***
Провалена важная миссия. Много пострадавших. Мёртвых ещё больше. Собрание. Присутствуют все, кроме Тачихары и Акутагавы. Тачихара получил сильные ранения, Акутагава в реанимации. Опять. Всё из-за болезни. Но Мори никого не отругал. Зачем? Они большие молодцы, хотя-бы не умерли. Собрание было долгим, но за всё время со стороны Огая не прозвучало ни одного упрёка. В какой-то момент Коё просто устала от этой недосказанности и на прямую попросила босса: -Босс хватит. Мы все прекрасно знаем, что вы злы на нас. Перестаньте заниматься не пойми чем, просто выскажите всё в лицо, мы поймём. -Что ты такое говоришь Коё. Я не капельки не зол. Наоборот рад, что большинство из вас обошлись лишь ранениями. Неудача- это возможность начать заново, но уже более мудро. Каждый, кто сейчас находился в кабинете, наконец вздохнул спокойно и порадовался тому, что у них такой мудрый и рассудительный босс. Но никто из них не знал о чём по настоящему сейчас думал Мори. Когда собрание наконец окончилось, ушли все, кроме его самого. После того, как последний член исполнительного комитета покинул кабинет и закрыл дверь, Огай, наконец, расслабил замок из рук. Они обессиленно упали на стол, а он на них. В его голове творился хаос. "Всё из-за него... Это его план не сработал... Это он подвёл подчинённых... Более трёх тысяч мёртвых, 2687 раненых. И всё это его вина. Где-то сейчас, возможно плачет девочка, ведь в этот раз её отец не вернулся с задания. Её мама стала вдовой. И всё из-за него..." Он прекрасно знает, что нужно жить дальше. Люди живут и умирают. Это нормально. Он знает, что это не его вина, но это чувство, когда ты мог сделать другой выбор. Все они, возможно, могли остаться в живых... Он вновь говорит себе, что этого не повторится. Но знает, что новые неудачи будут. И много.***
Его руки подобны льду. А люди. Задолбали романтизировать! Это нихрена не мило! Это долбаная вегетососудистая дистония! Это встал, в глазах потемнело, рук и ног не чувствуешь! Но нет, надо говорить о том, что у любви всей его жизни они должны быть горячими, подобными камину! Что за хрень. Горячих, как камин рук просто не существует (наверное). Мори любил думать о разном сразу. О работе, о новой удачной миссии, о любимой книге, о каком-то учебнике из медицинского (хотя об этом пора бы уже и забыть) и даже о том самом фисташково- клубничном щербете, который он не доел ещё с утра. Он любил спать. Во первых: потому что ему нравилось ощущать это расслабление и свободу во время сна. А во вторых: наверное, потому что "запретный плод всегда слаще". Этого он понять не мог, просто знал. А сон и правда был для него подобен запретному плоду. Спал Огай редко, даже очень. А если всё же удавалось найти на это время, то сон длился не дольше часа. Кошмары прошлого и настоящего настигали его даже тут. Странно, правда? Человек, который жил, по мнению большинства, припеваючи, страдал бессонницей, и даже такая элементарная задача, как выспаться, была для него не возможной... Очередная бессонная ночь. "Может всё же попробовать уснуть?" Пронеслось в голове Мори. "Терять мне нечего. Всё равно с работой я впервые закончил раньше, чем всегда. Да и важных дел у портовой мафии сейчас не намечается. (Наверное)" Всё-таки он лёг, так как голова ужасно болела, а под глазами давно залегли большие мешки. Хотя спать, как спят нормальные люди - это явно не его вариант. Огай лёг прямо на столе, ведь какая к чёрту разница? Хотелось бы сказать, что он провалился в царство Морфея, но нет. Это скорее было царство Фобетора. На удивление, о Фобеторе люди знают гораздо меньше, хотя он и является братом Морфея. Просто работка у него менее весёлая. Морфей является богом добрых сновидений. А Фобетор просто был противоположностью. Он был богом кошмаров. Мори достаточно быстро уснул, несмотря на неудобную позу и твёрдый стол. Спустя пол часа всё пошло по накатанной.***
