Её «идеально» или Мраморная Принцесса

Весь вечер Гарри сидел у кровати, на которой лежала его любимая девушка. С момента прибытия Ордена в дом крестного, избранный не отходил от Амелии ни на шаг. Шок, страх, гнев и волнение — всё это заполняло юную голову, и парень просто не мог думать о ком-то кроме этой сумасшедшей. На скорую руку ей остановили кровотечение и подлечило другие ранения, но ей ещё требовалось время на восстановление. Сириус заверил крестника, что уже отправил послание профессору Снейпу, и Малфой в скором времени сможет получить полное лечение, но… Поттер просто не мог поверить. Все это время это была она… Ласточка, практика боя, письма, постоянная помощь… А ведь он догадывался. Просто чувствовал. Но не думал, что его догадки окажутся реальными. Там, в Отделе Тайн, он даже поверил её спектаклю… А ведь гриффиндорец наговорил столько ужасных вещей про ее подругу, показал себя тем ещё слабаком и уродом, а после не смог даже защитить. — Сумасшедшая. — прошептал брюнет, сжимая ее руку в своей. — Почему с тобой всегда так сложно? На первом этаже взрослая часть Ордена Феникса праздновала победу пока подростки валялись в отключке по комнатам. Они, как и Амелия, получили первую помощь, и сейчас спокойно отсыпались, восстанавливая силы. Из них ещё никто не знал, кто на самом деле скрывался под обликом ласточки. Только Гарри. В который раз он готов был рвать волосы на голове от поступков этой слизеринки. Вот почему он полюбил именно её? Почему именно эту сумасбродную суицидницу? Да ещё и члена семьи Малфой? Дочь пожирателей! Его взгляд упал на лицо Амелии, которое сейчас было бледней обычного из-за обильной потери крови. Даже сейчас: потрепанная, мертвенно-белая, худая, с синяками под глазами и ссадинами по всему телу и лицу — она была прекрасна. Поттер даже глазам своим не поверил, когда после всей этой суматохи Сириус принёс на руках ее безвольное тело. Казалось, она даже не дышала. Ещё и крестный прикрыл ее мантией так, чтоб было не видно лица… Сначала избранный не понял, кто это, но, стоило ему увидеть эти платиновые волосы, как всё сразу встало на места; будто последний недостающий пазл наконец нашёлся и картина стала ясной как день. Тогда это именно она убила Беллатрису, именно ее темный силуэт был за колонной. Стало понятно, почему Люциус спрятал «Изабеллу» в самый темный угол и что-то шептал на ухо… Всё это время она была рядом… Они бились бок о бок, и Амелия принимала на себя все те удары, спасая всех остальных, кто уже был без сил. И он позволил ей получить настолько сильные ранения… — Какой же я придурок… — Наконец, ты это признал. — на кровати еле слышно зашевелилась девушка, тут же шикая от боли в теле и откашливаясь. Гарри поверить глазам не мог. Конечно, он знал, что она должна была когда-то очнуться, но… Ему было так страшно, что он больше не сможет увидеть этих глаз, потрогать эти руки и волосы, услышать смех; это настолько сильно въелось ему в мозг, что теперь парень просто не мог осознать, что вот она, самая настоящая Амелия Малфой, так по-особенному недовольно смотрит на него, и в ее взгляде Поттер видит весь его мир, который так боялся потерять. — Что ты на меня так пялишься? — Малфой была обессилена, так что почти не могла двигаться, но, преодолев неприятные ощущения, все же привстала на локтях, чтоб принять сидячее положение. Она снова стала собой. Такой обычной гордой принцессой Слизерина. Как давно он не видел ее такой? Самой обычной девушкой без всей этой печали и ненависти в глазах? И Гарри не выдержал. За секунду он оказался рядом и обнял блондинку, вкладывая в этот жест всю любовь и облегчение, которые испытывал последние несколько часов. Гарри было все равно, что Амелия била его по спине, вырывалась. Главное, что он слышал учащенное биение ее сердца, чувствовал ее запах… Этого ему было достаточно. Она была жива. Она была рядом. Теперь он уже точно не сможет отпустить её. Не после того, как узнал страх от возможной потери любимого человека. *** — Ну что? Теперь ты успокоился? — слегка смущенно, но так же самоуверенно, как и всегда, спросила блондинка. — У тебя точно ничего не болит? — парень держал Малфой на коленях, обнимая за талию, и методично осматривал руки и лицо девушки. — Да ты издеваешься? — вспылила Амелия, но из охапки не вырвалась. — Конечно у меня все болит! Но я же не помру от этого. — она сделал многозначительную паузу и добавила. — Наверное… — Даже думать об этом