Любовь и другие неприятности

Иногда надо уметь сказать самому себе “стоп”. Особенно если дело касается алкоголя, особенно в приятной компании, особенно если алкоголь в баре закончился, а дома у тебя еще бутылка и чудесная мысль продолжить там. К сожалению, та грань между “ого, я столько выпил и совсем не пьян” и “по моему потолок перед глазами кружится” – очень тонкая. Солнце уже давно встало и скромными лучиками пробивалось через плотно закрытые окна отражаясь на белоснежном покрывале всеми оттенками зеленого и желтого искажаясь цветным стеклом. Шум спешащих на работу людей слышится где-то вдалеке, но этого достаточно, чтобы боль в голове выпустила свои щупальца, касаясь сознания, заставляя морщиться. Как же хреново. Во рту пересохло, сейчас он чувствовал себя так словно провел весь день в пустыне Сумеру, только сухого песка на зубах не хватало. Нос что-то щекочет, а под пальцами чувствуется плавный изгиб и запах фиолетовых роз вперемешку с более терпким знакомым ароматом. Что за? Кавех резко открывает глаза и садиться, вместе с болью в голове вспыхивает воспоминание о вчерашнем вечере. Картинка увиденного бьется на мелкие осколки не давая мозгу собрать её в единое целое. Длинные каштановые волосы разбросаны на подушке рядом, пышные груди выглядывающие из под тонкой ткани слева и мускулистая рука скользящая с его тела, накаченная грудь, безучастное выражения лица друга справа. Растерянно моргая он надеется что этот морок пройдет и увиденное окажется... кошмаром! Девушка почувствовав шевеления открывает зеленые глаза и как кошка щурится, вглядываясь как Кавех подобно девственницы притягивает к себе одеяло в попытках спрятать свою наготу. – Доброе утро, милашка – ткань съезжает, окончательно демонстрируя женское тело во всем своем великолепии. Зеленые блики пляшут на белоснежной коже, когда подтягиваясь Лиза садиться на край кровати опуская голые ступни на деревянный пол. – Проснулись наконец, алкоголики – отзывается справа мужской голос Аль-Хайтама, такого же голого и неприступного как обычно. Его кожа словно вырезана из мрамора, демонстрируя присутствующим идеально прорисованные мышцы груди и пресса. Он помнил как пил с одногруппниками, но друга с ними не было, потом подошла Лиза и всё как в тумане. Скорее всего он хотел заманить её к себе домой и срисовать с натуры. В какой момент к ним присоединился этот высокомерный засранец не понятно, но исход этой встречи на лицо. – Вчера ты на наше состояние не жаловался – мурчит Минчи вставая и от бедра направляясь на поиски своей одежды, взгляды мужчин приковывает оголенная спина и округлые ягодицы. Спутанные волосы и заспанный вид девушки отражались на сетчатке рубиновых глаз, пожалуй он и сейчас не против продолжить вчерашнее, а именно запечатлеть эту картину на бумаге. – Я и сейчас не жалуюсь, просто констатирую факт – подпирая подбородок ладонью, он слегка склоняет голову и серая челка закрывает глаза, не давая Кавеху распознать истинные мысли друга на этот счет. Да и какая ему разница, что этот человек думает главное другое! – Может кто-то объяснит, что вчера произошло? – блондин наконец вспыхивает, сильнее сжимая край одеяла. И наталкивается на две пары зеленых глаз, одни слегка насмешливые, другие скептические. – А сам не догадываешься? Или я переоцениваю твои умственные способности? – это злит, нашелся мне тоже самый умный. Воспоминание всполохами возникали в голове неясными картинками, ощущениями горячих и холодных прикосновений. Как же это было неприлично, грязно и вообще, если кто-нибудь об этом узнает, то хоть из Академии уходи! А они на последнем курсе между прочим отступать поздно, но блондин просто не выдержит всех этих сплетен. – Лиза, тебе наверное неловко, мы никому не расскажем. – Он перекладывает свои чувства на другого человека в надежде, не быть одиноким, но девушка только эротично передергивает плечами и наклоняется, для того чтобы подобрать трусики. – Не особо, ведь это не я была посередине – когда она слегка склоняет голову и подмигивает, Кавех краснеет с такой стремительностью, словно вулкан готовый к извержению. – В следующий, раз обязательно будешь – поддевает её Аль-Хайтам и тоже поднимается с кровати. Тихий женский смех наполняет помещения, хотя скорее всего его друг не шутил. Он вообще не умеет, шутить только иронизировать, поэтому Кавех хмуро смотрит исподлобья. Тянется чтобы возмущенно ткнуть полуголого мужчину в плечо, но тот ловко уклоняется от неумелой попытки. – Если кто-то узнает позора не оберемся! Будьте серьёзнее. – точнее он не обернется им по всей видимости плевать на пикантность ситуации. Архонты их раздери. – Может перестанешь беспокоиться по мелочам – голос друга как пощечина Кавих даже дергает головой, вскидывает подбородок и поджимает губы. Всё больше он не пьёт! Ни капли в рот! – Не беспокойся, милашка, не узнают – Лиза находит кофточку скрывая за ней острые пики грудей – а то мало ли замуж тебя никто не возьмет. – Лиза! – не хватало чтобы и она над ним посмеивалась, для него и Аль-Хайтама много. Тонкий изгиб улыбки, говорит о многом, но лучшая студентка академии берёт себя в руки. Подобно кошки бесшумно ступая по дощатому полу разделяя расстояния между ними на секунду кажется что она сошла с картины, плавные изгибы