***
Мои глаза внезапно открылись, и я обнаружил, что у меня перехватило дыхание; мое сердце бешено колотилось в груди, и все мое тело покрылось холодным потом. Отчаянно пытаясь набрать в легкие побольше воздуха, я огляделся вокруг и обнаружил тот же самый сероватый потолок, на который смотрел каждое утро с тех пор, как переехал в свою квартиру несколько лет назад. Я был в своей комнате, лежал на кровати с выключенным светом, маленькие лучи солнечного света проникали сквозь не полностью задернутые шторы. Мое прерывистое дыхание медленно начало успокаиваться, когда я понял, что мне не угрожает непосредственная опасность. Однако моя память была в полном беспорядке; последнее, что я помнил, было… — Ах! — У меня разболелась голова, когда я попытался вспомнить прошлое. Я мог вспомнить, как сражался с адмиралом бок о бок с Королевским флотом на военной базе, но все остальное было как в тумане. Что произошло после этого? Как я оказался в своей квартире? Что случилось с битвой? Я ничего из этого не мог вспомнить. -… Перво-наперво: я не собирался ничего добиваться, просто лежа на своей кровати, поэтому я решил встать и поискать ответы; наверняка кто-нибудь из Королевского флота был бы здесь со мной. Однако в тот момент, когда я попытался встать, моя рука нащупала что-то на кровати рядом со мной; это было что-то большое, мягкое и откровенно приятное на ощупь. Я продолжал прикасаться к нему, не веря в то, что было в моей правой руке. Этого не могло быть, верно? Должно быть, это подушка или что-то в этом роде; это никак не могло быть… — Ах… — И затем я услышал голос; тихий вздох женщины, который заставил меня немедленно отдернуть руку от удивления. Я был так потрясен, что целую минуту ничего не делал. Сосредоточься, Рицука. Хорошенько обдумай ситуацию: ты только что прикоснулся к груди, верно? Правильно. И эта грудь, очевидно, принадлежала другому человеку, человеку, который спал в твоей постели рядом с тобой. Хорошо, пока все проверено. Теперь вопрос был в том… почему на моей кровати спала незнакомая женщина?! Действительно ли одна из горничных забралась ко мне в постель, пока я спал? Я, честно говоря, мог видеть, как Сириус делает это, но…действительно ли пришло время для этого? Разве у нас только что не было ожесточенной битвы? Всевозможные мысли проносились в моей голове, когда внезапно я почувствовал, как что-то движется на кровати, но это не была ни женщина слева от меня, ни я сам. Это был третий человек; еще один человек был с нами в постели. — … Я больше понятия не имел, что происходит. Почему я спал не только с одной, а с двумя незнакомыми людьми на одной кровати? Даже Киехиме и Серенити никогда не осмеливались лечь на мою кровать без моего разрешения; большую часть времени они довольствовались тем, что просто молча смотрели на меня во сне, что было не менее тревожно, но и далеко не так смело. Затем в комнате зажегся свет, и я, наконец, смог услышать знакомый голос. — Мастер? Ты не спишь? — Это был Белфаст, я видел, как горничная вошла в комнату и направилась к нам. — Я никогда не был так рад видеть тебя, Белфаст. — Я говорил тихо; и медленно сел на кровать, стараясь не разбудить двух женщин по бокам от меня. — Ты можешь сказать мне, что…? — Я не смог закончить, потому что мое тело внезапно замерло. Свет был включен, так что я мог видеть, кто были эти женщины. Слева от меня лежала Дидо, одетая в светло-голубую пижаму, которая казалась ей немного мала в области груди; на самом деле, она напоминала ту, что была у меня. А справа от меня была Сириус, которая, в отличие от Дидо, была полностью обнажена под одеялом кровати. Мой пульс внезапно ускорился. Мой разум перебирал все возможные причины того, почему эти двое оказались на моей кровати. — Мастер? Что-то не так? — спросила Белфаст, совершенно не обращая внимания на то, что я был на кровати с двумя королевскими горничными. — Белфаст… — Я поднес два пальца к переносице; я почувствовал, что у меня начинает болеть голова. — Что случилось вчера?.. — Вчера? Я не помню, чтобы происходило что-то примечательное, Мастер. — Спокойно сказала горничная. — Но… как насчет адмирала?! А как же Сирены?! Мы сражались против них и… ты была ранен, я видел это… — В моей голове промелькнули образы. — Белфаст, у тебя были раны по всему телу, и остальные тоже были…! Я не стал продолжать, потому что горничная внезапно обхватила меня руками и прижала к себе. — Я в порядке, Мастер. Все в порядке. — пробормотала она, положив голову мне на плечо. — Те времена давно прошли. — Э-э…? — Тебе снова приснился плохой сон. — Продолжила она, изо всех сил стараясь успокоить меня. — С тех пор прошли годы, Мастер. Теперь все кончено. — Нет… Что ты говоришь, Белфаст? — спросил я, сбитая с толку. — Это было только вчера… мы… мы были… — Эти воспоминания, какими бы болезненными они ни были, принадлежат прошлому. — Она немного отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза. — Война, стычки, драки; нам больше не нужно делать это снова. Мы свободны. — Свободен? Что ты…? Без всякого предупреждения Белфаст приблизила свои губы к моим и поцеловала меня. Сначала я был удивлен, но сразу же ответил взаимностью. Ее губы были теплыми и манящими; их завораживающее прикосновение почти заставило