"Человек - единственное животное, способное краснеть"
— Марк Твен
Стыд - чувство, способное закрыть твои границы. То, что ощущается где-то внутри, закрадываясь крупицами под ребрами с начала социальной жизни. С каждым днем, неделей, годом это чувство набирает обороты, преуменьшая уверенность. Кто-то говорил о том, что необходимо чем-то жертвовать. Муза была знакома с этим чувством не по наслышке. Первое падение в танцевальном классе, первая двойка за списывание, первые небезобидные подшучивания друзей, первое свидание, первый поцелуй. Стыд сопровождает нас почти каждый день и было бы удивительно, если данный феномен не ощущал хоть однажды кто-либо из нас. Должно быть, именно это ощущала Муза со времен последних событий. Вначале - стыд перед студентами, которые точно не стерли из своей памяти ее жизнерадостность вечером ранее. Затем - расспросы подруг о том, как она добралась. И, должно быть, самое главное и заключительное - ни одной вести от Ривена. Было странно предполагать, что он встретит ее ранним утром с завтраком и букетом цветов в милой вазочке, расположенной рядом с ее кроватью. Стоит отметить, ни одно из этого даже не посетило ее голову. По крайней мере, как только память вернулась в ее сознание спустя несколько часового ночного рейва, в столовой, при обсуждении вечера с подругами, ненароком по коже прошел будоражащий ток. Если память не решила устроить ей непростительный сбой, то, по ее воспоминаний (но будем честны) по их отрывкам, поцелуй свершился. И, кажется не раз. Вероятно, именно с этого момента Муза начала лихорадочно, тревожно, панически, и всеми подобными терминами проверять свой телефон и озираться по сторонам, дабы заметить соучастника данного происшествия. Но, и снова, будем честны, всем своим нутром она то и дело надеялась на то, что данное события рассматривается не только с плохой стороны. По крайней мере, она надеялась, что такие мысли посещали не только ее голову. Но было что-то, что не могло простить ту самоуверенность, что настигла ее в тот вечер. Именно то, что называлось страхом с примесью тревоги. Что-то, что, судя по отсутствию хоть какой-то обратной связи, принималось за сожаление. Да, кажется, именно это и являлось самым большим страхом для Музы - узнать, что Ривен сожалеет об этом. Как бы она ни пыталась скрыть все свое неравнодушие за подколами и шутками, это было неизбежно, думала она. Было глупо думать, что ежедневное общение, совместная деятельность, разговоры по душам прослушивание любимой музыки не перерастет в нечто большее, похожее на симпатию. Брюнетка ощущала стыд от двух вещей: что не проконтролировала происходящее и второе - что повелась точно так же, как и большинство. Чувство стыда имеет свойство перерастать в гнев. Особенно, когда ты не замечаешь в поле зрения персону, которая являлась виновником того самого гнева, уже четвертый день. Ежеминутное считывание эмоций всей Алфей в первый день ничем не помогало. В какой-то момент ей даже показалось, что, возможно, ее силы ослабевают из-за ощущаемого стресса. Однако, в конце дня сомнения об этом улетучились так же быстро, как проговорил Скай, зашедший в их апартаменты, рассказав о том, что какая-то чертовщина творится за пределами барьера, поэтому специалисты в срочном порядке обязались отправиться на операцию. Каково было удивление Музы, когда принц добавил, что его лучший друг решил пойти ему навстречу, поэтому решил подменить его в этой неприятной и скучной участи. Вердикт, по мнению Музы - сожаление.***
