Одержимые Властью.

Городской колокол еще не прозвенел, а Епископ Натаниэль уже по очереди зажигал Палочки Священных Ароматов в зале для молитв. Этот мужчина всегда вставал пораньше, дабы разбудить богов и дать им услышать молитвы заблудших душ и отчаявшихся. Ведь только он, епископ, имел право прикоснутся к Священным предметам, ибо по статусу его душа считалась наиболее непоколебимой и чистой. Коричневая палочка мирры затлела с одного конца, наполняя ноздри Натаниэля островатым запахом с легкой щепоткой пряностей. - Флаерс. Озари же мою душу своим светом, - прошептал Натаниэль, склоняясь перед статуей бога Огня – высокого грозного мужчины, второго бога Неба. Проследив, что бы мирра полностью затлела, не потеряв кусочек пламени, епископ отошел от статуи Флаерса и подошел к следующей. - Лерэлея. Приведи меня на тропу равновесия и умиротворения, - вторая светлая палочка, вспыхнув яркой искрой, затлела во тьме, а воздух сразу же наполнился немного тяжелым ароматом ладана. Тонкие струи дыма мгновенно обвили статую молодой гибкой девушки в легких одеждах и с расплавленным серебром в волосах. - Стеншин. Придай же мне моему разуму мудрость, а моим глазам, – ясность, - третья палочка зажглась, наполняя воздух легким, еле заметным ароматом. - И Кхарели. Вдохни в меня свою силу и непоколебимость, – последняя , четвертая палочка добавила свой особенный, резкий и немного неприятный запах в общую гамму, делая общий аромат Зала полностью законченным. Натаниэль легко улыбнулся уголками губ, вдыхая привычный запах, который медленно заполнял все пространство. - Солнце только успело взойти, а ты уже тут, - раздался голос позади епископа. Натаниэль обернулся, завершая обряд Пробуждения легким прикосновением подвески в виде креста с тонкими обручами, обхватывающими весь знак, к своим губам. У входа в помещение застыл Роберт де Нуа – Магистр Инквизиции. Черные, неопрятно остриженные волосы спускались до плеч, серьезные зеленые глаза, с легким голубоватым отливом, в упор уставились на епископа. Легкая горбинка на носу, глубоко посаженные брови, резко выделяющиеся скулы и тонкий рот делали его похожим на сурового воина, коим он, в принципе, являлся. Под длинным черным плащом скрывались его неизменные доспехи, за пояс был заткнут боевой топор. - Это моя обязанность – проводить отряд Пробуждения. Ведь если Боги не проснутся, они не смогут услышать молитвы страдающих, - Натаниэль спрятал амулет под рубашку, чувствуя как холодный метал неприятно коснулся кожи. Роберт слегка ухмыльнулся и извлек из под плаща небольшой свиток. - Что там? – негромко спросил епископ, вглядываясь в несколько грубые черты лица статуи богини Земли. - Шахра снова исчезла. Она лишь сказала вашей дочери, что пойдет ловить, цитирую, «маленьких миленьких ведьмочек». - Не стоит волноваться, она уже много раз выдавала нам информацию о шабашах ведьм. Не думаю, что она предаст нас всего этого. Роберт лишь нахмурился и оно и ясно – его неприкрытая ненависть к ведьмам и ведьмакам была известна даже за пределами храма. Натаниэль же был удивлен, узнав что на Инквизицию работает такая древняя ведьма, но спокойно отнесся к этому – будучи человеком расчетливым, он прекрасно понимал какую пользу приносит эта странная женщина. - Она слишком часто уходит, - отрывисто ответил де Нуа, - Чаще чем обычно. И это подозрительно. Еще и молодые инквизиторы стали исчезать без какой-либо причины. - Роберт, прекрати. Исчезновение инквизиторов одно, а поведение Шахры – другое. Это в ее характере – исчезать не вовремя, а после приходить с достоверной информацией. Как только разберемся с этим непонятной активностью нежити на границе леса Снов, сразу же возьмусь за это дело, - Натаниэль резко развернулся лицом к Магистру, - Кстати, передай Агнете мой приказ – пусть возьмет двоих инквизиторов на ее выбор и идет обследовать границу Леса Снов и пригорода. Атаковать только в случае необходимости. Роберт нахмурился, но только коротко кивнул головой. - А теперь давай помолимся, брат мой, - произнес Натаниэль, опускаясь на колени перед четырьмя Богами Мира. Сцепив руки и положив их на колени, он умиротворенно прикрыл глаза, глубоко вдыхая смешанный запах благовоний, медленно погружаясь в легкий транс. Де Нуа подошел к нему, садясь в точно такую позу. Некоторое время он смотрел на Натаниэля, такого умиротворенного в сумасшедшей череде вечных проблем, потом, улыбнувшись своим мыслям, тоже