меня забыть о своих заботах, о своих страхах. Это дало мне спокойствие, которого я не испытывал уже много лет. Нет, на самом деле я уже чувствовал нечто подобное раньше. Это был не первый раз, когда мы так целовались, мы уже делали это раньше… но когда? Когда это произошло? Через пару долгих секунд наши губы разомкнулись, и она посмотрела на меня с грустной улыбкой. — Я знаю, тебе трудно забыть об этом. Мы так много потеряли… — Она поднесла руку к моей щеке в нежной ласке. — Но ты не одинок, Мастер. У тебя есть мы, и мы всегда будем на твоей стороне, потому что ты наш Мастер, и мы любим тебя. -… — Я потерял дар речи; я едва мог сформулировать ответ. На этот раз она легонько поцеловала меня в лоб и, наконец, установила некоторую дистанцию между нами. — Так что постарайся приободриться, пожалуйста. — Белфаст посмотрела на женщин по бокам от меня. — Им станет грустно, если они увидят тебя в таком виде. — …Да, я… постараюсь… — сказал я почти машинально, стараясь не встречаться с ней взглядом, отчасти потому, что был смущен, а отчасти потому, что мне было стыдно за то, что мы только что сделали. Она кивнула. — Я собираюсь подать завтрак. — Сказала она, наконец-то звуча немного более жизнерадостно. — Приходи, когда почувствуешь, что готов; мы будем ждать. — Сказала она и пошла прочь, чтобы покинуть комнату. После того, как она ушла, я остался там, не зная, что делать. — Может ли это быть… я все еще сплю? — спросил я себя, поднося руку к голове.***
Осторожно поднявшись с кровати, где Сириус и Дидо все еще спали, я направился в гостиную. И вот они были там: Шеффилд готовила чай на кухне, Белфаст расставляла пару тарелок на столе в гостиной, а Эдинбург сидела перед телевизором, играя в игру на консоли, которую я не узнавал и не помнил, чтобы у нее была. Это было странное зрелище — видеть столько людей в моей крошечной квартирке одновременно. — Хмм? Итак, ты наконец-то проснулся, вредитель. — Шеффилд поприветствовала меня в своей характерной манере. Белфаст одарила меня улыбкой и легким кивком и продолжила заниматься своими делами. — Ах! Мастер! — Эдинбург приостановила игру и повернулась ко мне. — Доброе утро! Ты хорошо спал прошлой ночью? — Спросила она, но при этом понимающе улыбнулась мне, как будто отпускала шутку, которую я не мог понять. Я ответил не сразу; все это внимание в первый раз за утро ошеломило меня. Я ни в коем случае не привык к этому. — Ах… да, доброе утро всем вам. — Я быстро пошел в ванную и закрыл за собой дверь. «Что происходит…? Почему они все ведут себя так, как будто ничего не случилось…?» Я был искренне озадачен. Как и сказала Белфаст, с ними все было в полном порядке; от ран, которые они получили в битве с той Сиреной, не осталось даже следов. — Она сказала, что с тех пор прошли годы, но это не имеет смысла. Как я мог внезапно потерять годы воспоминаний? И если да, то почему я до сих пор помню все, что было до нашей битвы с адмиралом? Явно происходило что-то, чего я не видел, и доказательство было прямо передо мной в зеркале. Я мог видеть на нем свое отражение, и оно ничем не отличалось от вчерашнего. Если действительно прошли годы, то должны были быть какие-то признаки с течением времени. Тем не менее, я все еще выглядел так, как будто мне было под тридцать. Я открыла кран и энергично сполоснул лицо холодной водой. — Если это сон, то я действительно хочу проснуться сейчас. — Так я сказал своему отражению. В этот момент я услышал, как кто-то стучит в дверь ванной. — Завтрак готов, не дай ему остыть, оставаясь два часа в ванной, вредитель. — Это явно была Шеффилд по ту сторону двери, ее обычные сардонические комментарии были такими же, как всегда. То же, что и всегда? Тогда, возможно… Я открыл дверь и взял ее за руку. Удивительно, но она ничуть не сопротивлялась и позволила мне затащить ее в ванну и закрыть за нами дверь. — Не слишком ли вы энергичны по утрам, Мастер? — спросила она со своим обычным невозмутимым выражением лица. — Шеффилд, пожалуйста, выслушай меня. — Я решил довериться серьезной горничной. Она всегда была прямой и по существу; я знал, что она открыто сказала бы мне, если бы что-то случилось. — Я немного сбит с толку этой ситуацией. Она наклонила голову. — В какой ситуации? — Эта ситуация! Я сплю на одной кровати с Дидо и Сириус, Белфаст внезапно целует меня, вы трое делаете что-то в моей квартире, как будто вы здесь живете! Я… я просто не понимаю, что происходит. Не могла бы ты, пожалуйста, рассказать мне, что именно здесь происходит? Она серьезно смотрела на меня, ничего не говоря, пару секунд, пока не вздохнула. — Это твой новый фетиш, мастер? — Что? — Я спрашиваю, не разыгрываешь ли ты здесь какую-то игру, потому что, насколько я помню, мы живем здесь уже много лет, и то, что ты спишь с кем-то из нас, — обычное дело. — Она подошла ко мне, и я был вынужден отступить назад, пока не уперся в стену позади себя. — Так это твоя идея садистской пьесы? Притворяешься, что забыл о своих женах? — Моих что?! — Понятно, так вот как это бывает, ха. — Она приблизила свое лицо к моему; она была немного ниже меня, поэтому ей пришлось встать на цыпочки, чтобы сделать это. — Тогда я должна заставить тебя вспомнить? А потом она прижалась своими губами к моим и страстно поцеловала