– Привет, Фил, – устало говорит Фанди.
Бенихиме наклоняет голову, уголки его губ едва заметно дергаются. – Здравствуй, внук. Ты как-то больше чем обычно похож на лису… – Прищурившись, говорит он.
– Пожалуйста, не начинай, – тихо просит Фанди. – Пожалуйста.
– Как дела, приятель?
Фанди проводит по лицу когтистой рукой. – Послушай. У меня был очень длинный день.
Бенихиме выжидающе смотрит на него (или, по крайней мере, в его сторону.)
– Эрета здесь нет, хотя он должен был прийти! – Вспыхивает Фанди. – Но всем, как обычно, плевать на меня! Просто бросить меня в такой важный день…
Ах, это должно было произойти сегодня - вся эта странная затея с усыновлением. Эрет должен был прийти и подписать документы. И потом он просто… не появился.
По какой-то причине.
Бенихиме тихо вздыхает. – Приятель.
– Фил… ты и Фил, я хочу, чтобы вы… знали мою точку зрения. Знали о моем взгляде на жизнь. Можно? – Фанди протягивает руку, и Бенихиме немного поколебавшись берет ее, следуя за внуком сквозь рыночную площадь. – Я родился в стенах Л’Манбурга. Я родился и вырос под присмотром человека по имени Уилбур Сут… вместе с Салли! – Он оглядывается на сонную улыбку Ангела. – Ты знаешь, кто такая Салли?
– Да, – легко подтверждает Бенихиме, – она была как… оборотень. Штука. Лосось.
Немного странно, что из всей возможной информации Бенихиме запомнил именно ее прозвище, но Фанди может с этим работать. – Да. Салли - лосось. Она была бухгалтером. Чертовски хорошим бухгалтером. – Он покупает запеченную картошку на шпажках и протягивает одну из них своему дедушке. – А потом, знаешь, он вырастил меня, я был его-его-его… его мальчиком. Его сыном! Уилбур с гордостью воспитывал своего сына Фанди.
Они поднимаются по лестнице в доки.
– Я помню, – говорит Бенихиме. – Я помню.
– И все было хорошо! – Фанди морщится и щелкает острыми зубами. – А потом… все пошло наперекосяк. Все пошло ко дну, все пошло под откос! Когда я нуждался в нем больше всего, Уилбур просто бросил меня, сошел с ума и, в конечном итоге, уничтожил нацию, которая была моим домом.
Бенихиме молча кивает.
– У меня, блять, ничего нет, – Фанди ударяет хвостами по дощатому полу. – У меня ничего нет.
Нервное кудахтанье, исходящее со стороны Ангела, звучит как звук, который мог бы принадлежать Филу.
– Теперь у меня есть отец, с которым я даже не могу сходить на рыбалку. Не могу даже обнять его. Я… – Фанди поджимает губы. – Ты знаешь, как часто я плачу по ночам?
Филза устало вздыхает.
– Я всего лишь хотел, чтобы кто-то заботился обо мне! – Нервно скулит Фанди. – Мне просто хотелось, чтобы кто-то был рядом! А потом… – Он настойчиво трет влажно блестящие глаза.
Он думал, что кто-то на самом деле сможет заменить ему отца. Он правда верил в это. Эрет подошел к нему и сказал «Эй, я могу тебя усыновить». Это вселило в Фанди надежду. Наполнило его сердце ожиданием, что у него может быть хорошая жизнь.
И вот теперь он здесь. В моменте, где у Эрета была возможность проявить себя как настоящий отец, но он просто не появился.
Фанди зло откусывает большой кусок от своей картошки. – На что я вообще надеялся?
– Да… – тихо говорит Ангел. – Это немного расстраивает…
– Посмотри на меня, я ем картошку. – Фанди размахивает своей теперь уже пустой деревянной палочкой. – Как какой-то падальщик. Это тяжело, чувак.
Филза молча протягивает ему свою картошку, Фанди принимает ее, шмыгнув носом.
– Фил, – шутливо скулит он, – утешь меня.
Филза приподнимает шляпу и мягко ударяется лбом о лоб внука, в его горле звучит нежный зов стаи. – Все в порядке, приятель.
О. О, он действительно воспринял это всерьез. (По совершенно не связанным с этим причинам Фанди понимает, что ему хочется плакать.)
– Все в порядке, – нерешительно бормочет Филза. – Я… я вмешаюсь, потому что… – Он задумчиво дергает перистыми ушами. – … очевидно, Эрет чертовски бесполезен.
– Эрет просто… – Фанди вздыхает, не утруждая себя тем, чтобы закончить мысль. Его взгляд цепляется за далекую тень королевского замка.
– Я буквально собирался осмотреть его дом и проверить все на безопасность, – рассказывает Филза. – Проверить перила, чтобы убедиться, что ты не свалишься с лестниц, что вокруг есть место, где ты сможешь охотиться, если… ну знаешь.
