***
Она на самом деле никуда не спешила, и поэтому Маринетт собирала и разбирала… то есть наоборот, разбирала и собирала ружье не спеша. Да и куда ей спешить? У нее целый день впереди, а значит можно спокойно все это делать. Да и ей сначала нужно набить руку, а потом уже на скорость эту херню разбирать и собирать. — Последнее… — прошептала она закидывая в магазин патроны. Маринетт радостно улыбнулась празднуя свою победу. — А говорила ничего не умеешь, — послышался насмешливый тон, но с доли удовольствия, или гордости? Не, для гордости она мало сделала. — А! — От страху отпрянула Маринетт от него. Хорошо хоть оружие на диване лежало… — Сегодня к вечеру еще потренируешься, а там уже посмотрим, — сказал он ей садясь на диван беря в руки ружье, а после он начал его разбирать. — Зачем? — Чуть жалостно спросила у него я, ведь она его ружье так старалась разложить и сложить, а он… — Если ты там что то попутала, то из-за этого могут быть проблемы, — просто он ей ответил. — Какие? — Завалилась она в кресло мешок. — Например оружие когда будет нужно не выстрелит. А в худшем взорвется в руках. Как ты думаешь, после такого руки в целостности останутся? — Я тяжело сглотнула представил как он целится в зомби, а вместо выстрела происходит взрыв. Брр… её аж передернуло. — Нет… — протянула я. — Я тоже так думаю. — Я смотрела на то, как он с профессиональностью разбирает и собирает ружье обратно. Эх… мне к такому далеко… — Удивительно, Маринетт я редко кого-то хвалю, но тебе скажу, что ты умничка, все правильно сделала, — я похоже что слишком ярко засмущалась, потому что он как только посмотрел на меня, улыбнулся, а после опустил голову вниз, видимо не хочет меня еще больше смущать. — Ну что, будешь сейчас разбирать ружье или потом? — Перевел он тему. И он старался видимо не улыбаться моему смущению, ведь он старался смотреть на меня как можно безразличней, но у него плохо выходит. У него аж глаза светятся, в переносном смысле. Так, ладно, успокойся, ты же собиралась на него не реагировать. Что с тобой, дура?! Я кое-как помахала головой в знак согласия, пытаясь прогнать растерянность. Он же только похвалил тебя, чего ты уже начинаешь?! Кричит она на себя в уме. Ну да, но только какой тебя парень похвалил… Издевается над ней её шизофрения. Иди ты! Ответила ей Маринетт. — Тогда садись ко мне. — Блинчик, что делать? — Я могу здесь, — мне показалось или я это с мямлила? — Мне хочется это увидеть, как ты будешь в кресле складывать оружие. Но все-таки, давай там где удобно, — он видя мою реакцию на него, сначала старался не подавать вида, но теперь он открыто мне улыбался. Видимо ему нравится моя реакция на него. Готова поспорить, что он догадывается, о том что он мне нравится. Это любовь? Ехидничает над ней её мозг, если он конечно есть у нее. Маринетт просто проигнорировала эту мысль. — Я могу на полу, — если я к нему прямо сейчас подсяду, то я не отвечаю за себя. — Можешь на полу. Так мне еще долго ждать? — С несколько секунд он смотрел на меня которая ждёт неизвестно чего. — А? нет, — взяв себя в руки я встала из кресла, а после присела на пол недалеко от Нуара. Теперь ей казалось это куда ошибочней, ведь только представить как она со стороны выглядит… Он на нее смотрит с верху, которая сидит сейчас на коленях перед ним, как будто… брр… Она короче передумала. — Не, я все-таки лучше сяду к тебе, то есть на тебя, тьфу, то есть на диван, — господи, дай мне сил! Какая я дура. Мое лицо залилось еще больше румянцем. Я резко поднялась с пола, да так что голова закружилась, и я чуть не полетела в сторону. — Осторожней, — придержал он меня. — А да, спасибо, — быстро тараторю я ему, а после все-таки под его взгляд села на диван. На него? Продолжает ехидничать её разум, или шиза. Но на этот раз ей получилось задеть Маринетт, и она залилась румянцем. — Так, ну что, приступай, — прокашлялся Нуар передавая ружье ей в руки. Маринетт ничего не оставалось, как протянуть в ответ руки, и когда это происходило, её пальцы случайно коснулись его. Она не смогла с контролировать дрожь которая прошлась по ее телу. Ей хочется надеяться, что он этого не заметил. — Маринетт, что с начала? Ты же первый раз как то сама разобрала его, что тебе мешает сейчас это сделать? — Ты, подумалось ей. Или то, что ты просто не можешь успокоить свои гормоны, и ты ищешь того кто их сможет успокоить. Всё не может от нее отстать ее шизофрения. — Ну… я просто… это. — В конечном итоге я просто закрыла рот боясь того что могу ляпнуть. Короче, с горем и пополам я все сделала, и почти все сама, что очень меня радовало, и не только меня. Так проходили минуты, час, второй, а я уже даже на время входила, и у меня получалось полноценно все самостоятельностью сделать. Я даже уже забыла о смущении, и открыто с ним разговаривала, даже смеялась, он мне тем же отвечал. Даже иногда в перерывы мы подшучивали друг над другом, что чуть не доходило до драк, потому что иногда его шутки были провокационные, ну, мои тоже, и он по сути просто мне отвечал, но все одно, девушка всегда права, даже когда она не права. Он походу с этим уже смирился, и просто предпочитал молчать, когда я очередной раз над ним подтрунивала, только чувствую у него скоро терпение угаснет. Время близилось к вечеру, а значит нужно решать. Но я не могла перебороть свою гордость, и поэтому просто молчала, не решаясь с ним об этом поговорить. Я даже успела поесть, но не переступить себя. Нуар уже даже начал зажигать свечи, потому что темнеть начало, а в темноте сидеть как то не хотелось. Пока я думала над своей проблемой, меня начал пробирать холод, и сквозняк, который так хорошо проходит через разбитые двери задувая свечу, которая до этого освещала территорию вокруг маленького стеклянного столика. Только представить как мне холодно будет здесь спать, а еще не ночь к вашему сведению. — Ладно, поигрались