорога тебе, купи ей травмат и броник, иначе рано или поздно найдёшь её с простреленной башкой где-то в овраге за Полтавой. — Ореста умеет за себя постоять, она вообще-то мой телохранитель, — она вырвала трубку кальяна из его руки, — и у неё есть пистолет. Илона обиженно поджала губы. Ореста была отличным спецом в своём деле, и она ужасно ей гордилась, что бы там кто не говорил. Жадно втянула в себя пар и потянулась по столу к пакетику с таблетками. Ногтями раскрыла упаковку и подцепила сразу две штуки. Медленно собрала языком с ладони. — Илона, иди сюда, хватит уже выпендриваться, — он притянул её к себе, — только не говори о том, что сейчас будет, эмм, Оресте, лады? — Обязательно скажу, — сыронизировала она и сама поцеловала его первой. Пальцы требовательно обхватили член, обтянутый тугой тканью трусов, и Илона развязала халат. Когда час спустя она поднялась на свой этаж и толкнула прозрачную дверь, то её взору предстала чудесная картина: Ореста сидела на полу, протянув ноги к противоположной стене, и держала в руках прозрачный контейнер с салатом и небольшой бутерброд. Возле её бедра стоял ещё один такой же контейнер, и лежала пустая бутылка от виски или коньяка. На метр вокруг того места, где сидела водитель, ковёр был расчерчен параллельными полосами. − Что ты здесь делаешь? — Илона придала голосу невозмутимой интонации. − Танцую, − протянула Ореста, глядя на неё снизу вверх. Пальцы снова принялись причёсывать ковролин. − А без этого никак нельзя? — Илона косится на бутылку виски, где осталось чуть больше половины. − Я ключ в номере захлопнула, не могу попасть обратно. Никто не может попасть обратно. А если бы было можно, то Илона предпочла бы свой две тысячи восьмой. Но с тех прошло почти одиннадцать лет, и назад не было возврата. − А что за пир? — интересуется Илона, и берёт из её рук вилку, где наколотый большой кусок помидора с майонезом, и отправляет в рот. − Илона, − Ореста смотрит на неё удивлённо и медленно поднимается на ноги, цепляясь рукой за стену. − Что? − Там майонез, − шепчет она ей на ухо в неуклюжей пьяной попытке пошутить, словно сообщает великую тайну, и пытается поцеловать, но Илона отворачивает лицо, и губы Оресты мажут по шее. Только теперь Ореста замечает, как карманы халата Илоны оттопырены под чем-то тяжёлым и объёмным. − Где ты была вообще? − Мы решили ещё немного выпить, но ты так мило спала, что я решила тебя не будить. Когда Илона вытаскивала из кармана белую коробку, халат немного приподнялся, и Ореста успела увидеть, что начальница была без белья. Она промолчала, поднимая с пола остатки пиршества и следуя за Илоной в номер. В комнате горел свет, а смартфон Оресты успел полностью зарядиться. В голове слегка кружилось, и ноги плохо слушались. Она едва не впечаталась в стену, когда Илона вернулась за ней и помогла дойти до кровати. − Ложись, тебе уже точно хватит пить сегодня. Поспи, скоро поедем домой уже, − она накрыла её одеялом. − Что в коробке? — сонно пробормотала Ореста, подтягивая одеяло к подбородку. − Миша подарил Айкосы, так что будем курить вместе. Засыпая, Ореста думала о том, что где-то читала что-то типа: Будет тяжело, приходи, будем курить вместе. Даже если бросили. Даже если друг друга. И она вообще не очень хотела курить, потому что после каждой затяжки её голос становился ещё грубее. Или ей только так казалось. А ещё ей только сейчас показалось, или Илона действительно избегала прикосновений и поцелуев? А ещё она пахла как-то по-другому. Илона нашла в кармане рюкзака Оресты электронку и мимовольно перебрала