***
Альбедо смотрит на показатели, параметры Альбериха темнеют, в раз тухнут и внутри самого техника, словно что-то обрывается. Он впервые ощущает на себе это понятие боли, ужасно неприятно. Он не помнил гибели всей своей нации, был мал, ему было плевать на смерти пилотов, но Кейа был другом, почти братом, и даже его каменное сердце прошибает от этой потери. Он собирается с мыслями, доводит операцию до конца вместе с Варкой, чьё лицо тоже перестало выражать какие-либо эмоции. Кажется, они трое всё-таки что-то для него значили. Панель загорается, оповещая о ранении второго пилота. Альбедо пытается связаться с Дилюком, но безуспешно, кажется, Феникс ушёл в забвение вслед за своим хозяином, техник даже не особо надеется уже найти и части корпуса. Больше всего его сейчас волнует Дилюк, спасательная капсула успела выйти из егеря, но пропала на радарах. Последнее, что показывало, это состояние омеги, он был ранен и серьезно, примерное местонахождение отмечалось в центре океана, и, блять, пока они туда прибудут, его может отнести на километры. Варка за спиной опережает его, приказывает егерям у разлома найти капсулу, те молча исполняют приказ, несмотря на свои раны и усталость. Впрочем, все безуспешно, Дилюк пропал. Варка рычит после трёх часов поисков, оповещает городскую полицию, чтобы держали сектор у океана под надзором, искали тоже. Он обязан найти этого омегу, он обещал Альбериху. Егеря возвращаются в штаб, каждый в свой ангар, и вот тут Альбедо срывается. Бросает наушники на панель, молнией вылетает из зала, проносится по коридорам и оказывается в ангаре. Двое пилотов, что упустили вишапа, уже стоят внизу, техники отделяют экзоскелет. Они ведут обычный разговор и, кажется, радуются победе. Альбедо не успевает остановить себя, это явно не его поведение, но в следующую секунду кулак впечатывается в лицо самого радостного. Эти суки не выполнили простейшую для них миссию и смеют радоваться. Блять, если б не они, Кейя бы выжил. Ярость заполняет вечно спокойного техника, эмоции выплескиваются через край, он буквально готов убить этих тварей. Его оттаскивают сильные руки, Дайн хватает Альбедо поперёк груди, уводя подальше от еле живого пилота. Второй стоит в панике, боится. Правильно, сука, бойся. Альбедо рычит, смотря на этих двух выживший, Дайн оттаскивает его дальше. - Альби, успокойся, от его смерти ты Кейю не вернёшь... – слова доходят до разума, Альбедо скребёт руки друга пальцами. Ещё минуту рычит, смотря на пилотов, но успокаивается. Маска полного безразличия возвращается, он выдыхает, обмякает в руках Дайна. Тот отпускает товарища, поправляет выбившуюся прядь из косы, сам разворачивается и идёт ко второму пилоту. Тот отлетает от удара, когда второй по силе альфа штаба, теперь уже первый, впечатывает кулак в его скулу. Дайн смотрит на упавшего пилота с ненавистью, но добивать или делать что-то ещё не станет. Гнев выплеснул, а как те будут жить дальше с осознанием своей никчемности, уже их дело. Он возвращается к другу, подхватывает того за плечо, и оба уходят из ангара. Сейчас есть дела куда важнее, им нужно найти Рагнвиндра, иначе Кейя их и с того света достанет. Им нужно сделать хоть что-то, чтобы оплатить ему годы дружбы и спасение всего мира. Исполнить последнее, что они могут, оберегать того, кого он так сильно любил. Вечер наступает быстро. Варка ходит из стороны в сторону по кабинету, порывается сам залезть в егеря и прочесать окрестности, но останавливает только Джинн. Стоит, смотрит на него красными, воспалёнными глазами, кажется, в штабе из них никто не рад этой победе в войне. Связь с полицией ничего не даёт, парня все ещё нет нигде на радаре. Варка готов себе волосы выдрать в беспокойстве от своей беспомощности в этом вопросе. К ночи ничего не меняется, телефон молчит. Трое альф уже вместе сидят в кабинете, Джинн переодически выходит, чтобы угомонить солдат в столовой, те по разному реагировали на победу, кто-то скорбел, другие радовались, и от этого получались стычки. Не всем было плевать на Альбериха, тот всё таки был лучшим пилотом, да и неплохим наставником. Звонок из города поступает уже к полуночи, Варка хватает трубку и подносит к уху. Слышится отчёт о патрулировании и что капсулу с пилотом нашли на берегу моряки. Дальше уже детали и адрес, пару слов о том, что парень сильно ранен. Альбедо и Дайн срываются с мест, Варка откладывает телефон. Сам он поехать не может, через пару часов будет видеоконференция с