Одинокий голос в темноте

      Она лежала в успокоительных объятиях тьмы и пыталась восстановить свое сердцебиение. То, что называлось Итаном, сейчас представляло собой кокон, который обхватывал ее. Однако Эми уже пришла в себя. Почувствовав эти перемены в чужом настроении, существо не стало настаивать и позволило ей отстраниться.       — Если бы он дотянулся до меня сейчас, что бы произошло? — серьезно спросила Эми.       — Точно не знаю.       — Мне кажется, ты знаешь.       — Я лишь могу предположить, — настойчиво продолжил Итан. — Скорее всего, он смог бы дотронуться до твоего разума. Наверное, хотел подсказку, где ты можешь находиться.       — А я думала, что ничем не рискую, вот же наивная. Слушай, до других людей можно дотрагиваться? Если они находятся рядом с ним в этот момент? Например, в прошлый раз я могла дотронуться до миссис Кирк?       — Нет. Ты связана только с Льюисом... из-за меня. Никто другой тебя не увидит и не почувствует.       Сейчас он вел себя не так, как в самый первый и раз, и даже не так, когда оставался безмолвным наблюдателем, изредка поддерживающим ее в самые тяжелые моменты. Итан замер в ожидании, и напряжение между ними сильно ощущалось. Оно отражалось даже в воздухе бездны — он был разряженным и колючим. Думая о причине таких перемен, Эми вдруг полностью осознала, что конкретно тревожит Итана.       — Ты думаешь, я могу тебя передать ему?       — Возможно, — последовал незамедлительный ответ.       — Ты боишься?       — Да.       — Почему?       — Он знает, как уничтожить меня, — голос замолчал, но ненадолго. — Я вспомнил не все, что связывает меня с Льюисом. Ты разбудила меня раньше, чем я планировал проснуться. Но я рад, что не позволил ему навредить тебе.       Говорил ли он правду? Эми не знала, насколько добрым или злым было это существо. Но если Итан действительно теперь заперт в Эми, то поддерживать ее жизнь в его же интересах. Так что можно и поверить. Если бы только она видела здесь хоть что-нибудь! Если бы у Итана было хоть что-то кроме негромкого голоса, Эми бы сделала все возможное, чтобы проанализировать опасность, исходящую от него — по выражению лица, напряжению мышц, позе… Но опасности не ощущалось. Как и прежде. Даже напротив — то, насколько он уютно расположился в ней, заполняя пустоту, не могло оставить ее равнодушной. Она проникалась к нему, просто слыша всего лишь голос, и ничего не могла с этим поделать.       — Желание не умирать — вполне естественно для живого организма. Значит, ты действительно живой, — рассуждала Эми, пользуясь тем, что ее внимательно слушают. — А если ты живой, то я снова стану убийцей, отдав тебя Льюису, — глухая боль от с трудом заглушаемого чувства вины и тяжести совершенного преступления вспыхнули вновь. — Я не хочу больше приносить смерть. Поэтому не волнуйся, я не стану соглашаться на сделку с Льюисом.       Эми отчетливо ощутила прошедшую по темноте рябь. Итан не понимал ее, но старался понять.       — Уверена? Ты ведь даже не знаешь, что я такое.       — Ты назвался «сознанием», — хихикнула Эми. — Ты сам знаешь, что ты такое? — ее шутливый тон позволил Итану расслабиться. Он благодарно выдохнул и придвинулся ближе, тем не менее, больше не пытаясь касаться разума носителя и как-то воздействовать на него.       — Предполагаю, что Льюис прав, называя меня паразитом. Однако большего тебе сказать не могу. Мои воспоминания слишком фрагментарны, чтобы составить общую картину. Ограничу объяснение тем, что я перехожу от человека к человеку, по какому принципу — не помню. Мои носители… прошлым точно был Льюис, как я и говорил, но потом я почему-то оказался в тебе. Этот опыт кажется мне новым, и я очень удивлен. Понимаешь ли, не похоже, чтобы в своей жизни… в своем существовании… я переходил от одного носителя к другому до смерти самого носителя, — Итан задумался, — но вы оба живы. Получается, я сбежал, Льюис заставил меня пойти на такой отчаянный шаг. Что-то в его сознании не так, оно опасно для меня. И вот я здесь.       Эми было все еще интересно, почему именно она стала новым носителем, но Итан снова не ответил на вопрос. Но она была готова обойтись без знаний о причинах своей «избранности», лишь бы он только снова не засыпал, оставляя ее разбираться с проблемами одну.       — Хорошо. Ты помнишь, почему именно ты нужен Льюису?       — Льюис был особенным для меня — я пробудился в нем, когда он был еще ребенком, а это редкость. Со временем Льюис стал воспринимать меня как себя самого и даже путал наши личности. Может, из-за этого он… немного… сошел с ума, — предположил Итан, очень неохотно признавая свое участие в помешательстве ребенка. — И именно он получал хорошую выгоду от нашего соседства. Научился использовать меня, так сказать, по максимуму. — Итан внезапно стал скрытным, что в принципе абсолютно не удивило. Он, видимо, боялся, что она поступит с ним так же, как Льюис, и пока не спешил раскрывать все свои карты.       — Пожалуйста, расскажи, что именно Льюис хочет от тебя. Ты можешь избавить своего носителя от боли. Как ты это делаешь? И что еще ты можешь? — Эми имела право знать, поэтому решила слегка надавить.       — Я контролирую некоторые процессы, протекающие в твоем мозге. Это не значит, что я могу сделать тебя умнее, но сосредоточеннее и внимательнее — вполне. Также я не влияю на естественные процессы твоего организма, не останавливаю кровь силой мысли. Но я могу заблокировать такие неприятные чувства, как боль, тошноту или усталость. С моей помощью ты сможешь поставить рекорд, пробежав дистанцию на пределе всех своих сил. Я сниму пределы с твоих мышц, передавая нервные импульсы от мозга. Ты даже не почувствуешь, что тело посылает тебе сигналы немедленно прекратить бег. Однако когда я отпущу блок, тебя накроет такой волной боли, что ты, возможно, потеряешь сознание. Благодаря Льюису я узнал, что могу позволить человеку контролировать свое тело на пределе и очень-очень долго.       — Понятно…нет, на самом деле не очень. Не можешь ли ты привести какой-нибудь пример из его жизни?       — Однажды он сломал себе ногу и заставил меня заблокировать любой дискомфорт. На такой ноге он смог пропрыгать до самого дома, хоть она и изгибалась в другую сторону. Я думал, что Льюис останется инвалидом после такого. Но нет, даже не хромает.       Эми скривилась, представляя себе нарисованную Итаном картину. Да, она изначально осознавала, что «паразит» может быть полезен. Но интуиция не давала ей покоя. Эми очень сомневалась, что существо, которое так легко управляется мозгом, способно только на какую-то блокировку.       «Может, не доверяет», — подумала Эми.       — Можешь читать мысли?       — Нет, — категорично заявил Итан. — Отчетливый мыслительный процесс выходит за рамки моего понимания активности мозга, однако импульс твоих эмоций я чувствую. Но, знаешь, ты моих — тоже.       — Я заметила. Хотя очень слабо. Ты хорошо скрываешь их.       И Эми почувствовала, что Итан будто ухмыльнулся.       — Годы практики. Я делаю это автоматически.       Нужно было составить план действий. Итан настаивал, что рано или поздно Льюис найдет способ добраться до Эми и с проблемой нужно разбираться самостоятельно. Но Эми не понимала, что означает «самостоятельно», ведь не считала, что способна на осмысленное убийство. К тому же с Саймоном ей повезло — он был наивным и слишком горделивым, решил, что убил Эми одним ударом, а после потерял бдительность. Льюис же будет бить до тех пор, пока не убедиться в ее смерти и не тратя время на игры с жертвой.       — Эми! — взволнованно воскликнул Итан, — Я не имею ввиду прямое столкновение. Даже не думай, ты не выживешь! Наша задача — пустить по следу Льюиса кого-нибудь, кто сильнее его, хотя бы полицию. Плана пока нет, но мы что-нибудь придумаем. Главное оставайся настороже и не сообщай никому о своем передвижении. И не забывай о том, что забрала из дома, — сказал Итан, намекая на оружие, лежащее где-то на дне сумки.       — Так ты видел? Но это для самообороны, — решительно завила Эми совсем несвойственным для нее тоном. — Не для нападения.       — Просто не забывай про него.       — Я не смогу забыть. Все время о нем думаю. Так страшно проносить с собой оружие. Боюсь представить, что со мной будет, если вдруг не пройду металлодетектор.       — Скажи охране то же самое, что и мне. Что он для самообороны. Учитывая твой опыт с Саймоном и резонанс происшествия в СМИ, отделаешься предупреждением и изъятием оружия.       — Ты… удивительно подкован. Тоже годы практики?       — Нет. Просто логика. Ты ведь его даже не зарядила.       — Я и не собираюсь. Надеюсь, одного вида будет достаточно, чтобы выиграть себе время в случае чего.       — И, тем не менее, пули ты взяла… — заметил Итан. Он не пытался как-то подколоть ее, лишь с любопытством дотрагивался до чего-то внутри ее черепа, пытаясь понять причины такого поведения. Эми не сопротивлялась. Как и все прочие прикосновения Итана, это ощущалось практически как массаж, только для мозга. Захотелось спать.       — Утром нужно будет еще раз поговорить с детективом, — произнесла Эми, постепенно поддаваясь успокоительной неге.       — Он снова тебе не поверит.       — Нет, я не собираюсь делиться с ним тем, что произошло. Хочу узнать, что связывает Доминика и Льюиса. Не стал бы обычный частный детектив разыскивать такого убийцу, за которым весь город гоняется.       — Ты права. Если подумать, скорее всего у Доминика есть личный мотив.       — А если так, возможно, он сможет рассказать о Льюисе какую-то полезную информацию.       — Мне нравится ход твоих мыслей, Эми, но сейчас тебе лучше поспать. Твой организм требует отдыха, не стоит ему отказывать.       Невероятно тяжелая усталость навалилась сразу после его слов. Она полностью обездвижила все тело, притупила эмоции, скрыла страхи.       — Да, надо отдохнуть... — произнесла Эми и зевнула.       — Приятных снов, — нежно произнес напоследок Итан.       Сложно выразить словами, насколько легче ей стало после недолгого разговора Итаном. Даже угрозы Льюиса стали пугать меньше, чем должны были. И сны в ту ночь, действительно, она видела приятные.       Глаза красные из-за лопнувших капилляров, слишком сухие. Хочется проморгаться, чтобы чувство чего-то инородного прошло, но дискомфорт все равно остается. Радужная оболочка обычно серая, стальная, со светлыми белыми прожилками, сейчас была подозрительно едва заметной. А все из-за огромного черного зрачка. Он зиял как путь в открывшуюся бездну, куда не проникали лучи света. Зрачок резко сузился до минимального размера, превращаясь в точку, и в эту же секунду снова расширился. Но теперь он стал нормального размера. Эми дернулась в сторону от зеркала, с тревогой поглядывая на свое собственное побледневшее отражение.       — Доброе утро, Эми, — произнес Итан. — Что-то произошло, пока я отсутствовал? Ты выглядишь напуганной.       — Доброе утро, Итан, — вежливо ответила Эми, тут же с облегчением выдыхая. Ее улыбка вышла извиняющейся и слегка смущенной. — Кажется, я только что предугадала твое пробуждение. У меня зрачки очень расширились, а потом резко сузились. Ты видишь моими глазами?       — Да. Это так, — ответил он, и Эми отчетливо ощутила, как Итан вглядывается в окружающую обстановку с помощью ее периферийного зрения. Странное чувство, но привыкнуть можно. — Хорошо спала сегодня?       — Очень. А ты?       Он призадумался.       — Полагаю, я никогда не сплю.       — В каком смысле? Ты же вроде бы сам это так называл, — спросила Эми, после чего вымыла использованную зубную щетку и убрала в футляр.       — Так проще всего объяснить. Тем не менее, больше похоже на «выключение». Сейчас есть простая наглядная аналогия — техника. Меня просто выключает, как какой-нибудь телевизор.       — Ты не видишь снов?       — Нет, — признался Итан, и в его голосе отразилась капелька грусти. — Я очень завидую тебе. Видеть сны — это прекрасно и, должно быть, очень увлекательно.       Эми слегка нахмурилась и всмотрелась в отражение в зеркале. Она ощутила резкое желание утешить своего собеседника.       — Не завидуй. Сны могут быть и плохими. Мне они снятся чаще, чем хорошие. Иногда даже кажется, что мой разум просто издевается надо мной.       — Что же там такого тебе снится? — с интересом спросил Итан, внимательно всматриваясь в ее лицо.       — Ожившие напоминания о совершенных ошибках, разочаровании. Сны, наполненные тревогой.       — Хм. Разве так было и до Льюиса?       — Да, — сказала Эми, — либо ничего не снится, либо вот такое. А еще, оказавшись внутри кошмара, я никогда не могла проснуться. Даже если уже понимала, что сейчас сплю. Приходилось просто ждать, когда же эта пытка закончится.       Итан пораженно замолчал. Вряд ли его удивление было вызвано внезапным открытием о человеческих снах. Он попытался что-то сказать, Эми почувствовала эту попытку, будто воочию увидела слегка открывающийся рот собеседника. Но Итан тут же затих, и ни слова не вырвалось из его невидимых губ.       Закончив с водными процедурами, Эми прошла обратно в спальню и взглянула на настенные часы. Девять утра. Идеальное время. Не слишком рано и не слишком поздно для звонка в будний день. Но что если она отвлечет Доминика от расследования? Тогда Эми разблокировала экран и написала смс с просьбой о встрече. Оставалось надеяться, что на сообщения Доминик отвечает охотнее, чем на звонки.       