и хватит, Маринетт, забирай свой рюкзак и пошли в комнату, — заговорил он когда и вторая свечка погасла от порыва ветра. — Но… — Хочешь закоченеть здесь? — Перебил он меня. — А в лучшем просто простудится. Знаешь, как то меня не радует возиться либо с трупом, либо с больным человек, так что давай по-хорошему ты пойдешь в комнату, — а что будет по плохому? Я видимо это решила проверить, даже не осознано. — Но я… я… не могу так! — Он на мое восклицание просто тяжело вздохнул и положил на тумбочку у которой стоял зажигалку. — Значит по хорошему нельзя, — только и сказал он идя в мою сторону. Нуар взял в руку рюкзак, а после надел его на свое плечо, я же сжалась на кровати от перепуга. Он так смотрит… прям в самую душу. — Не, не, не, я сама, все, я пойду сама! — Он хотел взять меня на руки, но я начала вырываться, и он не стал настаивать, или против моего согласия тащить меня куда то. — Ну? Маринетт, я ведь могу и передумать, — он снова хотел взять меня на руки, но я быстро вывернулась и просто побежала в комнату. — Ребенок…***
— А ты можешь выйти, я переодеться хочу, — чуть сжато у него спросила перебивая в смущении. — У тебя минута, — я прям воздухом подавилась. Да он издевается с этими минутами?! — Да это же мало! — В спину тому я возмущаюсь, когда тот уходит из комнаты. — Вполне достаточно чтобы одеться, а если не успеешь, это твои проблемы. Но стучаться я не буду, — и всё, я осталась одна в этой маленькой комнате, с рюкзаком на кровати. Вспомнил о времени, Маринетт быстро расстегнула рюкзак и достала из него мягкую и удобную пижаму. Хорошо что она предпочитает комфорт и тепло, а не то, что другие, которые спят на половину голые… Быстро сняв уличную одежду, она начала на себя так же одевать пижаму, а то реально он сейчас зайдет к ней в комнату не постучавшись, а он зайдет… — Блин… — она хотела сначала на всякий случай одеть топ, но было уже поздно, ведь она была уже одета полностью в пижаму. Маринетт хотела снять мохнатую кофту, чтобы сделать задуманное, но двери в комнату неожиданно открываются и ей остаётся только йокнуть от страха. Хорошо что она не успела снять кофту, ведь под ней ничего нет. — Ты можешь выйти на несколько секунд, пожалуйста, — он мне ответом просто закрыл на ключ двери, и повесил его на цепочку, которая была спрятана под водолазкой. — Я дал тебе время, оно истекло. Да и ты уже переоделась, что тебе еще надо? — я стушевалась. Не могу же я ему сказать, что мне нужно одеть топ, потому что я боюсь того, что ты можешь начать ко мне приставать. Да и зачем он двери закрыл? У нее в голове начали прорисовываться не совсем радостные картинки и сцены… — Не говоришь, вот и понятно, — он на мое молчание просто сделал несколько шагов к стулу, а после взялся за края водолазки, чтобы понятно что сделать. Я резко от него отвернулась в сторону окна и присела на край кровати с румянцем на щеках. Да она в жизни голых парней не видела. Да, их можно было увидеть даже в школе, например в той же мужской раздевалке, в душе после какого матча, или сложного урока физкультуры. Но она как то не горела этим желанием, и отдавала все гляделки другим девушкам. А ты обернись, не пожалеешь. Не отстает от своего возлюбленного дела её мозг, и все дразнит её. — А зачем ты двери закрыл? — Старалась она задать вопрос как можно более ровным голосом, но он все одно у нее дрогнул, и Нуар принял это совсем по своему. — Не бойся, это просто ради безопасности. И чтобы ты не удумала чего то. В конце концов я уверен, что твое воспитание не позволит лезть к парню у которого на шее ключ, чтобы забрать его? — я засмущалась и попыталась спрятать свое смущение в подушке на кровати. — Позволишь мне расстелить кровать? — Заговорил он спустя несколько минут, когда полноценно успел снять с себя почти всю одежду, а после натянул на себя те самые спортивные штаны. Как я узнала? Я просто подглядела за ним, но все же разглядеть толком я даже спину не смогла, ведь в комнате тьма тьмущая. — Да, вот, — она поднялась резко с кровати, и её взгляд которые до этого момента она пыталась не останавливать на нем, упал на его пресс, а после грудь, бицепсы, плечи, шея. Он даже на себя наверх ничего не надел. Он же в ответ на нее смотрел и походу не врубал что с ней происходит. — Ты так реагируешь на меня, как будто до этого момента даже парня не имела, — блин, знает же за что бить нужно. — Я… это… — я просто резко оборвала себя, и отвернулась к нему спиной. — Да ну? Только не говори мне что ты у нас не распустившийся цветок, — я сжалась в плечи, и все сильнее краснела. Тебе же на него насрать? Дьявольски хихикает ее шиза. — Маринетт, я обещаю, что даже пальцем к тебе не притронусь, если ты того захочешь, только не бойся, — его тон смягчился, видимо он понял в чем дело, и решил идти в обход, или просто у него совесть есть. — Ложись, чего стоять будешь? — Я так и сделала, пытаясь хоть как то отвлечься от всего этого. Он сверху накрыл меня одеялом, а после сам лег под него, но так чтобы он лежал на расстоянии от меня. Лежа на кровати я не могла никак расслабиться, и все сжатая лежала боясь сделать хоть одно движение. — Так ты была в выпускном классе? — Заговорил он первый, я же кое как переборола себя, и повернулась к нему лицом. Не очень прилично знаете, разговаривать с собеседником повернувшись к нему спиной. — Да, — присела я на кровати, он и сам сидел, да и оказывается не далеко от меня, и еще бы чучуть я бы стукнулась лбом о его локоть. Мне пришлось перебороть себя и я не вскочила с кровати. — С кем думала пойти на бал? — Он так смотрит на меня в упор, да так, что я ответить ему просто бы не смогла. — Я вообще думала на него не идти, — чуть скрывались я представляя громкую музыку, и вонь от бухла, которого стопудов бы притащили. — Почему? Неужели пары не было? Не поверю что это потому что на тебя никто не обращал внимания, — я