До самой смерти и даже дальше

Джин замирает перед массивной дверью в кабинет отца. Он часто бывает там, даже может зайти в любое время, но когда отец приглашает его, почему-то омега нервничает и чувствует себя настоящим принцем, пришедшим отвлечь короля от дел. После долгих часов занятий он чувствует себя усталым. Териус всегда высмеивает, что стоит Джину провести хотя бы четыре часа за учебой, как на поле от него не будет никакого толку. А принц в такие моменты только лишь огрызается, что альфе не удалось родиться знатной омегой и трудности быть им ему просто не понять своими альфьими мозгами. На губах появляется неуместная улыбка лишь при одном воспоминании заказывающего глаза Териуса. Джин медленно выдыхает, очищая сознание от образа парня, последний раз поправляет кружевной воротник своей рубашки и уверенно стучится. — Заходи, — ответ отца не заставляет ждать, поэтому Джин толкает тяжелую дверь и уверенно заходит внутрь, не забыв вытянуться ровной стрункой. Где-то в задворках создания мама говорит ему: “Представь, что твой самый нижний волос очень и очень длинный и кто-то привязал его к потолку. Тебя всегда тянет что-то верх, твоя спина длиннее, чем есть на самом деле, а подбородок всегда опущен, чтобы смотреть на мир из-под ресниц”. Мама улыбается ему, вставшему на ковре перед большим столом, усевшись, будто она не королева вовсе, на подлокотник тяжелого кресла отца. Возможно, она тоже вспомнила свои слова, сказанные ещё крохотному Джину. Улыбнувшись ей, Джин переводит взгляд на отца и только потом понимает — оба родителя здесь во время, когда обычно погружены в дела порознь. Его взгляд точно становится неспокойным, потому что когда он возвращается им к лицу матери, улыбка у нее пропадает. — Не хочешь сесть? — Король говорит с ним мягко, как обычно бывает в некоторые вечера, когда Джин делится с ним своими чувствами и мыслями обо всём вокруг. От этого юному омеге становится ещё больше не по себе. Оба тут, пропускают свои важные дела — или напротив, вместе делают одно важное дело, что ещё страшнее, — отец старается быть мягким в непривычное для них время. — Я весь день сидел, поэтому предпочту немного размяться и постоять, если вы не будете против. — Конечно, — мама, почти незаметно отпускает руку на лопатки отца. Джин едва удерживается, чтобы не прикусить губы. Дело становится хуже. — Вижу, ты уже понял, что тебя ждут новости, — отец, очевидно, читает его так же открыто, как и он своих родителей. На короткое мгновение они дают проскользнуть улыбкам по губам от этого факта, но почти синхронно собираются и возвращают серьезные маски на лицо — от их синхронности усмехается уже мама. — Что вы хотели мне сказать? — В следующем году ты станешь совершеннолетним и скоро в тебе проснется омега. Король Лаирна прислал нам письмо с предложением познакомить тебя и его второго наследника. — Это хорошая партия, — Джин переводит взгляд на окно за спинами родителей и представляет карту, что позавчера повторял вместе с наставником. Лаирн сильное королевство, имеющее границу с Королевством Сириин, принцем которого Джин является. Союз откроет его людям новые торговые пути, приведет в королевство больше золотых и, возможно, новых людей. Это расширит возможности. — Именно так. Сложно судить об образовании юноши, но так как ты наш единственный ребенок, мы будем настаивать, чтобы после свадьбы вы сразу располагались в этом замке до момента моего ухода с престола. За эти года я смогу оценить его знания, объяснить, как живет наше королевство и кто такие наши люди. Гуёнг может стать неплохим королем, тем более если рядом с ним будешь ты. Джин кивает. Он прекрасно понимает выводы отца. Предложенный ему альфа действительно может стать сносным правителем. Не легендарным, он не выведет из королевство на новую высоту, но всё же. А следующим королем станет их сын — Джин приложит все свои усилия, чтобы его потомок вошел в историю своими успехами. — Я не хочу свадьбу раньше зимы. Прошу дать мне время подготовиться к этому. — И подготовить твоего будущего рыцаря, — мама улыбается, но тут же её улыбка меркнет. — Ты не обязан любить супруга, дорогой. Но и быть в отношениях с другим альфой ты не можешь. Во всяком случае не в первые пару лет, желательно до рождения первенца. Твое сердце вольно любить кого оно хочет, но ты не простой человек, чтобы поддаваться ему. — Я понимаю это, матушка, — Джин кивает против воли, чувствуя, как тисками что-то сжимается внутри него. Териус. Его личный будущий рыцарь. — Тогда я отошлю письмо с согласием. Мы не будем торопиться, свадьбу сыграем зимой, но процесс начнется уже сейчас, — Кёниль поднимается на ноги, расправив свою мантию легким движением руки. Вдруг он подмигивает Джину и целует свою королеву в висок, словно