***
Ранее
— И он везде меня преследует! И здесь он, и там, и тут, и ещё где бы то ни было, он обязательно выделится. Мне люто хочется быть лучше него, превзойти! До скрипа зубов. Даже если мне нужно выпрыгнуть из штанов. Я не понимаю что это. — Предположу, что дело кое-в-чём интересном. — М? — В химии. — Что? — Влюбилась ты, не иначе. — Ну Риса, я серьёзно. — Я тоже. Светлые голубые глаза младшей встретились с синими глазами старшей сестры. Риса набрала увлажняющий крем на палец и лёгким щелчком по носу нанесла его Рен, заставляя её моргнуть от удивления, едва заметно улыбнуться и отвести взгляд. — Будем считать, что я угадала. Старшая лёгко сняла патчи для глаз и аккуратным постукивающим движением указательного и среднего пальцев прошлась по увлажнённой зоне, после взяла расчёску для своих прямых волос цвета розоватой карамели. — Как я рада, что у нас с тобой такой красивый цвет волос. — Риса, ну помоги… почему я даже не могу ничего сделать с такой навязчивостью. — Для тебя это просто непривычно. В твоём возрасте все влюбляются, это нормально, я тоже хотела романтичной жизни в старшей школе и, как знаешь, я её получила. Но ты никогда не рвалась на пьедестал, ты старалась делать то, что тебя получается, а не руководствоваться принципом: «Есть N стульев, пытаюсь усидеть на всех сразу». Это хорошее качество. Ещё сколько я помню, ты общалась с довольно странными людьми, ни разу я не видела тебя в компании, где исключительно элита или отбросы. Ты комфортно себя чувствовала со всеми, просто ты видела, что каждый лучший в чём-то определённом. А тут такая звезда, и жнец, и чтец, и на дуде игрец, и такой, и вот такой, и ещё какой-то там. Он любого заставит напрягаться и чувствовать себя каким-то не таким. — Я пыталась не реагировать на его достижение, но почему-то именно на его фоне я чувствую себя какой-то ущербной. — Ужас, моя сестра ущербная. Спит с учебниками математики, закончила театральную академию на отлично, ещё и на плавание успевает ходить, фу, лохушка какая-то, вот Какаши, это да… Рен смеялась с нелепости ситуации. — Он Акаши, а не Какаши. — Да хоть Гарри Поттер. Пока явление, противоречащие теории вероятности, заставляет мою сестрицу чувствовать себя ужасной, он для меня пустое место. — Обожаю тебя. — Мой совет: поспрашивай у девчонок и мальчишек, вдруг они знают, где он мог просчитаться. Не может он быть таким суперменом, всё равно есть та сфера, где он плох. Например, он может быть очень занудным и скучным в общении или он плох в ситуациях без предварительной подготовки. А вообще, живи счастливо и занимайся собой и самосовершенствованием, люби себя. — Легче сказать, чем сделать. Почему ты всегда мой психолог, а не я твой. Это же моя мечта. — Старшая школа это жуткая нервотрёпка, к тому же у меня больше жизненного опыта в быту, поэтому тебе не всегда удаётся объективно глянуть на происходящее. Плюс, многое зависит от места, системы отсчета. Ты можешь считать себя глупой, учась в одной из лучшей школ Японии, но если ты перейдёшь в среднюю, и там ощущать себя мегазвездой. Это как бутылка с водой — сравни её цену в аэропорту и обычном магазине. — Меня ещё никто не сравнивал с бутылкой. Но… спасибо. Ты правда мне помогла, мне стало легче. — Да, такова участь старшей сестры. Всему тебя учить. Вот что бы ты без меня делала? — Рыдала бы в подушку. — Да-да. Как итог, если не получится, признаешься ему. — Да ни за что!***
— Не говори мне, — Ханаё была готова рассмеяться. — У меня девяносто девять и знаешь почему? Потому что я в ответе перепутала соотношения! Именно в бланке ответов! Рен уже смеялась вместе с Акитой в коридоре школы. — Не подходи пожалуйста к рейтингу, тебе плохо станет. Но Рен уже лицезрела фамилию Акаши с списке стобалльников. — Да ну что это такое, он Саитама? — Всё, подожди, дай отдышаться. У тебя такое выражения лица, будто тебя только что обдурили в монополии. Кстати, можешь попробовать налысо побриться, вдруг поможет. — Акаши-сан вроде с волосами на голове ходит, они ему не мешают. — А ты проверяла? вдруг он лысый, как Саитама, просто парик носит. — Типо, нет волос — нет проблем? — Да, именно! Ханаё и Эномото пришлось закрывать рты руками, чтобы не расхохотаться очень громко. — Хей, девчонки. Сколько у вас? — поинтересовался Иссей Мирамацу, разглядывая работу. — Восемьдесят восемь. — Девяносто девять. — А