чуть смутилась, казалось бы куда. — А если и так? — Он мне просто улыбнулся, а после бросил взгляд на зеркало. — Принцесса, ты в зеркало вообще смотрела? — Я уже на первом слове смутилась, и меня чуть передернуло от прозвища о котором я слышала еще во сне. — Может я первый кому хватает смелости и наглости это сказать, но ты безумно красивая, — я не выдержала и резко повернулась к нему спиной и спряталась под одеялом не сдерживая писк. Я услышала его смех. — Ты можешь перестать? — Резко сдернула я одеяло и возмущено со смущением посмотрела на него. — Что перестать? — Его улыбка умиления переросла в ухмылку. — Смущать меня! — Бросила в него подушку я, но он просто словил ее, и подложил под себя. — Спасибо, так и правда удобнее, — с его лица все не сходила та наглая улыбка, которую так стереть хочется. — Отдай! — Полезла забирать свою вещь обратно, но он просто схватил меня за запястья, и оставил меня безоружной почти лежать на нем. — Да ну что ты так кричишь, — держит он меня, я же начала вырывать для того, чтобы стащить свое. Когда я почти выбралась, то он меня запутал в одеяле с помощью своих ног, и в итоге я перевернулась на бок лежа запутанная в одеяле по правую сторону от него, он же так и продолжал держать меня за руки, только теперь они были над моей головой, а его лицо было слишком близко к моему. Я даже перестала дышать от столь близкого контакта с ним. Казалось что еще чучуть и он меня поцелует. Он даже сам упустил свой взгляд на мои губы. Я не знаю почему, но просто ждала от него этого действия, я как будто молилась об этом, я хотела чтобы он это сделал, хоть и боялась. — Нуар начал приближаться, я уже была готова к поцелую, даже закрыла глаза, но он просто прошелся своими губами по моей щеке к уху. — Еще рано, — единственное что он шепнул мне. Одно его дыхание заставляло мое тело покрыться мурашками, а низ живота горячо тянуть. Он отпустил мои руки, и ослабил захват, как бы говоря, захочешь, можешь остаться, а если нет, то свобода действия. Я выбрала второе, и резко отстранилась от него, а после перелезла на другую часть кровати, от туда откуда я приползла. Нуар сам смотрел на это совсем обычным взглядом, но в нем можно было прочесть разочарование, почти уловимую искру. Он не хотел чтобы я отстранялась от него, но и не хотел к чему-то принуждать, хоть этого и не требовалось. Но он дал ей время, время для раздумий, нужно ли ей это? Хочу ли я отдавать свою часть невинности ему? Весы на которых были «да» и «нет», больше склонялись на «да», но и на «нет» тоже, они нестабильно взвешивали, так же как и она была неуверенна над точным выбором. — Нуар? — Перервала она возникнувшую тишину. — Да? — Посмотрел он на нее. Она на удивление смотрела на него в ответ без смущения. — А как тебя на самом деле зовут? — Он отвернул обратно голову, и улыбнулся чему-то, но не спешил с ответом. — А знаешь, забудь, — я увидела что ему сложно об этом говорить, да и совсем не хочет. Видимо он не сильно любит свое прошлое, так же и все то, что связано с ним. — Адриан, — неожиданно тот ответил. Я удивленно на него посмотрела чуть приоткрыв губки, — Но предпочитаю когда ко мне обращаются по прозвищу, — он напротив всему улыбнулся мне, так как будто мы какие-то старые друзья. Так по простому… — Я поняла, — не знаю что больше меня радует, то что он доверился мне, или то, что он воспринимает меня по другому, не как чужого человека. — Так, постой! — Неожиданно она заговорила. Он теперь с интересом на нее смотрел. — Адриан, Адриан, что то знакомое, где-то я видела это имя, в каком-то журнале, — его взгляд как то странно изменился, как будто он уже знал, что я скажу. — Точно! Модный журнал! Лет больше десяти назад! Габриэль Агрест! Там что-то велось о его сыне, Адриане Агресте, даже фотка была! Как я сразу не поняла! — Он разочаровано отвернул от меня голову, как будто, то что я говорю, ему было не приятно. — Так это ты?! — Не заметила я этого. — Да, я, — наконец я заметила, то что его настроение упало. — Что-то не так? — У меня пропал тот нрав. — Всё нормально, — с выдохом ответил он ей. Запомните, если человек говорит, что все нормально, это нихера не нормально. — Прости, если я что-то не то сказала, — что не так? Я не могла понять. По сути я ничего такого не сказала, да и он на мои оскорбления отвечал оскорблением. — Ты ничего такого не сказала, успокойся. — Тогда что? — Всё не отстаю я. — Тот журнал был какого года выпуска? — Неожиданно тот все-таки начал отвечать. — Я не уверена, но он вроде был года выпуска две тысячи восьмого, мне вроде тогда было четыре года, а прочитала этот журнал я в семь лет, — на его лице появилась улыбка. — Видишь, а говоришь с математикой всё плохо, а тут смогла целую дату отчислить, — шутит он, но вот шутка его не смешная, а скорее оскорбительная. С моего лица пропала та улыбка и теперь я на него стала смотреть с готовностью обидеться. — Ладно, пропустили. Так вот, в две тысячи восьмом мне как раз было пятнадцать, и в том журнале если ты конечно помнишь о чем там шла речь, писало о интервью отца, — на слове «отец» он скрывился. — Он пустил официальную информацию о том, что я буду принимать в его бизнесе участь, только как модели, но через год как мне станет шестнадцать, и я как бы возмужаю. Я еще выглядел тогда на целого сопляка, — на этом я посмеялась, ведь он сам посмеялся, видимо это шутка. — И как и ты скорее всего знаешь, для модельного бизнеса самое главное это лицо и тело. И поэтому я в пятнадцать еще не подходил на параметры. Я худущим был, жуть… да и был с ростом почти как ты. Ближе к восемнадцатый я уже заметно начал набирать вес, да и в шестнадцать тоже все-таки. Так о чем я? Еще до того интервью, я с отцом договорился, что никакого участия в этом принимать не буду. Но ему как мне еще тогда показалось, было насрать. И поэтому через несколько недель, вижу я этот