Огай открыл глаза, и оказалось, что его засасывает в адски чёрную, полную слизи лужу, монотонно колыхавшуюся во все стороны от него. Хотя казалось, что его первой реакцией при виде такой картины должно было стать удивление, но он скорее прибывал в ужасе. Ибо в воздухе и в гнилой почве присутствовало нечто зловещее, пробравшее Мори до глубины души. Возможно, не стоит и пытаться передать простыми словами ту мерзость, которая обитала в том безмолвном и бесплодном просторе. Слух не улавливал звуков, а зрение - ничего иного, кроме бесконечной чёрной грязи со всех сторон. И всё же сама полнота тишины и однородность ландшафта вселяли в него тошнотворный страх. Солнце сияло с небес, которые показались почти черными в своей безоблачной наготе. Казалось, они отражали это чернильное болото у него под ногами. Протяженность новой земли, поднявшейся под ним, была столь велика, что, как он ни напрягал свой слух, Мори не мог уловить ни малейшего шума. Не было видно и никаких живых организмов, которые могли свидетельствовать хотя бы малейшей жизни. Но вдруг почва стала менее вязкой, и Огаю даже показалось, что она начала затвердевать. Медленно, но верно. Он было попытался выбраться, однако чья-то нога наступила на его руку. Мори задрал голову в попытке увидеть наглеца. Но перед ним стояло "нечто". Оно было чёрное как смерть. Огая это напугало, но выбраться из этой адской грязи всё же хотелось. Он достал вторую руку, но "человек в чёрном", (как, назвал его сам Мори) оттолкнул её и лишь сильнее надавил на первую. Это было невероятно больно. Казалось, что руки сейчас уже у него не будет. Хруст. Да, кость сломалась. Мори было попытался крикнуть неизвестному. Но вместо этого получилось лишь безсвязанное мычание. Наверное, именно это было последней каплей. Он уже не мог держать маску безразличия к происходящему. Он пытался выдернуть руку, но этот человек был, очевидно, сильнее его. Только сейчас Огай заметил его одеяние. "Человек в чёрном" был одет в кимоно. Это объясняло не человеческую силу. Скорее всего, он был либо убийцей, либо самураем. Однако, много ли самураев или убийц существует в нашем мире? Правильно, их не исчисляемое количество! Из чего можно сделать вывод, что это наблюдение не дало ему ровным счётом ничего! Мори просто напрасно потерял целых десять секунд. Он уже устал и прекратил попытки выбраться. Плевать. И не из такого выбирались. В прошлом он получал гораздо больше ранений. Так что простое сломанное запястье по сравнению с этим просто цветочки. Огай уже было успокоился, как вдруг вокруг него и "человека в чёрном" начали появляться другие люди. Распознать их лица тоже не представлялось возможным. В итоге появилось три человека и ещё много теней, (которые судя по всему, просто не являлись людьми и были либо его галлюцинацией, либо не пойми чем). Люди с тенями ходили по кругу и говорили что-то непонятное, в то время как "человек в чёрном" лишь сильнее давил на руку. Вдруг все остановились, а руку Мори, наконец, перестали сдавливать, и она упала в грязь. -Ты позор для нашей семьи. Этот голос он узнает из тысячи. Он принадлежал его матери. Как всегда холодный и отстранённый. Он пробрал Огая до глубины души и мурашек на коже. -Ты должен был идти по моим стопам и стать лекарем при императоре. Противоположность первого голоса. Он был строгий, твёрдый, металлический. Это точно он. Отец... -Ты подвёл меня. Нет, всех нас. Этот голос был совершенно другим. Мягкий, родной, такой близкий. Но почему же сейчас, впервые за столько лет, он звучал укоризненно? -Наставник Нацумэ! У него получилось. Он вновь может говорить, однако от этого не капельки не легче. Тени кружились с невероятной скоростью и что-то говорили про предательство, а голоса уже известных ему людей раздавались эхом в голове. Сквозь все эти голоса он услышал один, отчётливый, полный гнева и отвращения: -Вы, мне противны. Когда же смерть, наконец, вас настигнет. В отличие от прошлых, голосов этот Мори не мог вспомнить, как бы не старался. Спустя минут пять бездействия, "человек в чёрном" поднял ногу и ударил ею в лицо Огая. Так, что тот начал тонуть и задыхаться. Он тонул долго и всё это время слышал голоса. Это сводило с ума. Удивительно, сейчас он мечтал об истинной тишине. Хотя в Средневековье была пытка тишиной, и именно это сводило с ума. Он кричал истошным криком. Как вдруг глаза открылись. Он уже не тонул. И не было никаких голосов. (ну, почти).***