Было хоть что-то приятное в изоляции от общества надоедливого зеленоглазого специалиста. Конечно, если не учитывать постоянные проверки своего телефона на наличие новых сообщений. По крайней мере, в уютном мирке завелся новый приятель, которого (слава Солярии) не напугала ее чрезмерная активность в апогейную вечеринку. Тимми был славным парнем, именно тем, кого ты без какой-либо ноши или замирания в сердце действительно можешь назвать другом граничащего с братом. Было странным, испытывать такое чувство схожести, когда они начали намного больше болтать после их второй совместной тренировки (второй день отсутствия сами знаете кого). Не менее странным было то, как, преодолев его скорлупу скованности она с каждым днем открывала новые и интересные подробности о нем. К примеру, Тимоти обожал слушать музыку не только из-за повышения потребности, связанной с досугом, или поддержанием эмоционального фона. На самом деле, он так же как и она скрывался за своими наушниками, когда речь заходила о сосредоточенности или избегания людей. Брюнетка ни раз стала замечать его где-то в стороне от тренировочного поля, как и всегда копающегося в своих изобретениях, погруженного в музыку. Тимми отрицал любую схожесть с его старшим братом, Гелием, который, по его словам, лишь презирал его склонность к науке, а не к физической подготовке специалистов. В первый и последний раз, когда они говорили на эту тему, Муза ощутила обиду с примесью вины, что не могло не смутить. Однако, в случае с Тимоти, она предпочла поверить в слова этого скромного парня. Из того, что она запомнила, был разговор о том, что его старший брат перевелся в прошлом году из Алфей, и это было одновременно лучшим и худшим событием для него: во-первых, он мог быть спокоен, что никто больше не будет контролировать его тягу к познаниям, во-вторых, все преподаватели, включая Сильву, продолжали сравнивать его с совершенно другой, связанной лишь кровью в жилах, версией себя постарше. Спустя третий день их совместных мини-тренировках, на которых в основном занималась физической активностью Муза, а Тимми - рассказывал о новых приспособлениях для поединков, у них завелась традиция - заходить в кафетерий за сэндвичем с ветчиной и сыром, дабы восполнить его умственную, а ее - физическую истощенность, а затем они расходились по своим делам, однако, не так, как это было ранее. Теперь они могли переброситься парой тройкой слов если встречались в коридоре. В очередной из таких дней они вновь зашли в кафетерий, однако, сегодня уже был пятый по счету день, когда ни от Ривена ни от Ская ничего не слышно. Ее раздражение, до этого направленное на развитие своих физических умений, угасло в отчаяние. То и дело кареглазая брюнетка засматривалась на свой телефон до сих пор выжидая, однако, ничего нового в ее измученном смартфоне не было. — Кажется, творится что-то странное,— ожидая в очереди к буфету решил поделиться своим мнением рыжеволосый специалист. Поняв, что продолжения не последует, эмпатка задала свой вопрос,— О чем ты? — Алфея,— парень кивнул куда-то в сторону,— словно затишье перед бурей. Все знают, что что-то происходит вне школы, причем уже давно, сейчас отправляют студентов в патрули, но все продолжают молчать,— лицо, выражающее смятение нахмурилось,— директриса явно не намерена говорить нам правду... Уголок рта дрогнул,— Это нормальные вещи для Алфеи, ты привыкнешь,— она хлопнула его по плечу, продвигая ближе к буфету, продолжая ожидать свою приближающуюся очередь. — Слышал, прошлый год был не особо удачным для всех. Гелия ни раз рассказывал о компании безбашенных девчонок родителям по звонкам... — Надеюсь, это было в хорошем ключе иначе - я официально признаю, что твой брат - отстой. — К моему великому сожалению...— парень хотел было закончить фразу, как его окликнула миссис Доррис,— два сэндвича. — Выходит, даже великом у уму не подвластен закон прослушки секретов Алфеи?