всё содержимое кармана: мелкие деньги, гигиеническая помада, тампоны, ключи, ручки, презервативы в упаковочной коробке, сигареты и зажигалки. Ничего особенного. Закрыла карман и поставила рюкзак так, как было. Ореста явно не одобрила бы, что кто-то шарит у неё по карманам, пока она спит. Она взяла пауэрбанк Оресты с её прикроватной тумбочки и подключила к своему смартфону. Засунула одноразку в рот и слегка прикусила зубами. Прислушалась к дыханию водителя и задержала взгляд на ссадинах на лице. Подумала, что когда-то её точно прикончат, и сожаление перехватило дыхание. Перед тем, как погрузиться в сон, Ореста допила до дна вторую бутылку. Илона закусила губу и бросила ещё один взгляд на Оресту. Похоже, кто-то погружался в запой. Она проскользнула в ванную, собрав по пути пустые бутылки и пластиковую посуду, и закрылась на защёлку. Открутила воду одновременно в душе и раковине и опустилась на коврик возле унитаза, сбросив мусор возле двери. Затянулась сигаретой и нашла на телефоне файл, полученный по Вайберу от Миши. Воспроизвела и. С этого ракурса было отлично видно, как Ореста вернулась в зал. Как подошла к дальнему столику и ударила по стулу ногой. Как Виктор повалился на пол, как большой мешок с дерьмом. Завязалась потасовка. Удары сыпались на Оресту со всех сторон. Её били мужики, и никто особенно не выбирал, куда ударить. Илона просмотрела видео подряд два раза, прикрывая рот рукой и давясь рыданиями. Пока она развлекалась в бассейне с Мишей, Оресту избивали эти пьяные придурки. Видео было записано со звуком, и Илона слышала, как Ореста звала её и искала. Щёки залил густой румянец. Илона отбросила одноразку и едва успела добраться до унитаза, когда её вырывало. Она обнимала себя за плечи, покачиваясь в треморе, и не могла прекратить плакать. Ореста защищала её, она нуждалась в ней, а Илона в тот момент просто не думала ни о чём. Она заблокировала смартфон и отбросила от себя, как ядовитого паука, вслед за одноразкой. Кажется, она облажалась по-полной. Кажется, Игорь прав, и она действительно дура. Тупая идиотка. Она сильно впечатала ладони в плитку на стене позади себя и зажмурилась. Прислушалась, но Ореста, похоже, крепко спала. Она ухватилась руками за полотенцесушитель, когда голова закружилась. Стало так противно от себя, что захотелось вылезти из своей шкуры. Она вспомнила, как тёплое семя Миши вытекало из неё, и её снова вырвало. Она только что предала Оресту не за хер собачий. Игорь говорил, что Ореста не достойна Журавских, но всё было наоборот: это Илона Журавская не заслуживала Оресты. Она забыла дома зубную щётку, а в этом отеле почему-то отсутствовали одноразовые. И впервые в жизни ей не хотелось нападать разъярённой фурией на персонал, выдвигая претензии и требуя компенсации. Вместо этого она схватила щётку Оресты и принялась чистить зубы, пока дёсны не закровоточили. Когда зубы заскрипели от прикосновения языка, Илона закрыла воду и встала под душ. Она хотела смыть с себя весь вчерашний день и эту ночь. Сперму Миши, его объятия и поцелуи, две едва заметные точки в углублении локтя, куда меньше часа назад больно входила игла с горячей смесью. Когда Ореста проснулась, Илона спала на дальнем конце кровати, завернувшись в одеяло с головой. На полу в ванной комнате повсюду была вода. Её зубная щётка тоже была мокрой и лежала на зеркале, хотя она отлично помнила, что ставила её в стакан. Конечно, ей не жалко для Илоны своей щётки, но эти все микробы — брр. Кто-то настойчиво тарабанил пальцами по дверному косяку их номера. Она глянула на себя в