-Босс! Проснитесь! Этот голос, взволнованный преданный да. Это Чуя, другого и быть не может. -Мори-сама! Нежный, добрый, сладкий голос. Это точно была Коё. Огай открыл глаза и начал пытаться сфокусировать взгляд. -Босс! -Тише, Чуя, помолчи немного. Голос был относительно спокойный, не смотря на сложившуюся ситуацию. Такое спокойствие могло быть только у Хироцу. Наконец, глаза больше не бегают из одного угла в другой, они целенаправленно смотрят на подчинённых. -Ч..что. Голос предательски дрожал. Вернув самообладание, он начал говорить, как всегда твёрдо и решительно. -Что произошло? -Мы не знаем, босс. Вы кричали во сне. Нет. Нет. Нет! Этого быть не может. Его видели в столь позорном виде. Уже нет никакого смысла держать маску непоколебимого человека. Он и так опозорен. Будь проклята идея поспать на столе! Мори отбросился на спинку кресла и закрыл лицо руками. -Putain... -Босс всё в порядке? -Нихрена. Тяжёлый вздох слетел с его уст. Ему плевать уже и на то, что тут его подчинённые и на всё. - Ненавижу таких людей как я. -Что?! Почему? -Жалкие люди. -Босс мы все прекрасно вас понимаем. Но назвать вас жалким - это невероятное кощунство. Да и вообще, только по настоящему сильный человек может всегда всё держать в себе. Вы сами нам так когда то говорили. И в этом плане вы превосходите, наверное, всех людей, которых мы знаем. -Putain, je suis tellement fatigué! Это была ещё одна особенность Огая. Он был из тех людей, которые ненавидели мат. Но если никаких других слов нельзя было подобрать, он ругался только на Французском языке. -Босс, я, конечно, всё понимаю, но зачем же так прямо. Когда Мори впервые так ругнулся в штабе мафии, его постигло невероятное разочарование. Хироцу так же знал Французский. Но со временем он уже привык и совершенно не беспокоится по этому поводу. -Зато честно. Надо вообще радоваться, что я сейчас не обматерил здесь всё. -Всё настолько плохо? -А сам как думаешь?! Если бы не было, я бы не матерился, тем более при подчинённых. -И то верно. Повисла неловкая тишина. Она давила на всех присутствующих. Но, не смотря на это, никто не решался её прервать. Они боялись то ли сказать лишнего, то ли просто нарушить её. Каждый думал о своём. Хироцу - о благополучии босса, Коё, о том, скажет ли Хироцу то, что хотел. А Чуя просто смотрел на Коё, пытаясь найти в её глазах ответ сразу на все вопросы. Первый решил заговорить всё же Хироцу: -Босс. Последовал тяжёлый вздох. Он явно не был готов прямо сейчас говорить, но придётся. Раз начал, то нужно закончить до конца. -Мы: Исполнительный комитет, Чёрные ящерицы и одиннадцать глав мафии, все вместе решили, что вам надо уйти в отпуск. -Чего? -Удивление играло всеми красками на лице Огая. Он, правда, не понимал, о чём сейчас говорил Рюро. Какой, к чёрту отпуск. У него и так дел невпроворот. И вновь молчание. Только в этот раз оно было вызвано общей недосказанностью. Мори ждал, что Хироцу просто неудачно пошутил. Однако тот всем своим видом показывал твёрдость намерений и уверенность в своих словах. -Босс, это не шутка. Каждый из нас считает, что вы возложили на свои плечи непосильную ношу. -В каком это месте она непосильная?! -Дослушайте, пожалуйста. Вы думаете, что мы не видим нехватки документов, которые нам надо подписывать, и отчётов, которых каждый день должно быть не менее двадцати? Однако всё могло бы быть логично, если бы не стопки разного рода бумаг у вас на столе, которые зачастую могут закрыть всего вас. Вы думаете, мы не знаем, что после рабочего дня, который на минуточку заканчивается в час ночи, Вы не идёте спать, как мы все, а продолжаете работать?! Босс, мы честно, очень благодарны вам за всё, но изводить всего себя ради нас и мафии не стоит. И потому мы решили, что с сегодняшнего дня у вас отпуск. -Я тоже всем вам премного благодарен, но я отказываюсь. -Простите, но это не обсуждается. Мы всё решили. -Интересно это! А кто дал вам право решать вопрос о моём отпуске без моего же согласия?! -Прошу прощения. Но уже поздно. -Хах, что за беспредел?! -Огаю это уже явно надоело и он был готов буквально с минуты на минуту начать рвать и метать. -И на сколько же вы мне решили устроить отпуск?! На день, два?! -Как минимум месяца три. -А работать кто, по вашему будет?! Хироцу, тебе напомнить, благодаря кому мафия поднялась с колен. Кого вы все тут должны благодарить?! -Мы все это прекрасно знаем. И именно из-за того, что мы благодарны, было принято такое решение. -Мда... Ладно, хорошо, допустим. Просто приведи мне хоть одну нормальную идею, чем я могу заняться в этом вашем "отпуске". -Честно я понятия не имею. Это ваше право. Занимайтесь чем хотите. -Агх. Хороший отпуск. Хироцу, хочешь, я тебе расскажу один секрет? -Да босс. -Обычно, когда люди идут в отпуск, у них заранее намечен план занятий или хотя бы есть идеи, как провести время. -Но то обычные люди. Вы другой. После