Травмы
22 мая 2023 г. в 01:29
Старскрим наблюдал за тем, как божественный свет окутывает корпус Саундвейва. А в процессоре было пусто. Тотальная тишина. Сикер перестал контролировать корпус, замерев в одной позе. Оставалось только наблюдать.
Он. Убил. Прайма!
Но не смог спасти подчиненного. Или даже друга...
Свет погас, а корпус связиста с грохотом упал на землю. Он не активировал интерфейс-систему и в его груди была дыра, из которой шел едкий дым.
— Он... — в абсолютной тишине, нарушаемой лишь подземным гулом, был четко слышен дрожащий голос Элиты. — Не стал Праймом?! Почему?
Поймав на себя недоуменный взгляд лидера навой фракции, арахноид быстро забурилась под землю.
Остальные автоботы тоже бросились бежать. Ретчету также удалось вырваться.
А Старскрим все не мог прийти в себя.
Лазербик уже был рядом с хозяином. Внезапно его носительница выкрикнула очень обнадеживающую фразу:
— Он жив!
Сикер сначала не поверил аудиосенсорам, а потом, трансформировавшись, оказался рядом с подчиненным.
Миникон, кажется, снова взял контроль, указав на Шоквейва. Авиатор сразу же вернулся обратно к нему. Он сделал бы это и раньше...
Больной тоже оставался жив, но его состояние было очень тяжелым. Более тонкие детали начали краснеть, в целом от корпуса шел страшный жар.
Старскрим опустился на уровень его груди, сейчас ему было плевать, что это может увидеть вся команда:
— Ты слышишь меня? — ученый не ответил. — Ну же, говори тупая консервная банка!
Шоквейв слабо дернул антеннами, приподнимая голову.
— Открывай интерфейс-систему! Живо! — сикер чувствовал, что сейчас расплачется.
К счастью безголовый послушался, а командиру лишь оставалось заворожено наблюдать за смещением толстых пластин брони. Искра взволнованно затрепетала. Но Старскрим сконцентрировался на деле, уже подплавленной рукой прикоснувшись к камере.
Губы сами шептали:
— Все хорошо... Ее здесь нет... Мы выберемся отсюда...
Лазербик уже перетащил раненого Саундвейва ближе к лидеру, как бы говоря, что пора поторопиться.
А сикер, будучи не в силах контролировать истерику, выпалил:
— Я делаю все, что могу! Мы не можем его бросить!
В комнату забежала растрепанная Мико. К наблюдателям также прибавился Нокаут.
— Что ты пялишься, идиот?! У тебя что ли нет обязанностей?!! Чини Саундвейва!!!
Авиатор всеми силами пытался сдержать потоки омывателя. Почему он так боится за этот бесчувственный кусок металлолома?! Он никогда ничего не получит от него! Это нелогично!!!
В конечном итоге сикер в отчаянии уткнулся головой прямо в камеру Искры больного. И что, если останутся ожоги?! Заживут!
Он начал неконтролируемо рыдать. Слишком много эмоций. Старскрим гораздо лучше справлялся с ними, чем в молодости... Но в такое моменты они захватывали его полностью. И с этим ничего нельзя было сделать.
Арси села рядом, а потом Лазербик взял руку командира, положив ее на собственные детали. Сикер почувствовал характерную вибрацию.
Как же он сейчас был благодарен этому крохе. Благодарен... миникону! Но это существо поражало. Оно не казалось недоразвитым, напротив, его навыки были на каком-то запредельном уровне. Но также питомец Саундвейва был способен понимать...
Стало и правда легче. Старскрим очень быстро успокоился. Шоквейву тоже стало лучше. Он даже попробовал подняться.
Сикер отпрянул от него, вытирая с фейсплейта капли расплавленного шлема:
— Мы уходим. Поднимай свою бронированную тушу!
Консерва послушалась. Но было видно, что ему тяжело двигаться.
Лидер повел свою команду к земному мосту. Все же сейчас они находились в центральной рубке.
— Дом, милый дом! — Старскрим забил нужные координаты в терминал, видя, что Шоквейв наблюдает за его пальцами. Шарков извращенец...
Портал заработал и компания в полном составе, но очень плачевном виде, рванула туда.
Сикер собирался уйти последним. На прощание он выстрелил по увиденным бакам энергона, потом так же скрывшись в воронке.