не смей. — буркнул парень куда-то в блондинистую макушку и сильнее прижал к себе слизеринку. — Зачем ты вообще туда полезла? — У меня к тебе тот же вопрос… — Сумасшедшая. — Придурок. — Будешь на меня ворчать, поцелую. — Гарри ехидно сощурил глаза и хитро улыбнулся, наблюдая за тем, как девушка покраснела и набрала побольше воздуха в легкие, чтоб начать длиннющую тираду о том, какой он «придурок» и дальше по списку. И он даже был готов с упоением все это слушать и выцеловывать каждый сантиметр ее лица, ведь он же предупредил о последствиях, но… В дверь постучали, и Мел попыталась быстро выскочить из рук парня, так и не выразив весь свой праведный гнев, но тот даже не думал отпускать ее. А, поскольку, спортсменом из них был только гриффиндорец, исход этой короткой битвы был решён немедленно. Предприняв несколько неудачных попыток, волшебница смирилась, а Поттер только победно улыбнулся и зарылся подбородком в ее волосы. Стучавшим оказался Сириус. По взгляду мужчины можно было понять, что он был слегка удивлён представшей перед ним картиной, но так же и рад. За ним тут же залетел довольно большой чёрный пёс, весело виляя хвостом и гавкая. — Проснулась уже, племяшка? — задорно спросил Блэк. — Ты даже представить себе не можешь, какую истерику мне пришлось успокаивать, пока этому засранцу не разрешили остаться с тобой. Малфой не могла посмотреть на Гарри, но она ясно почувствовала, как каждая мышца его тела напряглась. Видимо, именно так все и было. И почему никто этого не записал? — Охотно верю. — смущенно сказала волшебница и быстро перевела тему. — Так вы и есть тот самый Сириус Блэк? Предатель рода? Мужчину покоробило, но он все же не показал всего того, что почувствовал от слов родственницы. — А мы с тобой похожи, Амелия. — волшебник грустно ухмыльнулся, но в его взгляде читалась какая-то особая искорка. — Все же в тебе больше крови Блэков, чем Малфоев. — С чего это? — Мел приподняла бровь в жесте недоверия. Как-никак, а любой дурак мог с легкостью определить в ней наследницу своего рода, лишь взглянув на ее внешность: платиновые волосы, аристократические манеры и выдержка, стальная осанка и это всепоглощающее высокомерие в глазах. И, так как из двух близнецов именно у Амелии были длинные волосы, ее чаще всего и сравнивали с Люциусом. — С чего бы начать… Тут дело совсем не во внешних качествах… — Сириус уселся на стоявший в углу комнаты диван и похлопал рядом с собой, подзывая пса. — С ним ты уже знакома? — Это Бродяга. — наконец вставил и свои пять галлеонов Гарри. — Тот щенок с квиддича. Помнишь? И Амелия вспомнила… Это был первый раз, когда она попала в реальную опасность. Первый раз, когда она искренне захотела спасти Поттера… Первый раз, когда Мел принимала решения, учитывая не только свою безопасность… Малфой усмехнулась от всплывших в голове воспоминаний. Тогда ей казалось, что это самое страшное, что могло с ней произойти… Какой же она была наивной дурой. Отвечать совсем не хотелось. Она подняла глаза на собеседника и кивком намекнула ему на то, что тот может продолжить, а после невесело улыбнулась псу. — Так вот, племяшка… — откашлялся мужчина. — Ты унаследовала гораздо больше черт от своей матери, нежели от отца. — Например? — оба подростка заинтересованно посмотрели на взрослого. — Безбашенность, смелость, бунтарство и… — вдруг Сириус осекся, будто вспоминая что-то, что приносило ему не самые приятные ощущения. — И жестокость… В этот раз уже Гарри почувствовал, как девушка в его руках напряглась. Он замечал за ней эту черту, особенно на тренировках ОД, но никогда не думал, что сама Малфой думает об этом своём качестве. Да и, нетрудно угадать, кого имел в виду крестный, подразумевая это… В комнате стало тихо… Даже Бродяга испуганно прижался к хозяину и положил голову на передние лапы. — Я просто не хочу становится твоим врагом. — уже более настороженно заговорил последний Блэк. — Ты же понимаешь, о чем я? — Сириус! — вдруг вскрикнул избранный, поднимаясь с места, но слизеринка остановила его, схватив за рукав. — Не надо, Поттер. — она посмотрела на него глазами, полными понимания и благодарности, а после перевела взгляд на родственника. — Я понимаю, что сейчас сложно кому-то доверять, но я не хочу становиться… — Амелия прикусила губу, вспоминая недавние события. — Точнее, продолжать быть убийцей… Смерть тети была необходима, иначе я бы просто не смогла продолжить нормально жить и дышать полной грудью. После