Tales of the Moon (Сказки о Луне)

Глава 22 : Удары молнии — Мы не назовём его «Остров львов»!» — яростно воскликнул Иккинг в знак протеста, потянувшись, чтобы попытаться отобрать уголь у седовласого подростка. Тот нахмурился в ответ на Всадника, отходя все дальше от него: — Ты сказал, что я могу сам назвать его! — — Я сказал, что у тебя есть право голоса,  а не то, что у тебя есть полные права на имя для острова! — — Но он действительно похож на льва! Ты не можешь этого отрицать! — — Конечно. — согласился Иккинг, прежде чем его глаза неодобрительно сузились. — Это все еще не означает, что мы должны назвать его «Львиный остров». Я определенно беру свои слова назад о том, что ты можешь давать ему имя. — — Никаких возвратов, ты жульничаешь! — возразил Джек. Быстро отскочив назад с края утеса, где они стояли. Остров был скалистым и они возвышались над краем, в тот момент когда другой предпринял еще одну попытку отобрать карту у Джека. — Кроме того, твои навыки называния ничуть не лучше! Кто называет остров «Темная бездна»? — Иккинг уставился на седовласого, который прыгал, чтобы избежать его ударов. Честно говоря, Джек почему-то всегда был таким непостоянным, что казалось, будто его уносит сам ветер. — Ну, на острове было темно! И там были эти подземные туннели, так что это должно означать, что у него есть глубокая система пещер! Что плохого в том, чтобы назвать его «Темная бездна»?!» — — Звучит как дыра в океане! — прошипел Джек в ответ, размахивая руками, как жестикулируя ими, так и для того чтобы помешать рыжеволосому подростку схватиться за уголь или карту, которую он держал. — Это необитаемый скалистый остров с Гронклями и Землетрясами, по-видимому, но название звучит так, будто ты видишь дыру в океане вместо острова! — — Как. Смело. Ты. — выпалил наездник Ночной Фурии, прежде чем броситься на другого подростка, который вскрикнул, увернувшись. — Темная Бездна - вполне приемлемое название. Большое спасибо! Только один человек может придумать так много хороших имен, верно?! — Два подростка продолжали ссориться бегая туда-сюда. В конце концов, Джек убежал от рыжеволосого, все еще кричащего на него и, как и ожидалось, их спутники-драконы просто смотрели на них со стороны с едва скрываемым раздражением, внимательно следя за действиями своих всадников. — Люди такие странные. — внезапно заметил Беззубик. — Почему они устраивают такой странный брачный танец? — Фростбит кивнула в знак согласия, несмотря на то, что ее взгляд был прикован исключительно к бегущему вокруг Лунному Дракону. — Я никогда не могла понять их способы находить себе пару. Они всегда так не решаются подойти друг к другу. Что такого сложного в том, чтобы подойти к потенциальному партнеру и заявить о своем интересе. Что, если есть еще кто-то, кто тоже заинтересован в их потенциальной паре? — — Кажется, они всегда исполняют этот брачный танец со своими предполагаемыми возлюбленными. Я помню, когда мой человек делал то же самое с человеческой девушкой Змеевика. — добавил Беззубик, следя взглядом за тем, как его всадник в данный момент пытается преградить путь молодому Лунному Дракону. — Тогда твоему человеку нужно поработать над навыками ухаживаний. — фыркнула Разнокрыл. — если его тактика была недостаточно хороша, чтобы произвести впечатление на эту человеческую девушку, почему он думает, что сможет произвести впечатление на нашего Принца? — Ночная Фурия ощетинилась при этих словах: — Эй! Мой человек отлично подходит для всех! Даже для Принца! —Беззубик огрызнулся, защищая своего всадника: — В конце концов, ему удалось победить Голодного и выжить, чтобы рассказать эту историю. Не многие способны на такие подвиги, особенно в столь юном возрасте. — — Хорошо. — неохотно согласилась Обмороженная, слегка опустив голову в знак извинения. — Твой человек не так уж и плох для Принца, учитывая всех остальных здесь. Но ты должен согласиться, что ему нужно поработать над своими ухаживаниями! — Несмотря на преданность и любовь Беззубика к своему наезднику, Ночной Фурии пришлось признать, что его человек был совершенно безнадежен в ухаживании и даже в том, чтобы заинтересовать своих потенциальных товарищей. Еще до прибытия молодого Лунного Дракона его человек проводил с ним больше времени, а не с наездником Змеевика. Что-то, что смутило Беззубика, поскольку Ночная Фурия думала, что эти двое начнут свои ухаживания после того, как его наездник докажет свою ценность, победив Голодного. Пока драконы продолжали обсуждать, как Драконьему Всаднику лучше ухаживать за молодым Лунным Драконом, используя советы и идеи как от Обморожения, так и от Беззубика, они оба, похоже, забыли про одну важную деталь. Возможно, это было свидетельством того, насколько комфортно им стало жить на Олухе, где было обычным явлением слышать, как