журнал на столе, решил прочитать. Ох, сколько во злости было. Я еще тогда отцу столько всего наговорил… Ну короче, он хотел сделать из меня модель, вот только в этом деле меня не радовало брать участь. Я в школу начал ходить в четырнадцать, — заметил он немой вопрос в моих глазах. Я кивнула ему. — Через год я все-таки нашел в себе все мужество, что было во мне тогда, и я пошел и все по полкам разложил отцу, что и чем хочу я заниматься. И то, что он не имеет права использовать меня как раба. Он конечно же не обрадовался, а злости то сколько в глазах было… ну короче, послал он меня куда подальше, сказав раз я не хочу жить потому как хочет он, то дальше я сам за себя. — И что дальше? — А дальше армия. Ушел я со школы поняв что это мне не нужно. Отца не обрадовало мое направление в жизни, но он все же молчал когда подписывал документ на согласие, о моем ранее обучении в Армии. Но он сам сказал еще тогда, что я сам по себе, вот я выбрал куда мне пойти, и выбраться тем самым из той золотой клетки под названием «дом». Через несколько лет я решил полностью стереть все, что связывало меня с прошлой жизнью, новое имя, фамилия, все… даже татуировки себе набил, — он поднял правую руку которая была почти забита, я её еще раньше заметила, только не придавала этому значение. — На спине еще есть, потом как-то увидишь, — улыбнулся он мне. — И ты не скучаешь по всему? — вернулась я к теме. — Нет, последнее что бы я хотел, это вернутся назад. Лучше меня миной подорвет чем такая жизнь, — меня всю передернуло от одной такой мысли. — Можно тебя обнять? — Не знаю что мной сейчас движет, но чувствую это я буду вспоминать с румянцем на щеках. — Если хочешь, — я пока не передумала и не отступила, пододвинулась к нему, обняла его чуть выше пресса и положила свою голову ему на грудь, и сразу же услышала его бьющееся сердце. — Почему вдруг в тебе проснулось желание пожалеть меня? — Он в ответ положил на мои плечи руку. — Просто не нужно думать о мине, — буркнула я. Мне послышался его спокойный смех. — Не буду. — Так просто с ним. Чему я вообще смущалась? Сама не знаю. Но он совсем обычный человек, ладно, не обычный, которому просто не повезло по жизни, и в семье. Я перестала его смущаться, а просто лежала на кровати, полностью расслабившись обнимая его, и слушаю его бьющийся сердце. Никогда не думала, что вот так буду лежать с парнем на одной кровати, в одном доме. Ладно, думала, в своих мыслях. Можно же помечтать в конце то концов? И потрогать можно. Не отступает ее личная шизофрения. — А ты еще что то расскажешь? — Перервала я тишину, и подняла голову не отрываясь от его груди. Он посмотрел на меня в ответ, и казалось, даже не казалось, не осознано пригладил мое выбившейся прядь волос за ушко. Я даже сама этого не заметила. Мое внимание было приковано к его глазах и к теплой улыбки. — Что ты хочешь услышать? — Только представьте эту атмосферу… в комнате горит лишь одна слабая свеча, которая толком комнату то не освещает, даже вообще не освещает, а её свет достает лишь малую часть вокруг себя на маленьком столике столике со всякой не нужной косметикой, а с окна через щели штор льет свет луны, попадая только на конец кровати, а вокруг лишь тишина, и два человека, которые начали друг друга познавать. Может это судьба? — Что было после армии? — На этот раз он не отвел взгляд как будто ему было неприятно об этом говорить. — После армии я подписал контракт. Когда прослужил по этому контракту, я подписал новый. Вот только первый вообще был адом для меня, никогда не забуду той грязи в которой провел почти все служебное время. В следующем контракте было вроде более менее нормально, но не шикарно, тоже пришлось как последние свиньи и дворняги на улице мерзнуть, в лучшем в палатке, или в каком-то контейнере, если же не в окопах, что? Да, и такое было, там знаешь ли, выбора было немного, и один хуже другого, поэтому приходилось выживать. Но там хоть не было всего того пафоса с людьми, не было того золота, и так далее… Всё те люди были обычными, простыми, как и все, но каждый был со своей изюминкой. Друзьями сложно кого то назвать, приятиями можно. — А что с ними сейчас? — Некоторые умерли по службе, а некоторые все-таки смогли выбраться от туда, и вернуться к родным. Не знаю, давно с ними не виделись. Говори уже, — заметил он мое через чур сильное любопытство. Надеюсь он не прихлопнет меня тапком после такого вопроса. — А как те умерли? — Ну не смогла я удержаться, что поделать? — Кто от потери крови, кто-то от вражеских мин, кто от пули в голову, или от снарядов танка, каждый по своему, — он на удивление не изменился в лице, видимо он привык к смертям. — Мне жаль, — чуть смущено отпустила я голову. Только представить, что у кого-то из них были семьи… — Мертвых не жалеют, им так то вообще до крышки гроба. Так что лучше всего, что мы можем сделать, это продолжать жить с памятью о них. — Лежа так на кровати, я вдруг поняла, что хочу, чтобы этот момент никогда не заканчивался, то есть то, что между ними. Даже кажется, что все это должно быть именно так. — Потом и второй контракт закончился, а там я даже уже и перестал замечать как время начала бежать. Я даже мало что помню, о том что пережил, — рассказывая это, он не осознано поглаживал её большим пальцем по плечу, она даже этому не возражала. Может просто не замечает? Если бы заметила? Отстранилась бы? Весы взвесились на слово «нет» — А как ты узнал о способностях? — Вспомнила я о том что должна у него спросить. Я не осознано провела указательным пальцем по круглому шраму на его груди. — Года так в двадцать пять, тогда я был в плену, у врагов. Меня тогда связали цепью. И нет чтобы надо до мной просто издеваться, избивать меня, ну, они сначала этим и занимались, но потом им надоело… о, видишь вот этот шрам? — Я кивнула ему смотря на линию на тыльной стороне ладони правой