меня. — …! У меня не было времени думать. Мои руки двигались сами по себе и крепко обнимали ее, не оставляя ни малейшего промежутка между нами, когда мы целовались. Я знал, что это неправильно, но я не мог не сравнить ее поцелуй с тем, что был с Белфаст. В то время как губы старшей горничной были тонкими и сдержанными, Шеффилд делала все возможное, чтобы атаковать мой рот в каждый момент, ее язык быстро проникал внутрь и позволял мне попробовать ее рот и слюну. В то время как Белфаст подарила мне спокойствие, Шеффилд подарила мне другое чувство, более страстное и дикое. Чем больше мы поглощали друг друга, тем больше мне хотелось продолжить, обнять ее там, в этот момент. Однако я знал, что все закончится плохо, если я позволю нам продолжить, поэтому, прежде чем я мог потерять рассудок, я мягко оттолкнул ее назад. — Ты сказала… — Я немного заикался. — Ты сказала, что завтрак готов, верно? Она посмотрела на меня укоризненным взглядом; ее янтарные глаза осуждали меня за то, что я прервал этот интимный момент по такой незначительной причине, но в конечном счете уступила. — Тебе это слишком нравится, верно, Мастер? — Она чмокнула меня в губы. — Мы продолжим это позже. После этого она открыла дверь и вышла из комнаты, а я остался там, обдумывая то, что только что увидел. В тот момент, когда ее губы коснулись моих, я начал кое-что вспоминать. Шеффилд и я… нет, не только она, Белфаст, Эдинбург, Дидо и Сириус… поскольку мы сражались бок о бок во время войны, я в конце концов влюбился в них, и мы, наконец, поженились после окончания войны. Это была красивая церемония, не вычурная и всего с парой человек. Тем не менее, мы были счастливы, несмотря ни на что, потому что любили друг друга. Мы решили переехать вместе и начали копить деньги, чтобы купить более просторный дом, с тех пор прошли годы, мирные годы. Это то, что рассказали мне мои воспоминания, но в них были огромные пробелы, как будто они были неполными. Я ничего не мог вспомнить ни об этой «войне», ни о том, что случилось с Сиренами. Если война действительно закончилась, то как именно мы их победили? Я и представить себе не мог, что забуду что-то настолько важное. Но самым вопиющим отличием между моими воспоминаниями и моим нынешним состоянием было другое. То, что я никак не мог игнорировать: я помнил свои чувства к горничным, любил их и был счастлив быть рядом с ними… но так, как это было прямо сейчас, я не испытывал этих эмоций. Я ничего этого не почувствовал.***
Не имея другого выбора, я вернулся в гостиную и обнаружил, что Шеффилд и Эдинбург уже сидели за столом и завтракали. — Мастер, садись, пожалуйста. — указала Белфаст, перекладывая недавно обжаренное яйцо со сковороды на мою тарелку. — У нас недавно закончился бекон, поэтому, пожалуйста, напомни мне купить еще, когда мы пойдем в продуктовый магазин. — Проходя мимо меня, она сказала, чтобы я оставил сковороду на кухне. — Да… конечно… — Ответил я, садясь на свое место за столом. Это было странно. Когда я проснулся, я не мог поверить, что они вели себя так фамильярно, но теперь это казалось просто «правильным», как будто они естественно вписывались туда. Я посмотрела на еду у себя на тарелке: яичницу с парой тостов, приправленную щепоткой паприки. На самом деле это было простое блюдо, которое я готовил уже тысячу раз. Однако по какой-то причине это выглядело иначе, чем когда я их делал. Я отрезал кусочек желтка, положил на него кусочек хлеба и поднес ко рту. — …! — К моему удивлению, у него даже был другой вкус, чем когда я его готовил, более насыщенный и с более гладкой текстурой; Белфаст явно готовила лучше, чем я, по большому счету. — Это так вкусно… — Я отрезал еще кусочек и откусил. — Хе-хе, — усмехнулась Эдинбург. — ты говоришь так, как будто впервые попробовал стряпню моей сестры! Бел точно знает, как управляться с кухней.- Она радостно похвалила Белфаст. — Это вполне естественно, что горничная может так много делать. — Белфаст криво улыбнулась своей сестре. — На самом деле, я бы хотела, чтобы твои способности были хотя бы на одном уровне с этим, Эдинбург. — Ты просишь невозможного, Белфаст. — прокомментировала Шеффилд, делая глоток из своей чашки чая. — На этот раз не только Мастер получит пищевое отравление, если мы позволим ей готовить нам еду. — Это случилось только один раз! — Горничная в очках запротестовала. — И Мастер уже простил меня за это! Верно, Мастер? — Она повернулась ко мне, ожидая какого-то ответа. К моему удивлению, я действительно вспомнил, о чем она говорила, это был один раз, когда она пыталась приготовить карри, и рис был настолько подгоревшим, что на вкус напоминал древесный уголь. — Я все еще боюсь за свою жизнь всякий раз, когда вижу тебя на кухне, Эдинбург. — сказал я, ухмыляясь. — Мастер! — Она прижалась ко мне, словно прося прощения, в то время как Белфаст смеялась, и даже Шеффилд издала тихий смешок. Я тоже смеялся; сколько бы лет ни прошло, она была такой же, как всегда- Годы? Прошли ли годы? Разве не вчера мы сражались с адмиралом? Разве не вчера мы напали на эту базу…? — Ах! — Я поднес руку к голове. Это снова начинало причинять боль. Я действительно видел свое отражение в зеркале… Я знал, что годы не могли пройти… Почему я вдруг подумал, что…? Здесь