— распечатывая свою закуску, Муза прихватила по пути салфетку. — Выходит, моих связей недостаточно, чтобы добраться до кабинета Сола или Техны, чтобы незаметно поставить там прослушку и узнать, как прошла их недавняя операция,— рот Тимми был забит сэндвичем,от чего половина слов была неразборчивой. — Стоит ждать вестей, когда они вернутся,— пожала плечами Муза, вытерев уголок рта салфеткой, как только они в коридор школы. — Они вернулись сегодня утром, думал, ты уже в курсе, хотел получить информацию хотя бы от достоверного источника,— Тимми снова делает жадный кусок, но в этот момент в горле брюнетки неожиданно зажгло. — Они вернулись?— рука автоматически проверяет телефон, когда ее новообретенный приятель кивает, но и сейчас в нем нет никаких обновлений. — Ага,— парень проглатывает закуску,— часа четыре назад, окна из моей комнаты выходят прямо на склад специалистов, так что...— он выкидывает фольгу в ближайшую урну,— думаю, самое время начать шантажировать своего соседа в обмен на информацию,— он кивает опешившей фее разума в то время, как застрявший в горле ком позволил еле кивнуть в ответ и поплестись обратно в свои апартаменты. Ей хватило примерно часа для нескольких вещей: 1. Проверить примерно десять раз свои чаты. 2. Пройти плюс/минус пятьсот шагов по комнате, обдумывая все события. 3. Вновь перевести все отчаяние в ненависть. Если быть честным, она не помнит, в какой именно момент и с каким именно порывом ноги сами повели ее в общежитие специалистов. Над головой словно образовалась туча, метающая молнии из стороны в сторону. Она проглядела мимо проходящую Флору, как и всегда настроенную доброжелательно для проведения рассказа последних сплетен, и, если продолжать быть честным, в данный момент это волновало Музу в последнюю очередь. Особенно, когда рука уже готова была постучать о дверь. И особенно, когда вспыхнул фиолетовый в ее глазах, а рука так и замерла в воздухе. Магические силы подсказали ей, что в комнате находился не один человек. И не два. Их было трое. И кокетливость одного из них точно не принадлежала Скаю. Рука опускается рядом с собственным бедром, а ноги без прежней уверенности решают сами, что сейчас не время, поэтому ведут ее в обратном направлении. Отойдя от их комнаты она зажмуривается, когда слышит скрип двери и молится всем божества Солярии о том, чтобы у нее появилась способность стать невидимой. Но этого не случилось. На дружелюбство Ская, Муза может лишь обернуться,— Муза! Ривен как раз спрашивал о тебе, заходи!— он продолжал любезно придерживать дверь открытой, от чего эмпатка была готова проклясть этого блондина, выходящего в коридор,— Я собирался к Блум, они, вроде как, договорились с Террой перенести вещи сегодня? — Да, точно,— неуверенными шагами фея-разума приближалась к злополучной комнате и довольному принцу, до сих придерживающему эту чертову дверь. После мимолетного прощания с блондином, ей все же пришлось преодолеть этот порог и окунуться в этот эмоциональный вихрь, состоящий из волнения и игривости. — Послушай, я все понимаю, но ведь у всего есть второй шанс,— женских голос казался слишком бархатным, рвотный рефлекс эмпатки перешел в стадию активации,— я буду ждать тебя в люб..— одна секунда до публичного проявления ненависти, две, три... Если до этого момента Муза успела заметить лишь широкую спину специалиста, то сейчас Ривен обернулся к эмпатке полностью, как только послышался легкий удар двери об ее раму. От чего плечи кареглазой дрогнули сами по себе. Устремленные на нее две пары глаз, одна из которых так и испепеляла ядом, а так же летающий в этой атмосфере вихрь эмоций не шел ей на пользу, по крайней мере, не в таком состоянии. — Должно быть, я не вовремя,— лицо эмпатки выражало всю смущенность данной ситуацией,— я, наверное, пойду. Ответ голубоглазой брюнетки не заставил себя долго ждать,— Если, конечно, тебя это не затруднит,— ехидство сочилось из ее уст, когда муза уже разворачивалась