из-за чего один балл сняли? Рен протянула ему свой тест. — И это всё? Целый балл из-за такой мелочи? И ты не расстроилась? — Она уже перебесилась. — ответила Акита, улыбаясь. — Понимаю. — кивнул головой Мирамацу, протягивая бумаги обратно. — Спасибо, в жизни не догадался пойти через ортоцентр. Поговори с учителем, может, он всё-таки поставит тебе сто. — Ты думаешь? — У меня так пару раз с генетическими задачами по биологии прокатывало. В условии сказано было, что у матери третья группа крови, а у отца первая, я наоборот писал. Ответ, конечно, верный получился, но ко мне придрались. — Вау, это здорово. Я хочу попробовать, спасибо. — Удачи. А кстати, чего вы так смеялись? — Как раз из-за теста, — ответила Рен. — Ясно, ещё раз спасибо, — Иссей скрылся среди других учеников. — Ну что, Аристотель, идёшь испытывать удачу? — Походу. — Радуйся, даже налысо стричься не пришлось. Этономе бродила по всей школе в надежде найти учителя математики, но он словно провалился сквозь землю. И как назло его никто не видел. Поэтому нехотя Рен поплелась в учительскую в надежде застать преподавателя там. Рен поднималась по ступенькам, ловко мелькала между проходящими мимо учениками и вскоре добралась до места назначения, но застала не только учителя математики, но и президента Студсовета. — Здравствуйте. — Эномото-сан? Что-то случилось? — спросил учитель, деловито поправляя очки. — Не совсем. Я получила девяносто девять баллов из-за того, что перепутала в бланке ответов соотношение при доказательстве, а я хочу сто по тесту. Я могу решить какую-нибудь дополнительную задачу, чтобы получить максимум? — Твоя работа у тебя? — Да, возьмите. Рен протянула бумаги учителю, тот снова поправил очки и стал вдумчиво вчитываться в условие задачи. Самое неловкое было то, что изначально Акаши тоже пробежался глазами по решению, но после стал более тщательно всматриваться в него. — Акаши, у тебя такое же доказательство? То, что такой вопрос решается через Сейджуро, Рен немного раздражал и огорчал. Не хотелось вплетать его в эту историю. — Нет, я решал через теорему синусов. Если дугу ВС разделить два синуса угла А, это будет равно ВС на два синуса угла ВНС, а это равно обоим радиусам. Я не использовал симметрию ортоцентра. Помолчав несколько секунд, Иянага-сенсей добавил. — Ты большая молодец, единственная, кто решила задачу геометрически, а не через тригонометрию, но как можно перепутать Н и Н1, рисунок перед тобой. И главное, только в ответе. — Я спешила, до звонка две минуты оставалось, — улыбаясь, ответила Рен. — Вот чудо. Хорошо, поставлю максимум. Не зря же я тебя заставлял в математический клуб вступать. Ты, кстати, уже там? — Да, я сегодня заканчиваю с анкетой и она официально вступает, — ответил за девушку Сейджуро. — Замечательно. Вот папка с бумагами, вы оба свободны. Выходила из кабинета Рен в смешанных чувствах, её очень сильно удивило то, что Акаши, можно сказать, её прикрыл. Она не предполагала, что он её подставит, но тот факт, что он ей в какой-то степени помог изумлял. — Спасибо, — сказала Рен, стоило только двери в учительскую закрыться. — Я ничего особенного не сделал. — В любом случае, я благодарна. И теперь мне точно нужно будет написать анкету. — Да, насчёт этого. Тебя предупреждали по поводу того, что клуб, в котором ты сейчас состоишь официально закроют? Эномото с недоумением уставилась на Акаши. — В смысле? Почему? — Этот вопрос поднят ещё с начала учебного года: клуб не пользуется спросом, за исключением сбора статистик, но ему решили дать шанс. В итоге какой-то конкретной цели для него поставлено не было, а такое количество людей для выполнения одной задачи слишком много. — И ничего нельзя сделать? — Всегда можно что-то сделать, но в данном случае инициативу будут ждать от участников клуба. У тебя есть идеи? — Вообще да, например рассказывать о психологическом портрете каждого ученика, учителя, но, во-первых, мало кто захочет участвовать в подобном, во-вторых, этим по большей части занимается клуб журналистики, а в-третьих, составление правдивого описания любой персоны граничит в некотором роде с нарушением неприкосновенности личной жизни. — Тогда идём в кабинет Студсовета. Эномото уже свыклась с беспристрастностью Акаши, его холодности и отчуждённости, поэтому молча идти в его компании было не особо тягостно. Несколько любопытных взглядов