зеркало и решила, что с алкоголем пора уже действительно завязывать. Рука от плеча до запястья мерзко ныла, заставляя Оресту вспомнить, есть ли в машине эластичный бинт для повязки. − Чего надо? Она распахнула дверь на всю ширину, и Миша-продюсер едва успел отскочить, пока не получил по носу. − Тут ваша одежда, я уже буду уезжать, − он протянул ей два пакета, − можете быть в номере до часа, я всё оплатил. Он глянул на наручные часы: − Ещё успеете на завтрак. − Спасибо, − Ореста уже хотела захлопнуть дверь, когда он робко подставил руку, взявшись за ручку. − Как там Илона? Так, уже интересно. Ореста нахмурилась: − Спит, а что? Он крутил в пальцах очки от солнца, и Ореста непроизвольно посмотрела ему в глаза. Зрачки были настолько расширены, что она даже не могла разглядеть цвет глаз. Продюсер нервничал, хоть и пытался скрыть это от неё. Видимо он был не в курсе, кем она была на службе. Его попытки вести себя естественно были смехотворными. − Что-то случилось? Ей что-то передать? − Ну, я хотел просто её увидеть, − он не сильно настаивал. Её губы сжались в тонкую бледную линию. − Увидишь на работе, чау! Она захлопнула дверь. Этот продюсер её уже конкретно выводил из себя. Пальцы Оресты барабанили по рулю. Тремор в руках почти не поддавался контролю, и после того, как она попробовала раскурить Айкос, легче не стало. − Можешь остановить у аптеки, − попросила Илона, не глядя на неё. − Что-то случилось? − Нет, мне просто нужно в аптеку, − раздражённо ответила Илона. − Как скажешь. Они ехали в полной тишине. Когда Ореста вставила ключ и завела мотор, магнитола ожила, но Илона резко выкрутила звук в сторону уменьшения до упора. Хозяин-барин. − Всё в порядке? Илона сглотнула, отворачиваясь: − Да, почему ты спрашиваешь? − Миша утром заходил, − Ореста решила сменить тему разговора. Илона хотела бы проигнорировать это замечание, но всё же это она была виноватой, а не Ореста. − Он перекинул мне видео вчерашней драки. Ты… нельзя ли было как-то обойтись без этого? Она прекрасно знала, что нельзя. Она что же, просила, чтобы Ореста перестала защищать её? Это было невозможным. И она прекрасно об этом знала. И всё же в её словах слышался упрёк и неодобрение. − Можешь мне прислать? — просто попросила Ореста, о чём-то задумавшись. − Хорошо. Не хотелось накалять и без того вибрирующую атмосферу напоминанием о том, что, скорее всего, в прессе уже что-то высветили, и кто-то из их знакомых уже успел всё увидеть. Илона запила таблетку от головы водой из бутылки и вытащила капли для глаз из коробочки. Ореста прижалась к обочине и включила «аварийки». − Спасибо, − выдавила из себя Илона и закапала глаза. − Что случилось? Ореста смотрела прямо на неё. Илона читала состав капель. − Глаз чего-то слезиться, болит. Может из-за воды бассейна. Ореста понимающе кивнула. − Послушай, Илона, наверное, ты права, и мне не нужно было вчера драться с этими ушлёпками…. − Нет, ты всё правильно сделала, я не должна была на тебя наезжать. Ореста пожала плечами: − Поехали домой? − Подожди, − Илона схватила руль левой рукой, − я должна тебе кое-что сказать. Она до самого утра репетировала, как скажет Оресте, но. Она не могла, не могла этого сказать ей. Потерять её было бы слишком сильной пробоиной в корабле её жизни. Хотя она и так вертикально и неотвратно опускалась на дно. Но и обманывать Оресту тоже казалось преступлением. Илона громко выдохнула, надеясь, что Ореста не слышит, как громко бьётся сердце о её рёбра. Она снова почувствовала тошноту. Она не была ни сильной, ни смелой, ни честной. А теперь ещё и