этих слов Мори утих. Он правда не понимал. В чём различие чем он отличается от других людей? Тем, что он босс мафии, занятой человек, или вообще тем, что он Мори Огай? -Вот скажи мне. А в чём разница? -Простите я не понял вопроса. -Нет, нет, не важно. Ладно, хорошо, я уйду в отпуск. Всё управление мафией, я передаю именно тебе, Хироцу. -Я понял, босс. Будьте уверенны, я оправдаю ваши ожидания. Услышав обещание, Огай кивнул головой и развернувшись на все 180 градусов, он пошёл в сторону выхода. Выглядел Мори как всегда решительно, будто на все сто уверен в своих решениях. Однако всё же в душе у него было желание. Маленькое и несбыточное. Он мечтал о том, чтобы сейчас хоть кто-то из подчинённых одумался, остановил его. Сказав при этом, что без него они все не справятся. Таким образом, он желал почувствовать свою значимость. Огай хотел знать, что не является пустым местом. Да, он знал, что в мафии он для всех подобен отцу. Но перед тем, как сделать столь сложный шаг, у него было непреодолимое желание почувствовать свою важность в "последний раз". Однако никто не оставил его. Все просто смотрели вслед уходящему Мори. Выйдя из штаба, Огай не знал, куда податься. А собственно, где есть приют боссу мафии, как не в своей Цитадели? Правильно, нет такого места. Он шёл просто вперёд. В голове творился бардак. Вдруг на глаза попался ларёк с сигаретами, (явно не лучшего качества). Выбор пал на "red Crosses". Мори и забыл, что эти сигареты даже хотели запретить для продажи, так как было слишком много случаев попадания в больницу. Мало того, Огай купил на какой то хрен наушники. Из дешёвых наушников шла когда то любимая музыка. Холодный осенний дождь бил прямо в лицо. Ветер буквально сбивал с ног. Машины ездили взад - вперёд. Люди, сидящие в них, торопятся побыстрее домой. На работе они измотали себе все нервы, пролили не мало пота и слёз, может даже обматерили, всё и вся. Они устали. А дома. Возможно, там их ждёт любящая семья. Жена приготовила ужин, ребёнок нарисовал рисунок. Они оба наверно хотят послушать новые истории, или чтобы муж почитал книгу на ночь. В крайнем случае, дома хотя бы есть таблетки от головы. Мори готов был поспорить, что хотя бы у половины людей она сейчас болела. А он и сам того не заметив, зашёл в какую то подворотню. Ноги были ватными. Голова кружилась и раскалывалась одновременно. В горле осел тугой ком, а от того было тошнотворное чувство. Достав из кармана пачку ужасно дешёвых сигарет, Огай взял зажигалку, достал одну из них. Прикрыв от дождя и ветра, зажёг. Он не любит курить, но сегодня был другой случай. Хотя обычно курят с удовольствием. Но эти сигареты... Ужасно тянулся дым, был отвратительный запах, однако привкус был ещё хуже. После первых же двух затяжек голова сильнее закружилась, ноги его подкосились. Облокотившись на стену, Мори спустился по ней и сел на асфальт. Голова была поднята к верху. Расплывчатый взгляд смотрел на небо. В голове было множество мыслей, они сменялись с ужасной скоростью. Дым давил и помутнял рассудок. "Но против мокрого ветра смолила его сигарета. Она хотела побыстрее истлеть". Три верхние пуговицы рубашки расстегнулись каким то образом. Оголяя бледные ключицы. Мысли сменялись одна за другой. Вот, он даже вспомнил о своём врачебном прошлом. Все ли его решения тогда были правильны? Имеет ли право врач говорить пациентам больную правду? Мог ли он позволить себе плакать? Или это тоже было под запретом? Он до сих пор помнит, как сидел в кабинете один, изрезанный и уже забытый. Забавно, правда? Врач, который спасает чужие жизни, резался в моменты гнетущего одиночества. Зная прекрасно при этом, что так нельзя, жизнь надо ценить. Однако продолжал из раза в раз, отчаянный одиночеством и брошенный всеми. Хах... Нет, нихрена не забавно. Сейчас он вновь этим занимался. Скальпель уже был занесён над запястьем. Первый порез. Капли крови медленно стекают с руки и падают и бетон. Второй порез. Уже глубже и ближе к вене. На лице застыла вымученная расплывчатая улыбка. Да, сейчас он вновь чувствовал себя так, будто ему вновь двадцать восемь. Он опять подпольный врач. И опять один. Совсем один... Порезы один за другим украшали его запястье. Из столь неприятных воспоминаний Огая вывела потухшая сигарета. На минуту он подумал, что тоже скоро потухнет. Как вдруг Мори начал непрерывно кашлять из-за дыма, что источал бычок. В глазах помутнело, голова кружилась и болела ещё сильнее. Он чувствовал, как стремительно поднимается температура. Огай было хотел посмеяться, однако изо рта пошла кровь. -Доигрался. Старый дуралей. Ну вот, сейчас и я потухну... Он потерял сознание, перед этим подумав, что в этот раз точно умрёт. И больше не будет доставлять людям проблем. Его больше не будет...*21 час спустя*
