You Try (even when the world doesn't want you to)

Пак Дэ Ун, как и все остальные, была поклонником К-поп. Причем заядлой. Она, как и многие другие, покупала альбом за альбомом своих любимых групп. Она получала мерч за мерчем с лицами этих мужчин, которые, как она решила, станут ее будущими мужьями... даже когда некоторые из них уже были женаты. Она знала каждый день рождения, каждый тип личности, каждое полное имя. Все. Ладно, возможно, не все. Ей все еще не хватало их телефонных номеров. Теперь она, в отличие от многих других, видела этих людей лично. Лицом к лицу. И, к ее чести, она не упала в обморок. Конечно, ее работа зависела от того, чтобы она не упала в обморок, но, тем не менее, это было достижение. Она была, есть и планирует навсегда остаться менеджером по связям с общественностью в SM Entertainment. По ее мнению, это работа мечты. Поэтому вы можете понять ее удивление, когда ее разбудили в глупые нечестивые часы ночи, когда ее телефон звонил без остановки. Преодолевая удивление, она отвечает на звонок, одновременно включая прикроватную лампу, и позволяет голосу менеджера WayV заполнить ее уши. Его голос звучал хрипло, слабо, как будто он бежал, и это сразу же заставило ее напрячься. Что, если с кем-то из мемберов что-то случилось? Что, если кто-то проникнет в общежитие? Что если... – Мне нужно, чтобы ты сделала объявление о перерыве для Лукаса, – наконец сказал он, остановив ход ее мыслей. Лукаса? Ей потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы не закатить глаза при упоминании этого имени. – Почему? – спрашивает она, снова укладываясь. На другом конце линии тишина, и если бы у Дэ Ун было меньше терпения, она бы уже повесила трубку. Увы, она так не сделала; она сидит, пока мужской голос не зазвучал в динамике. – По медицинским показаниям, – и, если спросить ее, это звучит ужасно подозрительно. Возможно, это как-то связано со скандалом с курением несколько месяцев назад. Или, возможно, он сказал какую-то глупость кому-то важному... снова. – Вам придется быть более конкретным, – говорит она. Ее голос монотонный. – Высшее руководство уже проинформировано о ситуации, вам просто нужно объявить о перерыве, – его голос теперь сильный, нетерпеливый, решительный... и она ненавидит это. Высшее руководство? За такую глупость, как он? Во что он вообще ввязался? Загадки на потом, решает она. – Да, да. Я опубликую это утром, но... – ее прерывает звук скорой помощи и тихий плач на другом конце линии. – что... – линия разрывается, звонок прекращается одновременно с плачем, и у нее остается ощущение, что она только что посмотрела фильм ужасов перед сном. Дэ Ун с минуту смотрит на черный экран, прежде чем ее осеняет мысль. Что он сделал? И тогда она наполняется гневом и яростью, потому что Лукас уже однажды обидел Бэкхёна, а теперь он, возможно, сделал что-то со своими мемберами. Хиатус нужен для скандала, чтобы прикрыть его задницу. Тот факт, что никто из других участников не собирался уходить в хиатус, никогда не приходил ей в голову. На самом деле, именно ярость заставляет ее открывать один из форумов, в которых она участвует, и разглагольствовать о Лукасе. О том, какой он неуважительный, какой самодовольный, какой уродливый, какой неталантливый. О том, как он разговаривал с Бэкхёном, какой он позор, какой глупый и крикливый, как он посмел так обидеть Бэкхёна, как он посмел?! К концу она плачет от злости и, к своему удивлению... Это ее самый популярный пост на сегодняшний день. Пять миллионов лайков. Шестнадцать тысяч комментариев. Тысяча «не нравится» от слепых, тупых людей, которые не ценят кумиров так, как ценит их она, как ценят их пять миллионов человек. Поэтому она игнорирует их. Игнорирует комментарии о том, как она ошибается, о том, как ее пост может ранить Лукаса, потому что в этом и смысл: он должен ранить. Так сильно ранить, чтобы он больше никогда не заговорил. Не так. Не для Бэкхёна. Она открывает iPad и быстро пишет одно сообщение. «Здравствуйте, это SM Entertainment WayV Lucas blah blah blah Перерыв бла бла Медицинские причины бла бла бла Мы приносим извинения за причиненное беспокойство. Спасибо.» Дэ Ун чувствует себя неудовлетворенной. Ни тем, что Лукас может просто перешагнуть через