Уговор дороже денег

Мугивара не успел ещё взобраться на палубу корабля, носовая фигура которой изображала его же самого, как раздались восторженные вздохи и визги. Кто-то достал конфетти, радостно разбросав по всему судну, а кто-то обнаружил в закромах множество тоненьких бенгальских свечей и раздал остальным, чтобы устроить фееричную встречу с неподражаемым Йонко. Бартоломео был не просто счастлив от того, что сам Мугивара Луффи, его кумир, его босс и его смысл жизни, решил посетить своего подчинённого. Пират готов был растечься огромной лужицей возле ног своего божества и вечно целовать следы его ног. Стоило только парню заикнуться, как Барто тут же кидался исполнять любой каприз. Зеленоволосый юноша летал на невидимых крыльях восторга и бесконечной любви. Луффи же, пережив фонтан слёз и рукоплесканий, пока с удовольствием уминал за обе щеки предложенные вкусности и сладости в огромных количествах. Да, это были яства, приготовленные не Санджи, но тоже неплохо. Зато напитки здесь были прикольными и необычными. Как объяснил кок Клуба Барто это были смеси из различных соков, в которых ягоды и фрукты причудливо сливались друг с другом, одаривая терпкими ароматами. Луффи особенно понравился газированный напиток из ананаса и вишни. Пузырьки были разного цвета и приятно щипали стенки горла, а взглянув на себя в зеркало, парень с удивлением обнаружил, что его язык окрасился в жёлто-розовый цвет и стал похож на длинную жвачку. — Ого! — рассмеялся Монки. — Круто! Надо будет к вам ещё раз как-нибудь заглянуть со всеми ребятами. Сделаете опять эти клёвые соки? — Непременно! — восхищённо произнесли абсолютно все на корабле. — Всё только для вас, Луффи-семпай! — громко поддержал капитан пиратов Барто. Одним словом, зеленоволосый мечтательно закатывал глаза и всё никак не мог надышаться на предмет обожания. Он благодарил высшие силы за каждую минуту прибывания рядом с ним. Сердце не знало то остановиться, то ли сильнее забиться от счастья. Юноша ловил каждое слово и вздох, словно от этого зависела его жизнь. Когда с обедом было покончено, Луффи довольно погладил живот и облизнулся. Издав звук насытившегося на первое время кота, он подошёл к Бартоломео и уверенным шагом отвёл его в сторонку. По правде, он подумал, что идёт прямиком в спальню, но вспомнив, что находиться не на «Саузенд Санни», почесал задумчиво затылок. — Эй… — Да, Луффи-семпай! — тут же выпрямился пират. — Слушай, я тут с Элис пари заключил. Если выиграю, то получу двести с чем-то миллионов белли. — Ого! Я уверен, победа только за вами! — Я тоже так думаю, ши-ши-ши… Мне очень нужны эти деньги. Иначе не видать мне мясного торта от Санджи. — Луффи-семпай, моя жизнь итак в ваших руках, прикажите и я сделаю для вас всё! Я вам помогу выиграть это пари! — Я как раз и хотел тебе об этом сказать. Мне нужна твоя помощь, Хохлатый. Без тебя никак не получится. Барто уронил несколько слёз, бормоча себе в ладони: «Луффи-семпай нуждается во мне, я сейчас умру, боги, за что мне этот подарок?». Слова кумира была слаще любого мёда, а осознание своей полезности согревало душу пирата. Собравшись с духом, «Каннибал» гордо выпятил грудь колесом. — Я готов. Приказывайте! — О, круть, — Луффи положил руки ему на плечи и радостно произнёс. — Тогда пойдём. — Да! — секундное замешательство. — А куда? — В твою спальню. — В м-мою с-спальню? За-зачем? — Заниматься сексом. Стало тихо вокруг. Слишком тихо. И на корабле, и вокруг него. Казалось, даже чайки в небе решили не кричать, не чирикать и, в принципе, не издавать ни единого звука. Ветер тоже на мгновенье полностью стих, перестав терзать паруса. Бартоломео несколько раз моргнул, помассировал уши, проверяя на слуховые галлюцинации, и похлопал себя по щекам. Может у него всё же случилось сотрясение мозга после недавнего удара головой об пол во время очередного