Мори медленно открыл глаз. Вокруг него только коричневый цвет. Хм... Действительно, что это за убеждение. Что "после смерти только пустота и белый цвет". Кто придумал этот идиотизм? Вот скажите, почему не фиолетовый, не чёрный, а именно белый? Минут десять Огай об этом размышлял, но ответа так и не нашёл. После ему стало до ужаса смешно. -Хах, совсем я старый стал! Умереть от сигарет! -Олух не говори глупостей. Мори испугался до смерти. Кто это говорил? Но, дабы не показывать страха, в ответ вновь пошла ещё одна шутка. -Кто это? Бог, это ты?! В ответ лишь тяжёлый вздох. Сразу после этого послышались тяжёлые шаги. И вот из-за ширмы вышел никто иной как Нацумэ Сосэки. Увидев старого наставника, Огай покраснел как помидор. Ещё с тех давних времён у них с Фукудзавой было негласное правило - не шутить про возраст в присутствии наставника. -Нацумэ сэнсэй, прошу прощения. Как я здесь оказался? -Идиот не даёшь отдохнуть деду на пенсии! Ты бы знал, как я волновался! -Простите пожалуйста, -говорил Мори с опущенной головой и пристыженным видом. -Я всего лишь вышел на прогулку, чтобы осмотреть город. А тут в переулке в луже крови лежит мой кохай без сознания. Заставил ты, конечно, старика понервничать. Ах, ладно, я рад, что ты остался жив. Да, сейчас, - Огай наконец вспомнил. Даже тогда, раньше. Нацумэ сэнсэй, не смотря ни на что, лечил его, даже если дел, по идее, было невпроворот. Он помнит, как наставник, видя его окровавленные запястья, из раза в раз перебинтовывал их, читая нотации. Признаться честно, Нацумэ заменил ему семью, и потому Мори всегда считал Сосэки отцом. (Правда, сказать об этом он не осмелился до сих пор). Интерес пересилил Огая. Он достал из под одеяла руку, которую меньше чем день назад резал скальпелем. Однако на ней не было бинта, она даже не была обработана. Тяжёлый вздох сожаления сорвался с его уст. -Наставник Нацумэ, дайте, пожалуйста, аптечку. -Зачем тебе? Услышав вопрос, Мори замялся. Возможно ли, что сэнсэй просто не увидел порезов? Может это просто глупое недоразумение? Но... Уже поздно. От страха, что наставник об этом всё же узнает, Огай инстинктивно прижал к себе порезанное запястье. -Быть не может, -прошептал Сосэки. Рука его резко, но нежно, с беспокойством схватила Мори. И потянула на себя. Задрав рукав рубахи, он увидел как минимум двенадцать порезов. Опять... Почему он всё ещё делает это? -Объяснись. -Я..не.. Простите меня, -Огай говорил тихо, то и дело заикаясь. Его трясло. Он не хотел расстраивать сэнсэя. Это недоразумение, ошибка, всё по привычке! Тряска лишь увеличилась. Мори согнулся пополам, приковав руки к прижатой к коленям голове. Он говорил что-то не связанное, то и дело повторяя "простите". Нацуме, видя, что у Огая начинается паническая атака, подсел к нему на кровать. -Огай, всё хорошо. Я не злюсь, мне просто очень страшно за тебя. -Он говорил это, медленно, поглаживая кохая по голове. Спустя несколько минут Мори немного успокоился. -Так то лучше. А сейчас давай обработаем порезы. -Хорошо. Спасибо вам, Нацумэ сэнсэй. В ответ Сосэки лишь тепло улыбнулся и принялся за дело. Нацумэ был из тех людей, которые любили долго и осознано подходить к делу. Порой на такое простое занятие, как - разбор почты, у него могло уйти больше двух часов. Вот и сейчас он действовал медленно, доведя каждое движение до "идеала". В отличие от таких случаев в прошлом, сейчас он не читал нотации Огаю, дабы не расстроить его ещё сильнее. (Ведь он и так еле успокоился). Наконец, перевязав руку, Сосэки посмотрел на ученика. Было видно, что ему всё ещё стыдно, хотя в глазах его было спокойствие и умиротворение. -Вот и всё. -Спасибо вам большое, наставник. -Пожалуйста, только прошу тебя, не делай так больше. Я же тоже очень волнуюсь. -Хорошо. Сказал Мори, конечно твёрдо и уверенно, но на лице было будто написано, что он чем то озадачен и расстроен одновременно. -Я сейчас вернусь. Сказал Нацумэ и вышел из комнаты. Меньше чем через две минуты он вернулся с кружкой в руках. Поставив её на тумбу, Сосэки вновь сел на кровать к Огаю. -Ты, верно хочешь спать? -Есть немного. На вот, выпей. Сразу после этих слов в руки Мори дали кружку. -Это та самая? -Да, я удивлён, что ты всё ещё помнишь.* 27 лет назад *