недолгой напряженной паузы по комнате прокатился басистый хохот бывшего мракоборца. Блэк был поражён решительностью племянницы. Что-то в ней напоминало ему о покойном брате: те же взгляд, решительность в словах. Конечно, мужчина понимал, что если мелкий Поттер что-то вбил себе в голову, уже никто не в силах будет вразумить его. Так было с Джеймсом, так же будет и с его сыном. Но и эта мелкая копия Люциуса точно не так проста, как может казаться. — Не переживай, Гарри, не собираюсь я ничего делать с твоей дамой сердца. — медленно поднимаясь с насиженного места, сказал Сириус, посмеиваясь и наблюдая за тем, как крестник алеет на глазах. — Просто хотелось предупредить бедную девушку о возможных опасностях. — вдруг его глаза стали чуть серьезнее, и он добавил. — Амелия, если я прав, и в тебе в самом деле больше крови Блэков, то будь, пожалуйста, аккуратнее с магией. Ее запас и возможности воплощения в нашем роду могут быть гораздо более опасными, чем многие думают. Если хочешь, могу потом рассказать кое-что из практики. — после он засмеялся. — Не сверли меня так глазами, Гарри! Уже ухожу! Не буду больше докучать своими душными разговорами, можете продолжать миловаться. — Сириус! — Сириус! — в два голоса завопили подростки, покрываясь обильным румянцем. — Ухожу, ухожу. — уже в дверях сказал волшебник. — Там на тумбочке несколько заклинаний, тебе могут быть полезными. В конце концов, мы же не хотим лишний раз заставлять Молли рвать на голове волосы. — Что? — Тут хорошее заглушающее и запирающее, если ты понял о чем я… В Блэка тут же полетела подушка, а после и другие подручные предметы, до которых только могла дотянуться красная от стыда парочка, и тому пришлось поспешно удалиться, но даже после его ухода, смех ещё долго звенел в коридоре, не давая Гарри и Амелии расслабиться. Когда же все стихло, ребята, осознав, что ещё находятся в предательской близости, а слова Блэка так и жужжат в ушах, отпрыгнули на достаточное расстояние друг от друга и уселись по кроям кровати. Амелия в который раз с пробуждения шикнула от боли, от раны на животе. Что ж за невезуха. Но оба чувствовали, как бешено бьётся сердце в груди, а щеки все продолжают алеть. Дыхание предательски сбивалось, а в мыслях было пусто. Была лишь эта чертова неловкость после слов Сириуса. Но Малфой даже не подозревала, что за кровопролитная война сейчас разворачивалась в голове у Поттера. Брюнет сидел, отвернувшись от девушки, и размышлял о возможных вариантах развития событий, в котором ему могут все же понадобиться те заклинания, которые оставил крестный. Конечно, после таких фантазий он отвешивал себе мысленную пощёчину, ведь Амелия ещё не полностью здорова, и раны могут открыться, да и сама она может быть не в восторге от такого. Как-никак, а они за последние сутки пережили многое, в особенности она. К тому же, это должно происходить только между теми, кто любит друг друга, а Малфой так ни разу и не сказала о своей взаимности с его признания… — Веселый этот Сириус… — преодолевая смущение, все же заговорила девушка. — Интересно иногда находить потерянных родственников. — она сдавленно засмеялась, уже жалея, что хоть что-то вякнула. — Да… — Гарри вымучено вздохнул. — Не обращай на него внимания, он всегда такой. — Да ну? — Малфой немного возмущённо вскинула брови. — И часто он тебе такое говорит? Я смотрю ты много девушек так перед ним обнимаешь, раз он «всегда такой». — она особенно выделила последние несколько слов, становясь все более раздражённой. Амелия попыталась встать, но боль в районе живота не позволила ей этого сделать, и блондинке пришлось упасть обратно на кровать под собственное бурчание. А вот Гарри ни на шутку занервничал. — Нет! Это совсем не так! Я не это имел в виду. — парень схватил волшебницу за руки и посмотрел прямо в глаза. — Просто он всегда говорит так, чтоб подколоть меня. — Я и так все понимаю, Поттер. — возмутилась Малфой, отворачиваясь от парня, ведь это было единственное, на что она сейчас была способна для выражения своего негодования. — Да нет же! — брюнет схватился за голову и простонал. В голове не было не единого аргумента. Чтоб его, Сириус! — Ты вообще первая, с кем он меня так застал. — То есть, я первая, с кем тебя застукали? Что ж ты так? Сдаёшь позиции, Поттер! Надо было лучше прятаться! — Амелия, все не так! Я никогда даже не думал о таком! — Да ну? А как же твоя любимая Чжоу Чанг? — не останавливалась Мел, продолжая