тела, неторопливые движения. Кавех на секунду теряется в этом великолепии, тихий шум скрипящих пружин под её весом, ленивый взгляд сытого зверя, он откровенно любуется. – Ну же, не будь таким стеснительным – от бархата ее голоса, Кавех сглатывает царапая густой слюной сухое горло, кадык дергается. Прикосновение кончика носа к щеке, горячее дыхание на губах, он готов поклясться что сейчас последует поцелуй, сердце делает стремительный прыжок в пятки. – Эй... – тонкий взвизг возвращает к реальности, Аль-Хайтам сдергивает её с кровати за шкирку как нашкодившую кошку – ревнуешь или завидуешь? Друг уже одет наполовину демонстрируя окружающим крепкий пресс и накаченные руки, обнимая тонкий стан, прижимая к себе. Когда они находятся настолько близко друг другу особенно ощущается разница в их красоте. Кавех любит прекрасные произведения искусства, они будоражили кровь заставляя ту быстрее течь по венам. Мускулистая рука вдоль тонкой талии, длинные пальцы на золотистой от солнечных лучей коже бедра, возбуждение непрошенным гостем сковывает тело. Скрещивая ноги так, чтобы со стороны не был замечен стояк, он неожиданно раздраженно шипит: – Проваливайте уже! Дайте одеться – Кавех видит как друг склоняет к уху девушки, как кончик носа упирается ей в висок, а шевеления губ прячется за спутанными каштановыми волосами. Она рассеянно кивает на неслышное предложение, мимолетно поворачивает голову ему на встречу и быстро нежно целует приоткрытые губы. Это вообще-то был его поцелуй! Бесят оба. Такие расслабленные, такие раскрепощенные, пусть наконец проваливают. И как будто услышав его мысли, девушка выворачивается из объятий, подбирает оставшуюся одежду на ходу, и у двери слегка оборачивается подмигивая: – Встретимся в Академии, милашка. – Приходит четкое осознания, что девушка забыла его имя, и таким завуалированным обращением пытается сгладить неловкость. Дверь не успевает с щелчком закрыться, когда друг подобрав кофту и плащ идёт следом. Этого больше никогда не должно повториться! Да он скорее пить бросит, чем позволит этому случиться вновь. Пусть даже увиденное тем утром долго будет являться ему во снах. Это повторяется спустя несколько дней, а потом еще через неделю и через две, а потом словно поймав попутный ветер, он уже не стеснялся. Крылья наполняет необузданный ветер свободы, и все устои отходят на второй план. Но ничто не может длиться вечно, в дождливый вечер, когда дверь в их дом открывается, а мокрая пурпурная ведьма перешагивает порог, он понимает что всё кончено. – Ты не можешь уехать! – За окном перекатами грома слышен громкий возмущенный голос. В небольшом съемном жилище их голоса отражаются от стен, смешиваясь с шумом бьющихся о стекла каплей и мерным шуршанием страниц. – Ты не имеешь права мне указывать – Минчи расстроена, но решительна как никогда и это разбивает сердце. Мокрые каштановые волосы прилипли к лицу, бледные от холода губы сжаты в тонкую полоску и только блеск изумрудных глаз, давят и не дают найти аргументы. – А ты? Скажи что-нибудь! – Аль-Хайтам до этого момента дипломатично не вмешивающийся в ругань, с хлопком закрывает книжку на коленях. Он не моргая внимательно изучает вмиг ставшей растерянное лицо девушки. Кавех уверен стоит им только объединиться, она сдаться пойдет на поводу и останется рядом. Мужчина старался не думать настолько это эгоистичные мысли. Главное всё останется по-прежнему, ведь им так хорошо втроем, зачем всё портить? Друг встаёт с дивана и идёт к ним на встречу, Минчи делает несколько шагов назад как нашкодившая кошка в ожидании взбучки. Вот-вот и уши прижмет. Аль-Хайтам встает между ними разделяя спор как судья, задумчиво проводит пальцем по нижней губе, а потом приняв какое-то решение поворачивается лицом к мужчине. – Она права, ты не имеешь права ей указывать. – Плечи Лизы расслабляются, и только сейчас он понял насколько напряжена она была всё это время. – Что? – Кавех не верит своим ушам, до самого конца верил, что друг встанет на его сторону и тут такая подстава. Аль-Хайтам громко выдыхает и терпеливо как для ребёнка повторяет: – Лиза, вольна делать что захочет – и оборачиваясь спинной подходит ближе к ведьме, полностью приняв сторону этой женщины. – Отлично. Просто замечательно. Забудь про нас, отправляйся в свой Мондштат. Слышать о тебе больше не хочу – гнев кипит в груди, их переглядывания, словно родителей, которые застали каприз своего ребенка, только разжигают огонь. – Кавех, мне надо уехать – она больше не злится и не пытается отражать атаки, говорит ласково и грустно, но этого недостаточно. Складывая руки на груди, вскидывая подбородок, он разворачивает в сторону своей комнаты: – Я же сказал, слышать больше ничего о тебе не хочу – больно, так что сердце сжимается и кажется больше не в состоянии гнать кровь по венам. Лишь холодная злость на этих двоих, позволяет дальше существовать. Возможно сложись всё иначе, он бы заметил как лицо подруги искажает от чувства вины или как Аль-Хайтам не глядя хватает тонкую ладонь, сжимая и не давая Минчи сдаться. Когда дверь с хлопком закрывается, когда дождь за окном переходит в противную морось, когда Лиза обессиленная ссорой облокачивается о крепкое плечо друга, а Кавех сползает по стенке в своей комнате, этим отношениям приходит конец.