прощаясь. — Мы пойдем тренироваться. Будем к ужину. — Тэлике, нет, — мама сразу же пытается поймать мужа за руку, но король проворно оказывается около Джина и обнимает его за плечи. — Только попробуйте вернуться грязными, как свиньи! — Само собой, моя любовь, мы будем чисты, — Джин улыбается от слов отца, и что-то в нем расслабляется от любви, которой альфа окружает семью. Он следует за тянущей его в коридор рукой безропотно, погрузившись в мысли. Тренироваться с отцом — одно из любимых занятий, но сейчас в его душе хаос. Через каких-то несколько месяцев он выйдет замуж и у него появятся настоящая ответственность и обязанности перед мужем и его королевством. — Это будет не так страшно, — Кёниль говорит с ним так, словно читает мысли. Джин даже на секунду задумывается, не может ли отец этого — ведь в легендах пишут про магию, но будь его отец кем-то таким, он бы точно и Джина научил этому. — До второй течки омега неприкасаем, пусть только этот альфа попробует нарушить закон. Ему не поздоровится, и без разницы, чей он сын и как подходит на мой титул. — А вы с мамой, — Джин ещё сильнее расслабляется под рукой мужчины, чувствуя себя в безопасности. Ему предстоят исполнить долг, переступить через свои волю и чувства, но его семья будет беречь его до тех пор, пока он сам не научится этому в новой для него роли. — Вы тоже поженились по принуждению? — Совсем нет, — они нога в ногу ступают по лестнице вниз. — Как ты знаешь, мои родители были убиты где-то на улицах этого города. Они предлагали мне несколько партий, но на тот момент это не дало бы нам никаких преимуществ: ни торговли, ни покровительства, ни богатого приданого. Я отвергал этих девушек, а король спокойно воспринимал мои отказы. Мы познакомились с твоей матушкой на моей коронации. Я вдруг стал один и сразу же королем — ты не представляешь, что это такое, когда тебе двадцать лет и нет сильного плеча рядом. Она, хоть и выглядит хрупкой, сумела стать моей порой с того самого вечера. — Это было по любви, но у тебя были другие сложности, — Джин по голосу отца чувствует, насколько он дорожит моментами знакомства с мамой. Неудивительно, ведь их любовь всегда была очень яркой и очевидной. С детства Джин видел её и был её частью. — Тебе кажется несправедливым твое замужество? — Я понимаю его тут, — паренек указывает на свою голову, но отводит взгляд, боясь увидеть реакцию отца. — Но тут все стягивает и болит. Его ладонь замирает над сердцем, бьющимся слишком быстро последние минуты. Джин силится поднять глаза на отца, увидеть в его лице разочарование, но теплая ладонь оказывается на его подбородке и вынуждает сделать это. — Это нормально, Джинни. Если тебе абсолютно будет нестерпима мысль быть в браке без любви, если ты не сможешь построить её с Гуёнгом, мы не будем тебя удерживать рядом с ним. — Это плохо кончится… — Само собой, — отец почему-то весело улыбается и, отпустив лицо юноши, тянет его выйти во двор, где снова тренируются будущие рыцари. — Это повлечет за собой войну. Всегда короли, которых считают слабыми, привлекают войны, как и королевства, действующие в разрез обществу. Альфу, что не был рожден для престола, такая участь однозначно ждет. Сделав всего несколько шагов по пыльной улице, мужчина останавливается в нескольких метрах от поля. Джину не нужно следить за его взглядом, чтобы понять, что он смотрит на Териуса, усердно атакующего противника. Благодаря тренировкам с Джином он научился быть быстрым, но и не терять своей силы — всего через несколько ловких выпадов он одолевает соперника. — Но, если такой король у нас и будет, кажется, он готов к войне, не так ли? Джин быстро оборачивается на отца, боясь представить, что в его голосе услышал настоящее предложение, но Кёниль уже пошел дальше, к следующему, более маленькому полю. — Ты уже бился на тупом мече? — Мужчина замирает перед стойкой с оружием, осматривая арсенал. — Да, даже на заточенном, только маме- — Ни слова, — отец заканчивает фразу в голос с Джином и расстегивает застенку мантии. Он вышает её на гвоздь в стене и берет сразу два затупленных меча, и, повернувшись с легкой улыбкой, передает один из них Джину. Видимо он выглядит обиженным таким выбором, потому что ухмылка на лице короля становится больше. — Я не буду тебя жалеть. Боюсь, после замужества придется прекратить твои тренировки или тщательно их скрывать, поэтому дерись со мной в полную силу, пока ещё можешь. Джин вытаращивает глаза и гулко сглатывает. Его отец получил уважение и преданность людей своей мудростью, но стоило ему только вступить на престол, были и недовольные, и мятежники, и те, кто мстил за деяние деда Джина. Поэтому, хоть в настоящей войне отец и не участвовал, Джин знал, что он был одним из талантливейших мечников в