В голове не укладывалось, что они вернулись, что все живы, но все равно на Искре было неспокойно. Старскрим устал, но работы было по вокалайзер. Вся команда получила серьезные травмы, двое находились при смерти. Нокаута заметно помяло, пусть в прямых столкновениях он не участвовал.
Первым на очередь медицинского обслуживания встал очевидно Саундвейв. Было непонятно, что с ним случилось и насколько плачевно его состояние, но лидер, глядя на вскрытую интерфейс-систему, понял, что Матрица вплавилась в камеру Искры.
Благо, Шоквейв оставался в состоянии отремонтировать себя сам. А сикер снова не знал куда себя девать, но в конечном итоге просто потерял сознание от потери энергона.
Бедолага очнулся уже на платформе, которая некогда принадлежала Стиву, находясь под капельницей. Тело онемело — его явно накачали обезболивающими. Пошевелиться не получалось, Старскрим слишком устал. Все что он мог — это повернуть голову и начать судорожно оглядывать помещение.
Саундвейв уже лежал один. Его грудь была восстановлена, и, как показывали датчики, состояние стабильно. Точнее, не совсем один — на животе лежал Лазербик.
С улицы слышалось шипение сварки, видимо, Нокаут не отлынивает от работы. Шоквейв тоже все еще проводил операцию, сикер увидел сброшенные в кучу куски оплавившейся плоти и мотки паленой проводки.
Сейчас сикер мог видеть внутренности ученого. Взгляд невольно остановился на камере Искры. Старскрим невольно начал погружаться в воспоминания. Он был там, знал какой это искалеченный бот на самом деле. И чем больше бедолага об этом думал, тем больнее становилось. Ему хотелось вернуть того самого ублюдочного сенатора. Такого же чокнутого, повернутого на науке психа, но не лишенного способности чувствовать. Ведь настоящий Шоквейв не был безразличен к другим ботам. Сикер не любил погружаться в это, анализировать полученный опыт, складывая о нем максимально поверхностное мнение. Но Искра настаивала на обратном. Она хотела, чтобы ее обладательница поняла, что случилось столько времени назад. Уже пора...
И чем дольше Старскрим думал об этом, тем сильнее проникался вроде бы еще не мертвым, но недостижимым существом, что находиться прямо сейчас с ним в одной комнате. Все же сравнение с консервной банкой было к месту...
Шоквейв заметил то, что его лидер проснулся, положив инструменты и закрыв грудной отсек... Снова это сдавливающее чувство. Сикер сжался, насколько позволяла слабость.
Учёный сел рядом, а потом молча взял ногу командира. Тот сразу же покраснел, пусть практически не ощущал чужих пальцев.
Праймус! Этот бронированный ублюдок ведь даже некрасивый! Но Старскрим все равно хотел его. Не только запертую в бесчувственное тело Искру, но и само это тело. Наблюдение за ним доставляло физическое удовольствие, грозящее быстрым переходом в возбуждение.
Но не только сам вид корпуса, но и заторможенные осторожные движения, не отличающиеся точностью.
Ученый начал разматывать ткань, она уже успела прилипнуть к бедру и с первого раза не отошла - порвалась.
Пришлось отдирать ее вместе с кристаллизировавшимся энергоном.
Старскрим наблюдал за этим, не испытывая особого дискомфорта. Он уже привык к подобным процедурам и виду собственных травм. Зачастую все и вовсе приходилось делать самому... Иногда так даже было проще, сикер не любил, когда кто-то трогал его ноги. Но сейчас ощущения были особенно острыми, даже несмотря на то, что конечности практически полностью лишились чувствительности.
Шоквейв работал медленно, явно изучая конструкцию. Он совершал много лишних движений, по сути, просто безнаказанно лапая несчастный сервопривод вместо того, чтобы восстанавливать его.
А волнение становилось сильнее, скручивая Искру. Очень слабые тактильные сигналы, стук чужих пальцев, взгляд огромного немигающего и не выражающего ничего глаза безумно смущали. Но вскоре это переросло в возбуждение:
— Ты можешь работать быстрее? У меня есть дела!
Шоквейв дернулся, Старскрим часто видел такую реакцию, когда ученого отрывали от занятия, которым тот был увлечен.
— Извини, — сухо бросил безголовый. Вряд ли его самого что-то смущало. Но тут он снова выдал что-то невообразимое. — Не думаю, что тебе понравятся мои слова, но... У тебя и правда красивые ноги.