clandestine meetings

      В своём костюме Пит чувствует себя неуютно, и с головной болью никак не справляется душный воздух в машине. Сегодня вечером аукцион бриллиантов, и, честно, этот аукцион он предпочёл бы пропустить, но идёт Порш, а поскольку они с ним теперь, вроде как, входят в один комплект, Пита выбрали наряду с Бигом и Кеном.       Они входят в банкетный зал, Пит на автомате сканирует глазами помещение, останавливаясь на сидящей за одним из столиков фигуре, и впивается ногтями в ладони. Облачённый в белый костюм, Вегас выглядит завораживающе, его волосы зачёсаны назад, за исключением лишь одной пряди, ниспадающей на лоб, на его губах лёгкая ухмылка. Он выглядит хорошо и знает это.       Когда за свой стол присаживается Кинн, они расходятся по комнате и, как только заканчивают проверять отведённые периметры, подают сигнал, что всё чисто. Порш треплет что-то о вычурности мероприятия, и Пит благодарен Бигу за то, что тот вмешивается, поскольку совершенно не доверяет собственному голосу, ведь прямо на него пялится Вегас, изучая глазами каждый дюйм его тела. Очень или недостаточно скоро момент заканчивается, Вегас подходит к столу Кинна, и даже со своего места Питу очевидно напряжение.       Он видит, как взгляды обоих мужчин несколько раз обращаются к стоящему у бара Поршу, и то неприятное чувство вновь селится у него в желудке.       Последующий за этим аукцион для него скучен, он бывал на подобных довольно часто, чтобы сейчас впечатляться разбрасываемыми цифрами, он, признаться, даже находит это забавным. Люди сливают своё время и богатство в попытке доказать друг другу, что лучше остальных, тратят немеренные суммы денег, к которым большинству никогда и близко не подобраться. Кинн перебивает ставку своего кузена, и тот в ярости и с напряжёнными плечами покидает зал.       Он ещё раз бегло осматривает пространство и цепенеет, когда понимает, что у бара Порша нет, тогда же в ухе звучит голос Бига, он улавливает, что Кинн тоже замечает пропажу, затем все они разом вылетают из помещения.       Они проверяют ближайшие ко входу комнаты, Пит находит в одной из уборных пиджак Порша. Они несутся по зданию, распахивая двери и выкрикивая его имя. Наконец, обнаруживают его в люксовых апартаментах. Он лежит на кровати в мятой одежде и едва в сознании, по-видимому, накачен наркотиками.       Пит видит в глазах Кинна беспокойство, но, насколько может судить, в целом Порш невредим. Биг убеждает босса уйти и позволить им позаботиться о нём, однако это Кинна только раздражает больше, раз он требует, чтобы всё покинули комнату. Пит тянет Арма за собой, и они уходят, дверь позади них закрывается щёлчком.       — Надо спуститься и подготовить машины, — говорит Арм, и Пит краем глаза ловит белую вспышку.       — Вы идите, я зайду в уборную, а потом дождусь их, — он не оставляет возможности для пререканий, разворачиваясь и вышагивая по коридору. Слышит, как парни спускаются по лестнице, и как только те отходят на достаточное расстояние, подходит к одной из дверей. Она закрыта, но через несколько секунд он отпирает её и заходит. Комната пуста, он различает, как из крана в ванной течёт вода. Решив подождать, присаживается на кровать, ощущая под пальцами мягкие простыни. Дверь открывается, в комнату проходит Вегас, сужая глаза, как только останавливается ими на Пите.       — Пит? Что ты здесь делаешь? — от дверного проёма не двигается, стоит в оборонительной позе.       — Это был ты, да? — игнорирует его вопрос Пит.       — Это был я? — и только теперь, избегая его взгляда, двигается, направляясь к мини-бару. Он достаёт бутылку красного вина и оглядывается в поисках бокала.       — Не прикидывайся дураком, тебе не идёт. Ты накачал Порша наркотой. Зачем? — Пит чувствует, как волосы встают дыбом. Какую игру ведёт Вегас?       Вегас находит стакан и наполняет его вполовину, прежде чем делает глоток, поверх грани не сводя с Пита глаз.       — Я не обязан тебе ничего объяснять, Пит, — на его лице застывает скучающая маска, будто бы прямо сейчас у него есть дела поважнее.       — Обязан, когда причиняешь моему другу боль. Что ты собирался сделать? Выебать его? Это низко даже для тебя, — Пит ненавидит тот факт, что его голос выдаёт больше, чем ему хотелось бы. Да, он взбешён тем, что Вегас пытался навредить его другу, но мысль о том, что Вегас хотел прикоснуться к Поршу, выводит его из себя. Он не знает, когда идея того, что Вегас трогает кого-то другого, начала так сильно беспокоить его, но, опять же, в последнее время ничто из его чувств к этому человеку не имеет для него никакого смысла.       — Ох, питомец, неужели ревнуешь? — отставляя стакан, ухмыляется Вегас.       — Не говори херни, — выплёвывает Пит, и гнев лишает его рассудка. Ему хочется надавить Вегасу там, где больно, надавить на все кнопки так же, как на его давит он. — Это приказ отца? Или твоя попытка вернуть к себе его расположение?       Вегас замирает, выражение его лица мрачнеет, маска застывает. Пит почти забыл, как это выглядит. Вегас пересекает комнату, останавливается перед ним, а затем пальцами хватает его за челюсть и заставляет поднять голову, чтобы посмотреть в глаза. Хватка болезненная, а его взгляд, когда он смотрит сверху вниз, неумолим.       — Осторожнее, Пит, только то, что я несколько раз трахнул тебя, не значит, что ты можешь пороть мне всякую чушь. Не делай вид, будто что-то понимаешь, ты всего лишь тупоголовый телохранитель, ручной пёс основной семьи, — его хватка усиливается, и у Пита приоткрывается рот, глаза пощипывает от слёз, которым он изо всех сил старается не дать пролиться.       — Может, я и правда всего лишь тупоголовый телохранитель, но, по крайней мере, я не собачонка собственного отца, — он произносит эти слова как ударом под дых, видит момент, когда это заставляет Вегаса потерять последнюю частичку спокойствия. Он отпускает его лицо и бьёт пощёчину, сильную настолько, что вбок отлетает голова, которую он держит неподвижно. Кожу жжёт, он ощущает место, где её прошибло кольцом Вегаса. Медленно тянется к ней ладонью и прикасается, на пальце остаётся несколько пятнышек крови, тогда он одёргивает руку и смеётся. Вернув голову в изначальное положение, чтобы посмотреть на Вегаса, натыкается на выражение испуга и не понимает, оно из-за того, что тот только что сделал, или из-за его реакции.       — Может, я и правда всего лишь тупоголовый телохранитель, но кое-что о жестоких отцах я знаю. Всё не обязательно должно быть так, Вегас. У тебя есть выбор-       — Не говори мне о выборе! Не говори мне о ёбаном выборе, Пит, никто в этой жизни не может позволить себе такую роскошь, — теперь его голос звучит смиренно, он смотрит на Пита так, словно видит его впервые, и его глазах возможно заметить сожаление. Он вытягивает руку к его лицу, чтобы получше рассмотреть рану, но Пит поднимается и отходит подальше. Вегас стискивает зубы, сжимая кулаки.       — Что ты имел в виду? — спрашивает он. — О жестоких отцах? О чём ты?       — Ты знаешь, что я имею в виду, Вегас. Я не стал телохранителем крупнейшей мафиозной семьи в стране, когда мне было семнадцать, потому что это была работа мечты. Иногда жизнь вынуждает действовать, но в итоге важно лишь то, что именно ты предпримешь, — он не знает, зачем говорит ему это, Вегас уже видел его более уязвимым, чем он когда-либо думал, что позволит себе быть, но нечто в этом человеке просто перемалывает его. Он хочет, чтобы Вегас раздел его догола, чтобы разобрал на части, чтобы увидел таким, какой он на самом деле, а затем поглотил. Хочет сделать с ним то же самое. Хочет уничтожить их защиту и смеяться, когда она будет разрушаться.       Вегас подходит ближе, в этот раз, когда вытягивает руку, Пит ему позволяет. От прикосновения его веки смыкаются, он тихо вздыхает.       — Прости, — так тихо и спокойно, что Пит почти не слышит. Он открывает глаза и слегка улыбается, чтобы сказать ему, что «всё в порядке, я никогда не смогу держать на тебя зла». От него не ускользает, какая это всё полная хуйня, то, сколько он готов вытерпеть от этого мужчины.       — Могу я поцеловать тебя? — спрашивает Вегас, и Пит едва успевает кивнуть, прежде чем к его губам прижимаются другие. Они никогда раньше не целовались вот так. Обычно их поцелуи полны страсти и отчаяния, наполнены попытками проникнуть друг в друга как можно быстрее. Сейчас Вегас целует его так, будто у них ещё полно времени, будто они любовники, только что вернувшиеся после тяжелого дня и ищущие друг в друге утешения. Часть Пита жаждет мира, где это могло бы быть реальностью. Вегас отстраняется, всё ещё не размыкая глаз, а Пит лишь продолжает пялиться на него. Замечает, как красиво он выглядит при местном освещении, как идеально сидит на нём его белый, делающий его неземным, костюм.       — Это становится проблемой, Пит. Мне тебя мало, я никого в жизни так сильно не хотел, — в пространство между ними, где смешивается их дыхание, шепчет Вегас, и это взрывает у Пита в грудной клетке то чувство.       — Я с тобой, — шепчет в ответ и понятия не имеет зачем, какая часть его посчитала хорошей идеей сказать, что он принадлежит Вегасу, но сейчас он не может заставить себя пожалеть об этом. Потому что это правда, в какой-то момент Пит позволил Вегасу заполучить кусочки себя, которые никто другой ещё никогда не видел, и теперь не в состоянии забрать их назад. Вегас будто бы и не позволил бы ему, даже если бы он попытался.       Взгляд, которым Вегас одаривает его, уничтожает в сознании последние остатки сомнений, Пит улыбается ему, не в силах сдержаться.       — Ты станешь моей гибелью, — произносит Вегас, затем вновь прижимаясь к его губам.       Пит отталкивает его, пока ситуация не накалилась до предела, а Вегас льнёт вперёд, чтобы притянуть его к себе, но он качает головой.       — Мне нужно идти, они ждут меня.       — Блять, хорошо, — Вегас проводит рукой по волосам, и от того, насколько он красив, у Пита сжимается сердце. — Ты… можно я… — он закрывает рот и отводит взгляд.       — Да, — говорит Пит, желая заверить его, что он не уйдёт. Не снова. Лёгкая улыбка, подаренная ему Вегасом, стоит того, он крадёт у него ещё один поцелуй, прежде чем отпустить его.       Он почти выходит за дверь, когда Вегас заговаривает опять.       — Пит, — произносит он, и Пит останавливается, чтобы расслышать, слегка поворачивает голову, чтобы посмотреть на него. — Может, в семье я и чёрная овца, но некоторые из белых овец не такие белые, какими притворяются.       Пит оглядывает его в последний раз, пытаясь запомнить в нём каждую деталь, затем открывает дверь и уходит.       Слова Вегаса звучат в его голове ещё несколько дней, и впервые за всю свою жизнь Пит начинает сомневаться во всём, во что его учили верить.