Мори Огай - мальчик, подвергавшийся домашнему физическому и психологическому насилию. В 13 лет, его родителей арестовали за издевательство над ребёнком. В ту же ночь он сбежал. Добежав до лесной поляны на окраине города, он уснул под одним из деревьев. Проснулся мальчик отнюдь не там. Он был в роскошном доме. Лишь стоило ему продрать глаза, как он увидел перед собой человека. Мужчину средних лет. Тот представился как Нацумэ Сосэки. И сказал, что нашёл Мори рядом с лесом и подобрал. Нацумэ ухаживал за Огаем, воспитывал его, обучал. Однако время шло, но Мори всё ещё не чувствовал себя как дома, рядом с наставником. Сосэки же не торопил мальчика. Он прекрасно понимал, что тот очень много пережил, ему просто надо привыкнуть. Со временем Огай всё-таки привыкнул и совершенно спокойно жил в доме сэнсэя (хотя, самого Нацумэ он всё ещё немного побаивался). Спустя месяц с лишним Сосэки заметил, Мори стал менее энергичным, под его глазами начали появляться круги. Сам мальчик отнекивался и говорил, что ничего не изменилось, всё как всегда. Одним вечером Нацумэ проходил мимо комнаты Огая, который должен был уже давно спать. Но вдруг от туда начали раздаваться разные звуки. Скоро они прекратились так же резко, как и начались. Теперь вместо них был слышен тихий плач. Сосэки ни на шутку испугался за Мори. Однако дверь открыл медленно, будто боясь спугнуть. И относительно быстро подошёл к кровати, на которой Огай старательно пытался стереть слёзы. -Что такое, Огай,- в глазах Нацумэ читалось беспокойство. -Всё в порядке. Просто кошмар. -Уж слишком долго длиться твоё "всё в порядке". Расскажи мне, я обещаю, что помогу. -Я... Родители... В последнее время они начали мне сниться... Нет, даже не они... Последствия той самой ночи. -О боже. И так каждый раз? В ответ лишь тихое "угу". -Я обещал помочь и помогу. Но прежде хочу, наконец, подарить тебе кое-что. Подожди. Сосэки стремительно покинул комнату и скоро вернулся обратно. В его руках была литровая кружка в виде трёх цветного кота. -Вот, держи, она теперь твоя. Сказал Нацумэ и вручил подарок Мори. -Правда? -Глаза мальчика горели, но в них была видна и капля сомнения. -Да. -Наставник, простите, а что внутри? -Ты про напиток? Очередное "угу". -Молоко с мёдом. Подходящий напиток для такой кружки, не скажешь?* Настоящее время *
-А внутри вновь молоко с мёдом? -Конечно. Медленный маленький глоток. Блаженство. С данным напитком у Огая бесчисленное количество воспоминаний. И все на удивление хорошие. Глаза уже слипались, спать хотелось неимоверно. Мори уже дремал и был готов уснуть, как вдруг страх сковал его. Страх того, что сэнсэй узнает об его очередных ночных кошмарах. Он знал, что наставник будет волноваться, а Огаю этого не хотелось больше всего на свете. Сия мысль вывела его из предсонного состояния и натолкнула на раздумья. Как же избежать такого конца? -Огай, что такое? -М? А нет, всё в порядке, просто задумался над кое-чем. Сосэки понимающе улыбнулся. По его глазам спокойно можно было догадаться, что он уже обо всём догадался. -Опять кошмары? -Хах. От вас ничего не утаить, наставник. И потому я буду честен. Да. -Мне кажется, это называется "история повторяется". -Действительно. -Старые методы всё ещё в силе? -Ваши методы всегда будут работать. -Я польщён. Секунда, появилось яркое свечение вокруг Нацумэ. Когда оно закончились, на месте наставника сидел лишь красивый кот. Он мяукнул и прыгнул со стула на кровать к Мори. А после свернулся калачиком у груди Огая. Тот вымученно улыбнулся, от части ностольгируя. Рука по привычке медленно потянулась к животному. Она слабо перебирала шерсть прекрасного создания. Да, пусть Мори и не знал какое у него любимое животное. Но вот одно он знал точно. Он любил всё милое и мягкое.* Воспоминания *