было что-то не так… Я… мои воспоминания были… — Доброе утро. — Я услышал, как кто-то зевает у меня за спиной. — Хмм? Ты уже завтракаешь? — Вау, извини, я проспала! — Другой голос, более обеспокоенный, присоединился к ней. — Пожалуйста, не бросай меня из-за этого, Мастер! — Сестра, ты была счастлива замужем за нашим достопочтенным Мастером в течение многих лет. Я думаю, можно с уверенностью сказать, что на данный момент он бы этого не сделал. — Но… но… — Ах, подожди. — Я встал и подошел обнять Дидо. — Ты должна знать, что я бы никогда этого не сделал. — Я погладил ее по голове. — Мастер… — Она крепко обняла меня, как будто боялась, что я ее отпущу. — Уже флиртуешь по утрам? Разве ты недостаточно сделал прошлой ночью? — спросила суровая горничная усталым тоном. — Это ревность, которую я слышу в твоем голосе, Шеффилд? — Белфаст с улыбкой опровергла ее слова. — Должно быть, это твое воображение. — Она отпила еще чаю. Я снова рассмеялся. — Давайте, давайте позавтракаем. — Сказал я, когда мы сели за стол. Он был немного тесноват для шести человек, но этого было достаточно, чтобы дать всем немного места. Кроме того, мне не было неприятно находиться так близко к ним; сидя за таким столом, я почувствовал, что мы действительно стали семьей. А… семья…? Когда я чувствовала себя так раньше? Случалось ли что-то подобное раньше? — Что-то не так, мой достопочтенный Мастер? — Нет, я просто чувствую, что о чем-то забываю, но, кажется, не могу это вспомнить. — Тогда, вероятно, в этом не было ничего важного. Да, должно быть, так оно и есть. Что я мог забыть? У меня было все, чего я когда-либо хотел: мирная жизнь с моими прекрасными спутницами. Теперь, когда война закончилась, я наконец-то мог спокойно провести остаток своих лет. Я не мог просить ни о чем большем. Как это было прямо сейчас, я действительно почувствовал счастье — «Никогда не забывай об этом». Голос, доносившийся из ниоткуда, обратился прямо к моему разуму. Не… забывай? Что было такого, что я не должен был забыть? У меня было все, что я хотел. Что вообще могло бы…? «Помни, что было дано тебе». Что было дано… мне? И тогда я увидел это. По какой-то причине, в тот момент, когда я услышал этот голос, мои глаза, естественно, устремились к определенному месту в моей квартире, пустому месту на стене, где я обычно что-то вешал… что-то важное, но что это было? — Ааа! — У меня снова заболела голова. Как будто мой разум отказывался вспоминать; как будто я инстинктивно знал, что буду счастливее, если забуду, как будто эти воспоминания будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Но… Я хотел помнить; какими бы болезненными ни были эти воспоминания, я хотел помнить. «Помни, что спасло тебе жизнь». Вспомнить щит, который спас мою жизнь, и девушку, которую я любил. Машу… Я не могу забыть о тебе, Машу. Я не хочу забывать о тебе, никогда. — Что я здесь делаю?.. — Я огляделся, чувствуя себя сбитым с толку. Почему я сижу здесь и завтракаю, как будто все остальное не имеет значения? Почему у меня было такое чувство, будто все кончено? Как будто мне больше нечего было делать? Это правда, что я желал мирной жизни, но не в том случае, если это означает обманывать самого себя. Это не то, чего я хотел. — Что случилось, Мастер? — спросила меня Белфаст, выглядя обеспокоенным. — Белфаст… — Эти воспоминания, мои воспоминания с горничными, были прекрасны, но в них не было никакого смысла, и это была единственная правда. — Где Лорд Камелот? Внезапно все перестали есть или разговаривать и удивленно повернулись ко мне. — Почему ты вдруг спрашиваешь об этом, Мастер? — Белфаст была в таком же замешательстве. — Потому что это важно для меня… потому что это драгоценный подарок от важного человека. — Я сказал, на этот раз более серьезно. — Я помню, как использовал его во время нашей битвы против адмирала, но после этого он полностью исчез. Ты знаешь, где он? — Мастер… — В голосе Белфаста звучало сомнение. — Ты давным-давно перестал использовать этот щит. — Что…? В этом нет никакого смысла! Почему я должен отказываться от Лорда Камелота?! — Если можно, — заговорила Сириус. — После того, как ты получил куб от Сирен, ты решил прекратить им пользоваться, сказав, что он тебе больше не нужен, мой достопочтенный мастер. — Куб… от Сирен? И в этот момент все вернулось ко мне. Я ясно помнил, как Наблюдатель Альфа прижала черный куб к моей груди и как он слился с моим телом; я помнил жгучую боль, которую я чувствовал, и видения, которые атаковали мой разум. Образы о том, как я командую силами девушек-кораблей и уничтожаю целые города. Мое сердцебиение ускорилось. Я инстинктивно поднес руки к груди и заглянул под рубашку. Тем не менее, я не обнаружил никаких ран или каких-либо признаков того, что черный куб проник внутрь меня. Однако я знал, что он все еще там. Я мог это чувствовать. — Хм, ты хорошо себя чувствуешь, Мастер? Ты чувствуешь себя больным? — Эдинбург положила руку мне на лоб, как будто пытаясь проверить, нет ли у меня температуры. — Должна ли я позвонить тебе на работу и сказать им, что ты плохо себя чувствуешь? — Скажи мне. — Я убрал ее руку от себя. — Война… война, в которой мы сражались вместе и победили… она была не против Сирен… верно? — Нет. — Первым заговорила Шеффилд. — Мы