к двери. — Не стоит, Карла уже уходит,— молниеносно сменившийся на безразличие взгляд шатена направился на фею воды, что не могло не заслужить ее удивленной реакции. Бедная фея было открыла свой рот, чтобы возразить, однако в одночасье эмпатка уловила ее смену настроение, точно такое же, как случилось и с ней часом ранее. С такой же скоростью в комнате специалистов осталось лишь двое, а сопровождало их смущенное молчание. Ривен, в нервном порыве, оттолкнулся от ранее своей опоры, а точней, комода и направился к рядом стоящей кровати, чтобы приступить к распаковке вещей, что находились в спортивной сумке. — Надеюсь, ты не забросила тренировки, пока меня не было,— единственное, что смог он еле внятно промолвить, пока доставал измятую пару штанов, от чего она нервно закусила губу и направилась к комоду медленными шагами. — Мы тренировались с Тимми все это время,— теперь пришла ее очередь облокотиться на гардероб. В удивлении приподнятые брови запечатлелись на лице специалиста,— Тимии неплохой парень, но ужасный тренер. Уверен, что больше учился он, чем ты,— от спокойного тона Ривена кровь в жилах Музы начинала бурлеть все сильней и сильней с каждой секундой. — Думаю, мы сможем обогнать несколько пар в списке, если Сильва все же одобрит нашу просьбу, чтобы использовать его изобретения в оценочных поединках,— эмпатка начинала теребить рукав своего свитера сильней. — В самом деле?— специалист в спокойном удивлении долесекундно посмотрел на нее, после чего взял уже пустую сумку и понес ее в противоположное от Музы место, словно стараясь держать дистанцию между ними. Она не выдерживает этого. — Послушай, я понимаю, что, возможно...— отталкиваясь от комода, она слишком повышает тон, от чего удивляется не только она,— Я понимаю, что, возможно, для тебя это все,— он без поддельного удивления смотрит на нее в то время, как она ощущает в воздухе нависающее волнение,— Возможно, ты думаешь вообще по другому, и, может, я готова это принять, но,— ее жестикуляция усиливается и, сама того не замечая, эмпатка начинает говорить быстрей и быстрей,— Если посудить здраво, то ты не выпил так много, как выпила я, поэтому очевидно,— кареглазые глаза начинают бегать из стороны в сторону, не решаясь взглянуть на специалиста, а тело само по себе начало нервно передвигаться из стороны в сторону,— просто очевидно, что ты все помнишь, то тогда я не... Тогда почему происходит все то, что происходит сейчас? И, черт, если бы ты мне не нравился и я бы не дорожила...— она запинается на секунду, обдумывая и отмечая еще более удивленный, кажется, таким быстрым потоком речи, взгляд специалиста,— тем, что у нас есть, я бы продолжала сидеть в комнате и делать домашку, но я стою здесь, а ты слишком спокоен для всего этого и я уже пятый день не понимаю, что происходит, и я просто хочу ясности, чтобы понять что сейчас творится, и если ты действительно не считаешь,что...— воздух в ее легких заканчивается, и она делает вздох, чтобы продолжить, но ей не дают на это право. — Муза,— Ривен устало потирает свои глаза, но за ладонями видится легкая улыбка,— Скай как придурок умолял меня подменить его, потому что у них были какие-то планы с Блум,— глаза устремляются точно на специалиста, уже испытывая легкий стыд за такую сумбурную и слишком эмоциональную речь,— Мобильник сел еще ночью, в любом случае, Сильва забрал его как и всегда,— специалист медленными шагами стал подходить к фее, которой казалось, что с каждым его шагом, она становится все беззащитней, по крайней мере, аргументов для споров становилось меньше,— Мы буквально пол часа назад закончили разгружать всю провизию и другую новую хрень, которую решили доставить сегодня в школу,— он вновь облокотился на комод и медленно начал протягивать ей свою руку,— И, если честно, я чертовски устал, но решил спросить Ская, где ваша группа феечек обитает, чтобы поговорить с тобой...