Огай и Фукудзава отныне напарники и работают вместе. И как всегда они поссорились. Правда, в этот день уж слишком сильно. Мори даже слышать Юкичи не хотел. На очередное "простите", он лишь нахмурил брови и отвернулся к столу, продолжая подписывать документы. Со стороны прозвучал тяжёлый вздох. -Доктор Мори, я отлучусь. Огай повёл себя так будто не услышал. Однако он прекрасно всё слышал и размышлял, куда же мог отправиться этот волчара. Спустя полчаса Мори уже начинал волноваться. Но он быстро себя одёргивал и лишь ругался на Фукудзаву. "Как эта скотина могла позволить себе, указывать мне?! Я лучше знаю как и какую работу мне нужно делать. Это я отучился в меде, а не он! Такому горе-врачу никто даже не дал бы себя оперировать! Да не в жизни!" Вернулся Юкичи лишь спустя 43 минуты. Огай до этого ужасно волновался. Но лишь седовласая макушка показалась в его кабинете, как Мори недовольно закатил глаза и продолжил заполнять какие то бумаги. Вновь в душе ругаясь на самурая. -Простите меня, пожалуйста. Огай было хотел ещё раз огрызнуться. Как вдруг прямо перед его лицом появилась мягкая игрушка в виде панды. -Прошу. Мори сдерживал себя как мог, ведь негоже подпольному врачу показывать свои слабости при ненавистном напарнике. Однако он был с крахом повержен. Руки так и тянулись погладить игрушку. -Ладно, ты, прощён. Тихо сказал Огай и быстро схватив панду, отвернулся обняв её.* Конец воспоминаний *
Буквально через семнадцать минут Мори уснул. Не удивительно, это так расслабляло. Кот переливался тремя цветами. И блестел в лунном свете. Однако, вместе спали они не очень долго. Ближе к восьми утра, животное спрыгнуло с кровати. Вновь появился яркий свет. Скоро, перед кроватью опять стоял Сосэки. Поправив пальто, он обернулся на Огая. На лице играла улыбка, а глаза блестели. Одеяло немного сползло с кровати. Нацумэ укрыл Мори, ещё раз улыбнулся и ушёл. Ближе к девяти Огай проснулся, из-за давящего холода. Дело в том, что от внезапного порыва ветра, форточка растворилась на распашку. В комнате стоял ужасный холод. От этого Мори чуть ли не дрожал. Заметив отсутствие наставника он потянулся, зевнул. И встав с кровати было хотел уйти. Как вдруг дверь отворилась. На пороге стоял недавно упомянутый, не без известный нам, Нацумэ Сосэки. -Доброе утро, куда же, ты, планировал идти? Честно говоря, я вообще придерживаюсь мнения, что тебе стоит соблюдать постельный режим, хотя бы день. Так как силы ещё не успели восстановиться, со времени твоих "вчерашних похождений". Огай в ответ лишь виновато улыбнулся. -Сядь уже куда-то. Я завтрак тебе принёс. Мори лишь повиновался и сел на край кровати. -Наставник, а, что вы приготовили? -Твои любимые оладьи. Неужели. Нацумэ всё ещё помнит об этом? Когда Сосэки "приютил" Огая, встал вопрос: что любит мальчик? Однако найти ответ на данный вопрос оказалось даже легче чем можно было подумать. Достаточно было лишь раз приготовить на завтрак оладья, что бы сразу увидеть любовь Мори к данному блюду. Как позже выяснилось, он так же, сильно любит отядзуке с мандзю. -Приятного аппетита! Завтрак Огай съел на удивление, невероятно быстро. Хотя, это было удивительно лишь для Нацумэ, сам же Мори, прекрасно помнил как мало ел последние несколько лет. -Вот честное слово, однажды, ты, подавишься. -Ничего страшного. Это будет смерть вперемешку с удовольствием! Вы, готовите так же прекрасно как и тогда. -Я рад, что, тебе, понравилось. Ах, да, мне кстати было интересно, чем, ты, планируешь заниматься сегодня? Огая данный вопрос поставил в тупик. Он на эту тему даже не размышлял. Ну как, размышлял конечно, но из идей было лишь "окунуться в воспоминания" вместе с сэнсэем. Но вот сказать об этом самому Сосэки, язык у него не повернётся- он просто помрёт со стыда. -Я даже и не знаю. -В таком случае, как, ты, смотришь на то, что бы поиграть в сёги? Мори много чего ожидал от наставника, но точно не этого. Впервые, он сам предложил сыграть. Отказаться от столь заманчивого предложения, Огай не смог, даже если бы, очень сильно захотел. -Я только, за! -Вот и славно. Из под пальто, ловко была достана, настольная игра. -Наставник, простите, пожалуйста, а сможем ли мы сегодня ещё поиграть в го? -Конечно, у нас целый день впреди. Игра была ужасно долгой. Два стратега сошлись в соревновании умов, казалось, что это была игра не на жизнь, а на смерть. Даже закрыв глаза, на то, что фактически, это было сражение отца и сына. Хотя даже не смотря на это, никто из них, не собирался поддаваться. Спустя значительное количество времени, Нацумэ решил использовать комбинацию для защиты, которую когда то сам придумал. Казалось, что из-за этой, чёртовой защиты, Мори больше не сможет выиграть. И из путей у него только один- сдаться. Однако он даже не выглядел напряжённым, попав в столь безвыходную ситуацию. "Несколько ловких движений рук и никакого мошенничества" Именно так бы описал Сосэки, то, что сделал Огай. Вмиг его "крепость" была разрушена. Фигура за фигурой, покидали доску. Проигрыш Нацумэ был очевиден. -Макэмасита . Молодец, Огай. Достаточно иронично, что раньше, только сам Мори вызывал наставника на бой в настольных играх. И так же, только он всегда проигрывал. Сейчас же Огай стал взрослее и хитрее. Его решения практически всегда верны. С помощью своих гениальных тактик, он когда то поднял мафию с колен.* День спустя *