королевстве — видимо, любовь к этому в Джине течет вместе с кровью отца. — Тогда и я тебя не буду жалеть, — те десять секунд, что Кёниль дал ему собраться с духом, пригодились. Джин горделиво вздрагивает голову и принимает меч, также отвесив свою мантию на противоположную стену. Отец с гордостью наблюдает за ним, Джин чувствует это кожей. — Наставлений не будет, — они проходят на поле и встают в паре метров друг от друга, не разрывая зрительного контакта. — Покажи, что ты можешь. Не сводя с отца глаз, Джин начинает вращать перед собой мечом, выписывая знак бесконечности. Отец сразу улыбается, думая, что это позерство, а Джин так же ухмыляется ему в ответ — он разогревает рабочую руку, чтобы она выдержала всплеск быстрых ударов. Словно прочитав его мысли, отец начинает делать тоже самое и одновременно с Джином желает шаг в бок, начиная движение по кругу. Они оба ждут, кто первым решится нанести удар. Джин быстр, поэтому он не торопится, ждет момента, чтобы подловить мужчину в его выпаде, уклониться и резануть в ответ, но и отец не делает этого. Словно знает, что Джин готов ловко уйти от его удара. Терпения юноши хватает всего на минуту. Он все же атакует первым, сделав несколько быстрых шагов на отца и делает круговой удар, позволяя своему телу пойти следом за мечом и отдать энергию в удар. Звук прорезает громкий скрежет стали, когда отец парирует его удар. Ничего не говоря, мужчина проводит свой меч по кругу, выкрутив руку Джина, но он следует за движением, поднырнув под руку и прокрутившись. Отец сразу же атакует колющим ударом в бедро, но Джин успевает подставить свой меч и отвести силу удара немного в бок, тут же отскакивая. Ему не хватает сил противостоять альфе, поэтому каждый удар он двигается, не сводя глаз с рук и плеча мужчины. Отскочив Джин делает резкий выпад, которому отец тоже препятствует. Юноша крутится вокруг него волчком, наносит быстрые удары один за одним, которые мужчина раз за разом успевает отражать и иногда вставить свои, от которых уже Джин вынужден отскакивать. Он забывает обо всём на свете и сливается воедино со своим телом, воздухом и сталью. Все мысли уступают инстинктам, зовущими напасть или отступить, закрутиться или отпрыгнуть. Удар за ударом. Движение за движением. Скрежет за скрежетом. В этом танце Джин теряется. В какой-то момент его глаза застигает такая ненужная влага, но он сдерживает слезы от обиды на весь мир и наступает активнее. Капли неприятно холодят кожу, когда стекают до подбородка, а Джин ревет побитым зверем и вкладывает все оставшиеся силы в свои удары, дав их бою всего несколько минут, за которые либо не выстоит Кёниль, либо Джин выдохнется и проиграет. Очередную подсечку отец пропускает — Джин сбивает его с ног и наставляет меч ровно на сердце. Кёниль даже не улыбается и ничего не говорит, словно это не король лежит на земле, лишь заглядывает в полные слез глаза сына. Джин позволяет себе всхлипнуть в первый раз. Закрыв глаза, он свободной рукой протирает лицо от слез и медленно выдыхает. А подняв веки, уверенно смотрит на отца. Какая бы боль ни сковывала душу, Сокджин — наследный принц, который подарит титул короля своему мужу. — Я горжусь тобой, — отец говорит негромко, оставляя навсегда эти слова только между ними. Он поднимается на ноги, оттолкнув ладонью меч Джина. Всего через мгновение юноша оказывается прижатым к кожаной жилетке отца, в крепких объятиях. — Я люблю тебя, помни об этом всегда. Ты — моя кровь, мое наследие, самое важное, что я имею в жизни. — Но ты ведь король, — омега бубнит в ткань, но дает мечу выскользнуть из рук, чтобы обнять отца в ответ. — У тебя есть власть и богатство, и- — Самое дорогое из всего этого именно ты. Мне жаль, что тебе придется пойти на это, но я буду всегда рядом. — Спасибо, — вдохнув поглубже запах дыма с жилета отца, Джин легонько давит ладонями ему на грудь и отстраняется. — Ты обнял меня на людях. — А ты обращаешься ко мне неформально. — При этом мы все же перепачкались, поэтому в этой глупой игре мама победит нас обоих. — Только если увидит, — отец задорно подмигивает ему, но потом вновь становится серьезным. Джин чувствует, как он большим пальцем вытирает его лицо от соленных дорожек, и прикрывает глаза, доверяясь родным рукам. Когда-то давно они переносили его в постель, когда ребенком Джин засыпал перед камином. — Ты должен был родиться альфой, — отец шепчет, будто надеется, что Джин не услышит этих слов, хоть это и глупо, ведь они стоят так близко. — И стал бы лучшим в мире королем. — Может я и так стану королем. — Только мужа своего ради этого не убивай, — Кёниль тихо смеется, а Джин вторит ему. Но когда отец целует сына в лоб, юноша уверен, оба они чувствуют печаль от надвигающейся свадьбы, что свяжет его по рукам.