руки, шрам просто идеально сросся. — Это мне тогда ножом по руке ударили, думал умру от потери крови, если они сами меня не добьют. На чем мы остановились? Я когда сидел почти живой на том стуле прикованный, эти уроды притащили детей, которых они взяли в плен, другие же, взрослых, женщин, мужчин, они убили на месте, а вот с детьми они никуда не спешили. Решили как бы развлечься, и вот им выпал шанс, я связанный на стуле, ничего не могу сделать, и единственное что мне остаётся, это смотреть как эти придурки издеваются над ними, над детьми, которых я должен защищать, нашими детьми. У девочек они просто начали отрезать волосы, подпаливать их, волосы, а те кто не слушался и слишком громко плакал, они их просто лупили. Сколько бы я не умолял не трогать их, сколько бы не просил на мне все это делать, они не слушали, эти уроды смеялись, резали детям руки. Во мне столько ненависти в том моменте горело, столько злости, и страха за детей, что в один момент я даже не заметил как все превратилось в черно красное. А последней каплей было то, что одному мальчику один из этих придурков захотелось по крупному поиздеваться, даже назвать это сложно просто поиздеваться. Этот просто взял в руки топор, а второму и другому сказал, чтобы держали его, он ногу тому хочет отрубать, и это было последнее, что я помнил перед тем как почувствовал чувство легкости и силы, да, это две разные вещи, но когда это прошло, я увидел пепел на тех местах где стояли эти уроды, а детей я увидел сжатыми друг к другу. — Лежа на его груди я слышала как его сердце ускоряется, то переходит в бешеный ритм, и это пугало меня, но я не отстранялась, это нормально, думалось мне, ведь как чувствует человек себя, когда вспоминает адские моменты из жизни? — Что было дальше? — Его сердце успокоилось, он снова расслабился, я это чувствовала. — А дальше когда я смог вывести детей из того ужасного места, нас встретили наши, там конечно пришлось говорить честно как я смог выжить, да и еще выбрался живым прихватил с собой всех детей и ружье к передачу. — Прям всех? — Прям всех, — перекревляет он меня, так как будто с ребенком общается, но я не обиделась. — А как ты думаешь? Они поверят в какой-то другой бред, или в то, что мне просто повезло? Пришлось сказать все как есть. Они конечно смотрели на меня как на больного, но докласть кому то там свыше доклали. Да и детей еще все же допрашивали, они сами все подтвердили. — Допрашивать детей это как не то, вроде даже нельзя, — вставляю свое мнение я. — Разговаривали, так пойдет? — Я кивнула ему. — Через дня так два, меня переправили в Париж, там мне дали отдохнуть перед самой жестью, которая начала происходить. А когда все это начало происходит, года так четыре назад, ты же помнишь? — Я кивнула. — Какая-то служба зовущая себя «Овивилон» странное название, я знаю. Ну короче, там меня во все это проинформировали, и начали подготавливать. И когда меня подготовили к самому аду значит, там я узнал о сверх людях, о сказках, которые как будто оживают, о мультивселенных, которые на тот момент так и не смогли обучить и понять. Ну короче, разговор тогда зашел к тому, что какой-то храм разрушили, в котором был портал, который защищали и держали закрытым маги, и как их там… мастера пусть будут, не смогли больше держать ту нечисть, которую так долго скрывали, и вместе с тем разрушенным храмом, мир встретил угрозу в виде монстром и сверх людей. — Но почему мы получили эту силу? — Не знаю как это назвать, излучение, пыльца, фокус покус, короче, попали мы под эту аномалию, и как бы заболели неизлечимой болезнью, только она не убивает, а делает нас сильнее. — Но почему тогда я чувствую слабость после каждого использования сил? — Один из вопросов который мучал её. — Твой организм перестраивается, милая, тебе не стоит ничего бояться, я тоже себя чувствовал одно время хреново, а после все как то само прошло. У меня даже появились дополнительные способности через некоторое время. — Какие? — Он как будто ждал этот вопрос, ведь его улыбка стала еще шире. — Я вижу в темноте, если мне это будет нужно, и я даже могу запросто сгибать прутья, я и до этого момента это развиваю. Еще слух у меня очень хороший, я даже могу если постараюсь, услышать твой шепот из той комнаты, — в этот момент мне стало все ясно. — Вот как ты меня услышал тогда! — Я резко поднялась, он не стал меня держать. — И не только тогда, — его улыбка все шире ставала, хоть и казалось куда. — Ты… ты… — мое лицо наполнилось красным оттенком, ему же видимо это только нравилось. — Я могу пересказать о твоих словах, которые ты говорила во сне, если ты конечно хочешь, — так и знала, что говорила во сне, блин! Надеюсь что не так много я там говорила. Маринетт повернулась к нему спиной, после которого натянула на себя одеяло и спряталась от него, а её провожал его беззлобный смех. — А я хотел тебе самое интересное рассказать. Ну раз ты хочешь спать, будем спать, — он обнял ее со спины, да так по-хозяйски… ее еще так никто не обнимал… — Что? — Приглушено я спросила у него перебивая все еще под одеялом. — Да не прятаться ты уже, — он раскрыл ее. — Я же не говорил что мне не понравилось. — Лучше он не делает, ради бога. — Что я говорила тогда? — Нужно убедится о том, о чем я думаю, перед тем как он снова продолжит рассказывать. На его лице вновь рассвета широкая улыбка. Я со смущением отвела взгляд не переставая краснеть. — О… много чего не приличного, даже слишком на одну тебя, — я заскулила отворачиваясь от него, пряча в подушку лицо. — Меня радует что участь в твоем сне принимал я, а не кто то другой. Но все-таки, мне куда в радость будет услышать от тебя это не во сне. — Пару часов назад она жаловалась на то, что он не обращал на нее внимания, вот пора теперь об этом только мечтать. — Да отстань ты уже, — а ведь он говорил, даже намекал на это, еще тогда в машине, но я на