Первое декабря, сегодня выпал снег. Достаточно удачно, в природе редко бывают такие совпадения. В этом году зима обещала быть холодной и снежной. Уже четыре часа подряд шёл снегопад. Все храмы, крыши домов были покрыты толстым слоем снега. Казалось, что стоит только выйти на улицу как ты получишь обморожение десятой степени. Даже в обогреваемых домах сейчас было до жути холодно. Люди молились лишь бы не было ещё и дождя, ведь тогда летальный исход будет обеспечен. Но не смотря на такие убеждения, все эти люди даже не могли передать простыми словами их радость. Дети играли в снежки, родители ругали их за халатное отношение к своему здоровью. Хотя сами они с радостью лепили вместе с детьми снеговика. Истинные книголюбы сейчас сидели на подоконнике в пледе и попивая горячий чай или кофе читали очередное произведение. Особо мерзлявые люди, от всей души проклинали мороз. Но всё же можно было с уверенность сказать, что каждый человек в Йокогаме был рад такой погоде. Что же касается наших героев, то. Сосэки с самого утра вёл себя как то загадочно, но Мори уже привык. Казалось, что наставник кого то ждал. С одной стороны на это Огаю было глубоко плевать. Но с другой, ему было интересно, кто же этот человек. -Огай, надень, что-то другое. Желательно праздничное. -Хорошо, наставник. Но, не могли бы вы мне сказать кто к нам идёт? -Нет, прости. Если узнаешь, то скорее всего сбежишь. -Всё настолько плохо? -Да. Нацумэ тихо хмыкнул и удалился, оставив кохая в раздумьях. В то время как тому стало лишь интереснее. Кто же этот человек? И почему Огай должен сбежать? Ближе к трём дня раздался дверной звонок. -Огай, иди, открой дверь гостю. Мори кивнул и чуть ли ни вприпрыжку побежал к двери. Он наконец узнает, что же это за человек. Он аккуратно, но от этого не менее быстро отворил дверь. Однако только он увидел человека стоящего за ней, лицо его приобрело такое выражение, будто он сейчас съел лимон. Кого, кого, а Фукудзаву он не желал сейчас видеть больше всего на свете. Огай достаточно быстро вернул самообладание и теперь на его лице теперь сиял оскал. Он было собирался захлопнуть дверь перед лицом нежданного гостя, но чужая рука ему этого не позволила сделать. -Здравствуйте, Мори-сама. -До свидания, Фукудзава-доно. Мори развернулся и удалился. Оставив Юкичи в гордом одиночестве. Вскоре в дверном проёме показался Сосэки. -А где Огай? По злому взгляду Фукудзавы он обо всём догадался. -Нет, ну прямо как дети малые! Только встретились, уже поссорились! -Наставник, я тут не при чём. Он сам разозлился на меня не пойми не разбери из-за чего. В ответ на оправдание Нацумэ тяжело вздохнул. -Я не собираюсь разбираться кто из вас виноват. Не стой в проходе, проходи на кухню. Юкичи в ответ лишь кивнул, начиная снимать уличную одежду. Сосэки улыбнулся и ушёл из прихожей. Непосредственно держа путь в комнату к Мори. Тихий стук в дверь вывел Огая из мыслей. -Огай, можно войти? Ответное молчание Нацумэ воспринял как согласие. И медленно войдя, прикрыв за собой дверь, он присел на кровать, напротив Мори. -Ну и скажи мне на милость, что это сейчас было в прихожей? -Наставник, вы прекрасно знаете какие у нас с этим "волчарой" отношения. Меня тошнит от одного его присутствия. -Но это же не повод нарушать традицию. В ответ на такое заявление наставника, Огай лишь вопросительно выгнул бровь. -К чему такая реакция? Я тебя уже который год приглашаю праздновать первый день зимы, вместе со мной и Фукудзавой. Однако, ты, всегда в работе и не можешь. Мори залился краской и потупил глаза. Ему было стыдно, за то, что даже директор ВДА нашёл время, а он нет. -Так, ладно, об этом позже. Сейчас же, я прошу тебя, пожалуйста. Наплюй на эту напускную гордость, Она здесь лишняя. Давайте проведём мирный вечер, в компании друг друга. Огай положительно кивнул головой. Может он и не хотел общаться с давним