Итан заворочался внутри и что-то промычал.       — Что ты говоришь? — уточнила Эми.       — Ничего особенного. Я просто заметил, что у тебя на телефоне стоит общая фотография с твоим парнем — Дереком.       Фотография была сделана еще до аварии — улыбающийся Дерек в спортивной форме обнимал за плечи свою девушку.       — Дерек сказал, что это мило — парные заставки.       — Так у него тоже эта фотография?       — Да, — ответила она, убирая телефон. — Я знаю, что ставить свои собственные фотографии на заставку — немного странно, но не вижу ничего плохого.       — Я вижу лишь то, что тебе эта идея совсем не нравилась. Но ты согласилась.       — Я не была против.       — Ты закрыла себя иконками приложений.       — Подумаешь, — и пожала плечами. — Мне все равно.       Итан не стал упорствовать, больше не развивая эту тему. И Эми была ему благодарна. Они принялись вместе решать, что делать, если Доминик так и не выйдет сегодня на связь. Эми хотела поискать квартиру с помощью интернета, а Итан настаивал на попеременном проживании то в одном отеле, то в другом.       — Да, я согласна, что так найти меня будет сложнее, но у меня нет столько денег. А ночевать в сомнительных местах я отказываюсь. Думаешь, он так легко найдет меня в обычной квартире?       — Не недооценивай его, Эми, — нравоучительно произнес Итан. — Ладно, мы можем разобраться с этим и позже. Тебе не мешало бы позавтракать. Объясни, пожалуйста, в этом месте тебе приносят еду? Как в больнице?       — Только если я дополнительно заплачу. Жалко, конечно. Наверное, это одно из немногих преимуществ больницы. А также то, что все приходят тебя навестить. Сколько же цветов мне тогда принесли, помнишь? — Эми в первую очередь хотела узнать, действительно ли Итан в то время внимательно следил за всем происходящим, и пыталась определить, на каких моментах отсутствовал.       — Помню, — произнес он твердо. — Особенно тот чудовищно огромный банальный букет роз.       — Да ладно тебе. Красивые были цветы.       — Но тебе ведь не особо нравятся розы. Я уже имею представление о твоих вкусах.       Эми стало немного не по себе. Но почему-то одновременно это… льстило?       — Против роз ничего не имею. А вкусы мои ты знаешь, потому что живешь в моей голове. У тебя есть преимущество перед Дереком.       — Твой Дерек мог бы и догадаться о твоих вкусах за то время, что вы встречаетесь. По крайней мере, в цветах. Но в одном ты права — у меня есть преимущество. И грех им не воспользоваться.       Эми удивленно вскинула брови и усмехнулась такой самонадеянности.       — О чем ты вообще?       — Посмотри вправо.       Эми послушно повернула голову и расхохоталась. Перед ней, в большом темно-зеленом керамическом горшке росли три подсолнуха. Тугие стебли устремлялись вверх, желтые пышные лепестки выглядели нежными, они так и манили прикоснуться к ним. Жаль только, что цветы не настоящие. Эми сразу поняла, что перед ней всего лишь иллюзия, сродни тем, что атаковали ее сознание раньше. Тем не менее, в этот раз галлюцинация вышла безобидной и даже милой.       — Боже, Итан, это мне? — Эми никак не могла перестать посмеиваться. — Какая прелесть! Я даже не знала, что ты так умеешь! Только как же мне забрать их отсюда в новый дом?       — Не волнуйтесь, миледи, — как благородный рыцарь вдруг произнес Итан, — ради вас я готов всю новую еще неподобранную квартиру засадить подсолнухами. Что уж говорить о транспортировки одного цветочного горшка. Поставлю куда захочешь… Почему ты неожиданно напряглась?       — Если честно, меня пугает мысль, что ты можешь воздействовать на меня таким образом. — Эми смотрела на цветочный горшок, все еще не веря в происходящее. Тогда она подошла ближе, присела, но цветы от ее присутствия никак не изменились. Они не стали прозрачнее и менее натуральными. Перед ней был цветочный горшок. Одновременно настоящий и ненастоящий.       — Хм, не волнуйся так, — с запинкой произнес Итан, явно жалея о своем поступке. — Я не собираюсь как-то вредить тебе. Подобные иллюзии существуют лишь в твоем сознании. Я могу так больше не делать, если тебе неприятно.       Цветочный горшок сразу же исчез после его слов. Рука сама потянулась к тому месту, где стояли цветы, дотронулась холодного пола.       — Просто… — она решила все сказать начистоту. — Я вспоминаю те ужасающие вещи, которые я видела…       — Я уже говорил тебе. Это защитная реакция твоего организма на мое вмешательство. Я никогда бы не стал тебе такое показывать.       — Но тебе ведь не составит никакого труда провернуть эти фокусы и осознанно.       Он опешил, и Эми тут же пожалела, что вообще умеет говорить.       — Эми, я меньше всего на свете хотел бы отправить тебя в психиатрическую больницу. Оттуда мы с тобой оба не увидим белый свет.       — Верно, прости.       Итан что-то напряженно обдумывал, а потом расслабился, дотрагиваясь до Эми тем теплом, которым окутывал перед сном. На этот раз — едва касаясь.       — Не извиняйся, — без обиды в голосе, но с едва заметной грустью, произнес он. — Со временем ты станешь доверять мне больше. И эти тревоги исчезнут сами собой. Когда-нибудь мы еще вместе посмеемся над этим, вот увидишь.       Когда-нибудь. Он действительно сказал «когда-нибудь». Не стал с ней ссориться или, наоборот, обещать, что скоро исчезнет и перестанет добавлять проблем. Итан не изъявил желания покинуть ее как можно скорее. Эми против своей воли поняла, что расцвела. Почти так же, как ненастоящие подсолнухи. Кровь ее быстрее побежала по венам, сердцебиение ускорилось, в голове появилась некая легкость. Перед глазами предстал образ бабушки, разговаривающий с кем-то невидимым в углу комнаты. Вот Мэрилин смеется, машет рукой своему собеседнику. Но ее друг был подделкой. А у Эми есть настоящий. Вот он, прямо внутри, пытается разобраться, почему его слова вдруг произвели такой головокружительный (в прямом смысле слова) эффект. И он никуда не денется, всегда будет с ней. Всегда. Всегда.       ВСЕГДА       «Ох, успокойся, успокойся!» — взмолилась Эми, резко зажмурилась и попыталась выкинуть все свои лишние неловкие мысли. Ей необходимо очиститься от странных мечтаний, от череды неясных образов из желаемого будущего.       Итан не стал требовать от нее ответов. Он был достаточно мудр, чтобы не пытаться сейчас лезть в чужие мысли ради утоления любопытства. Но Итан мог дать Эми свою поддержку так, как ей бы того хотелось. И внезапно она почувствовала, как на ее плечо опускается невидимая ладонь, довольно тяжелая и теплая. Какие еще доказательства были ей нужны? Эми закрыла глаза, чувствуя себя так, будто откинулась на чужое плечо. Если Итан не врет ей, если он действительно именно такой, каким хочет казаться, если они друг с другом действительно поладят, то он сможет оставаться в ней столько, сколько пожелает. Разумом Эми понимала, что они знакомы не так давно, а разговаривать друг с другом стали еще позже, но эмоции уже нельзя было взять под контроль. По крайней мере, пока.       «Как же просто получить мое расположение», — что-то недовольно кольнуло Эми внутри, и она открыла глаза. Как раз вовремя. Телефон заелозил по столу от вибрации. Эми тут же подскочила к нему, на ходу все же оборачиваясь, чтобы убедить в том, что не было никакой руки и чужого плеча. Однако ее собственное тело все еще чувствовало тепло другого человека. Невероятно.       — Доминик! — произнесла она. — Рада тебя слышать!       — Даже так? — с сомнением произнес детектив. — Ну, это скоро изменится.       — Что-то случилось?       — Нам нужно встретиться. Где ты сейчас?       Эми только открыла рот, как Итан шикнул на нее.       — Не нужно, — произнес его голос. — Встреться с ним на нейтральной территории.       Эми согласно кивнула.       — Я сейчас хотела позавтракать. Может, встретимся там же, где мы ели вчера?       — Отлично, еду туда. Ты платишь. — Доминик сбросил вызов.       Итан задался вопросом, почему Доминик уже второй раз собирается поесть за ее счет, но Эми убедила его, что так все равно дешевле, чем оплачивать полноценные услуги детектива. Можно сказать, Доминик работал за еду. Что странно, учитывая, что его дом находился в хорошем районе почти в центре Лондона.       Времени оставалось мало, а дорога предстояла довольно долгая. И хоть Эми не знала, откуда именно свой путь держал Доминик, хотелось прийти в кафе вовремя и не заставлять себя ждать. Поэтому при сборах Эми включила ускоренный режим, разбросав вещи по всей комнате в поисках наиболее удобной обуви — обычных кроссовок. Красивые, но натирающие, сапоги остались не у дел. Итан никак не комментировал происходящее, погрузившись в свои собственные размышления.       