она всё же поймала, но без этого никак. Тем более, никто не говорил, что они адресованы ей, возможно, их больше интересует легенда Ракузан, а до неё дела вообще никакого. Всё проходило очень обыденно, но Рен внезапно захлестнула волна, принёсшая с собой желание расспросить Акаши о вещах, которые с самого первого дня её беспокоят, причём такая сильная, что её почти невозможно контролировать, благо, Сейджуро своей аурой величия удавалось усмирить цунами. Поразмыслив, Рен всё же не нашкрябала смелости расспросить его об этом. Пока Эномото стояла в ожидании, она внезапно наткнулась на какую-то грамоту, принадлежащую спортивному клубу и тут же вспомнила разговор с сестрой. — Акаши-сан. Сейджуро отвлёкся от собственных дел, и посмотрел на Рен. — Я... хотела посмотреть несколько записей игр. Можно их взять. — Ты увлекаешься чем-то? — поинтересовался Акаши. — Нет, мне для других целей. — Каких? — Я знаю, что у каждого игрока свой стиль игры и на него очень ярко влияет его личностная структура и... — Именно баскетбол? Глаза Рен округлились от удивления. — Почему вы так решили? — Ты долго искала глазами что-то, а потом задержала взгляд именно на кубках баскетбола. Эномото не могла связать и двух слов, просто смотрела на невозмутимое лицо Акаши, ей было безумно неловко и она не знала, что ответить — Третия полка сверху. — Спасибо. Из-за неудобства ситуации Рен чувствовала непреодолимое чувство стыда и страха, но она всё же нашла в себе силы перебороть их и подойти к полке. Чтобы не вызвать подозрения, она просто глянула на год и схватила первый попавшийся с нужным. — Анкета готова? — спросила Рен, переводя тему. После пары кликов мыши, Акаши ответил, что готова и встал, уступая место Рен. Она начала заполнение анкеты, указывая фамилию, имя, дату рождения, класс и другие мелочи. Пришлось даже перечислить достижения, чего не было в предыдущий раз. Возможно, этот клуб более популярный. Также было сказано, что глава клуба математики является Такэбэ Миуса, участники клуба обязаны участвовать в ряде мероприятий и конкурсах, уделять клубу определённое время. Акаши всё это время терпеливо ждал, пока Рен внесёт нужные данные, из-под ресниц наблюдая за ней. Эномото это тяготило, ей казалось, что он стоит у неё над душой как надзиратель. Настал последний пункт — причина вступления в клуб. Рен просто написала, что ей нравится математика и она хочет изучать её глубже. Акаши это увидел и сказал: — Пункт очень абстрактный, сформулируй цель. Рен подумала минуту. — Мне ничего не приходит в голову. — Напиши, что хочешь стать лучшим математиком школы. — Но я не хочу. — Тогда зачем тебе нужны были сто баллов? — Я сама не знаю. Для красоты? — Тогда про популяризацию математики в школе. — Это не для меня, но я могу написать из формальности. — Это плохая идея, потому что задачи при организации мероприятий клуба распределяются исходя из этого. Участие во Всеяпонской олимпиаде? — Будет странно, если я захочу на олимпиаду такого масштаба, но не захочу стать лучшей ученицей. Можно я просто напишу, что хочу получить определённый уровень знаний? — Нужно обозначить этот уровень. Рен устало вздохнула. — Почему вообще нужно писать цель? А если меня заставили туда вступить или я просто хочу проводить больше времени с определённым человеком? — Именно для пресечения подобных мотивов и существует этот пункт. Школе нужна деятельность учеников и их достижения, а не бесперспективное времяпрепровождение. — Не думаю, что это очень эффективно, но ладно... Я написала про олимпиаду, но не Всеяпонскую, а... — Почему? От такой странной контролирующей фразы Рен почувствовала себя очень странно. — Это... сложно, — абстрактно ответила она. — И ты даже не попробуешь? — также легко и скептично спросил Акаши. — Для этого нужно тратить всё своё время на подготовку, а я не готова отдавать так много. Если буду не так сильно готовиться, то не пройду. Я не вы. После последней фразы Эномото была готова отрезать себе язык, скормить его собакам и зашить рот самыми крепкими нитками. — Простите. Я понимаю, что вы очень много работаете, с моей стороны было ужасно некрасиво так говорить, я неправильно выразилась, я имела в виду, что у вас всё получается сделать наилучшим образом и... мне жаль, что я оправдываюсь. Я пойду. Рен быстро вышла из кабинета, не взглянув на ничего не успевшего сказать Акаши.