созерцания листовок с наградами мугивар? Кто-то раскуривал на корабле травку и теперь дурман подкидывает абсурдные мысли? Или рыба вчерашняя была отравленной? — Что? — решился переспросить капитан второй дивизии. — Ну это… — Луффи вспомнил интересное словечко, которое Элис недавно обронила в беседе с кем-то из дозорных, чтобы отвлечь внимание, пока Нами ловко выуживала ключи от кандалов. Мальчишка плотно прижался к телу фруктовика, глядя прямо в глаза. — Чпокаться. Обычно Луффи никогда не пытался использовать какие-то намёки, так как сам плохо понимал их. Лучше всего было говорить напрямую. Но ему вдруг захотелось позаимствовать это словцо у накама, так как оно показалось ему смешным и прикольным. И хорошо, что он держал собственного подчинённого за плечи, потому что после такого синонима занятия любовью, один из командиров Великого флота Соломенной Шляпы оказался на грани жизни и смерти. Душа несчастного ненадолго покинула его бренное тело и Барто повис на руках Мугивары дохленьким мешком с костями и внутренними органами. Мозг закоротило настолько, что из-за рта стал издаваться пугающий монотонный звук вышедшего из строя механизма. Луффи скривил от неожиданности губы, не понимая столь странной реакции. Слегка встряхнув приятеля, мальчишка решил уточнить: — Ты чего? Уснул что ли? Так скажи, где твоя кровать, ты поспишь, отдохнёшь и после уж займёмся сексом, ок? Стало только хуже. Юноша буквально стёк на пол, перестав подавать хоть какие-то признаки жизни. Луффи задумчиво поморщился. Придётся кого-нибудь спросить о том, где же всё-таки каюта его временно сдохшего товарища. Не стоит оставлять его сейчас в коридоре без сознания. Быстренько наткнувшись на первого попавшего члена команды, мальчишка сразу же получил ответ. Даже чёткие указания были даны со странным предупреждением, что «Каннибал» не очень любит, когда кто-то пытается проникнуть в его покои, но Луффи не обратил на это внимания. Благодарно кивнув, Монки взял за ноги Бартоломео и направился практически в самый конец трюма. У любого, кто бы решился зайти внутрь, зарябило бы в глазах. Каюта «Каннибала» была довольно маленькой, но полностью обклееной посторами, рисунками, наклейками и прочим ярким атрибутом. Небольшой стеклянный шкафчик был заставлен многочисленными фигурками различных пиратов из команды резинового, которые зеленоволосый неизвестно откуда достал. Кровать в левом углу тоже была непростой. Одеяло и большие подушки были красного цвета с белыми многочисленными изображениями соломенной шляпы, а также имелось несколько маленьких подушечек с надписью: «Мугивара Луффи». И одна самая длинная почти ростом с самого хозяина каюты подушка лежала скромно у стенки. Внимательно приглядевшись, парнишка увидел изображения себя на ней. Сам ли Бартоломео сшил всё это или купил у кого-то, неважно. Главное, кровать достаточно широкая и подходит для двоих. Ведь именно постель занимала в каюте ровно половину всего пространства, а учитывая, что Лу был по комплектации несколько уступал Барто, то она была самой подходящей для совместного сна. Монки положил друга на кровать и уселся возле его плеча, принявшись хлестать несильно того по щекам. — Хохлатый, — старался он привести в чувство юношу. — Эй, Хохлатый! — Ась? — вернулся в ходе яростной борьбы с желанием умереть и не встать Бартоломео. — Что случилось? — Ты почему-то взял и вырубился. Я, короче, у твоих накама спросил, где твоя каюта. — Зачем? — видимо не до конца пришедший в себя, произнёс командир. — Ты что? Забыл? Пират испуганно вытаращил глаза. Память резко проснулась, заставив того пробежаться взглядом по его нынешнему местоположению. Когда он понял, что находится в своём логове истинного фаната Мугивары, Барто тут же сел. От крайнего стыда покраснел аж до самых пят. Его каюта была сосредоточием пылкой любви, в которую он