It's Time For Punishment

Дэйв повернулся к столику. Стоит заметить, что среди всех описанных запахов, присутствующих в комнате, не был указан ещё один, весьма вкусный и занявший голодного Дэйва больше всех остальных — запах чего-то запечённого, скорее всего с мясом и вообще вкусной штуки какой-то, ну тут спору нет. Мастейн взглянул на тарелку. Когда же Купер успел ещё и в кафешку сбегать за едой? Лазанья, а на тарелке лежала именно она, была ещё тёплая — может, он заказал её ещё с утра, но только себе, а затем воспользовался микроволновкой в кабинете, если та там, судя по всему, присутствовала? А если он это сам готовил? Вдруг правда сам, надо его обязательно спросить… в любом случае, понял Дэйв, что вышло вкусно, когда в очередной раз провёл ложкой по тарелке, а так оказалась пустая. Рыжеволосый заглянул в пакет и, к собственному счастью, обнаружил там ещё не разрезанное на порции блюдо. Да ладно, он-то лишь предположил, что его воздыхатель сам готовил такую вкусную вещь, а это ещё и правдой оказалось! «Ладно, он мне нравится, — признал всё же Дэйв, поднося ложку ко рту, — за еду я многое готов сделать, главное, ему сильно об этом не базарить, а то ведь будет этим пользоваться, чёрт лохматый… где же он сейчас? По телефону ли разговаривает? А вдруг какой-то шлюхе звонит, а меня бросил? Ладно, Мастейн, это уже бред сивой кобылы, зачем ему звонить шлюхе? Ещё скажи, готовит он на тебя и на шлюху, а я сейчас её порцию хаваю…» С такими мыслями порция неведомой шлюхи или же самого Элиса была благополучно съедена без малейших намёков на зазрения совести. Съел и ладно, Купер ещё может приготовить, у него есть плита и навыки, а у Дэйва ничего нет, да и было бы хоть что-то из перечисленного, ему бы всё равно было лень так стараться для себя. «Ну и где же он?» — вопрошал раз за разом Мастейн, заглядывая в коридор в надежде увидеть лохматую голову врача, а когда, наконец, услышал совсем-совсем вдалеке длинного помещения чьи-то шаги, тут же отбежал от двери и залез под кровать, находя себе место среди пустых пачек сигарет и прочего мусора. Элис же в то время, пока Дэйв поедал его порцию и в целом, по своему обыкновению, безобразничал, переживал не самые лучше времена в своей жизни. Едва врач запер дверь кабинета, тот, кого он меньше всего сейчас хотел увидеть, тут же объявился, оказавшись сидящим на кушетке будто бы уже длительное время. — Совсем про меня забыл, а, Винс? — начал мальчишка, поправляя худощавой рукой длинную шевелюру, спутанными космами висящую над глазами. — Иди расчешись, а? — устало бросил в его сторону Купер, вынимая из потайного ящика таблетки, — Давай, займи себя чем-то, мне сейчас совсем не до тебя. — А до кого тогда? До этого рыженького, верно? Это ради него ты сегодня у плиты стоял, жертвуя сном? Посмотри на себя, ну и рожа, — Винс привстал и бесцеремонно провёл пальцем по веку старшего, ощупывая морщины у глаз. Элис поморщился. Вместо указательного пальца у Винса была голая кость, проглядывающая за сгнившей кожей, в то время, как на остальных пальцах красовались длинные ухоженные ногти — мальчишка по возможности следил за собой, пускай и упуская некоторые бросающиеся в глаза аспекты — те же брови нормально выщипать не мог, хоть и замечал, что те срастались в явную одну у переносицы. — Всё, уйди, — с трудом выдержав прикосновение словно бы самой смерти, выдавил из себя Купер, — не издевайся. — Ах, не издеваться? Издевался сейчас ты над беззащитным мальчиком! Я всё видел, извращенец! — Не такой он уж и беззащитный, — пожал плечами Элис. Общество темноволосого его начинало напрягать, благо, сейчас таблетки подействуют, и тот уйдёт восвояси, — выражаясь его языком, по рылу настучать он точно сможет. — Тебе он правда нравится? — Винсент подошёл чуть ближе, с грустью наблюдая, как уменьшалась вода в стакане старшего, запивающего таблетки. Глоток за глотком, не самый острый кадык на шее дёргался в такт глотательным движениям, вот Элис уже поставил стакан и с долей печали вздохнул, прожигая младшего взглядом. — Да, сколько раз я тебе уже про это говорил, а ты всё не веришь, — ревновал ли маленький Винс или же просто не понимал смысла всего этого, было загадкой. Но спрашивал о таких вещах он часто, словно бы считал, что удивительно одинокий для своего возраста Элис принадлежал только ему, — а теперь не мешай мне строить своё счастье, может, тогда и с тобой кусочком поделюсь. — Мне слабо верится в это, — пожаловался Винс, вставая, чтобы пройтись по комнате, и снова присаживаясь, — ты со мной делишься только оскорблениями, и то, когда меня не игнорируешь. — Значит, буду игнорировать, — пришёл к выводу Элис, уже нарочито не смотря на собеседника. Прошло несколько минут, таблетки должны были начать всасываться в кровь, значит, скоро мертвец его покинет и не будет беспокоить ещё где-то двадцать четыре часа, — я пошёл, увидимся завтра, Винсент. — Сам ты Винсент, я Элис! — со злостью поправил