главами государств, нужно дать отчёт по закрытию разлома, после вообще есть риск, что его увезут на всякие обсуждения наград, абсолютно ненужная поебень сейчас, но быть он там обязан. Рассказав точное нахождение больницы, он выдыхает, знает, что эти двое сделают все, чтобы спасти мальчишку. Выдаёт полномочия вровень своим по решению и нахождению Рагнвиндра, как его подчиненного, на Альбедо. Те сидят в шаттле уже через полчаса сборов. Дорога до центра выматывает ожиданием, Дайн смотрит на взволнованное лицо друга, впрочем свое он не видит, но выглядит явно не лучше. Он задумывается, как бы он сам мог вот так потерять Люмин, и внутри что-то щемит. Не смог бы, им двоим придётся хорошо постараться, чтобы Дилюк смог это осилить и пережить. Огромное белое здание встречает их шумом скорых, мерцанием сигнального света и репортерами. Эти суки вечно знают все раньше них самих. Впрочем, кажется, их дальше улицы не пускают, зато альфы проходят без проблем. Их встречают медики, проводят по коридорам. Альбедо приходится подписать пару согласий на хирургическое вмешательство за Варку. Порывается сам попасть в операционную, но его не пускают, попытка ворваться грубой силой тоже осаждается. Им грозят, что вышвырнут их на улицу, и тогда техник оседает. Успокаивается, задаёт кучу вопросов о состоянии омеги, те его абсолютно не радуют. Пусть он и не был полноценным штатным медиком, но в общих чертах он мог понять насколько все плохо. Их держат у операционной до обеда следующего дня. Оба вымотанные последним боем, стрессом и переживаниями. Дайн засыпает прямо на стуле, приложив голову к стене, а вот техник прислушивается, словно пытается понять, что происходит за массивной дверью. В какой-то момент наступает полная тишина. Табло над дверью гаснет, слышатся шаги. Альбедо толкает друга в плечо, тот просыпается. Врач выходит из двери. Смотрит на двоих парней и вымучено, но улыбается. - Жить будет, но крови потерял много, и ожоги ещё заставят нас повозится с ним парочку дней. Альбедо кивает, было просится попасть внутрь, но хирург, проводивший операцию, отказывает. Говорит, что по учёту состояния Дилюка, будет согласовано посещение только ближе к вечеру, а пока всем стоит отдохнуть. Техник отстраняется, Дайн тоже садится обратно. Они решают остаться в больнице, медсестры сжаливаются и отпаивают их кофе, пуская к себе, чтобы привести внешний вид в порядок. К вечеру техника и правда пускают внутрь палаты, но Дайна оставляют за дверью. Тот особо ничем не поможет, а нагружать больного лишним феромоном и нахождением в палате не стоит. Альбедо не радует вид, он читает карту, находит там кучу несостыковок. Ему охуеть как надо забрать Дилюка в штаб, там, он уверен, его люди и он сам окажут Дилюку большее внимание. Да и оборудование в их арсенале куда продвинутей. Индивидуальные разработки как никак. Останавливает лишь спина омеги, ожоги действительно сильные. Ещё пару дней того просто нельзя транспортировать, это может повлечь за собой ещё большие повреждения, и Альбедо сдаётся. Он выходит, просит Дайна отправиться в штаб, передаёт ему целую кипу бумаг для Сахарозы, чтобы та успела подготовить к их возвращению все необходимое и была готова принять пациента. Альфа кивает, уточняет состояние омеги и уходит. Ещё два дня проходят в палате Дилюка, Альбедо внимательно следит за медиками, не вмешивается, но даёт понять, что за любую ошибку лично порвёт каждого. Третьи сутки наступают быстро, Дайн возвращается с военным шаттлом, Варкой и Сахарозой. Пока генерал доделывает официальные формальности, Альбедо следит, как отключают Дилюка от капельниц. Они вводят ему обезболивающего, чтобы тот пережил транспортировку, и лёгкую дозу снотворного. Ему не стоит пока просыпаться, чуть позже. До штаба добираются дольше обычного, шаттл едет со скоростью, комфортной для тела омеги. Альбедо и Дайн ведут долгий диалог между собой, потом Альбедо уходит к Сахарозе. Его «подземелье» действительно подготовили на славу, оборудовав в лучшем виде и содержании. Все, чтобы поднять Рагнвиндра обратно на ноги. Дилюка укладывают в специальное кресло, его ожоги будут ежеминутно обрабатываться специальным раствором. Конечно они уже не смогут вылечить его полностью из-за задержки в три дня, шрамы останутся, но вот полную дееспособность спины вернут. Впрочем, и самого омегу подлатают так, что будет как новенький. Измотанный, морально убитый, но физически здоровый. Над ним возится почти весь штат, кто-то