драконы свободно разговаривают друг с другом, потому что никто не мог подумать, что они общаются. Если не считать того факта, что с прибывшими на Олух Джеком и его Стражами теперь были люди, способные понять их речь. Джек, который слушал – и слышал – каждое слово, которое говорили два дракона. Парень изо всех сил боролся, чтобы не позволить своей реакции проявиться внешне, когда он схватился с Иккингом за угольную палочку. — «Вы двое заткнитесь со своими ухаживаниями! — Джек мысленно закричал: — Это не ухаживание! Никаких ухаживаний!» — Что бы эти двое ни хотели ответить, Джек потерял бдительность, поскольку позади него раздалось торжествующее «Ага» прежде чем седовласый подросток был схвачен, это действие вызвало испуганный визг, прежде чем оба парня упали. К счастью, до этого они вдвоем отошли дальше от края утеса из-за всей их борьбы за карту, из-за которой они покатились к пышной траве, где находились их драконы, а не к морю внизу. Джек приземлился на спину, из его губ вырвался резкий выдох, карта и уголь крепко сжались в вытянутых руках, которые он все еще пытался удержать от Иккинга. С другой стороны, рыжеволосый подросток стоял на коленях над молодым Лунным Драконом, вытянув руки, на расстоянии волоска от лица Джека, пытаясь не дать ему врезаться в другого. На мгновение двое подростков почти не шевелились, просто смотрели друг на друга с молчаливым удивлением, лица были в нескольких дюймах друг от друга, пытаясь отдышаться. Джек чувствовал, что звуки с внешнего мира будто размыты, заглушенный звуками его собственного стучащего сердца и порывом ветра. — Ты в порядке? — наконец выговорил Иккинг, обеспокоенно глядя вниз зелеными глазами. Джек моргнул, его тело напряглось в тихой панике. — Д-да, — слегка запнулся он. — Я в порядке а ты? — — Ну, все в целости и сохранности, так что это хорошо. — ответил рыжеволосый подросток, взглянув на свой протез. — Я не вижу никаких повреждений на своей ноге, и это хорошая новость, хотя у меня есть запасные, иногда очень больно их чинить. — Осознание промелькнуло в голове голубоглазого, когда его взгляд переместился на деревянный протез, который теперь действует как левая нога викинга. Джек как можно лучше всмотрелся в механизм с того места, где лежал на земле. — Больно? — зеленые глаза моргнули от резкого вопроса, прежде чем смягчились от искреннего любопытства и беспокойства на лице Джека. — Иногда. — осторожно отвечает он, сосредоточив взгляд на доказательствах того, что он выжил после встречи с Красной Смертью. — В основном это не больно, но бывают случаи, когда я чувствую боль. Такое ощущение, что она все еще здесь, но это не так, и, несмотря на чувство боли, я ничего не могу с этим поделать. — — Готи, наша деревенская старейшина, называет их фантомными болями. Со временем я научился с этим жить. — закончил Иккинг почти шепотом. — Мне жаль слышать, что это все еще причиняет тебе боль, даже спустя столько времени. — тихо пробормотал Джек, переводя глаза и торжественно глядя на зелень. — Но я полагаю, что это тоже по-своему хорошо. — сказал он. — По своему хорошо?— повторил Драконий Всадник, склонив голову одновременно от любопытства и замешательства. — В конце концов, это доказательство того, что, несмотря на все, через что тебе пришлось пройти, ты все еще здесь; живой. — Челюсть Иккинга отвисла от этих тихих, искренних слов. Любой ответ застрял на его языке. Ой. Никто никогда раньше не говорил этого просто так. Не то чтобы они не были рады, что Иккинг пережил битву с Красной Смертью, это было единственное, что было совершенно заметно даже на обычно неодобрительном лице его отца. Однако через какой-то момент рыжеволосому подростку стало очевидно, что, несмотря на их взгляды благодарности и зарождающейся гордости, некоторые жители деревни также бросали на него тонкие взгляды с жалостью. Жаль, что ему не удалось выйти из боя полностью невредимым. Жаль, что ему пришлось теперь жить с протезом ноги. Жаль, что единственный наследник Берка теперь стал инвалидом. Конечно, все их жалостливые взгляды никогда не мешали Иккингу прославляться как герой за то, что ему не только удалось случайно спасти Берк, но и за то, как ему удалось положить начало эре мира между драконами и викингами. И с течением времени его репутация только росла: он был известен как местный эксперт по драконам и лучший летчик, основал Академию Драконов и возглавил Наездников Драконов. С его растущими достижениями количество лиц, выражающих жалость уменьшалось, пока не исчезло полностью. Каштанововолосый подросток успешно доказал, что, несмотря ни на что, он по-прежнему столь же достоин быть наследником племени Волосатых Хулиганов. И поэтому Иккинг научился отбрасывать в сторону то, как жители деревни первоначально рассматривали его выживание после Красной