Противостояние

Зелёные кроны садов прорядились жёлтыми листьями, но всё ещё шумели высоко в синеве. Ветер метал по земле рыжую пыль, разбивая миражи мелким камнем. Шелест деревьев и шёпот ветра эхом отдавались в голове Дюбуа. Ему казалось, что в этом шуме он слышит чьи-то голоса. Он не заметил, как маленькие белые заборчики сменились на серые стены. Они выглядили надёжными, неприступными, отгораживая владельцев здешних квартир от внешнего мира. И это Венсану не нравилось. Равно, как и Лефевру, страдающему клаустрофобией. У алхимика и фамильра одновременно появилось желание снова оказаться в поле. — Эти стены давят не хуже тебя, — пожаловался Венсан, буравя взглядом злосчастный листок с коряво написанным адресом. На это Дюран лишь фыркнул. (У него не было желания слушать жалобы, потому что нытьё пёс не переваривал. Более того, он не хотел чувствовать себя полным душнилой.) Вместо этого Лефевр сосредоточился на бушующей мощи природы. И, не задумываясь, пнул камень. Отлетев, тот попал точно в стену. От кладки отвалился кусок глины. — Эй! Что ты делаешь? — зашипел Венсан. — Силу контролируй! Или хочешь, чтоб нас в изолятор упрятали? В это время владелец многоквартирного дома распахнул стальные врата. — Пошли прочь! — завопил он. И в руках мужчины показался самозарядный автоматический револьвер. — Хулиганьё! — Г..Господин, простите! Он случайно! — замахал руками юноша, утаскивая фамильяра прочь. Солнце палило нещадно, ветер стих. В лёгких пекло так, словно под рёбра засунули тлеющий уголёк сигареты. И такого чувства Венсан давно не испытывал. Громкий надсадный рык сорвался с его покусанных губ: — Идиот! У него было оружие! Тебя могли ранить!... — Это был всего лишь револьвер. Из металла. Ты же алхимик с элементом металла в крови, — ухмыльнулся Дюран. — Я алхимик, а не маг-чародей. Пули на лету хватать не умею! — насупился парень. — Ты просто бесполезен, — покачал головой фамильяр. Закинув руки за голову, он придал лицу самый невозмутимый вид. И направился в сторону дома с оторванной дверью. — Мда, о капремонте здесь явно не слышали, — произнёс пёс, осторожно заглядывая внутрь. Подъездные ступени были низенькими, созданными специально для маленьких детских ножек. Вот только Лефевр и Дюбуа сомневались, что в этих квартирах живут добропорядочные семьи — запах мочи и свернувшийся блевонтин возле мусоропровода свидетельствовали об отсутствии уборщицы на этих этажах. — Такого не было даже в Гильбе, — глухо ответил Венсан, зажимая нос рукавом косухи. Алхимик и его помощник хорошо понимали, что если их накроют здесь, то криков никто не услышит. (Ну, или сделают вид, что не слышат.) Здешние стены поглотят их, а местные халтурщики, записавшиеся в чины, занесут их тела в реестр неопознанных, неблагонадёжных. И на две могилы под номерком на местном кладбище станет больше. Но Дюран поворачивать назад не спешил. Одним движением он задвинул Венсана за спину и, выпятив грудь, поднялся на третий этаж. Венсан возмущаться не стал. (Он вообще не кричал без причины. А сейчас повышать голос необходимости не было.) Повинуясь решению, он отошёл назад, прислушиваясь к гулкому эху тяжёлых шагов. С каждой секундой, проведённой здесь, смрадный запах въедался в одежду, волосы, кожу. «Надо будет избавиться от тряпья», — подумал юноша, жалея любимую куртку. …От мыслей Венсана отвлёк хруст — это битое стекло затрещало под подошвой ботинок Дюрана. И над одной из дверей вспыхнул рунический символ — метка алхимика, которую заметит не каждый. — А врачишка не промах, — присвистнул пёс, первым засёкший предупреждающий об опасности сигнал. — Пьянь пьянью, а хоромы свои бережёт. …Охранная система алхимиков была простой: внесённые параметры регулировали её поведение. Впрочем, имея заложенный магический потенциал, она сама могла развиваться. Например, без ведома хозяина закрывать окно, если почувствует вблизи эманации других духовных сил. Контролер барьера и его укрепление также были скорректированными системой. И сейчас, поймав магический потенциал фамильяра, она перешла в действие: считав полученную информацию, выставила уровень сложности и обнесла защитным барьером площадь хозяина, включая часть лестничной клетки. И Дюран, понимая, что в запертую дверь ломиться бесполезно, шаркнул ногой. — Эй, господин Готье! Мы к вам по делу, — подал голос он. Но ответом была тишина. — Господин Готье. Нам нужен совет по медицине, — не сдавался Лефевр. Стерев пот со лба, он рассматривал деревянные двери. Венсан же смотрел ему в спину и думал о своём: «Что было бы, если бы я вернул пса Лорану? Он бы был ко мне добрее?» Да, иногда юношу посещали такого рода мысли: «Что, если бы я не пошёл в поле?» или «А если бы я предпочёл прогулке чтение книги?»… «Разве моя жизнь изменилась бы, если бы я не встретил Дюрана?». И каждый раз после прокрутки прошлого Дюбуа начинал благодарить Небо. За провидение и испытания. «Ведь оно того стоит», — останавливался на выводе он. Вот только, несмотря на щедрый подарок, к таким событиям юноша всё же готов не был. Знакомство с Дюраном в корне перевернуло его внутренний мир, и стало менять его изнутри. Порой это пугало Венсана, ведь распланированная размеренная жизнь приобретала риск и остроту. И он знал, чувствовал, что сам не смог бы изменить ход, потому что был слаб и труслив. Но сейчас, получив шанс, он втягивался в новую реальность. «Я не верю в Судьбу или Карму», — напоминал себе юноша. — « Но иногда хочется верить, что всё это происходит со мной не случайно.» …Щелчок выключателя на лестничной клетке заставил пса и его хозяина вздрогнуть. — Хах! — раздалось снизу. — Жучки летят на огонёк… ...Слабый смех позади Венсана заставил Дюрана напрячься — фамильяр даже не заметил, как старый алхимик зашёл с тыла. И ему это не нравилось. Инстинктивно фамильяр обернулся и увидел побледневшее лицо хозяина. А в следующее мгновение Дюбуа обмяк и стал заваливаться в бок. (Он бы ударился лбом и скорее всего рассёк бы светлую бровь, если бы не руки, уже привычно поймавшие его…)