ставит ещё пару игл ему под кожу, Сахароза занята длинными алыми прядями, собирая их в хвост где-то очень высоко на макушке. Ей очень важно сохранить их цвет и мягкость, чем явно не были заняты сотрудники в городской больнице. Альбедо не совсем понимает такой заботы, но не препятствует. Техник отходит от их подопечного и только тогда ощущает всю слабость собственного тела, оседает в соседнем кресле у стола и засыпает. Эти дни его вымотали, но сейчас, когда Дилюк в безопасности, он может позволить себе пару часов сна и отдыха. Сахароза ещё вертится у омеги, медленно чешет его алые локоны, приводит в порядок окончательно и только тогда уходит. Через час приносит к столу Альбедо ужин, ставит у самого носа, чтобы альфа очнулся, и тот правда просыпается. Они ужинают вместе, она отправляет его отдохнуть полноценно, обещая проследить за омегой, и техник нехотя, но соглашается, ему и правда это нужно. Девушка же, убрав за ними посуду, подтаскивает к Дилюку стул, садится с краю и, смотря на больного омегу, задумывается о чём-то своём, пока не слышит писк датчика. Переводит взгляд, видит табличку, оповещающую об изменении состояния и переводит взгляд на омегу, замечая, что тот очнулся. - П..привет… - заикается девушка, не зная, что правильнее говорить в таких случаях. В его конкретном случае. Мозг омеги с трудом фокусируется на чем-то одном, то и дело перескакивая на образы перед глазами и теми, что мелькают в голове, несмотря на то, что мысли идут медленно и тяжело, как патока. Он видит перед собой девушку, знает, что они знакомы, но в упор не может вспомнить как её зовут и где они вообще. Грудь давит, словно на ней что-то лежит. Он пытается сделать вдох, который получается слишком тяжёлым, сдавившим только сильнее. Чувство потерянности только усиливается, выходя слезами, да только грудь каждый раз на сиплом выдохе давит все сильнее, пока мозг не отключается от нехватки кислорода. В следующий раз он открывает глаза под весёлое щебетание репортёров в телевизоре с рассказом о том, как доблестные егеря закрыли разлом и угроза вишапов устранена. Егеря, егеря, егеря. Он был в них. Он и… Голова болит, пульсируя в виске. Дилюк морщится, со стоном кладя руку себе на лицо, и почти сразу отводит в сторону, смотря на несколько трубок в ней. Фокус меняется, переходя на парня со светлыми волосами, стоящего рядом. Он хмурый, будто бы помятый, с синяками от недосыпа, но облегчением в глазах. Они знакомы, но почему так сложно вспомнить? Он что-то потерял и забыл об этом. - Что..? – попытка заговорить мгновенно наказуема раздирающим горло кашлем, от которого в спине боль просто адская, и кашель мешается со стонами боли. Странный парень быстро оказывается рядом, машет куда-то в сторону рукой, по венам пускается что-то ещё. Что-то, что опять уносит в спасительное забвение без боли. Рагнвиндр уже теряется в том, который раз он открывает глаза. В этот раз более осознанно, с пониманием происходящего. Альбедо сидит рядом, спиной к нему, что-то читает. Прибор пищит, выдавая омегу с головой, и тот сам тихо зовёт парня. - Он… - дыхание сбивается, сжимая горло, – нашли? Очередной глупый вопрос, но маленькая надежда, что он может своего альфу хоть похоронить нормально, а не как отца, где лишь надгробие и целая пустота под ним. Как бы больно не было и не разрывало все внутри. Он смотрит несколько секунд на техника, по взгляду понимая ответ, и опускает голову, едва слышно воя сквозь зубы. Живи дальше и будь счастлив? Альберих, юморист хуев. В каком месте он его не достоин? Кретин. Тупой альфа. Дилюк варится в своём горе, сгорая до тла, оставаясь в одиночестве. Он уже похоронил отца, почему ему снова нужно проходить через это дерьмо, только теперь в одиночестве!?***
Варка, узнав, что Дилюк почти полностью пришёл в себя, дал ему пять часов, чтобы очухаться, а потом его кинут на растерзание паппараций и объявят героем. И не возразить, слишком тошно физически и херово морально. Важные шишки поголовно фальшиво улыбались, откровенно скучая и вызывая желание врезать им по роже. Вспышки камер снова вызывают панику и иррациональный страх. Он быстро теряется в вопросах, отчего половину отвечают за него Варка и Джинн. Парадник давит на грудь, из-за этого дышать тяжело, в нем в принципе стало слишком некомфортно. Кто-то пихал его под бок, прося собраться, но Рагнвиндр то и дело вылетал в прострацию, пропуская все мимо ушей, и словно оказывался в другой точке площадки, не