это не обратила никакого внимания. — Мне кажется, что ты совсем другого хочешь. Хе-хе-хе Слышит Маринетт как над ней смеяться её шизофрения. Она послала её куда подальше. — Ты хотел что то рассказать, — переводу я тему, он на это просто улыбается, видимо заметил то, что я перевожу тему, но он этому даже не сопротивлялся. Нуар отстранился от меня и лег спиной обратно на кровать, я же осталась сидеть, не зная куда себя всунуть. — Что? Продолжаем сказочку? Иди сюда, так удобней, — потянул он меня к себе, я даже не сопротивлялась ему, а просто легла обратно ему на грудь. — Так что я хотел тебе рассказать? А, о своем проведенном времени в Париже. Ну короче, обучили меня, все объяснили, и настал мой первый день в качестве… — Он вдруг перервался и посмотрел на меня, я же взаимно на того взглянула, только настороженно. — Принцесса, постарайся не сильно реагировать на то, что я тебе расскажу, и не посылать меня матом во все стороны, — я удивлено стала смотреть на него. — Мне просто нужно сейчас все понимание от тебя, и чтобы ты на это спокойно отреагировала. Просто пообещай, что не будешь скандалить, — да что он рассказать то хочет? Все тянет и тянет. — Да говори ты уже, интересно. — Ты не пообещала, — наполнил он. — Да обещаю я, все, говори, — он не смог не улыбаться моему нетерпению. — Вспомнил. Начался мой первый день как всеми известный, не очень прикольно названный, Темный Рыцарь. — Не может быть! Я начала то глотать воздух, то выдыхать слишком резко, то вообще не дышала несколько секунд. После того как он представился, я резко от него отстранилась, не находя, что сказать, да как говорить. Может избить его? Не, плохой план, он куда сильнее меня. Что тогда ей делать? Как ей реагировать, если это правда? А если нет? Но почему то она верит ему, она хочет ему верить. — Ты обещала, помни, — он положил мне на спину руку и стал меня поглаживать, как бы прося прощения за всё, что он не смог сделать. Но, что он был должен сделать? Он такой же человек, которому не повезло по жизни, на которого свалился целый груз ответственности. Он почти всю свою жизнь проживал без пауз на нее, он отдал себя на защиту простых людей, которые сами то просиживают свои пятые точки дома, и ничего для изменения мира в лучшую сторону не делают, а только и занимаются жалостью к себе, и поиском виновных. Но кто кроме их самих виноват в той жизни в которой они живут? Да, частично власть, которая жрет деньги, а о народе толком не думает, а бросает им лишь объедки. Да, деньги, которые нужны в этом гребенном мире, по крайней мере были нужны. Но кто их держит? Кто мешает пойти против системы? Да, власть. Но можно же быть умнее их, хитрее, просто нужно быть тихими. — Но можно и не идти против системы, можно попробовать искать обходы, лазейки, это тоже считается частично против системы, но кто кому делает этим хуже, кроме самой власти, которая наживается на людях? Никому. Так почему не войти во тьму, для того, чтобы выйти во свет? Нет, я не про убийства, не про наркотики и так далее… я говорю о схемах, о лазейках, которые можно найти даже в казино. В этом и проблема людей, они бояться, бояться возможных последствий. Но зачем спешить? Зачем награбивать все в мешок, как делает это власть, если можно попытаться сделать одну схему два или один раз, а потом вторую? Я про инвестиции, ведь в них также есть схемы, нет, я не про взломы, просто влаживайте на то, что может дать вам доход. А чтобы не ошибиться, для этого есть знакомства, нужно познакомиться с человеком, который знает весь толк в этом. Так в чем проблема? Не знаешь как найти схему в играх? Так что мешает тебе копить, для того, чтобы потом инвестировать? Откажи несколько раз себе, и потом не придется больше никогда себе отказывать. — Если бы я только пришла к этой мыслям несколько месяцев назад, возможно изменилось бы многое… — Нуар заслуживает лишь уважение и никак иначе. Он человек который прошел через тьму, и не позволил ей поселиться в его сердце. Он защищал все это время нас, всех. И только сейчас я поняла, то что происходит в мире, это не его вина, он делал все для того, чтобы мы жили в тепле, и сам ничего взамен не просил. Это нормально, когда человек не может контролировать все и сразу, а если он один, то это невозможно. — Какая-же я дура! Только и думала все это время о себе, нет чтобы посмотреть глубже, чтобы понять, она лишь винила его во всем. Маринетт и не заметила, что у нее навернулись на глаза слезы. Она пытаясь их спрятать легла обратно ему на грудь, а после обняла его. Вот только он почувствовал влагу на себе. — Маринетт? Ты что, плачешь? — Пыталась, и ничего не получилось, он все одно узнал. — Я просто… ну… тебе показалось, — он моему бормотанию уже по привычке рассмеялся. — Ты мне сердце разрываешь своими слезами, — он протянул её к себе еще ближе, и обнял так как никто еще не обнимал. — Прости меня, — говорю я ему в ключицу, не желая отстраняться он него. — За что? — Честно тот удивился. — За то, что я была эгоисткой, и за то, что винила тебя во всем. — Я наверное была не одна в этом, ведь тогда бы он не просто так попросил у меня обещание? Видимо есть люди которые так же как и она думали. — Всё? Перестала плакать? Мне больше нравится когда ты смущаешься, или смеешься. Ну ладно, еще когда психуешь, — я посмеялась от его сарказма. — Посмотри на меня. Ну вот, теперь глазки красные, и носом хлюпаешь, — я смущено отвела взгляд от его заботы. — Почему ты так заботишься обо мне? Мы же знакомы всего два дня, — он мне так улыбнулся, что сердце затрепетало. — Кому-то же нужно. Если моя жизнь не сложилась как мне того хотелось, то я постараюсь хоть твою сложить как хочешь ты, — он это так сказал, как будто в чувствах признался. — Да и ты в таком возрасте, что тебе поддержка нужна, и человек рядом, — ну точно признание. Мое сердце начало биться как бешеное, а