Дракон и Малышка

«Одиннадцатая, вызов! Ящеринский, Севастьянова, вызов!» Ночью матюгальник раздражает особенно сильно. Можно даже сказать — бесит. Кажется, только что скинул с ног тяжеленные, по тонне каждый, ботинки, со сладостным стоном вытянулся на жёсткой тахте в комнате отдыха и, прикрыв глаза, провалился в беспокойный сон, а он, зараза, уже верещит голосом диспетчера Анны Григорьевны — вставай, мол, кому-то снова плохо. И без твоей помощи ну никак. — Макс, что там? — в Полькином голосе энтузиазма явно не наблюдалось. Дракон бросил взгляд на коммуникатор, негромко выругался. — Филимонова снова решила посреди ночи давление измерить. Ты спи, я сам съезжу, нечего там вдвоём делать. — А если по рации ещё вызов дадут? — предложение звучало очень заманчиво, но чувство долга пока всё же пересиливало. — Тогда заскочу за тобой, тут же рядом. Засыпай давай, пока я добрый! А то кааак решу отшлёпать в качестве моральной компенсации! — Дракон наклонился и легонько чмокнул Польку в кончик носа. — А ты злым не бываешь… Впрочем, компенсация — отличная идея! — счастливо вздохнула та и послушно засопела. *** «Восьмая бригада, БИТ, срочный! Восьмёрка, ребята, бегом! Одиннадцатая в аварию попала!» Матюгальник не кричал, он буквально ревел. Загрохотали по коридору быстрые шаги, заметались за окном синие всполохи мигалки, тревожно взрявкнула сирена. Выскочив на улицу, Полька увидела лишь скрывающуюся за поворотом жёлтую «канарейку» реанимационной бригады. И стремглав бросилась в диспетчерскую, возле которой уже толпились все свободные от вызовов врачи и фельдшера. — Что с ним? — выдохнула она, врываясь в «аквариум» и, прислонившись к стенке, тяжело сползла на стул. Анна Григорьевна успокаивающе затараторила: — Вроде живые все, позвонили гаишники, сообщили, что в скорую какой-то джип влетел. Сейчас Шеганков отзвонится и всё расскажет. Давай я тебе водички налью, попей, попей. Минуты тянулись мучительно долго. Наконец, ожила стоящая возле компьютера рация. — Центральная, восьмёрка на месте. Мы забираем Дракона, нужна ещё бригада для Лёши, у него сотряс. — Куда повезёте, восьмая? — голос Анны Григорьевны дрожал. — В четвёрку. Позвоните им, пусть операционную готовят, тяжёлый. Следующие сутки Ящерка провела как в тумане. В реанимацию её пустили на несколько минут. Дракон спал после операции, опутанный проводами и трубками капельниц. Злополучный внедорожник мчал на красный, не тормозя. Удар пришёлся в правую сторону кабины, туда, где мирно дремал Макс. — Повезло ему, — покачал головой дежурный хирург. — Если б не пристёгнутый ремень… Не уверен, что мы понадобились бы… Но сейчас уже всё в порядке, жить будет. Через пару дней переведём в отделение. Так и вышло. Вскоре Дракон уже обживал отдельную двухкомнатную палату, больше напоминающую гостиничный номер. Он ещё был слаб, но вовсю улыбался и шутил, кивая на упакованную в гипс правую руку. — Повезло тебе, юная леди! Целый месяц можешь безнаказанно барагозить, пока предплечье срастаться будет! Полька хихикала, вытирая слёзы и гладя Макса по забинтованной голове. — Ну да, конечно! А потом ты соберёшь все мои провинности воедино и так всыпешь, что я потом неделю спать на животе буду? Нет уж, меня такая перспектива никак не устраивает! Надо что-то другое придумывать! И ведь придумали. Назавтра Ящерка принесла с собой тот самый армейский ремень, ставший недавно главной изюминкой шлёп-марафона. Заперла дверь, плотно зашторила окна, включила свет и сделала погромче звук телевизора. — Так что ты там говорил о компенсации? Сколько мне полагается за то, что осталась на подстанции? — Хм… Думаю, дюжины будет вполне достаточно! — Дракон улыбнулся. — Снимай штанишки! — Да, сэр! Полька послушно расстегнула пуговицу джинс, вжикнула молнией и стянула их вместе с трусиками к щиколоткам. Встала так, чтобы Максу было удобнее наблюдать за процессом, замахнулась и изо всех сил стегнула себя по ягодицам. Получилось весьма ощутимо. Конечно, до профессиональных ударов своего воспитателя ей было далеко, но на безрыбье… — Раз! — отрапортовала звонко. — Простите, что не поехала на вызов, сэр! Ту же фразу она повторяла после каждого последующего удара. — Два! Простите, что не поехала на вызов, сэр! Полька и вправду чувствовала себя виноватой в том, что смалодушничала и позволила Максу уехать без неё. — Три! Простите, что не поехала на вызов, сэр! Ведь если бы они были вдвоём, аварии могло и не случиться. — Четыре! Ай! Простите, что не поехала на вызов, сэр! С её медлительностью они точно пробыли бы у Филимоновой дольше. Пока ампулы соберёшь, пока спишешь их… — Пять! Простите, что не поехала на вызов, сэр! А потом непременно целовались в подъезде, и страх быть застигнутыми приятно щекотал бы нервы. — Шесть! Всссс! Простите, что не поехала на вызов, сэр! И тогда этот джип спокойно пролетел бы пустой перекрёсток и поехал себе дальше, а её любимый Дракон был цел и невредим! — Семь! Ой-ой! Простите, что не поехала на вызов, сэр! Нет, она определённо заслужила эту порку! И надо стегать сильнее, чтобы как следует! — Восемь! Ммм! Простите, что не поехала на вызов, сэр! Ещё сильнее, чтобы долго вспоминалось! — Девяяяяять! Простите, что не поехала на вызов, сэр! Надо получше прицелиться и постараться попасть по тому же месту, так больнее! Ага, получилось! Вот тебе, негодная девчонка! — Девяяяяять! Ааааааай! Простите, что не поехала на вызов, сэр! Попа горит, и наверняка уже покраснела. Тем лучше, Дракон любит такое зрелище. А ему сейчас ох как нужны положительные эмоции! — Одиннадцать! Простите, что не поехала на вызов, сэр! И последний. Он должен быть самым сильным, для назидания. А что, если развернуть ремень и… Да, пряжкой будет самое оно! — Двенаааааааадцаааааать! Сэр, я больше никогда так не буду! Слёзы ручьём хлынули из глаз. Полька опустилась на колени возле кровати и, вцепившись в ладонь Дракона, несколько раз поцеловала её. А потом робко подняла глаза. — Простишь? — Спрашиваешь ещё… — Макс выглядел слегка обескураженным. Задуманная ими накануне игра вдруг превратилась во что-то большее, настоящее, неподдельное. — Я ведь и не сердился на тебя, малышка. Наоборот, я очень рад, что тебя не было в машине… Как подумаю, что мог бы потерять тебя… — Ни-за-что! — Полька яростно замотала головой. — Я всегда буду рядом, честное малышкинское! Потом ещё раз потёрлась носиком о ладонь и заявила: — А сейчас я пойду в угол, а ты любуйся сколько хочешь! Хоть всю ночь стоять буду, правда-правда! Всю ночь, впрочем, стоять не пришлось. Уже через полчаса Макс решил, что удовольствия нужно чередовать, а болтать с Ящеркой не менее приятно, чем молча созерцать её добровольное углостояние. Да и травяной чай сам себя не выпьет. А в нём — вся сила. Это он как доктор говорит.