присоединились к Сиренам против других группировок девушек-кораблей: Империя Сакуры, Союз Орлов и Северный парламент. — Она посмотрела на меня своим мертвым взглядом. — Ты должен знать об этом, Мастер, потому что это было твое решение присоединиться к ним. Нет… — Используя технологию, которую нам дали Сирены, мы обнаружили, где каждая нация исследует свои собственные Кубы Мудрости. — Продолжила Белфаст. В ее тоне слышалась затяжная печаль. — Затем ты возглавил нападение на другие нации, и мы уничтожили их прежде, чем они смогли создать армию, которая могла бы соперничать с нашей. Нет… Я бы никогда… Я бы никогда этого не сделал… — Это были трудные времена; погибло много невинных жизней. — Белфаст протянула руку, чтобы взять мою. — Но это было необходимо, чтобы построить мир, которым мы наслаждаемся сегодня, — она немного усилила хватку. — Мир, которого ты всегда хотел, Мастер. — Вторгаться в другие страны во имя мира…? Белфаст, ты не такая… никто из вас не такой… — То, что она мне сказала, было нелепо. Я бы никогда не принял ничего из этого, и они тоже. Если только эти решения принимал не я, а то, что было у меня в груди. Если только я не стал не более чем марионеткой Сирен. — …! — Я отпустил руку Белфаст и встал. — Я думаю… Я думаю, что выйду подышать свежим воздухом. — Я придумал оправдание на лету, когда взял ключи от своей квартиры и направился к двери. — Мастер, пожалуйста, вай… — попыталась сказать Белфаст, но я не совсем расслышала ее, так как в спешке выходила из своей квартиры. Как только я закрыл дверь, я побежал к лестнице. Наконец я понял: дело было не в том, что с ними что-то было не так; это я был тем, кто ошибался все это время. — Эта штука… куб все еще внутри меня. — Я был привязан к Сиренам до тех пор, пока куб был внутри моего тела; я не мог доверять себе или своим воспоминаниям с этой штукой во мне. Кто знает, что это может сделать с моим телом или с моим разумом. Мне нужно было найти способ убрать эту штуку как можно скорее.***
Я перестал бежать, как только оказался достаточно далеко от своей квартиры. Убедившись, что никто из горничных не следует за мной, я сел у стены переулка, скрытый от глаз большинства людей. — Ахх… Аааа… Ах… — Когда мое дыхание успокоилось, я посмотрел на свою грудь. Затем я закрыл глаза и положил на него правую руку. Я активировал заклинание структурного анализа, и на моей руке и груди появились светящиеся зеленые линии. Я сразу же начал чувствовать, как все работает внутри моей груди: я чувствовал, как бьется мое сердце, как мои легкие вдыхают и выдыхают воздух, как моя кровь течет по моим венам. Однако я также мог чувствовать крошечные частицы, движущиеся вокруг моего тела. Эти частицы состояли из неизвестного материала, который нельзя было идентифицировать даже с помощью магии. Это были части куба, я был уверен в этом. — Черт. — Я открыла глаз, и заклинание исчезло. — Они повсюду, движутся через мой кровоток по всему моему телу. — Я в гневе сжал кулак. — Как я должен его вынимать, если я даже не могу его схватить? Может быть, если бы я заменил всю свою кровь с помощью переливания… но кто знает. Он может даже снова изменить форму и вместо этого переместиться в мои легкие или в любой другой из моих органов. Я ударился затылком о стену. Я чувствовал себя бесполезным. Я даже не знал, происходило ли это на самом деле или просто иллюзия, созданная кубом. Если я не мог доверять своим воспоминаниям, тогда во что я мог верить? Я чувствовал себя пленником своего собственного тела, своего собственного разума. Что было реальным, а что нет? Когда я задавал себе этот вопрос, я почувствовал, как что-то коснулось моей ноги. Сначала я подумал, что это бездомная кошка или что-то в этом роде, и даже не повернулся, чтобы посмотреть на нее, но все изменилось буквально в одно мгновение. — Фо! — Маленький зверек заплакал. Нет, этого не может быть… Я быстро перевел взгляд и обнаружил, что это маленькое и пушистое белое существо прислонило одну из своих лап к моей ноге и смотрит на меня своими фиолетовыми глазами. — Фо! Ты здесь! Ты…! — Я удержался от того, чтобы не схватить его и не запрыгать от радости. — Фо? — Фоу посмотрел на меня с непроницаемым выражением. — Ты… настоящий? — Я не мог сдержать своих сомнений; с таким же успехом это могла быть еще одна Сирена, чтобы отвлечь меня. Откуда я мог знать, что меня не обманывают? «Помни, что было дано тебе». — …! — Но затем тот же голос заговорил снова. — Означает ли это…? — Я попытался протянуть руку, чтобы еще раз прикоснуться к Фоу. — Фо… — Но белое животное отодвинулось в сторону, не давая мне прикоснуться к нему, как будто разочаровалось во мне. Затем он развернулся и начал убегать. — Нет! Подожди! — Я встал, чтобы догнать его. Но внезапная боль пронзила мою голову, остановив меня как вкопанного. — А-а-а-а! — Боль была невыносимой, гораздо сильнее, чем в предыдущие разы. Мне казалось, что кто-то прямо с огромной силой сжимает мой мозг и раздавливает его. — Остановись! — Это был куб; проклятый куб снова морочил мне голову. — Я не забуду о ней! Что бы ты со мной ни сделал, я никогда не забуду Машу! А потом это внезапно прекратилось. — …! — Удивленный, я открыл глаза, только чтобы увидеть, что я больше не был в переулке. По