Проходя в холле, Эми мельком увидела плазменный телевизор на стене. Снова наткнулась на выпуск новостей. Хорошо хоть сейчас репортаж был сосредоточен на журналистке. Эми против воли затормозила, застигнутая врасплох видами города, где мог скрываться потенциальный убийца и на след которого уже, наконец, могли напасть полицейские, как вдруг экран мигнул. И вот перед ней кулинарная телепрограмма — молодой мужчина в черном фартуке уверенно замешивал тесто. Эми нахмурилась, но не стала просить вернуть канал. Вместо этого она отправилась на улицу, на ходу доставая телефон и пытаясь найти последние новости в сети.       Всего один человек умудрился поставить на уши весь город. Эми боялась предположить, сколько звонков ежедневно поступает в полицию от взволнованных граждан, случайно принявших за Льюиса мимо проходящего мужчину. Эми и сама постоянно оглядывалась, нервно перебегая от одной узкой улочки до другой. Возможно, ей бы следовало держаться более оживленных мест. Но вдруг Льюис придерживался такой же тактики?       «Почему его до сих пор не нашли? — задавалась вопросом Эми, разглядывая карту Лондона на автобусной остановке. — Ему ведь нужно покупать себе еду, добираться из одного места до другого… Неужели у него есть сообщники?»       Даже если бы они следили за ней прямо сейчас, Эми ничего не могла бы с этим поделать. Она нахмурилась, идя на поводу у своей паранойи, и быстро огляделась. Никого подозрительного. И хоть никто из троих присутствующих на остановке, не обращал на нее никакого внимания, она решила отойти подальше. После чего приложила смартфон к уху, имитируя телефонный звонок.       — Итан, — позвала она, — ты слышишь меня?       — Прекрасно слышу.       — Что касается нашего общего знакомого… — произнесла Эми, подразумевая Льюиса, — ты не знаешь, где он сейчас находится? Я понимаю, что теперь ты со мной, но, может, если бы ты попытался...       — О, нет-нет-нет. Не заставляй меня возвращаться к нему. Я и не могу, и не хочу.       — Я не заставляю, — растерялась Эми. — Мне просто было интересно, насколько хорошо ты информирован о нем. Хотя бы на уровне предположений или интуиции. Ты ведь так много времени провел рядом с ним.       — И он об этом прекрасно знает, — фыркнул Итан, все еще недовольный после предыдущего вопроса. — Могу точно сказать, где его не стоит искать, но о том, где он сейчас — ничего не знаю. Если тебе станет легче от этой мысли, я действительно могу ощутить его присутствие. Правда, ему надо подобраться к тебе очень близко.       — Насколько близко?       — Ммм… — задумчиво протянул Итан. — Шага три.       Эми сжала губы в тонкую линию. Итан же слегка рассмеялся.       — Понимаю. Звучит так себе, но это пока я не восстановился. Давай выслушаем Доминика. Вдруг он окажется полезнее.       — Ты прав.       Подошел автобус, и Эми забралась внутрь. В салон сразу набилось много людей, но ей посчастливилось занять место возле окна. Соседнее сидение тоже быстро оказалось занято. Эми бросила осторожный взгляд в сторону своего соседа, который до этого стоял с ней на остановке. Ей показалось забавным, что они даже сейчас находились рядом. Видимо почувствовав чужой взгляд, бородатый мужчина повернулся к ней, и Эми не успела сделать вид, что разглядывает поручень. Пришлось неуклюже улыбнуться и поспешно отвернуться к окну.       А там — за стеклом — проносились бесконечно длинные улицы. Дома из темного кирпича, разноцветные входные двери, уютные лавочки и прогуливающиеся пешеходы. Автобус проехал мимо спуска в метро, и Эми невольно чуть напряглась. Все же тот случай довольно сильно напугал ее.       Рядом с окном вдруг оказалась птица, и Эми взволнованно приподняла брови, разглядывая вороньи перья. Крупный ворон летел со скоростью движения автобуса, слишком близко к ней. Если бы не стекло, она бы смогла погладить крупную птичью голову. Однако что-то в облике ворона показалось слишком мрачным, и Эми никак не могла понять, откуда взялись мурашки на коже. Все стало ясно, когда ворон повернул к ней голову, показывая зажатый в клюве влажный от крови склизкий человеческий глаз.       — Эми? — взволнованно произнес Итан — не смотри туда, дыши.       Она послушалась. Закрыла веки, прислонилась к холодному стеклу, чувствуя, как борется с ее кошмаром Итан. Клюв ворона застучал по стеклу...       — Все хорошо. Ты справишься. Почти все, — продолжал он ее подбадривать. — Попробуй ни о чем не думать.       