— его пальцы дотрагиваются ее ладони, когда она словно прирастает ногами к полу и чувствует себя шутом. — О,— единственное, что ей удается выдавить из себя, когда она замечает вновь забегавшие в глазах специалиста искры, а также сильно выделяющиеся темные круги под глазами,— черт, прости, ты устал и я...— она одергивает свою руку от его, делая шаг назад,— конечно, нет никаких проблем, я пойду, а поговорить мы сможем в другой раз, так что...— она вновь затараторила, отступая к двери еще на несколько шагов, замечая закатывающиеся глаза специалиста. — Муза,— с недовольством в лице он преграждает ей путь к двери своей рукой, с той же быстротой недовольство сменяется хитрым прищуром,— Я услышал кое-что интересное из твоего монолога,— ухмылка становится шире, особенно, когда он непростительно близко стоит рядом с ней, смотря сверху вниз. Ее бровь выгибается в вопросительном жесте, а руки по привычке складываются на груди, дабы защитить себя. — Кажется, одна девушка пару минут назад призналась, что я ей нравлюсь, и...— казалось, расстояние между ними уже нельзя было сократить, однако он умело справлялся с этим. Мгновенно ощутив прилив румянца на щеках, Муза поспешила всеми мыслями привести себя в спокойное состояние,— Возможно, из-за недостатка сна твой мозг накидывает тебе галлюцинации, но возможно, так и есть,— она с вызовом задирает свой подбородок, не страшась посмотреть в его глаза. — Мне нравится второй вариант. Должно быть, это был один из лучших финалов этой встречи, из всех тех, о которых задумывалась Муза. Она чувствует его губы на своих губах, которые, к удивлению, будто все еще сомневаются в том, позволено ли им совершать данное действие. По этой причине эмпатка привстает на носочки, подтверждая свою согласие. Нежный поцелуй отражается по всему ее телу мурашками и трепетом где-то внутри, от чего руки сами по себе вздрагивают и ложатся на крепкие плечи, а ощущение эйфории настигает в тот же момент, как на талии ощущаются сильные руки, аккуратно поглаживающие ткань ее свитера. Отстранившись друг от друга, они со смущенностью во взглядах, но неподдельным счастьем, невольно улыбаются, а кульбиты внутри не утихают. Эмпатка, снова поднявшись на носочки, погружается в объятия специалиста, утыкаясь носом куда-то в ключицу. Муза неосознанно помечает в своей голове, что данный поцелуй несравним с тем, что был у них прежде. По крайне мере, этот она точно не забудет. Теплые руки продолжали поглаживать ее спину,— Полагаю, если мы разобрались с этим, мы можем немного поспать?— щурясь от неловкости вопроса, специалист опускает голову, чтобы услышать ответ. Муза одним движением отстраняется от него, но Ривен перехватывает ее руку и продолжает держать в своей ладони, поглаживая большим пальцем,— Да, конечно, я пойду, тебе нужно отдыхать,— произносит она со смешком и собирается сделать шаг в сторону, на что специалист снова закатывает глаза. — На сколько я знаю, у отряда феечек нет сегодня планов,— он тянет ее за руку в сторону кровати, чему она не может не подчиниться по собственному желанию,— а еще я сказал мы,— он небрежно плюхается в кровать, взглядом указывая на свободное место рядом с ним. — Скай вернется скоро,— она стоит рядом и нервно начинает сжимать свитер. Зеленоглазый специалист закидывает руку за голову, расположившись удобней и прикрывая глаза,— Ну конечно, как мы обойдемся без скрытностей,— свободной рукой он вновь приглашает ее к себе, зевая,— Скай будет в патруле пару ночей вместо меня, так что придет он только ночью, чтобы сходить в душ. Фея разума располагается рядом с ним, не скрывая своей радости сложившимся обстоятельствам и, конечно, вздремнуть пару часов после такого