какой-то причине я снова оказался на кровати, как будто меня внезапно телепортировали туда. Однако на этот раз это была не кровать в моей квартире. Я находился в почти полностью белой комнате, если не считать декоративного растения на стене напротив кровати. Я никогда не вынимал его, потому что это была единственная частичка индивидуальности, которую я мог добавить в скучную комнату. Кроме того, рядом с кроватью была тумбочка, экран для облегчения общения в любое время и душевая кабина в углу. Комната была далека от роскоши, и ей, честно говоря, не помешало бы немного места. Тем не менее, со временем я полюбил его, потому что всякий раз, когда я возвращался измученный с трудной миссии, он всегда был рядом, готовый принять меня, когда я падал в постель. Но после всего, что произошло, я смирился с тем, что никогда туда не вернусь. Но вот я был здесь, в своей комнате Халдеи.***
— Интересно, что ты сейчас видишь. — Сказала Наблюдатель лежащему перед ней без сознания мужчине. — Это приятный сон или адский кошмар? — Она спросила, хотя знала, что мужчина не сможет ответить, так как он был погружен в глубокий сон, который не закончится, пока куб не выполнит свою задачу по превращению его в одного из них. Фуджимару Рицука скоро перестанет существовать, и родится другое существо. — Я уверена, ты будешь прекрасным агентом, — она погладила его по лицу. — Тот, который продвинет человеческую эволюцию еще дальше. — Она схватила мужчину и заключила его в свои объятия. — А теперь давай избавимся от этого хрупкого человеческого тела, хорошо? Было решено вернуться на их базу, где хранилось необходимое оборудование, необходимое для завершения трансформации. Однако она не успела сделать и шага вперед, как воздух в комнате начал темнеть, а вокруг нее начал образовываться странный туман. — Туман в замкнутом подземном пространстве? — Вместо того чтобы удивиться, Наблюдатель просто нашла эту идею забавной. — Возможно, ты что-то забыла, Очиститель? Странное явление быстро сфокусировалось в одной точке комнаты, как маленький смерч. Затем туман стал гуще, пока из него не вышел человек и не исчез. — Делаешь что-то за моей спиной, да, Альфа? Ты всегда была такой коварной маленькой Сиреной. — Сказала Сирена-Очиститель, подходя к Наблюдатель. — Вот что мне в тебе нравится, — улыбнулась она. — И ты всегда делаешь все, что пожелаешь. — Кивнула Наблюдатель. — Ты была бы образцом, достойным наблюдения, если бы не была одним из нас, мой дорогой Очиститель. Очиститель громко рассмеялась. — Что я могу сказать? Будучи в основном бессмертным, ты немного стареешь после первых пятисот тысяч лет. После этого начинаешь ценить мелочи, вроде того человека, который у тебя там есть. — Он действительно был довольно интересным человеком, вдобавок «магом». — На ее лице появилась дьявольская улыбка. — Мы соберем много данных, как только он станет одним из нас; возможно, он даже станет совершенно новым видом. — Верно. Жаль, что я не позволю этому случиться. Тишина. Некоторое время ни одна из Сирен ничего не говорила и просто смотрела друг на друга, сохраняя на лицах слишком счастливые улыбки. — Как любопытно. Я думала, ты хочешь, чтобы он был на нашей стороне. — Хахахахахаха! Какая забавная мысль, Альфа! Ты действительно пытаешься рассматривать меня как одну из своих пешек? — Глаза Очиститель начали светиться. — Ты действительно думала, что я буду удовлетворена тем, что ты превратила моего друга в свою марионетку? Уничтожить единственный источник развлечений, который у меня был после стольких столетий? — Понимаю. Ты предпочла бы сохранить его как человека. — Наблюдатель на секунду задумалась об этом. — Интересный путь, но, к сожалению, куб уже начал изменять его биологию. Это не может быть остановлено сейчас. — Не волнуйся, я справлюсь с трудной частью за тебя. — Очиститель дружески похлопала Наблюдатель по плечу. — Мне просто нужно вынуть куб, и все вернется в норму, верно? — Конечно, но ты знаешь, что это может убить его в процессе. — Я готова пойти на риск. — Очиститель улыбнулась, но ее рука начала с силой сжимать плечо Наблюдатель. Наблюдатель некоторое время молча смотрела на нее. — Мне действительно интересно, не является ли твоя одержимость концепцией развлечений причиной того, что ты продолжаешь предавать нас в первую очередь. — Она закрыла глаза и вздохнула. — Может быть. — Очиститель улыбнулась. Затем она быстро взяла голову Наблюдатель обеими руками и повернула ее, сломав ей шею. Но не удовлетворившись этим, она вложила еще больше силы в свою хватку и оторвала голову от тела на ужасном празднике крови. Обезглавленное тело Сирены бесцеремонно упало на пол рядом со спящим телом Фуджимару Рицуки. — Но я также очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень, очень хочу убить тебя, АЛЬФАААААА! Она швырнула голову, как будто это был мяч, в ближайшую стену и отбросила тело подальше от себя. — Это так? — Отрубленная голова Альфы вздохнула, как только упала на пол. — Твои выходки, безусловно, особенные; это придает некоторую индивидуальность простому одноразовому телу. — Сначала ее тело появилось рядом с головой в облаке черного тумана, а затем из отрубленной шеи вышел ряд черных кабелей, которые соединили голову обратно с ее