Его настойчивые пальцы оглаживали ее веки, дотрагивались до затылка. И так продолжалось до тех пор, пока ей не стало лучше. Эми следовала всем его советам и вскоре почувствовала, как реальность вернулась: шелест страниц книги у пассажи позади, разговор по телефону откуда-то сбоку, автомобильный гудок с улицы. Она выбралась из вакуума и вздохнула полной грудью.       «Спасибо, Итан» — подумала она, уже не боясь открыть глаза. Но он ведь не мог читать ее мысли, поэтому Эми просто слегка улыбнулась своему отражению в окне.       — Однажды твое тело привыкнет ко мне, — задумчиво произнес он. — И тогда станет легче.       Эми едва заметно кивнула, и повернулась на своем месте, чтобы смотреть вперед. Как и в прошлый раз, она не знала, как следует относиться к намерению Итана остаться в ее сознании. Она постаралась думать исключительно логически и не обращать внимания на противоречивые чувства. Ей следовало больше узнать о нем.       «Но ему потребуется новый носитель, если он покинет меня? Хм, каким же Итан видит своего идеального носителя? Нужно будет спросить его». Потому что Эми хотелось знать, каким критериям ей следует соответствовать. К тому же она боялась, что они не поладят.       — Эм… — что-то явно взволновало Итана, он мялся и никак не мог решиться сказать вслух то, что хотел. — Эми…       Она нахмурилась, ничего не понимая. Только что ведь все было в порядке. Она пережила очередной кошмар, Итан опять спас ее сознание от помешательства. А теперь он беспокойно ворочается внутри. В итоге Итан громко цокнул языком, как если бы у него вообще был язык.       — Эми, пересядь на другое место, пожалуйста. Это уже слишком.       «Да в чем дело?» — никак не могла понять Эми. Она посмотрела вверх, в окно, обратно — в сторону водителя. Все так, как и было.       — Нет же, — недавно голос Итана был неловким, но теперь он слегка звенел от негодования, направленного на то, что его взволновало. — Вниз.       Она наклонила голову, посмотрела на свои колени, где лежала бежевая сумка из искусственной кожи. Ничего необычного. Тогда Эми слегка повернулась, чтобы увидеть руки своего соседа. А руки соседа ютились в штанах. Ширинка наполовину расстегнута, но содержимое, к счастью, полуприкрыто пальто. Эми в шоке распахнула глаза и подняла голову, тут же натыкаясь на усмешку из желтых кривых зубов.       На следующей же остановке Эми вышла. Ей хотелось стереть себе память. Однако собственное негодование тут же затухло под разбушевавшимся гневом Итана.       — Человеку дан разум, но некоторые предпочитают отдаваться во власть импульсивных, жалких, низменных желаний. Нет ничего более мерзкого. Что люди без разума? Отвратительные. Дрожащие. Сгустки. Плоти.       — Ого…       — Я воспринял все слишком остро. Извини, ты не должна была этого слышать.       — Нет, все в порядке.       — Правда?       — Ты ведь не имеешь тела как такового, — произнесла Эми и задумалась, можно ли телом назвать то подобие опухоли на рентгеновских снимках. — Логично предположить, что некоторые функции организма могут показаться тебе отвратительными.       — Нет! Вовсе нет! Я ничего не имею против организмов, напротив, ощущения, касания, нервное возбуждение, физические рефлексы, боль, удовольствие кажутся мне занимательными. Я не испытываю отвращения и к естественным потребностям человека, ведь тело — это работающий чувствительный механизм. Мой гнев был направлен исключительно на того мужчину за его отказ руководствоваться наиболее разумной своей частью… и потерпеть хотя бы до первой уборной комнаты. Ты, конечно, девушка красивая, но его поведения крайне возмутительно.       Эми споткнулась и чуть было не упала. Красивая? У Итана есть мера оценивания? И даже вкус? Она ничего не ответила, однако почувствовала, что покраснела. В молчании они проделали оставшийся путь.       Доминик сидел не за тем столиком, за которым они ели в прошлый раз, а гораздо ближе к дороге, словно в любой момент готовился подбежать к припаркованной неподалеку машине. Глаза то и дело метались в ее сторону. Но он и раньше казался человеком нетерпеливым, поэтому сложно было сказать — торопится он или нет.       — Здравствуй, Доминик, — поздоровалась Эми, присаживаясь напротив и разглядывая абсолютно мятую рубашку детектива. Доминик постоянно теребил верхнюю пуговицу, и та болталась на чудом держащейся нитке.       — Ага, — ответил он, по-прежнему оглядываясь, а потом его глаза вдруг вцепились в лицо Эми. — Ты выглядишь по-другому.       Эми понимала, что он не имеет ввиду внешность, но не чувствовала в себе каких-либо изменений. Доминик махнул рукой и пригнулся ближе.       — В общем, тут такое дело… — на секунду даже показалось, что его лицо стало смущенным. — Как и следовало догадаться, мы были на правильном пути. Ноа Барлоу, сын адвоката Найджел Барлоу, о котором мы говорили у меня дома, пропал сегодня утром.       Эми удивленно вздохнула и практически поперхнулась воздухом.       — Думаешь, это Льюис? Погоди, откуда тебе известно?       — Полагаю, надо начать все с начала. — Доминик всплеснул руками и отстранился, когда подошла официантка. Все же у пары лавочек было предусмотрено обслуживание клиентов за столиками — приятный сюрприз. Девушка принесла две чашки зеленого чая с лавандой и молоком, поставила их перед посетителями и ушла. Тогда Доминик сразу затороторил: — Вероятность того, что Льюис в своем нынешнем положении решит размениваться на сынка Найджела, была крайне мала. Вот настолько… — Доминик прищурился и показал на пальцах незначительное расстояние между стремящимися друг к другу большим и указательным пальцами. — Поэтому я сам не полез, но попросил одного моего знакомого, который работает в той же адвокатсткой конторе, внимательнее отнестись к Ноа. И вот, сегодня утром парень не вышел на работу. А у него, между прочим, слушание в суде.       Само небо стало темнее, только собранное лицо Доминика оставалось хорошо различимым. Эми почувствовала, как резко пересохло в ее горле.       — Сегодня утром… — повторила она. — Получается, он только-только пропал.       — Да. Именно так. Тревогу еще никто не забил.       Ей нужно было обдумать поступившую информацию. Эми склонила голову, смотря на поверхность стола. Через какое-то время она вновь решила поднять глаза на Доминика.       — Может быть, Ноа еще жив, — воспрянула духом Эми. — Доминик, мы должны найти его. Поехали.       Он посмотрел на нее, как на призера в турнире по тупости.       — Куда поехали? — и все сомнение мира отражалось в этих словах. — Если что, я уже был у него дома. Жена отправила Ноа на работу, после чего тот и пропал. В полицию, понятное дело, пока не сообщали. Вдруг он вообще не у Льюиса, а я тут драматизирую.       — А что подсказывает твоя интуиция?       Его обкусанные губы растянулись в злой саркастичной улыбке.       — Ты знаешь.       — Да. В противном случае ты бы ничего не сказал. Знаешь, я не думаю, что Льюис может скрываться далеко от дома Ноа. Одно дело передвигаться по городу в одиночку и совсем другое — похитить живого человека с самого утра. Он должен скрываться где-то поблизости. По крайней мере до тех пор, пока не убьет Ноа. Доминик, ты же детектив. Ты должен был понять это сразу.       — Эй! — профессиональная гордость была успешно задета. — Между прочим, я правда подумал об этом, но ничего подозрительного не нашел пока там ошивался. — Он отвел взгляд по какой-то причине. Эми была не особо сильно в распознавании чувств окружающих, но ей вдруг показалось, что Доминик что-то скрыл от нее. Немного подумав, она решила, что это не имеет никакого значения.       — Все равно, — Эми нахмурилась. — Теперь нас тр… двое. Посмотрим внимательнее. Две пары глаз и ушей лучше, чем одна. — Такое поведение не было свойственно Эми. Эта в некотором роде импульсивность ставила в тупик ее саму, не ожидающей от себя такой инициативности. Действовать без плана — страшно. Но она не могла вести себя по-другому, ведь речь шла о чужой жизни. Эми будет корить себя, если следующий репортаж будет про убитого адвоката Ноа Барлоу, а Льюис снова выйдет сухим из воды.       Итан предложил ей держаться подальше, но Эми уже все решила. В итоге он сдался, но посоветовал действовать быстро и решительно. К ним на стол села большая пухлая ворона, выглядела она почти как и та — из недавнего видения, только не было окровавленного глаза в клюве. Эми начинала понимать, что ее галлюцинации связаны с украденной книгой, ведь вороны выклевали глаза грешной монахине из второго рассказа.       Тогда Эми сжала руки в кулаки и встала из-за стола. Ей нужно было спасти адвоката. В конце концов, он, как один из тех, кто имел доступ к имуществу семьи Фрэмптонов, может быть ключом к загадке о первом томе «Интерлюдии длиною в жизнь».