никогда никого не заводил. Любой, кто бы попытался только перешагнуть порог комнаты, тут же бы распрощался с жизнью, будучи раздавленным всмятку барьером пирата. А тут его кумир, который и являлся причиной неприкосновенности к любой собственности зеленоволосого, проник в закрытый участок корабля, увидев всю подноготную. — Л-Луффи-се-семпай, я н-не достоин б-быть с вами… — Эй… — недовольно протянул Луффи. — Я всего лишь ничтожное существо под вашими прекрасными сандалиями… — Эй! — тут же пресекает поток самобичевания Монки и крепко обнимает своего приятеля. — Не смей так о себе говорить, ясно? — Н-Но… — Приказываю. — Хорошо, Луффи-семпай. — Вот и отлично, — Мугивара одобрительно похлопал его по макушке. — Ну что? Нет, я знаю, что не могу заставить кого-то заниматься сексом со мной. Я не хочу никого обижать. Мы с Элис договорились, что мы не будем заставлять кого-то идти против его же желания. Так будет нечестно и мы можем навсегда поссориться. Ты скажи, если против, и мы тогда рыбачить пойдём. Рыбки хочется. Он говорил это спокойно и мягко, с лёгким интересом, без осуждения или печали. И это не хило так потрясло его товарища. Бартоломео встряхнул головой. Ему стало очень стыдно, что он ведёт себя, словно тряпка. Луффи-семпаю нужна помощь, чтобы выиграть спор, а юноша идёт на попятную, как жалкий трус. Неужели Барто не кричал при всех, что готов жизнь отдать за Луффи-семпая?! Что?! Раз можно расстаться с жизнью, то потерять девственность с таким великим человеком является высшей наградой, посланной самими небесами. В конце концов, Бартоломео о таком мог только фантазировать вечерами в компании салфеток и бутылочки смазки. Грех было скрывать это порочное желание от самого же себя. Одним словом, раз его семпаю нужна его жопа для благих целей, то она полностью готова к эксплуатации. — Я согласен, — прохрипел «Каннибал». — Правда? — уточнил Луффи. — Я… я даже немного… представлял себе это… порой, — решился признаться зеленоволосый, скромно рассматривая свои ногти. — Правда? — Луффи заинтересовано наклонил голову. — Тебе хотелось со мной заниматься сексом? — Д-Да… — Ши-ши-ши, прикольно, — Мугивара соприкоснулся с Барто носами и весело улыбнулся. А спустя несколько секунд приник к чуть дрожащим губам в почти целомудренном поцелуе. Просто, чтобы насладиться теплом чужого тела. Почувствовать пульсирующую кровь под тонкой кожей, ощутить новый запах. Руки, словно змеи, плотно обвивали крепкую шею и сильнее прижимали к себе растерянного командира второй дивизии. Бартоломео не знал, что ему делать. Обнять? Залезть руками под камзол? Углубить поцелуй? Боги, как же сложно! Юноша хотел проявить себя с лучшей стороны, чтобы не облажаться перед семпаем, но хлещущая внутри радость от выпавшей возможности стать ещё ближе с ним немного мешала ему. Это был такой волнительный момент, из-за чего казалось, будто он спит и видит самый сладкий сон в своей жизни. Барто всеми фибрами души молился, чтобы он внезапно не прервался. Набравшись всё-таки решимости, пират положил руки на поясницу Мугивары и чуть приоткрыл рот, как бы предлагая мальчишке полностью взять инициативу. Резиновый язычок незамедлительно прошёлся по нижней губе и выпирающим клыкам, изучающе смакуя ощущения. Вкусно. Луффи даже нравится эта лёгкая дрожь другого тела, неуверенность, едва скрываемый восторг. Монки это нравилось, подогревало и подстёгивало его охотничий инстинкт, но хотелось бы, чтобы партнёр смог всё-таки раскрепоститься в дальнейшем. Мальчишка ненадолго отрывается от губ и смотрит в глаза Барто. — Поцелуй меня, — жарко выдыхает ему в лицо младший пират. «Каннибал» покраснел ещё больше, но приступил к исполнению желаний собственного кумира. Юноша целовал поначалу нежно и ласково. Мягко касался своим длинным языком верхних зубов, щёк, нёба. Делал всё медленно, растягивая каждую