все и всех и выйти из этого целым и невредимым. И то, что все вокруг, кажется, не возражают против этого. Тогда она решает вмешаться. Искать в самых глубоких уголках интернета, смотреть каждое видео и каждое интервью, спрашивать каждого человека в компании, если нужно, все, что угодно, если это означает спустить такого ужасного человека на землю. Спустя четыре месяца она узнает правду. Уродливую, разрушительную правду. Она искала. Она наблюдала. Она спрашивала. И она хотела бы вернуться назад. Хуже всего то, что какая-то часть ее все еще злится, все еще думает: «Он заслужил это». К сожалению, именно эта часть ее заставляет ее открыть форум, Твиттер на компьютере, сплетни о том, как «сильный, хороший Лукас чуть не убивает себя», о том, «насколько лицемером можно быть», написанные идеальным шрифтом Helvetica Neue, и она злится. Злится на Лукаса за то, что он все это начал. Злится на себя за то, что не может решить, что плохо, а что хорошо. Злится на интернет за то, что он ее поддерживает. Злится на интернет за то, что он ее не поддерживает. Дэ Ун закрывает ноутбук и выходит за дверь офиса, слегка улыбнувшись одному из новичков, который приветствует ее. Кофе поможет, решила она. Кофе и кровать, но последнее невозможно в ее нынешнем положении, поэтому она идет к кофеварке в маленькой комнате отдыха и вдыхает запах. Шаги гулко отдаются в коридорах, а голоса занятых людей с напряженной жизнью разносятся по стенам, и она находит это довольно ироничным. Тот факт, что ее разум словно тонет в бурной реке, в то время как остальной мир движется по течению, словно танцуя. Как будто Шопен дал им ноты, а не ей, оставив ее разум бороться и метаться в борьбе с неподдающимся. Дэ Ун вздыхает, допивая свой напиток, и решает, что ей следует вернуться к работе и решить, стоит ли публиковать слова, написанные на ноутбуке, или нет. Только переступив порог, она видит его. Фигура выше остальных, но без прежней улыбки. Может быть, именно этот факт заставляет ее следовать за ним, а может быть, то, как он идет – плечи сгорблены, шаги легкие, незаметные. А может, ни то, ни другое. Возможно, она просто хочет, чтобы ее подозрения подтвердились. Подтвердить, что фигура плохая, ужасная, презренная. Что фигура причиняет боль другим людям, и ее нельзя допускать к такой работе. Возможно. Она стоит за стеной и слышит, как сквозь стены доносится голос Бэкхёна, потом Тэмина, а когда дыхание фигуры затихает, словно он умирает, она остается внутри безмолвного пузыря чувств. Возможно, ее чувств. Чувств Бэкхёна? ...Лукаса? Она сидит там, когда Бэкхён ломается, когда он проклинает таких, как она, и когда его рыдания звучат сквозь стены, потому что Лукас простил его. Она сидит там, когда Лукас... Сюйси ломается, когда он проклинает себя, когда он кричит от боли на Бэкхёна, когда его опустошающие рыдания звучат в ее сердце. И ей приходит в голову мысль, что, возможно, она сама подстроила все это, а не Шопен. Что, возможно, ненависть никому не помогла, особенно тем людям, которых, как она думала, она защищала, потому что... возможно, эти люди не нуждались в защите. Особенно не ее и не тех людей в интернете. Возможно, они все это время защищали не того человека. Когда она слышит, как закрывается дверь и голос Сюйси говорит кому-то по телефону: «Я в порядке», Дэ Ун решает, что услышала достаточно. Она встает со своего места на холодном кафельном полу и начинает идти к своему кабинету. Хендери бежит впереди нее, когда она проходит мимо, и на ее губах играет улыбка, когда она понимает, куда он направляется. Затем ее телефон вибрирует. Раз, два, без остановки, пока она достает его из кармана. Это один из форумов. Сотня уведомлений из Твиттера. Чувство ужаса наполняет ее тело, когда она открывает приложение. «NCT Lucas на перерыве из-за расстройства пищевого поведения: SM Entertainment отказывается говорить правду» Ее колени подгибаются под ней, заставляя ее тело опускаться на пол, как и слезы, которые падают с ее щек. Опубликовано 5 минут назад 1000 комментариев «Вот идиот.» «О, так теперь вес беспокоит его.» «Какой лицемер.» «Теперь он будет жаловаться, когда он сам на себя все это свалил.» «Честно говоря, ему надо просто исчезнуть навсегда.» Ее сейчас стошнит.