телом. — Это действительно позор, что ты одна из нас. — О, нет, нет, нет, нет. Именно ради этих моментов я и живу. — Очиститель переместилась перед спящим телом Фуджимару. — Адреналин от осознания того, что я собираюсь встретиться с тобой еще раз! Я не могу насытиться этим, Альфа! Я не могу дождаться, когда раздавлю твое сердце своими собственными руками! Наблюдатель усмехнулась, когда ее голова, наконец, закончила соединяться с остальной частью тела довольно грубым способом. — Ты как человеческий ребенок. — Она хрустнула шеей. — Зеро разозлится, что одна из высокопоставленных Сирен покидает симуляцию так рано. -Ее глаза открылись, как тарелки, и начали светиться золотым светом. — Но как я могу отказать тебе, когда ты так взволнована?! Из-за ее спины появился огромный черно-золотой осьминог, на котором она сидела, как на диване. — Вот это дух! — Очиститель протянула руку, и ее акула появилась рядом с ней. — Давай повеселимся вместе, Альфа!***
Боль в ее руке, или, скорее, ее отсутствие, была невыносимой. То, что раньше подавляло ее чувство боли, исчезло в тот момент, когда она восстановила свои воспоминания, и теперь ей приходилось страдать от нервных мук, пытаясь достичь предела, которого больше не было. Но это было не то, что ранило ее больше всего, нет. Вместо этого, это было выражение недоверия на лице Уорспайт; это были окровавленные тела ее товарищей, ее друзей, лежащие на полу. Этот адский сценарий был ее ошибкой, и это было гораздо более мучительной болью, чем потеря руки. — Уорспайт… — Она что-то пробормотала, но рыцарь только ответил, крепче сжимая меч, который она направила на нее. Было бесполезно пытаться извиниться, и она все равно не думала, что заслуживает прощения. Однако была одна вещь, которой она действительно хотела всем своим существом. — Мы должны спасти их, Уорспайт. — Ты говоришь, как она. — Уорспайт не дрогнула. — Но ты действительно та Формидабл, которую я знаю, или ты все еще марионетка Сирен? -… — Она посмотрела на себя; она была невероятно бледна, ее ранее пепельные локоны приобрели неприятный оттенок белизны, и даже если она не могла непосредственно видеть это, она знала, что ее глаза приобрели золотистый цвет. У нее была внешность их врага, Сирены. — Я могу выглядеть так, но я клянусь, что мой разум и душа принадлежат Формидабл Королевского флота, члену авианосцев класса «Прославленный» и вассалу Ее Величества. — Хотела бы я тебе верить. — На лице рыцаря появилось обиженное выражение. — Пожалуйста, Уорспайт, мы не можем больше терять время! — Формидабл отчаянно закричала. — Раны на Сириус и Дидо выглядят особенно серьезными. Мы должны что-то сделать, пока не стало слишком поздно! Уорспайт не пошевелилась; ее разум был полон сомнений. Она знала, что то, что сказала Формидабл, было правдой, они должны были как можно скорее вылечить раны каждого, но она не могла не думать, что все это может быть ловушкой. Увидев это, Формидабл опустила голову. — Я понимаю. — Голос Формидабл не мог скрыть нотки печали. — Я бы чувствовала то же самое, если бы была на твоем месте. Я искренне хочу помочь королеве и остальным, но если мое присутствие помешает тебе сделать это, тогда у меня нет выбора, кроме как уйти. — Она обернулась. — Я так сожалею обо всем этом, Уорспайт. — … — Рыцарь увидела, как Формидабл уходит, оставив ее спину полностью открытой для любых атак. Это действительно была ловушка? Неужели Сирены действительно зашли бы так далеко, когда она уже могла бы напасть на нее? Может быть, она действительно была Формидабл? — Форми… — начала Уорспайт, но была прервана, так как свет в комнате внезапно начал мерцать. Рыцарь подняла глаза и увидела, что лампочки работают плохо. Это была не одна, а каждая лампочка в комнате, которая постоянно менялась между включением и выключением, причем со странной синхронностью. Пока они, наконец, не выключились, оставив комнату в темноте. — …! — Уорспайт быстро отступила назад, чтобы быть ближе к своей Королеве, которая все еще лежала без сознания на полу. Она не знала почему, но в этот момент она почувствовала внезапное необъяснимое беспокойство, как будто что-то было там, в темноте. Она никогда раньше не чувствовала ничего подобного. Она была рыцарем; в конце концов, с ее стороны было немыслимо бояться чего-то столь обыденного, как темнота. Но в тот раз что-то было по-другому. Страх, который она испытывала, был чем-то более первобытным, как будто ее инстинкты говорили ей, что невидимый враг смотрит на них, ожидая момента, чтобы нанести удар. Это заняло не более нескольких минут, но для Уорспайт казалось, что прошли часы, пока свет, наконец, не вернулся. И первое, что она увидела, была Формидабл, смотрящий на нее с парой своих дронов по бокам и направивший на нее свои пушки. Была ли она права в конце концов? Были ли все эти разговоры просто ловушкой? — Беги. — Однако то, что она сказала, привело ее в замешательство. — Что? — Забирай Ее Величество и беги! — Закричала Формидабл, когда дроны начали стрелять не в нее, а во что-то позади нее. — …?! — Рыцарь быстро обернулась, и на долю секунды она увидела бледную женщину, одетую в белоснежные одежды, наблюдающую за ними единственным темно-синим глазом, прежде чем свет снова погас, снова оставив комнату в