минуту, обнимал трепетно тело парнишки. Ресницы едва заметно дрожали, а кадык взволнованно ходил ходуном. Его кумир был со всех сторон таким тёплым и приятным на ощупь, что ненужна была никакая подушка. Луффи же, насладившись несколькими мгновениями сладкой неги, решил чуть взбодрить товарища. Резиновые руки стали снимать чужой камзол, оголяя широкие загорелые плечи. Барто смущённо помогал себя частично раздевать, слушая бешеное биение своего сердца. Как только одна деталь одежды была сброшена на пол, мальчишка принялся гладить всё, до чего мог дотянуться. Обвив ногами талию Бартоломео, Йонко мягко впился ногтями одной руки в спину, а второй продолжил ощупывать тело. Пальцы сначала прошлись по крепкой сильной груди, натыкались на слегка выпуклые полосочки старых шрамов, поглаживали очертания татуировки. После спустились на темный ореол левого соска, где кожа была намного чувствительней и нежнее. Большим пальцем Луффи с лёгким нажимом проходился вокруг затвердевшего бугорка, иногда задевая его ногтём. Когда он услышал, как шумно стал выдыхать через нос Барто, то опустил руку ему на живот. Пальцы нежно скребли пресс, специально касаясь нижней его части, под поясом штанов. Дыхание друга заметно участилось, на мгновение поцелуй прервался, не разрываясь. Мугивара почувствовал, как напряглись мышцы во всём теле юноши и принялся тихо мычать сквозь свои и чужие губы, вызывающе смотря из-под ресниц. Это вызвало в Бартоломео желание увлечь кумира в более страстный поцелуй. Жадно, но всё ещё нежно, «Каннибал» пробовал на вкус губы и рот Мугивары, иногда покусывая и посасывая с едва сдерживаемым хрипом. Луффи поддерживал его, царапая ногтями кожу и по-кошачьи урча. Он ловил краткие моменты кайфа во время того, как чужой гибкий язык проникал иногда в горло, кончиком касаясь стенок гортани. Руки зеленоволосого пирата уже не дрожали и вполне уверенно пытались снять камзол с мальчишки. — М-м-м, Мео… — Монки чуть отстранился, наблюдая за растянувшейся между ними ниточкой слюны. Он резко спустился к кадыку, осыпав его поцелуями под восхищённый звонкий полу-вздох полу-стон командира второй дивизии. Барто не знал, что больше вызывало в нём дрожь: поцелуи или столь милое сокращение собственного имени. — Лу-Луффи-сем-пай… — Мео, — парень взял друга за запястья, сунул его ладони себе под штаны и положил прямо на ягодицы. — Жёстче. — Л-Л-Луффи-с-с-семп-п-пай… — Жёст-че, — улыбнулся хищно Йонко возле его уха. Ощутив как чужие пальцы принялись сжимать резиновую пятую точку, Луффи удовлетворённо закатил глаза. Эта небольшая пародия на массаж дарила наслаждение. Брато так чувственно касался его кожи широкими горячими ладонями, что хотелось растаять. А когда плечи и шея попали под град жарких поцелуев, парень не удержался и зашёлся в тихих стонах. И хотя Бартоломео испытывал невероятное смущение, возбуждения уже невозможно было скрывать. Внизу всё горело и пылало, как в печи. Член болезненно пульсировал под ставшей слишком жёсткой и неудобной одеждой. Внезапно рука Луффи нагло проникла под ткань штанов юноши, дабы сжать у основания затвердевший орган. — Л-Луффи-семпай! — взвизгнул командир дивизии. — Ложись, — мягко толкнул его на подушки Мугивара и резко спустил мешающую одежду. — У м-меня смазка… упала под к-кровать… — Смазка? А, смазка! Не, потом-потом. И тут случилось то, от чего Барто чуть снова душу не отдал. Горячий язык Мугивары стал плавно облизывать со всех сторон достоинство зеленоволосого, словно пломбир на деревянной палочке. Смачно снабжал его собственной слюной, которая стекала обильными количествами и порой, когда Луффи причмокивал губками, брызгала на живот и одеяло, расползаясь темными пятнами на ткани. Бартоломео сжал из-за всех сил губы, шумно вентилируя через нос. Сердце колотилось в груди, готовясь в один момент выпрыгнуть и упасть прямиком на дно