Фанди позволяет себе улыбнуться. Охотничьи угодья. Очевидно, современные проблемы требуют современных решений.
– Возможно, теперь мне стоит просто вломиться в его дом, – смеется Филза. – Если по-хорошему меня не приглашают.
– О нет, пожалуйста, – хихикает Фанди. – Несмотря на все его проступки, это не оправдает сердечного приступа, вызванного твоим внезапным появлением. – Он оборачивается, чтобы снова посмотреть на замок. – Но…
– Я думаю, сейчас мы могли бы просто придержать документы об усыновлении у себя, – предлагает Фил. – У него есть время искупить свою вину, но только от тебя зависит, прощать его или нет.
– Да, он определенно не… – Фанди расслабленно дергает ушами. – Он определенно не в самом выигрышном положении сейчас.
Филза согласно гудит, приглашающее распахивая дверь своего дома. Когда они поднимаются в его комнату на втором этаже, Фанди как будто по-новому оглядывает это помещение. Обстановка скудна – на гране аскетизма – но, по крайней мере, выглядит обжитой.
(Даже это выглядит лучше, чем то, что есть у Фанди.)
– Фил, – нерешительно начинает он. – Могу я задать себе вопрос?
– Да?
Фанди вздыхает. – Ты… у тебя есть свободная кровать?
Филза несколько тиков моргает, глядя на него.
Затем он хромает к своим сундукам и достает оттуда несколько длинных палок.
И начинает плести каркас гребаного гнезда.
– Я не это имел в виду… я не… – Суетится Фанди. –… я просто спросил про свободную кровать…
О, боги. Слишком поздно. Филза уже стаскивает туда свои одеяла.
– Я имел в виду буквально кровать, – Он нервно смеется. – Фил…
– Я понял тебя, – Филза издает успокаивающую трель, укладывая новенькое гнездо в одном из углов своей комнаты. – Вот так. Теперь у тебя есть кровать.
Подожди. – Мне… мне действительно можно здесь спать? – нерешительно спрашивает Фанди.
– Конечно, – легко соглашается Фил.
Ах.
Теперь Фанди действительно плачет.
О боже. Ладно. Возможно, этого стоило ожидать.
– Эй, эй. – Филза осторожно приобнимает его целым крылом. – Все в порядке. Ты в порядке. Давай спустимся вниз, и я дам тебе воды?
Фанди кивает и позволяет дедушке увести его вниз по лестнице. Краем глаза он замечает какую-то фигуру и вздрагивает.
– Все в порядке, – шепчет Филза на тэлоне, – Это просто Джефф. – Он поднимает голову, переходя на скрипт. – У моего внука просто плохой день. Ты не против, если он останется с нами на некоторое время?
– Конечно, – отвечает незнакомый голос. – Я не возражаю.
– Спасибо, приятель.
Фанди невольно отшатывается, когда дверь закрывается с громким хлопком.
– Тихо, тихо. Мы в порядке. – Филза заключает его в свои крылья и свои объятья. – Мы в порядке.
Фанди сжимает руки в кулаки. (Он не может перестать плакать. Почему он не может перестать плакать?)
Вокруг него начинает витать пение на тэлоне, акцент настолько древний, что у Фанди не получается распознать ни слова. Филза проводит рукой по его рыжим волосам и мягко толкает на свое плечо, укачивая, как маленького ребенка.
-<>♥<>-
Туббо открывает дверь. – Привет, Фи…
Бенихиме бросает в его сторону острый предупреждающий взгляд, из-под его крыльев едва виднеется плачущее тело Фанди.
– Хорошо, – неловко шепчет Туббо. – Я вернусь позже.
-<>♥<>-
В другой день Фанди будет чувствовать себя лучше.
В другой день он поймет, что Эрет не пришел только потому, что Фанди забыл сказать ему нужное время. Фанди забыл и расстроился из-за пустяка, и разве это не смешная шутка сама по себе? Это будет так забавно, что он будет смеяться, пока не заплачет. В другой день Фанди отправит короткое текстовое сообщение с извинением сбитому с толку Эрету, который даже не знал, что он пропустил. Они оба спокойно поговорят, отменят планы на усыновление, и Фанди начнет переносить свои вещи в дом Филзы.
Но это будет в другой день.
Сегодня он плачет, и его дедушка рядом, чтобы подарить хоть немного утешения. Сегодня, этого достаточно.
-<>♥<>-
Ангел Смерти смотрит на месиво из слез, рыжего меха и глупой упрямости в своих руках.
Я думаю, нам все же стоит остаться, нерешительно замечает Филза.
Я тоже так думаю, соглашается Бенихиме.
Совсем ненадолго, мгновение ничего не изменит, решают они. Но они лгут, и оба знают это.
Однако, решение уже приято.
(Они будут жить.)