свою гневную тираду. Девушка даже понять толком не могла, что именно ее так взбесило в словах парня, но она уже просто не могла прекратить этот цирк. Что-то так и скребло на душе. А ведь говорил, что любит ее! Везде хвостиком за ней ходил последний год! Ха ха ха! Конечно! Просто она ещё одна из множества. Он же у нас такой невероятный победитель турнира Трёх Волшебников, красавец спортсмен, да ещё и избранный в придачу! Куда ему только одна девушка? А кто она такая? Дочь пожирателей? Сестра Драко, с которым уже несколько лет у Поттера идёт холодная война. Убийца… В глазах непроизвольно начали собираться слёзы, и Амелия ещё сильнее отвернула голову от собеседника, боясь показаться сейчас слабой и уязвлённой. О чем можно говорить, когда она сама себя полюбить не может… — Амелия! Да послушай ты меня наконец! — Гарри развернул голову девушки на себя и в секунду весь обмяк и потерял былую решимость. Его любимые глаза сейчас были заполнены слезами, и, чтоб его, именного его слова были тому виной. Избранный прижал к себе блондинку так, чтоб та не могла вырваться, и заговорил со всей искренностью, на которую только мог быть способен: — Я никогда никого так сильно не любил, как тебя, сумасшедшая ты дура. — Эй! — Подожди, дай мне высказаться! — Гарри чувствовал, как его сердце вот-вот выскочит из груди, но продолжал. — С того момента, как увидел тебя, всю в пыли возле плачущей Гермионы посреди женского туалета, я начал искать тебя взглядом и интересоваться, какой ты человек, но никогда не признавал этого, но потом, когда тебя всю израненную пытал этот ублюдок Крауч, когда я с тобой станцевал на балу, когда из раза в раз становился свидетелем твоей боли; каждый раз сталкиваясь с тобой, я все больше понимал, в какую пропасть падаю. Я хотел знать о тебе всё. И теперь мне вовсе не важно, из какой ты семьи, что в тебе за кровь, на чьей ты стороне и какого сорта тараканы копошатся у тебя в этой прекрасной головушке. — он осторожно пригладил волосы Малфой, восстанавливая сбившееся дыхание. — Для меня важно лишь, чтоб ты всегда была рядом со мной, чтоб улыбалась… Даже если ты уничтожишь весь мир, мне кажется, я все равно буду любить только тебя. — Что за бред ты несёшь? — сквозь улыбку сказала Амелия. На душе становилось спокойнее. — Я понимаю, что, возможно, ты не чувствуешь того же, но я продолжу говорить тебе это, пока ты не ответишь мне взаимностью. — Гарри усмехнулся и сильнее прижал к себе девушку. — Поттеры известны тем, что мы упёртые как олени, так что даже не думай, что я отстану от тебя так просто. — А если я тоже стану пожирательницей? Ты все ещё будешь того же мнения? — Мел слегка отстранилась и посмотрела в зелёные глаза. — Я ведь убийца, Поттер. Я своими руками лишила жизни собственную тетю. — И что? — брюнет поцеловал слизеринку в лоб и улыбнулся. — Ты же сама говорила, что начинается война. К тому же, Лестрейндж не была такой уж белой и пушистой, и у тебя наверняка были на то причины. — Гарри усадил Мел на свои колени и обхватил руками поудобнее. — А если ты станешь одной из ПСов, мне просто придётся запереть тебя в отдаленном домике где-то в Париже, чтоб ты не совершила ничего противозаконного, убить Его, а после заставить тебя вернуться на светлую сторону. — А ты прям сможешь меня переубедить, если я что-то решу? — усмехнулась Малфой. — Ты мне не веришь? — ехидно спросил парень. — Просто интересно, как ты собрался это делать. — продолжала провоцировать брюнета Мел. — Правда хочешь знать? — Ну допустим… И Гарри, недолго думая, поцеловал блондинку. Сначала это был просто невинный поцелуй в губы, но, как только парень почувствовал, что Амелия была совсем не против, углубил его, превращая в более страстный, медленно опуская слизеринку на кровать, тем самым оказываясь над ней. — Вот как-то так и буду… — наконец отстранившись, прохрипел Поттер, не в силах восстановить своё дыхание. Да и как тут можно было остановиться, когда под ним лежала растрепанная Амелия Малфой, его любимая девушка, от одного взгляда на которую у него сердце буквально из груди вылетало. А сейчас она была ещё и вся такая красная, грудь то и дело вздымалась от сбитого дыхания, глаза с поволокой. Но надо было держать себя в штанах, ведь она все ещё оставалась пациентом. Ее тело до сих пор не восстановилось и… — Ну если у тебя такой способ, то, думаю, меня можно будет переубедить. — сказала волшебница низким хриплым голосом, и у Гарри буквально сорвало