стала шлюхой. И она просто умрёт, если Ореста бросит её, хотя она и заслуживала самого плохого за свою лживость и предательство. Ореста смотрела на неё, чуть наклонив голову вперёд. Ремень безопасности больно тёр рану на шее, но до дома оставалось не так и много. От неё не могло укрыться, как Илона нервно подёргивала пальцами и прятала глаза. Она не могла вспомнить, чтобы видела Илону Журавскую такой. Ну разве только на суде, когда та разводилась с мужем. − Илона, всё в порядке, не нервничай, мы…. Начала Ореста первой, понимая, что тоже вела себя вчера на вечеринке не как принцесса, но пальцы Илоны легли на её руку, сжимающую ремень безопасности на груди. − Я… я тебя очень люблю, ты мне нужна… Она не могла говорить, голос всё время срывался, но Ореста и так понимала её. − Илона, всё в порядке, не переживай. По щеке начальницы медленно поползла слеза. Илона закрыла глаза, и плечи её содрогнулись. − Я не должна была заставлять тебя петь, и эти все придурки, они… Она притянула руку Оресты к своим губам и принялась судорожно обцеловывать пальцы, шепча, как сильно она её любит и просит прощения. Ореста не знала, за что Илона извиняется, но ей не нравилось видеть её такой, в слезах. Она отстегнула ремень и прижала Илону к себе, стала укачивать, как маленького ребёнка. Одновременно с тем она смотрела в боковое зеркало и думала о том, что нужно всё же помыть машину, хотя и ненавидела делать это зимой. Из динамиков машины неожиданно заиграл рингтон её мобильного. − Роман, − прочитала она с дисплея вслух и посмотрела на Илону. Та быстро кивнула. Ореста ответила на входящий, проведя рукой над панелью: − Привет. Роман облегчённо выдохнул и прокричал на весь салон: − Мама, Ореста, вы где есть? Я не могу дозвониться уже второй час! − Что случилось? − Ореста сидела ровно, кроссовки одновременно прижимали обе педали к полу. Телефон был в рюкзаке, рюкзак — в багажнике. Кажется, сумку Илоны она автоматически закинула туда же, а наверх поставила пакет с едой. − Тут полиция, они хотят с вами поговорить, говорят, что это срочно, − он снизил голос до шёпота и горячо затараторил: − Тут три машины с мигалками, они все ходят у нас по двору, я уже позвонил Юрию Никитовичу, он сейчас едет к нам. Мы с Верой закрылись в доме, но они хотят осмотреть дом… − Так, Роман, послушай меня, мы сейчас едем, не пускай никого в дом до нашего приезда. − Ореста, они хотят тебя забрать, − послышался какой-то странный шум и крики, Роман отчаянно закричал: − Они говорят, что ты кого-то убила, беги, Ореста, не приезжай домой! Прошу тебя… А потом связь прервалась. Илона заплакала, плечи её сотрясались, а пальцы стали ледяными. Ореста взяла её за плечи и развернула лицом к себе: − Илона, послушай меня… Но она плакала так горько, что ничего не замечала вокруг. Ореста сжала её плечи: − Я никого не убивала, это всё ложь, Илона, ты мне веришь? Чёрт! Она собиралась сказать совсем другое, но слова вырвались сами по себе, и она не смогла их удержать за зубами. Или просто впервые она сказала о том, что важно. Кажется, разменяв уже полтос, можно было бы научиться говорить о своих чувствах. Она ждала, ожидая хоть какой-то реакции. Но Илона молчала, вцепившись пальцами в сидение, и Ореста понимала, что на неё сейчас рассчитывать не приходится. Она завела мотор и стремительно ворвалась в плотный поток машин. Полоса для взлёта тоже медленно тянулась, и ей пришлось включить фары и «аварийки». Рука ритмично давила на клаксон, и машины лениво отползали с полосы, пропуская Ягуар. Стрелка спидометра уверенно ползла к сотне.