саму… я даже передать не могу что я чувствую, меня как будто тянет к нему, и я ничего с этим поделать не могу, я просто подаюсь этим чувствам. Влюбилась? Ехидничает её мозг, вот только она впервые согласилась с ним. Весы перевесили на слово «да» она готова отдать ему всю себя. Она влюбилась. — Так мне тебе рассказывать? Или нет? — Я кивнула ему не переставая счастливо улыбаться. Вот оно, счастье, счастье которое ей так не хватало… — Ну короче. Нет, лучше ты задавай вопросы, все что хочешь знать, — я сначала растерялась, а после нашлась в себе, и чуть задумалась. — А как так выходило, что тебя заметили всего несколько раз? — Нет, реально. — Принцесса, перед тем как я иду на охоту, мне приходится обучить о человеке, твари, биографию, а там уже смотря по сделанным преступлениям, и какие были преступления, и насколько сильна цель, я решаю, убить его, или нет, ну не один я конечно. Ну если все согласовали на убийство, я убиваю, для этого не обязательно выходить в свет, достаточно спрятаться где то, проехать на машине, и в нужный момент открыть окошко, видела же моменты из боевиков и триллеров? — Я кивнула. — Вот там так же, открыл, или с открытым проехал, я больше предпочитаю с открытым окном, потому что пока оно откроется… целая мука короче. Но обычно я сидел в засадах, и поджидал свою цель. И когда мое дело сделано, приезжал ничем не замечаемый фургон. В день, если было срочно нужно ликвидировать, даже фургон с мороженым приезжал за мертвой целью. Да, Принцесса, у нас там целый фильм происходил, — пипец, только и могла я подумать. — А если просто задержать человека, или не человека? — Там просто дротик со снотворным, или выслеживали жертву, пусть будет жертву, у нас там конечно такое старались не говорить на тех, на кого мы охотились. Мы просто говорили на них цели, так более поприятней будет. Ну короче, все так же делали по тихому, мы же не в фильме в конце концов, нам последнее что было нужно, это внимание людей, и поэтому если мы и попадались, то это была серьезная оплошность. — Ты все говоришь «мы», ты не один охотился? — Да, внимательная ты моя, не один я такой был. В конце концов, ты сама подумай, как я был должен по всей Франции охотиться за ними самостоятельностью, это же невозможно, если ты конечно не имеешь способности к телепортации. — Ну Аля о чем-то таком говорила в своем блоге, пустила слух о том, что Нуар может быть не один такой, и она оказывается была права. — И так проходили все эти твои четыре года? — Нет ну, я бы не выдержала такого, я бы давно с ума сошла от этой фигни. — Да, — всего то ответил он ей, как будто это само собой. — Жесть, — меня всю аж передернуло, он лишь на это улыбнулся, и не прекращал меня поглаживать. — Что ты еще хочешь узнать? — Я даже не знаю. О, точно! Нуар, что за фигня с зомби? — Я так сфотографировала этот вопрос, что он не удержался и без стеснений засмеялся. Я не обиделась на это, да и что тут такого? У меня и у самой улыбка на лице появилась. — Не поверишь, но я сам не знаю, — так просто ответил он, что как будто это был совсем обычный вопрос. Да и что он мог все же ответить на вопрос, на который ничего не знает? Ну вот. — И что будем делать? — Будем ждать когда с нами хоть кто то свыше свяжется, и наконец проинформирует. И как ты заметила, это «свяжется» уже долиться куда больше двух недель, уже пятый месяц пошел. — А кто должен тебе сказать? Та служба на которую ты работаешь? — Нет, Принцесса, та служба на которую я работал, её уже не существует, все из тех людей кто основал её, мертвы, — я кивнула ему чувствуя себя глупо. — А если бы она существовала, ты бы рассказал мне о себе тогда? — За ради твоей же безопастности нет. Они как только бы узнали о твоем познании, если не убили тебя, то помучили знатно, поэтому я бы тебе ничего не сказал, лишь бы тебя уберечь. — Но я же тоже сверхчеловек! — Да, но на боевого ты не тянешь. Сама подумай, ты у нас целительница, а значит, если бы тебя не убили, то взяли бы на исследования, или же пользовались бы тобой, как таблеткой которая исцелит от любого чего только можно. Поэтому нет, я бы тебе все одно ничего не рассказал, а попытался бы даже держатся для твоей же безопастности от тебя на расстояние, — я кивнула ему, понимая как там все жестоко. — Но почему тогда они защищали нас от всего того, если они нас как ты сказал, все одно бы убили узнав мы лишнее что-то? — Поверь мне Принцесса, эти твари на которых я работал, не лучше тех кого я убивал, они еще похуже будут. — Но что они тогда делали? — Всё банально, пытались найти силу, захватить власть, как всегда. А для этого, нужно не только лишится врагов, но и найти подопытных крыс для изучения этой неведомой силы. Они не пытались найти тот портал и закрыть его, который неизвестно куда пропал, они хотели найти его и подчинить себе, хотели понять, для того, чтобы использовать. Но что мне оставалось? Ничего, только идти по их указаниям. И по совместительству с ними, я пытался делать хоть что-то доброе. Было нужно, защищу любого человека, нужна помощь в финансовом деле, не проблема, тоже помогу. Там на кого я работал, о таком как проблема с деньгами даже не слышали, — ответил он на мой вопрос. — И мне как киллеру, платили слишком много как для такой роботы. И я даже часть не успевал потратить как новая сумма была у меня на счету. Поэтому да, с деньгами, пусть и грязными, у меня проблем не было. — Нуар? — Он вопросительно взглянул на меня. — Ты научишь меня пользоваться силой? Ну, обучишь? — Чуть стушевалась я. — Там учиться нет чему, но да, обучу всему чему смогу, ведь это у тебя еще молочные зубки не начали подрастать, а вот когда подрастут, беды ты можешь много наделать. — Так все-таки у меня будут нормальные силы? — Воодушевленно у того спросила Маринетт. — Не уверен, но возможно. И чем тебе не нравится твоя способность? — Она бесполезная, — он на это