крышу. — Ей богу, Малфой, я этого не хотел… Гарри в одно движение впился в губы волшебницы, вовлекая ее в глубокий страстный поцелуй, всем телом прижимаясь к ней. Их сердца сейчас бились в одном бешеном ритме, а внизу животов собирался горящий комок, который уже не дал бы парочке остановиться. Дыхание заканчивалось, но они даже не думали останавливаться. Отстранившись буквально на секунду и посмотрев друг другу в глаза, они вновь прильнули к губам. Гарри все больше терял самообладание, а в штанах становилось невообразимо узко. Чтоб хоть как-то спасти себя в глазах любимой, он привстал, не разрывая поцелуй, облокотил Амелию о стену, а сам, руками придерживая ее голову и роясь в волосах, поставил колени между ее ног. И, чтоб её, Малфой не придумала ничего более рационального, чем обвить его талию ногами, оказываясь прямо на нем… — Что ты со мной делаешь?.. — задыхаясь прошептал парень, смотря волшебнице прямо в глаза. — Не заставляй меня делать то, о чем ты же и пожалеешь… — Поттер, если бы я хоть на секунду сомневалась, я бы тут же остановилась. — улыбнулась блондинка прямо на ухо гриффиндорца и легонько прикусила его. — Ты и впрямь придурок, раз ещё ничего не понял. — Что? — Гарри совсем растерялся. Кислород из легких окончательно пропал, а в голове что-то перемкнуло. — Я говорю, что ты придурок… — Амелия прижалась лбом к разгоряченной груди Поттера. — Любимый придурок… — Подожди… Я… Ты… — Да, чтоб тебя, Поттер! — слизеринка отстранилась и посмотрела в глаза брюнета, набираясь смелости. Наконец она должна была это сказать. — Люблю я тебя, идиот! И в эту секунду у Гарри окончательно сорвало крышу. Он навалился на Амелию всем телом, одной рукой держа голову, другой — блуждая по телу. Казалось, воздух в комнате резко стал раскалённым, а из головы вылетело абсолютно все мысли. Были только два человека, которые наконец признались друг другу в том, что было у них на сердце. Гарри больше не думал ни о войне, ни об ответственности; для него существовала только крошечная Амелия в его руках и эта комната, в которую, ни дай Мерлин, кто-то решит зайти. Парень был уверен, что тут же выпустит в этого смертника непростительное. Последней каплей оказался хриплый стон прямо ему в губы, который издала уже порядком раскрасневшаяся блондинка, когда Поттер случайно задел рукой ее грудь. И какого же было его удивление, когда гриффиндорец осознал, что под тонкой блузкой у неё ничего не было… — Поттер… — хрипло простонала Мел, когда почувствовала пустоту на своих губах. — Могу я… — начал, задыхаясь брюнет. — … с этого момента делать всё, что захочу? — Почему ты ещё спрашиваешь? — в глазах Малфой все плыло, и здравого смысла практически не оставалось. — Тогда не вини меня потом. Брюнет в одно движение снял с Мел блузку, уложил ее на кровать и сжал руки над головой, не давая прикрыть те достоинства, которые теперь открывались перед ним во всей красе. Она была прекрасна. Амелия, немного пришедшая в себя от прохлады, заерзала, то и дело задевая коленями бугор в штанах Гарри, приводя того в ещё большее возбуждение. А Поттер не торопился. Сначала он только глазами очертил весь свой предстоящий путь: выпирающие ключицы, выпуклая грудь, подтянутые мышцы пресса; не такие, как у спортсменок, но все ещё невероятно изящные и возбуждающие. Лишь рана на животе заставляла гриффиндорца скривиться. Но далеко не от брезгливости; а от раздражения, что он вообще допустил подобное. После он мягко поцеловал девушку и начал медленно спускаться губами, очерчивая языком замысловатые узоры на ее теле. Свободной рукой он аккуратно сжал одну грудь блондинки, а другую обхватил ртом и слегка прикусил, вызывая очередной хриплый стон. Было невыносимо, но он терпел. Ещё рано. Он слишком долго ждал, чтоб так быстро все закончить. Вдоволь насладившись твёрдым и уже красным от посасывания соском, он спустился ниже, и стал вырисовывать каждую мышцу пресса языком, стараясь не касаться сшитого наспех ранения. — Гарри… — взмолилась волшебница со слезами на глазах. — Быстрее… И избранный окончательно и бесповоротно потерял связь с реальностью. Она только что впервые назвала его по имени… — Как… Что ты сказала? — Быстрее… Гарри… Поттер не задумываясь сорвал с себя футболку и стянул со слизеринки штаны вместе с нижним бельём. Пристроившись на полу, он придвинул к себе бёдра девушки. Положив тонкие ноги себе на плечи, он начал аккуратно выцеловывать клитор, давая волшебнице