прикрыл глаза, беззвучно шепча молитву. Время прошло незаметно – спустя полчаса епископ открыл глаза, завершая молитву привычным касанием амулета губами. - Снова молился за своего младшего брата? – спросил он у Магистра, поднимаясь с пола и отряхивая одежду. - Да. Он со своими интригами в большей опасности, нежели чем я в пылу битвы, - позвякивая броней Роберт несколько неуклюже встал, пряча амулет под одежду. - Слышал, что он совершенно отличается от тебя. - Уже не знаю. Я сколько лет не видел его. Этот недомерок слишком много времени проводит на балах. - Тебе не стоит быть настолько суровым к нему, брат мой. В конце концов, я уверен, он также думает, что ты выбрал неверный путь, ибо его мнение настолько же устойчиво, как и твое. - Ему плевать. На меня и на мое мнение. Все думает как наложить лапы на трон. - Ты же его не видел уже несколько лет, - епископ повторил слова Роберта, слегка улыбаясь. Роберт криво усмехнулся, с трудом скрывая раздражение, и неприятно хрустнул костяшками пальцев. - Этот маленький ублюдок с самого детства был заносчивым книжным червем. Я не думаю, что он изменился с того времени. Натаниэль ничего не сказал, и остаток пути до кабинета епископа они провели в полной тишине. Отсутствие разговора, однако, не смущало и не ставило в неловкое положение обоих мужчин – за годы дружбы им зачастую уже не нужны были слова, что бы понять друг друга. Дойдя до массивной дубовой двери, на которой был вырезан большой стилизованный крест, с знаками каждого Бога на концах и тонкими обручами, переплетенными Нитями Времени, Роберт попрощался с Натаниэлем и оставил его. Сам епископ зашел в свой кабинет, вдыхая привычный этому месту запах книг. Сам кабинет был обставлен просто и даже немного кустарно для такого высокопоставленного человека, как Натаниэль. В углу небольшой комнаты стоял массивный стол, сделанный из крепкого дуба с еле заметными вырезанными рисунками божеств на боках, на полу лежал большой ковер, сшитый из шкурок разных животных, и украшенный н концах небольшими кисточками, в противоположной стене комнаты был встроен огромный старый камин, на котором пылились небольшие мелкие предметы. Возле камина было расположено удобное кресло из темного дерева, на котором Натаниэль частенько проводил вечера, покуривая длинную трубку и строя планы на будущее. В глубине кабинета виднелся массивный шкаф, доверху забитый бумагами – отчетами инквизиторов, ненужными листовками и свитками с подробным описанием расходов и доходов казны Храма. Больше комната ничем особенным не отличалась, за исключением небольшого портрета брата Петра в тонкой раме – человека, прозванного Великим за основание Инквизиции. Натаниэль подошел к столу, заваленному отчетами и жалобами, и сев в излюбленное кресло, вытащил свежую пачку документов, обвязанную синей лентой. Быстро пробежав глазами по аккуратному, красивому почерку своей дочери, он погрузился в чтение. Но через пару минут тишины и спокойствия, дверь резко распахнулась, и ударившись о стену, жалобно заскрипела. В кабинет широким шагом зашла высокая светлокожая девушка, одетая в легкое темно-синее платье. На поясе были прикреплены крепкие кожаные ножны с простейшей вышивкой. Девушка являлась Агнетой – дочерью епископа от простой деревенской женщины. У нее были длинные золотые локоны и приятное красивое лицо с аристократичными чертами. Не будь она в таком месте, как обитель Инквизиции, можно было спокойно подумать, что она – дочь высокопоставленного вельможи. - Доброе утро, отец, - мягко улыбнулась девушка, осторожно прикрывая за собой дверь, - Извини, силу не рассчитала. - Доброе утро, Агнета, - отстраненно ответил Натаниэль, не отрываясь от бумаг. - Я пришла ... узнать подробности моей следующей миссии. - Значит Роберт передал тебе мои слова. - Да, я столкнулась с ним в коридоре, отец. - Обыкновенный осмотр периметра. Людей возьми на всякий случай, я ведь не хочу, что бы с тобой что-нибудь случилось. Девушка приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но тут же замолкла и послушно кивнув головой, попрощалась с отцом и вышла из кабинета. Натаниэль тихо вздохнул, потерев пальцами виски. Утро только началось, а безумие занятого дня уже вовсю било ключом. Хотя удивляться было нечему – в конце концов епископ был ответственен за налаженную работу в Инквизиции. Мужчина слабо улыбнулся, вглядываясь в потрет отца Петра, и снова погрузился в чтение отчетов.