океана. Если он сейчас неожиданно отбросит копыта, то это будет самая счастливая смерть. Монки, видимо, удостоверившись в том, что на каменном органе не осталось ни одного сухого места, стал постепенно заглатывать его. Член Барто не был большим, но и маленьким нельзя было охарактеризовать. Им нельзя было подавиться при полном заглатывании. Достаточной высоты и толщины, чтобы его конец упирался в стенку гортани, не слишком глубоко погрузившись в горло. Это было очень удобно для Луффи, который интенсивно начал двигать головой вверх и вниз, сжимая слегка губы. Самое основание он обхватил указательным и большим пальцем, чем препятствовал слишком быстрой развязки, но сделал мальчишка это не специально. Ему просто нужно было удобнее расположить собственные руки для равномерного раскачивания, однако, к счастью, этим растянул их с Барто веселье. Резиновый язык плотно прижимался к горячей плоти, надавливая на вздувшиеся венки. — Л-Лу… Луффи-с-семпай… я с-сейчас к-кончу… — П-Понятно, — сглотнув слюну, произнёс Луффи и сунул голову под полог кровати. — Так… и где она? Рука стала рыться в темноте, пытаясь отыскать что-то похожее на бутылочку или тюбик. Где-то с полминуты мальчишка шарил по голому полу, пока всё-таки не наткнулся на мягкую пластиковую оболочку. Выудив её из подкроватного царства пыли, парень рывком сорвал крышку и влил себе на ладонь щедрое количество вязкой жидкости. Посмотрев задумчиво на то, как переливается смазка межу пальцами, Мугивара прикинул, что стоит сегодня дать Барто проявить себя с другой сторооны. Поэтому он пошире раздвинул ноги и принялся увлажнять собственное нутро. Благо в растяжке пират совсем не нуждался из-за способности фрукта, так что можно было не распинаться на более тщательные прелюдии. — Та-а-к… — Луффи сверкнул хищно глазами, заставив Бартоломео громко сглотнуть. — Мне хочется… хочется… чтобы ты был сегодня сверху, а я лягу на подушки… — В-Вы хо-хотите, чтобы я… в-вас… Луффи в миг оказался на спине возле его плеча и жестом показал нависнуть над ним и приступить к делу. Раздвинутые стройные ноги только сильнее разжигали огонь во всём теле «Каннибала». — Ты сверху. Барто закашлялся. Непонятно чем именно он подавился, но юноша чуть было не умер от удушья. Он никак не ожидал, что его семпай захочет, чтобы его жалкий слуга и раб взял своего кумира прямо в собственной постели. Юношу застали врасплох настолько неожиданно, что вся уверенность и готовность исполнить свой долг на мгновенье испарились. — Ну? — Монки провёл по ноге друга своей и миленько улыбнулся. Нет, нельзя было раскисать. Раз согласился нужно сделать то, о чём его попросили. Братоломео трепетно развёл получше ноги семпая и с тихим взволнованным вздохом устроился между ними. Поджилки от паники дрожали, а руки еле удерживали собственный вес. Боги, до чего же момент волнительный! Луффи довольно раскинул в стороны руки и удобнее расположился на многочисленных подушках. Монки внимательно следил за каждым движением товарища, в нетерпении вздрагивая бёдрами. Он приготовился ощутить внутри себя зеленоволосого. Вот чужие колени коснулись его, руки нежно опустились на талию, пах обдало теплом более грубой кожи. Вот сейчас… Но ничего не произошло. Не через секунду, не через минуту. Мугивара в недоумении уставился на растерянное выражение лица друга, который остановился в паре сантиметров. Старший пират застопорился и смотрел упорно в одну точку, страшно выпучив глаза. Луффи второй раз за день поджал губы, но на этот раз от противного укола возмущения. Он легонько ткнул Барто пальцем в плечо. — Эй, ну ты чего остановился? — мальчишка сощурился. — Я… я… я… — не находил в себе силы ответить юноша. — Ты меня не хочешь? — Нет! Нет, я в-вас хо-хочу! П-Просто я… — Тогда иди сюда! Не вытерпев, Луффи резким движением притянул к себе крепкое тело и с размаху