гнетущей темноте. В течение нескольких секунд единственное, что можно было услышать в темноте, были непрерывные выстрелы дронов Формидабл, и их пули уничтожали все, с чем они соприкасались. Но когда свет вернулся, таинственной женщины нигде не было видно. — Я знаю, что ты не можешь мне доверять. — Формидабл быстро подошла к рыцарю. — Но ты должна мне поверить, если ты сейчас не уйдешь с Ее Величеством, то все мы умрем. — В голосе Формидабл был страх, она была абсолютно напугана. — Эта штука… была Сирена? — Я не знаю, кто она такая, — добавила она. — Но я чувствую это глубоко внутри себя; она не тот враг, которого мы можем победить. Свет на секунду погас и снова включился, и Сирена появилась на противоположной стороне комнаты, как будто она телепортировалась. — Номинал: Наблюдатель Зеро. — Женщина говорила тоном, в котором не было никаких эмоций, кроме незаинтересованности. — Терминал отправлен для наблюдения за симуляцией на временной шкале гамма-пять-шесть-один-семь-один. — Я прикрою тебя, так что иди! — заявила Формидабл, заставив появиться еще больше дронов и приготовившись встретиться с Зеро лицом к лицу. Но Уорспайт не пошевелилась, потому что она что-то заметила. — Гроз… она вообще не смотрит на меня. — Уорспайт инстинктивно подняла свой меч. — Ее глаза… они намертво настроены против тебя. — Что…?! — Только тогда она заметила, что, как и сказала рыцарь, взгляд Наблюдатель Зеро смотрела только на нее, как будто Уорспайт не существовало. — Несанкционированный эксперимент, номер четыре-семь-восемь-восемь-пять-четыре должен немедленно прекратить работу. — Продолжила Зеро говорить, совершенно не заботясь об их разговоре. — Причина прекращения: ядро несанкционированного эксперимента не может попасть в руки испытуемого на данном этапе моделирования. Несоблюдение этого требования приведет к принудительному удалению ядра. — Ее глаза засияли голубым, и впервые она посмотрела на Уорспайт. — Вмешательство пешки не рекомендуется, так как это может привести к долгой и мучительной смерти.***
— Это ненастоящее. — Я повторял это в уме снова и снова. Кровать, на которой я сидел, была ненастоящей. Декоративное растение рядом со мной было ненастоящим. Душевая кабина была ненастоящей. Комната была ненастоящей. Ничто из того, что я видел, слышал, обонял или прикасался, не было реальным. Все было тщательно продуманной иллюзией, созданной Сиренами. Я не мог знать наверняка, но, возможно, я находился в каком-то искусственном сне, где они могли контролировать все, что я чувствовал любым из моих пяти чувств. — Мне нужно найти способ проснуться и уничтожить этот куб внутри моего тела. — Я повторил это для себя, потому что знал, что сейчас произойдет. Они воспроизвели каждый сантиметр моей старой комнаты в Халдее, даже пылинки под кроватью были точно такими, какими я их помнил; можно было с уверенностью сказать, что у них был полный доступ к моим воспоминаниям. Это был всего лишь вопрос времени, пока они не попытаются использовать это, и я должен был быть морально готов к тому, чтобы увидеть это. Так что моей единственной целью было найти способ избавиться от иллюзии. Все остальное было бы отвлекающим маневром, уловкой Сирен. Я глубоко вздохнул и, наконец, встал. — Вперед. Я подошел к двери и открыл ее, с другой стороны меня ждал знакомый коридор; тот самый, по которому я ходил каждое утро, чтобы приходить и выходить из своей комнаты. Я мог вспомнить, как добраться до каждого объекта в Халдее, но это была не моя Халдея, я сомневался, что простого пересечения выходных ворот будет достаточно, чтобы выбраться отсюда. Только как я мог избежать этой иллюзии? Пока я думал об этом, я услышал шаги, быстро приближающиеся ко мне сзади. Я попытался дистанцироваться от них, идя в противоположном направлении, но это было напрасно, потому что я услышал ее голос. — Доброе утро, Семпай. Голос, которого я не слышал долгое время, голос, который я бы отдал все, что у меня было, только чтобы услышать снова. Было грустно, что после стольких лет слышать это только причиняло мне такую боль. Я изо всех сил старался не обращать на это внимания и продолжал идти; любое место было прекрасно, пока ее там не было. Однако она последовала за мной. — Семпай? Куда ты так спешишь? Я ничего не сказал и ускорил шаг. Однако она схватила меня за руку. — Семпай, что-то не так? — спросила она, возможно, удивляясь, почему я не отвечаю. — Ты еще ничего не сказал. Если тебя что-то беспокоит, тогда я сделаю все возможное, чтобы… — Заткнись! — крикнул я. — Не веди себя так, как будто ты действительно являешься ею! Ты не…! И тогда я совершил ошибку: я повернул голову, чтобы увидеть ее. Может быть, я думал, что смогу это вынести, что знания о том, что она ненастоящая, будет достаточно, чтобы отмахнуться от нее как от подделки. Или, возможно, я сделал это нарочно. Возможно, мое желание увидеть ее снова было настолько сильным, что я подсознательно хотел увидеть ее снова, даже зная, что она ненастоящая. Как бы то ни было, это была ошибка, потому что я почувствовал, что мой мир полностью пошатнулся, когда я увидел ее. — Машу… — Пробормотал я, глядя на нее, точную копию девушки, которую я любил, Машу Кирилайт, смотрящую на меня с невинным и обеспокоенным выражением лица.