привыкнуть к новым ощущениям. От каждого прикосновения парня, у Амелии по всему телу пробегала дрожь. Она больше не могла контролировать свой голос. Сжав в руках покрывало, которым была накрыта кровать, она старалась сдержаться, ведь остатки сознания кричали о том, что в этом доме наверняка много людей, и они совсем не должны знать, чем именно сейчас заняты эти двое. Но это перестало быть возможным, когда Гарри, прикусив взбухший клитор, проник в неё языком и стал вылизывать каждый сантиметр, до которого только мог дотянуться. Мел застонала уже во весь голос, не думая больше ни о чем. И вдруг Поттер отстранился. В его глазах теперь плясали неведомые ранее чертики. Он смотрел на неё исподлобья, взгляд его потемнел от возбуждения, губы вспухли от поцелуев, а тонкая ниточка слюны тянулась прямо к ее промежности. — Я смотрю, ты перестала держать себя в руках, Амелия Малфой. Совсем не можешь себя контролировать. — он приблизился к уху слизеринки и еле слышно шепнул. — Придётся быть с тобой грубым, чтоб ты осознала своё поведение. Дотянувшись до тумбочки, Гарри взял с неё записку оставленную крестным и тихо прошептал заклинания, взмахивая палочкой, лежавшей неподалёку. — Теперь ты не сбежишь от меня, Амелия. — рыкнул волшебник и быстро стянул с себя оставшиеся элементы одежды. Малфой зарделась, стоило ей увидеть немалую эрекцию Поттера, но тут же возбужденно облизнула слегка опухшие губы в предвкушении. И Гарри это заметил. Он приподнял бёдра девушки чуть выше, поудобнее пристраиваясь между ними, и ввёл сначала один палец, тут же вырывая из уст Амелии громкий стон. Когда Поттер понял, что та уже немного привыкла, он ввёл ещё один, а после, недолго ожидая и третий. — Гарри… — Амелия задыхалась, голос уже совсем не слушался её, руки уже давно беспорядочно блуждали по подтянутому и накаченному торсу брюнета. — Пожалуйста… — Что такое, Лия? — ехидно улыбнулся избранный, не останавливаясь. — Ты что-то хочешь? Я же не пойму, пока ты не скажешь. — Пожалуйста… — выдохнула волшебница, уже хныкая. — Что? — Гарри растянула улыбку ещё шире, сильнее сжимая клитор одной рукой, а другой растягивая ее. — Хватит уже издеваться! Я больше не могу. — не выдержала Мел. — Как прикажет моя принцесса. Немного привстав, Поттер, пристроился между ног Малфой и медленно ввёл сначала только головку, выцеловывая каждый сантиметр лица волшебницы. Выждав какое-то время, он ещё немного двинулся, ловя стон девушки губами, вовлекая ее в поцелуй, чтоб хоть немного ослабить неприятные ощущения. Гарри очень боялся причинить Амелии боль, так что сейчас он как никогда раньше прикладывал все усилия, чтоб не терять самоконтроль. А это было просто невообразимо сложно. Когда Малфой немного расслабилась, Гарри вошёл уже до самого конца, чувствуя, как рвётся девственная плева слизеринки. Из ее глаз брызнули слёзы, и брюнет уже не двигаясь вовсе, стал шептать ей на ухо все самые прекрасные слова, на которые только был способен. — Ты молодец, Лия. Все хорошо. Сейчас будет лучше. — Заткнись, придурок. — хныкала блондинка, царапая накаченную спину. — Просто расслабься… — Гарри впился в шею девушки, оставляя на ней багровый засос. Эта отметина так ему нравилась. На бледной коже Малфой, эта алая роза была прекрасна. Это была его метка. Весомое доказательство, что она теперь принадлежала Поттеру. И Гарри начал медленно двигаться, не в силах больше терпеть узость девушки. С каждым толчком набирая темп, он уже не стеснялся прикусывать кожу на плечах и ключицах Мел, пока сама слизеринка делала то же самое. Тонкая струйка крови все ещё стекала на кровать, но пара больше не задумывалась. Подростки больше не задумывались о последствиях. Дальше все равно будет только смерти и ужас, так почему бы ни отдастся чему-то столь приятному?! Наслаждение нарастало, а вместе с ним и темп их неудержимой любви. Поттер все сильнее вбивался в блондинку, доводя их обоих до экстаза. — Гарри… — Лия… Комната заполнилась стонами пары, их сбитым дыханием и жаром их тел. — Лия, я так тебя люблю. Никогда меня не оставляй. Без тебя я… — хриплым и немного сорванным голосом сказал брюнет прямо на ухо Мел. — Заткнись, Поттер. — отрезала Малфой и в очередной раз поцеловала парня. Гарри, чувствовал, что они оба уже близки к развязке. Он приподнял Амелию, так, чтоб сам он оказался на кровати, а она, в свою очередь, на нем. — Так будет ещё приятнее, я тебе обещаю, Лия. Усадив девушку на себя, он резко толкнулся, сразу