просто улыбнулся сжимая меня не сильно за плечи рукой, которая обнимала меня. — Принцесса, ты походу забыла о том, что благодаря ей ты спасла меня, — я смущено опустила взгляд. — Это дар и никак иначе. — А какие у меня могут быть еще суперсилы? — Перевела я тему. — Не знаю, но возможно, что то связано с твоими способностями. Думаю что ты сможешь не только исцелять, но восстанавливать предметы, так же как тело человека. Твои способности связаны чем то с физикой и с химией, молекулы и вся эта белиберда… ну короче, ты если захочешь, сможешь развивать себя до того момента, что твои способности могут быть далеко не безобидными. Это короче все сложно, поверь мне. — Как это? — Чуть недоумеваю я, даже не чуть. — А так что ты можешь дойти до разрушения, только не пепел оставаться от тебя будет, ты просто взглядом и мыслями сможешь разрушать, создавать, и менять основу предмета, я же говорю, твоя способность связана с физикой и всей этой фигней. Милая, просто поверь мне, твой дар может быть куда сильнее моего, тебе просто нужно немного потерпеть, и побольше есть, это главное, — я кивнула ему перебивая в эйфории. Значит я стану крутой сверхчеловеком?! Кричала она в уме. — А когда начнут проявляться эти дополнительные способности? — Он чуть задумался, но все же ответил. — Плюс минус, через год полтора, может больше, — я прям воздухом опять подавилась, че долго то так?! — А почему так долго?! — Резко я поднялась и стала возмущаться. — Принцесса, не я всем этим руководствую, я говорю все что по себе знаю. А почему через год или больше? Все так же просто, твой организм должен перестроиться для того, чтобы ты была не столь уязвима как сейчас для совсем чужой силы в твоем теле, и поэтому я и говорю, тебе нужно больше есть, потому что твой организм будет очень сильно истощаться, — я кивнула ему успокоившись, но возвращаться обратно к нему под руку как то не могла, причинность мешала. — А когда твой организм перестроиться, то уже и ты сама начнешь развиваться. А ты кстати думаешь почему я так молодо выгляжу? — Реально, он со своим лицом выглядит на максимум на двадцать четыре года. — В лаборатории на базе где я работал, провели исследование, и как ты понимаешь, оно прошло удачно, а в исследовании было доказано, о нашей не только долговременной жизни, как до этого простых людей, а и то, что у нас молекулы и вся эта фигня внутри нас, куда быстрее стала работать, что значит наши клетки не успевают состариться, как уже новые на их места встают, тем самым наш организм куда сильнее обычного человека, как и наш иммунитет. Но для этого, тебе нужно пережить твои «молочные зубки» поэтому сейчас ты из-за того, что твой организм перестраивается, он как и ты, очень сильно истощается и куда уязвим к даже самым простым болячкам, — прочел он немой вопрос в моем взгляде. — Поэтому я и говорю, что тебе нужно куда больше есть, чтобы ты не теряла вес, а наоборот, набирала его, все одно он потом сброситься. — Нет ну на такое я не согласна! Он хоть знает сколько времени я пыталась добиться стройных ножек и своей нормальной задницы, как и хоть не сильно видного пресса? Да это же возмутительно! — Я на такое не согласна! Да я буду ходить как пончик! — В детстве именно так она и выглядела, и из-за этого её очень часто дразнили, и ей тем самым приходилось терпеть буллинг в свою сторону. Даже сейчас у нее психические последствия остались после такого детства. Она каждый раз как только смотрит в зеркало, видит всегда себя жирной в нем. — Да не сможешь ты набрать вес, чтобы выглядеть как пончик. Твой организм все что ты съешь, будет переваривать очень быстро, — успокаивает он меня. — И по-моему, если все-таки сможешь, ты так даже милее выглядеть будешь, — я почувствовала как мои щеки начали наливаться красным отливом. — Ты врешь! — Не верится мне, что парням нравится пышные. — Я абсолютно честен с тобой, — он мне тепло улыбнулся. — Да и почему на вес ты так реагируешь? — Заметил же, гад. — Не важно. Я спать, — отвернулась я от него. — Кто тебе даст спать пойти? Принцесса я ведь не отстану пока ты на мой вопрос не ответишь. Да и где твоя честность? Я значит открыто все тебе о себе рассказываю, о том что никому еще не говорил, а ты так со мной? — Мои щеки еще больше налились румянцем, а я сама начала чувствовать стыд, и как меня будет мучить потом совесть. Вау! Она у меня есть! — Ну просто я была такой уже, и мне не очень легко приходилось жить, — все-таки я ответила ему. Он видимо понял что к чему, ведь мягко улыбнулся на мой ответ. — Принцесса, мы же не в школе, и тебе не нужно переживать за ненужное мнение, ведь я тебя ни за что, и никогда не принижу, — он пододвинулся ко мне, я же к нему лежала спиной. — Можно я тебя обниму? — Настала его очередь спрашивать. — Угу, — совсем тихо я тому ответила, да так что обычный человек возможно даже и не услышал, но не забываем о суперспособностях этого парня. В ту же секунду как она ему ответила, её обвили сильные руки со спины, а после укутали в теплый плед. — Ну что, спать ложимся? — Я засмущалась его и ничего тому даже не ответила, но он принял это за согласие. — Завтра с утра встанем и я тебе все объясню и научу, — на этих словах меня к себе прижали, что я чувствовала не только чужое дыхание, но и теплое тело. И чему я так боялась? Она теперь чувствует себя глупо из-за того, что так боялась его, ведь он по сути ничего себе такого и не позволяет делать. То что она лежала у него на груди, это была ее инициатива. Он даже меня не поцеловал когда была огромная возможность. Даже сейчас спросил у нее позволение обнять её. Нужно с завтрашнего дня посылать своих тараканов куда подальше, а вместе с ними и шизофрению. Ты офигела?! Да я сейчас… Но я её не слушала, а просто расслабилась и сама не заметила как мои мысли затерялись в тумане, а разум как и я, ушли в мир Морфея, если он конечно существует…