Молодая жена Павла Жданова.

Андрей Жданов.        После рождения нашей с Кирой дочери прошло пару месяцев. Наступил момент, когда нашей компании нужно было выпускать новую коллекцию. Но к нашему огромнейшему сожалению, у нашего гения Милко, кончились идеи. — Милко, я не знаю, что, но ты должен создать новую коллекцию. — сказал я. — У меня нет вдохновения. — заортачился наш гений.        Я дотого устал, слушать все это, что застонал в голос: — Милко! — Андрей, чего ты тут стонешь? — спросила вошедшая Катя. — Катя, сделай что-нибудь! Этот ТИРАН заставляет меня создать коллекцию, но у меня нет вдохновения. — сказал Милко. — У тебя идеи нет, а у меня есть, но я не уверена, что ты захочешь со всем этим связываться. — сказала Катя. — Катенька, милая, вот мне лично плевать на то, согласится ли наш гений на твою идею. Говори, что ты там придумала! — сказал я. — Как это тебе все равно? А мое мнение? — возмутился Милко. — Если ты и правда не согласишся, то я найду другого дизайнера, более сговорчивого. — прегразил я.        Милко посмотрел на меня огромными глазами, а я улыбнулся и посмотрел на Катю, ожидая ее предложения. — В общем, мое предложение состоит в том, чтобы сшить одежду не для профессиональных моделей, а для обычного рабочего класса, девушек всех возрастов. — сказала Катя. — Что? Не бывать этому, я никогда не буду шить одежду для крокодилов. — сказал Милко.        Я хотел было возмутиться, но тут увидел, как потемнели глаза Кати. «Ну все полный писец, нам теперь Милко заменять придется!» — подумал я. — НИКОГДА НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ О ЖЕНЩИНАХ В ТАКОМ ТОНЕ! — крикнула Катя, а я от греха подальше встал из-за стола, и отошел к окну.        Милко впервые увидевший Катю в подобном состоянии, резко побледнел, я даже подумал, что сейчас придется вызывать скорую. — Катенька, я ничего такого не имел ввиду. — проблеял бедный Милко. — Никогда больше не смей так отзываться о девушках, а иначе я сделаю все, чтобы заменить тебя на другого дизайнера, который не будет оскорблять всех и вся, просто потому что так захотела его правая нога. — сказала Катя.        Милка закивал и извинился, а после быстро побежал воплащать идею Кати в жизнь. — Ну, ты даешь, я еще никогда не видел, чтобы Милко так трясся перед кем-то. Он даже отца с дядей Юрой не боится так, как испугался тебя. — сказал я. — Он меня выбесил, сам виноват, нечего девочек грязью поливать. — буркнула Катя.        Я усмехнулся и подошел к Кате. — Ты как всегда спасаешь нашу компанию от погибели. — сказал я. — Ну, это ведь наша компания, я хочу, чтобы она не просто существовала, а чтобы о ней говорили все, и в России и в Европе. — мечтательно сказала Катя. — У меня такая же мечта, так что вполне возможно, что очень скоро наша компания действительно станет известна в Европе. — сказал я. — Кстати, у меня есть новость. — радостно сказала Катя. — Какая? — спросил я. — Я нашла одну ткацкую фабрику. Ее хозяин прогорел, и сейчас продает свое детище по очень низкой цене. Я там все проверила, мы даже с Пашей и Юрием Александровичем ездили ее смотреть. Паше понравилось и ее расположение и сама фабрика. — рассказала Катя, и показала мне фотографии. — Это очень хорошая новость. — радостно сказал я, а потом добавил: — Мы с Малиновским съездием туда, пока Милко над коллекцией новой работает.        Катя улыбнулась и убежала работать.       Мы с Ромкой через пару дней собрались ехать в командировку. В этот раз Кира осталась дома с детьми. Я отвез их к Воропаевым-старшим. Фабрика мне понравилась, мы все посмотрели, а после вернулись домой. Дома я оказался даже раньше, чем планировал, чем очень порадовал своих любимых девочек.        Дальше работа закипела. Мы привлекли к работе Юлиану, Лерку, и весь наш персонал. В этот раз на подиум выходили все секретари и работницы нашего пошивочного цеха. Милко помимо того, что работал над экскизами, так еще и девочек гонял по страшному. Секретарши выли и приходили ко мне жаловаться на нашего гения.        А что я мог сделать? Правильно ничего, ведь это была идея Кати, поэтому весь спрос с нее. Но девочки очень сильно любили и уважали Катю, потому что многим из них она очень сильно помогла, в сложные моменты их жизни. Кому-то деньгами, кому-то рекомендациями.        Так незаметно для всех нас настал день показа. Девушки жутко волновались, Милко нервничал и глотал капли. Отец светился от счастья, смотря на нас с Катей. Мои младшие брат и сестра носились по залу вместе с моей дочерью и парой племянников. Лерка становилась похожа на колобка.        Юлиана утащила всю женскую половину нашей огромной семьи в салон красоты. А мы мужчины остались разбираться с нервами Милко. Я смотря на весь психоз нашего дизайнера стоя возле отца сказал: — Когда все это закончится, то я обязательно выпишу премии нашим секретаршам и швеям, за то, что они терпели психоз нашего великого гения. — Хорошая идея, будь я на твоем месте, я бы поступил также. — задумчиво сказал папа.        Я немного помолчал, а потом спросил уже у отца: — Есть какие-то новости?        Отец прекрасно понял, что я говорю о матери, и осмотревшись сказал: — Марго ведет себя тихо, возможно поняла, что доигралась.        Тут в зале появились наши жены, я улыбнулся и быстрым шагом подошел к Кире, и сказал: — Выглядишь замечательно. — Спасибо, как у вас тут дела? — спросила Кира. — Все хорошо, мы практически готовы.       Папа тоже не отходил от Кати. Отца же я заметил в компании матери Амуры. «Неужели у них что-то наладилось?» — подумал я. Посмотрев на Амуру, я заметил ее счастливые глаза, и понял, что дело тут явно не только в том, что ее родители сейчас стоят вместе. Рядом с ней крутился Ромка.        Оторвавшись от созерцания близких мне людей, я пошел на подиум, сказал свою краткую речь, получил авации, и уступил место нашим моделям. Девушки прошлись по подиуму и не смотря на то, что они не были моделями, у них все получилось очень даже хорошо. Милко сиял как новогодняя елка, и готов был расцеловать каждую из наших девочек. В общем показ прошел на УРА!