то оттесняемый самим генералом, не то паппараций. Полностью прийти в себя удалось лишь спустя несколько минут в подвале Альбедо, склонившись над ведром, выблевывая то немногое, что удалось съесть перед всей мишурой с показушничеством. Сахароза любезно приготовила чай, и Дилюк держал его обеими руками, жалея, что не может впитать это тепло всем телом сразу. Спина, едва начавшая заживать, очень болезненно отреагировала как на напряжение при рвоте, так и на дальнейшее давление со стороны парадника, обтянувшего спину. - Я сейчас ослепну, – пробубнел омега, когда техник в очередной раз посветил фонариком в глаз, проверяя реакцию. Дилюк медленно выдохнул, понимая, что его действительно начинает отпускать, и чай девушки помогает очень даже, – это моё? – вдруг спросил он у Альбедо, замечая один лист на столе парня. Получив кивок, омега взял лист с анализами, хмуро изучая содержимое. С последнего осмотра у него прошло от силы полгода, и до этого приходилось регулярно проходить комиссии, поэтому основные показатели тот знал прекрасно. - У меня что, рак? – видя непонимающий взгляд со стороны альфы, Дилюк поставил кружку подальше от бумаг и повернул лист к блондину, тыча пальцем на один из показателей, – этого не было и быть не должно. Его предупреждали, что пустые течки и отказ от интимных сфер жизни могут привести к кистам, но была надежда, что они рассосутся как-то сами. Но хер знает, что там в разломе было, может задело радиацией или новым видом волн, что все пошло по пизде и начались какие-нибудь метастазы. Альбедо был не особо доволен тем, как мало времени Варка дал на очухивание омеги. С его ожогами долгие передвижения были не лучшим решением. Конечно идеальным вариантом оставалось держать того на обработке раствором ещё недельку, тогда и шрамы будут меньше и процесс восстановления лучше. Вот только особо времени и не было. Нужно было скорее устроить все эти встречи, да и церемония прощания с Альберихом будет уже в эти выходные. Как бы сложно не было им всем, но присутствовать они обязаны. Почтить друга, солдата, героя хотелось очень многим, хоть тело того ещё и не найдено. К возвращению омеги с конференции техник был готов. Правда к тому, что того вывернет почти с порога - не особо. С тем и по показателям творилось что-то неладное, а теперь, когда тот склонился над ведром, Альбедо уже конкретно забеспокоился. Проведя столько времени за техникой и изучением альф, он не всегда до конца мог понимать физиологию омег, хоть и подтягивал свои знания уже которую неделю. Рак? Отвлек его от собственных мыслей вопрос омеги. По анализам установить именно его было невозможно, не дотягивало, но то, что что-то там есть, это точно. Альбедо как-то не успевал до этого обследовать его матку, время уходило на ожоги и приведение того в чувство, но сейчас... - Раздевайся... – командует он, спеша за нужным специалистом. Внутри что-то давит, кажется, у самого безэмоционального альфы штаба возникла тревога. Слишком много новых чувств для него за последнее время. Он проходит в соседнюю комнату-кабинет, где было несколько аппаратов диагностики с бетой, экспертом, что он пригласил ассистировать ему во время лечения Рагнвиндра. Альбедо знал все об альфах, но вот омеги иной случай, он один бы не справился. Он техник, а не медик. В кабинете со вчерашней ночи ещё работал телевизор, новости его, конечно, не успокаивали, но давали понимать, что там сейчас происходит в мире. Бета прошёл к аппарату, включил его, стал настраивать и подготавливаться, пока Дилюк снимал с себя вещи. Телевизор привлёк внимание шумной заставкой новостей, экстренный выпуск? Что-то произошло? Рагнвиндр лёг на кушетку, медик принялся за осмотр, упирая взгляд в монитор аппарата узи, и Альбедо за его спиной тоже стал всматриваться. Минуту, две, Альбедо слышит, как в телевизоре за спиной объявляют о срочных известиях. Краем глаза он почему-то цепляется за яркую картинку на экране телевизора. Ведущий новостей сообщает, что корреспондентам, дежурящим у центральной больницы, попали в руки очень интересные данные. Альбедо уже успевает догадаться о теме сенсации, потому что сам видит ее в мониторе аппарата узи, когда ведущий объявляет это на всю страну, а дальше уже и явно мир. Рагнвиндр герой, один из тех, кто спас планету. Это значит, что уже через пару минут все новости будут пестреть о том, что тот оказался омегой. Беременной омегой в армии, пилотом егеря, пилотом феникса. Блять они в полной жопе.