входя на всю длину. Теперь перед ним представала его уже любимая картина в ещё большей близости. Гарри обхватил губами сосок, так и манивший его, и больно прикусил его, пока другой был в плену его пальцев. Амелия чувствовала, как ее тело пылает и все больше напрягается от бешеного темпа. Член парня входил теперь ещё глубже и грубее, доставляя невообразимое удовольствие. Губы и пальцы игрались с ее грудью, и ей не оставалось уже ничего, кроме как сжимать и оттягивать волосы Гарри одной рукой, а другой царапать то накаченный торс, то мускулистую спину. Давно искусанные и опухшие губы уже ничего не чувствовали. Что-то приближалось. Что-то, чего Малфой ещё никогда не испытывала. — Гарри, я скоро… — Я тоже, Лия, я тоже… Несколько резких толчков, и Амелия почувствовала, как в ее животе разлился жар, а в голове взорвались тысяча фейерверков. Все тело напряглось до боли, а после и совсем обмякло. Поттер осторожно вышел из неё и уложил безвольное тело рядом с собой, укрывая одеялом. Амелия была вся мокрая от выступившего пота, но слипающиеся от усталости глаза блестели так же, как и тогда, на младших курсах. Они оба были счастливы. — Я люблю тебя, Лия. — прошептал брюнет и поцеловал блондинку в плечо, в щеку, лоб и губы. — Спасибо, Гарри… После этих слов слизеринка сильнее прижалась к парню и уткнулась лицом в его грудь. Сейчас она чувствовала такую безопасность, находясь в его крепких объятьях. Больше не существовали ни война, ни отец с пожирателями, ни что-либо другое, что могло бы разрушить ее мимолетное счастье. И она уснула. Впервые за последнее время ее не донимали кошмары. Впервые ее голова была пустой, а душа такой спокойной. А Поттер просто смотрел на неё и перебирал в пальцах ее растрепанные волосы, уже представляя их свадьбу и будущих детей. Да, это все будет не скоро, но теперь он уже точно не сможет отступиться. Он никому не отдаст своё маленькое счастье, которое так мирно сопит ему в грудь. Такое крохотное, но невообразимо сильное, сумасшедшее и совершенно не думающее о последствиях. Самое любимое на всем белом свете. *** Посреди ночи Амелия проснулась от все-таки настигшего её кошмара, в котором теперь ее саму преследовала Беллатриса с криками о неминуемой мести. Чтоб хоть как-то развеяться, блондинка осторожно встала с кровати, вдоволь налюбовавшись перед этим спящим парнем, который тут же заворочался и состроил недовольную моську, стоило его личной подушке для обнимания исчезнуть из его рук. Осмотрев у зеркала масштабы катастрофы и раскрасневшись от пяток до макушки, Малфой с трудом вспомнила произошедшее, неторопливо собрала вещи и оделась. Благо блузка была с горлом, так что хоть что-то можно было скрыть. Тело болело пуще прежнего: спину ломило, ноги совсем не держали, а рана на животе, хоть и не открылась, но явно была далеко не в лучшем состоянии. Но делать было нечего. Пить хотелось безумно. Найдя среди кучи вещей записку с супер-заклинаниями, оставленную Сириусом, Амелия сняла все чары с двери, и тихо вышла в коридор, в поисках кухни. На дворе была глубокая ночь, так что приходилось двигаться очень аккуратно, чтоб, ни дай Мерлин, никого не разбудить, а то ещё придётся объяснять, что, кто и почему. А на это у слизеринки сейчас точно сил не хватит. К ее счастью, волшебница услышала мужские голоса на нижнем этаже, откуда шёл легкий свет, и Мел решила пойти туда. Как минимум, ей могут подсказать, где взять стакан воды. *** — Амелия Нарцисса Малфой! — тихим, но гневным тоном начал Северус, вставая со стула, стоило девушке войти в помещение. В комнате сидела группа людей, которых Амелия смутно помнила по недавней битве с пожирателями. Если б не они, то от подростков уже давно бы и мокрого места не осталось. Но вот злой крестный напрягал ни на шутку. Неужели он что-то знает про неё и Поттера… — Да, крестный? — немного неуверенно спросила волшебница, расправляя плечи и выпуская волосы вперёд, чтоб ещё сильнее скрыть шею. — Мы сейчас же отправляемая в Малфой Менор, и это не обсуждается! Ты хоть представляешь, что ты натворила? — мужчина уже неприкрыто кричал, совершенно не обращая внимание на сидящих рядом людей. — Успокойся, Нюниус. — вступился за Амелию Блэк. — Если ты печёшься о безопасности девочки, то лучше оставь ее здесь, а не тащи в логово пожирателей. — Если ты не забыл, ошибка Блэков, то она дочь семьи Малфой, и должна быть у себя дома. Я и так выдумал Мерлин знает что, пытаясь объяснить ее