тот, сжимая руки в кулаки. Большие глаза младшего блестели от обиды и горя, — не уходи, пожалуйста, мне так тяжело без тебя! — А вот и уйду, — отвернулся от мальчишки Элис, избегая взгляда его глаз, помутневших от вызванного временем разложения, — только попробуй нам с Дэйвом помешать, я на тебя и вовсе смотреть не стану! — Никуда ты не уйдёшь, потаскушка старая, — прошипел Винс, резко вставая и загромождая дверь. Элису ничего не осталось делать, кроме как оттолкнуть мальчишку к стене, что было сделано не без отвращения, ведь не любил Купер к нему прикасаться, ну просто лишний раз трогать бы не стал. Тело у младшего вроде бы такое же упругое-молодое, как у Дэйва, но холодное и совсем неживое, будто бы до жабы дотрагиваешься или до змеи, хотя змей, таких же холодных, но вечно подвижных Элис очень любил и мечтал завести с Дэйвом общую. Но вместо этого у него было вот такое подобие змеи — вот этот живой труп, несчастный мертвец, донимающий его своими странными, несмотря на всё сказанное, человеческими просьбами. — А ну брысь отсюда! — прогнал врач Винсента, тут же обиженно на него взглянувшего своими неживыми глазами, — я кому сказал, уйди, кыш! Винс поплёлся к кушетке и уселся на неё, нелепо болтая ногами. Элис недолго посмотрел на это, а затем ринулся к двери, дёргая за ручку. Заперта. Странно, а ключами если? И ключи не подходят! — Ты что сделал с дверью, уродец несчастный? — Купер ненавидел себя за свой испуг, за свой дрожащий голос и за движения руки, беспрестанно дёргающей дверь. Он даже навалился на неё всем телом с разбегу, собираясь выломать, но ничего не помогало, — а ну выпусти меня, иначе сейчас во второй раз умрёшь! — Я ничего не трогал, честно, Элис, — невинная интонация и правильно названное имя давали понять, что дальше расспрашивать Винса не было смысла, — я просто встал, слышал, как она закрылась… ой, а что это с двери течёт? Купер мигом отбежал от двери, а затем, виня себя за очередную трусость, присел на колени, посматривая на грязно-жёлтую лужу, увеличивающуюся на глазах. Трубу прорвало. Давно пора уже было её менять, а он сам виноват, что не звонил сантехникам и откладывал это дело. А теперь их всех затопит! — Сиди в углу, туда она в последнюю очередь доберётся, — сказал Элис и пожалел, так как Винс пересел на его стул. Был в этом плане Купер несколько брезгливым и обязательно протёр бы поверхность кресла позже, если, конечно, кресло не затопит вместе со всеми папками, документами и прочим барахлом. Да что о барахле говорить, где-то в комнате сидит маленький рыжий Дэйв, наверняка после пережитого спит, и когда проснётся, то будет слишком поздно… Вода прибыла по колени. Винс поджал ноги, крепче держась за стул. Что-то было в этом потопе сверхъестественное, ведь не могла грязная жидкость поступать так быстро. Элис всё пытался выломать дверь, но та не поддавалась. — Боже мой, как там мой Дэйв? — врач посмотрел на потолок, с которого так же капало и обратился к всевышнему, — Помоги, пожалуйста, Дэйву, чтобы он живой отсюда вышел, спаси его, прошу тебя… — Там никого нет наверху, — бросил Винс, крутясь на стуле, — ты общаешься сам с собой, ещё и на такие темы… я думал, что ты хочешь, чтобы мы спаслись, а тебе только он интересен! Вода покрыла ножку стула, и Винс поджал ноги. Купер упорно давил на дверь, вздрагивая от холода, пробиравшегося сквозь обувь и тонкие штаны. Вода была ледяная, и всё тело раз за разом сводило в судорогах. В конце концов, врач обречённо упал под воду и так и лежал с закрытыми глазами, надеясь взбодрить себя этим коротким свиданием со смертью. Воздуха стало не хватать, голова заболела от холода, он попытался встать… и не смог. Чья-то рука давила ему на лоб, топя в ледяной воде. Элис открыл глаза, и их тут же защипало от нечистой жидкости. Он увидел комья облезлой кожи и тонкое запястье — в руке убийцы узнавалась рука Винса. Засранец решил потопить его. Из-за того, что он помолился за Дэйва. Велика беда — помолится ещё раз. Только это потом, сначала надо встать, ведь он хотел жить, хотел со страшной, всепоглощающей силой. Уровень воды достигал потолка. Вставать было некуда. Элис закашлялся, задыхаясь, и закрыл глаза, если у него, конечно, что-то от глаз осталось после контакта с химическим выделением канализации. Дышать стало легче, но кашель всё ещё мучил сорокадвухлетнего Элиса. Кашель от курения, именно такой, какой у него бывал по ночам. Он открыл глаза и увидел себя лежащим в кровати. Никто его больше не душил, воды нигде не было, а пересохшее горло, напротив, требовало её прямо сейчас, отчего Купер и встал, надел тапочки и отправился на кухню. Дэйв в это время спал в своей кровати, не подозревая ни о чём. Всё ненастоящее, его мозг издевается над ним. Вода оказалась холодная, вызывающая новый кашель. Темноволосый выпил залпом стакан и взял с подоконника пачку сигарет. Закурив, он направился в свою комнату. На кровати сидел Винс, нелепо болтая ногами.