насадился на сочащийся смазкой член. Точнее, втолкнул друга в своё нутро. Почувствовав наконец твёрдую плоть в себе, мальчишка расплылся в улыбке знаменитого сказочного кота. Рядом с ухом раздался глухой стон с нотками удивления и накатившего наслаждения. — Во-о-т та-а-к… — промурлыкал Йонко, прикусив нежно плечо и вызвав тем самым у «Каннибала» волну мурашек вдоль спины. — Л-Луффи-семпай… — Бартоломео начал постепенно терять связь с реальностью, но уже не от неожиданного прилива фанатского восторга, а от конкретных ощущений ниже пояса. — Что… ты чувствуешь? — он хотел удостовериться, что всё идёт хорошо, но подобная постановка вопроса была тоже неплохой. — Ж-Жарко… — влажные стенки обжигали и сжимали так сладко, что голова кругом шла. — Вы очень горячий в-внутри… — М-м-м… — Л-Луффи-семпай… Я… я хочу вас… — Не сдерживайся… — выдохнул Луффи, шире разведя ноги.Мальчишка понял, что его друг уже полностью обрёл нужную уверенность. Барто действительно ушёл в мир собственных сладострастных наслаждений, когда член приятно стиснуло влажными горячими стенками нутра семпая. Аж до ярких звёздочек в глазах. Юноша дышал через раз, пытаясь впитать как можно больше прекрасных ощущений. Это было так превосходно, так великолепно, так… так. неописуемо хорошо. И Бартоломео спустя несколько мгновений начал двигаться. Сначала он не спеша входил и выходил полностью, каждый раз погружаясь с восхищённым стоном. Всё плыло перед глазами, руки сжимали резиновые бёдра, с губ обоих срывались характерные звуки крайнего удовольствия. «Каннибал» испытывал целую гамму эмоций. В груди разгоралось пламя страстной любви и обожания, когда его взгляд падал на лицо великолепного Луффи-семпая. Видя его довольное выражение, пират принимался двигаться чаще и резче в поисках заветной точки. — М-Мео… — Мугивара перевернулся со спины на живот, сильно прогнувшись в спине и предоставляя другу гораздо более удобную позу для продолжения. Зеленоволосый не мог уже остановиться. В нём пробудился тот самый жадный зверь, который не успокоится, пока окончательно не насытиться. Каждая частичка тела как будто плавилась, словно его жёстко болезненно лихорадило. Казалось, из-за рта показывались языки пламени. Воздуха критически не хватало в лёгких. Времени на полноценный вдох совсем не было в этой сумасшедшей скачке. Бартоломео крепко ухватился за талию мальчишки и начал отчаянно толкаться под звонкие хлёсткие шлепки от соприкосновений обычной кожи и резиновой, звук которых разносился по всей каюте на ряду со стонами. Пот ручьями скатывался по лицу и груди. Кровать скрипела в такт движениям, раскачивалась, билась об стену. Ещё немного и развалилась бы. Но яркая бурная развязка наступила в момент, когда Луффи взял Барто за руку и опустил себе на красный от напряжения член. Юноша понял желание семпая без слов. Он ускорил темп и одновременно начал с той же скоростью двигать этой самой рукой по твёрдой плоти, приближая финал. Последние толчки обозначились громкими стонами и белой вязкой жидкостью на постельном белье. Бартоломео неловко упал сверху на парня, не успев перевернуться. Луффи издал лёгкий смешок. Падение было слегка неожиданным. — Ой, и-извините… — Всё нормуль. — И е-ещё… я н-не успел выйти в-вовремя… и-извините… — Ничего, — Луффи вдруг потянулся к его лицу и поцеловал в щёку. — Было клёво. И это стало финальным аккордом, после которого зеленоволосый впал в коматозное состояние на следующие несколько часов, едва слышно хихикая с глупой улыбкой и с сердечками вместо глаз. Мугивара закатил глаза, но сам не сдержал весёлого «ши-ши-ши» и улёгся рядом с Бартоломео, переложив того на многочисленные подушки. Луффи поудобнее устроился под боком командира второй дивизии и растянул губы в довольной ухмылке. Мысленно в списке возникла галочка напротив первого имени. Впереди было ещё девять человек.