отсутствие! — Что ты раскричался! Дети же спят! — встала в позу женщина с пышными формами и рыжими волосами. Как поняла Мел, это была мать семейства Уизли. — Крестный… — Малфой начала тихо, но, когда уверилась, что все обратили на неё внимание, уже более уверенно продолжила. — … Есть же ещё что-то, что ты хочешь мне сказать, но не можешь здесь и сейчас? В ответ Северус только резко кивнул и, махнув плащом, двинулся к выходу. Остановившись в самых дверях, он шепнул блондинке на ухо: — Жду через минуту у входной двери. — Поняла тебя. — волшебник ушёл не с самым приятным выражением лица, и Амелия была готова поклясться, что сейчас она боялась в разы больше, чем тогда в Отделе Тайн. — Спасибо всем вам, за спасение. — она быстро кивнула людям, среди которых были и знакомые лица. — Профессор Грюм, профессор Люпин, до свидания. — Мел повернулась всем телом к «дяде» и улыбнулась. Было так хорошо видеть его живым. — Сириус, спасибо тебе за все. Береги себя и следи за Поттером. Я пойду. — девушка развернулась и тихо добавила. — Извинись перед Гарри, за то, что я ушла без предупреждения, и передай, что со мной все хорошо. — В этом доме тебе всегда будут рады, Амелия. — Малфой уже не видела выражения лица волшебника, но была уверена, что он улыбается. — Главное, помни: всегда придерживайся только своих идеалов, а не тех, которые тебе будет навязывать окружающие. *** Уже несколько минут между Северусом и Мел царила всепоглощающая и гнетущая тишина, которая давила на виски и разжигала страх в сердце слизеринки. Крестный явно хотел что-то сказать, но боялся или просто выдерживал паузу, чтоб подготовить их обоих. Когда, после трансгрессии, двое уже подходили к особняку, зельевар резко остановился и схватил Амелию за плечи, смотря прямо в глаза: — Что бы ты сейчас ни увидела, молчи и говори только, когда от тебя это потребуется. — тон мужчины стал хриплым, а голос подрагивал. — Ты была в Запретном Лесу по моему поручению и искала травы для зелий, потому что хочешь изучать мой предмет более глубоко. — Что происходит, Северус? — Мел чувствовала, как все ее тело начинало потряхивать от нарастающей тревоги, но до последнего старалась не подавать виду. — Зачем все это? — Твой отец после того, что вы учинили в Отделе Тайн, попал в Азкабан, и на его место должен встать другой Малфой, так что я тебя очень прошу, не лезь в это. — глаза зельевара были почти стеклянными от волнения. — И Драко, и Люциус просили меня уберечь тебя от этого, так что не вмешивайся ни при каких обстоятельствах. — Что? — ноги переставали держать, но блондинка продолжала стоять, чтоб не пугать крестного ещё больше. — Во что не вмешиваться? Я не понимаю тебя. — И, для твоей же безопасности, твоя мать приняла за тебя определенное решение. Я уверен, ты будешь не в восторге, но пойми, у нас не было другого выбора. Мы просто хотим защитить вас с Драко. — Снейп стёр набирающуюся слезинку с глаза крестницы и подтолкнул ее к воротам Менора. — А теперь идём. Времени больше нет. Амелия молчала. Мир вновь рушился. Что сделала мама… Отец… Это все её вина… Слизеринка начала задыхаться. Воздуха катастрофически не хватало. Страх переполнял до краев. В дверях ее поймал Блейз и прижал к груди. Слез не было, но дрожь в теле выдавала состояние Малфой младшей. Взяв себя в руки, блондинка увидела за спиной Забини своего брата и Нотта. Лица всех ее близких были мрачными. — Что, мать его, происходит? — взмолилась волшебница, вцепляясь в руки друга, но тот только шикнул от боли и сделал ещё более виноватое выражение, чем раньше. И Мел все поняла. — Нет… Вы не могли… — Ну-ну, принцесса, все будет хорошо. Я в порядке. Видишь? — Драко подошёл к сестре и закатал рукава. Они и правда были чистыми. Пока. — Не надо, братик. Я тебя прошу. Не делай этого. — взмолилась Амелия, чувствуя, как воздух опять пропадал из легких. — Все будет хорошо, принцесса. — старший близнец прижал к себе Мел и поцеловал в макушку, стараясь успокоить. — Ты будешь в безопасности. Парни обступили и обняли свою подругу. В этом мире теперь будет твориться ужасы и война, но они поклялись, каждый сам себе, что эту маленькую чертовку они будут оберегать от гнили и ужасов до последнего. А Амелия будет делать то же самое для них. И примет метку за брата. Потому что так надо. Потому что она не собирается быть балластом. Потому что, если «её идеально» уже не спасти, она сделает что угодно для того, чтоб ее близкие люди были счастливы.