Смерти. Довольный тем, что просто доказывал неправоту их слов, продолжая открывать дракона за драконом, остров за островом вместе с Беззубиком. Вот почему слова Джека так его удивили. Ибо это был человек, который признавал его шрамы и в то же время принимал их как доказательство того, что он был на волосок от смерти. Джек не испытывал ни малейшего отвращения или предубеждения по поводу того, что у него был протез. Не бросал на него жалостливые взгляды, которые часто бросали люди, когда узнавали, почему ему вообще понадобился протез. Однако седовласый подросток просто сказал, что его травма является доказательством того, что он жив. То, что это было доказательством того, что, несмотря ни на что, ему удалось пережить одно из самых смертоносных столкновений, с которыми мог столкнуться любой человек - если оглянуться назад - довольно легкие травмы. Медленно на лице рыжеволосого подростка появилась маленькая, но блестящая улыбка. — Спасибо, Джек. — произнес Иккинг благодарным шепотом, голос был наполнен различными эмоциями, которые он чувствовал, но не мог высказать вслух. Ни один из подростков даже не заметил, что расстояние между ними начало медленно уменьшаться, пока их лица не оказались всего в нескольких дюймах друг от друга. Несмотря на это, двое подростков, казалось, были совершенно довольны пространством между ними, нежно прижавшись лбами и глядя друг на друга. Затем зеленые глаза, казалось, стали более решительными, когда рыжеволосый подросток наклонился, что привело к тому, что синеглазый удивлённо распахнул глаза, одновременно в панике и предвкушении. Конечно, именно тогда Беззубик помчался к ним с липкой улыбкой на лице, жадно облизывая и своего наездника, и его потенциального партнера. — Беззубик! — Раздались два разных крика имени дракона: один с раздражением, а другой под яркий смех. — Беззубик, ты же знаешь, что это не смывается! — пожаловался Иккинг, перекатываясь в сторону, чтобы избежать попыток дракона вылизать его. Это означало, что вместо этого Джек был открыт для атак, и Ночная Фурия с радостью воспользовалась этой возможностью, оставив своего наездника в пользу молодого Лунного Дракона. — Беззубик, стой! — Беловолосый подросток выдохнул, изо всех сил пытаясь освободиться из хватки дракона. — Иккинг, ты предатель! — Лучше ты, чем я. — — Почему ты… Атакуй его обморожение! — — Что?! Это мошенничество… — У Драконьего Всадника так и не было возможности закончить свои обвинения, так как Разнокрыл, не теряя времени, последовала инструкциям своего всадника, немедленно набросившись на подростка, чтобы самой начать лизать его. Не обращая внимания на трясущиеся конечности и протесты своего нынешнего пленника, дракон принялась за работу, ухаживая за рыжеволосым подростком и обнюхивая его. Хотя она не могла — несмотря на все свои усилия — конкурировать с Ночной Фурии на подростка, этого было бы достаточно, чтобы показать другим драконам, что она и ее наездник имеют права на человека. Возможно, этого будет достаточно, чтобы Змеевик и ее наездник либо отступили, либо оспорили ее притязания. Конечно, они не могут ожидать, что никто в конечном итоге не оспорит их слабые заявления на человека, ни один дракон в здравом уме не позволит потенциальной связи оставаться неподтвержденной так долго. — Ну, это их потеря. — тихо подумала Обмороженная, бросив быстрый взгляд на Ночную Фурию, которая занимала свего подопечного мольбами о ласках и рыбе. И если вскоре они окажутся расплостаными на траве с широкими ухмылками на лицах и глядя в небо, то это будет тем лучше. _________________ Солнце только начало садиться, когда двое подростков и их спутники-драконы вернулись в Олух. Хотя это была не одна из самых продуктивных прогулок Иккинга, учитывая, как легко Джек отвлекался практически на все, с чем они сталкивались. Наездник Ночной Фурии всегда слышал от своих друзей, как он добивался успеха во время исследования новых островов или драконов, однако Джек мог бы соперничать с ним в этом аспекте. На самом деле было приятно увидеть кого-то, кто с таким же энтузиазмом относится к драконам, как и он. Конечно же, ещё есть Рыбьеног, который был полон решимости заполнить Книгу Драконов. Но почему-то все было по-другому. Очарование и интерес Рыбьенога к драконам были в основном связаны с тем, что более крупный подросток был заинтересован в их изучении по академическим причинам. С другой стороны, у Иккинга не было никакой конкретной причины, почему он так очарован драконами. Первоначально это было средством наконец произвести впечатление на своего отца и доказать свою ценность как викинга, но затем все изменилось, когда он действительно встретил Беззубика. Теперь любопытство рыжеволосого подростка было скорее желанием понять их, чем что-либо еще. Он заметил, что это черта, которую он, похоже, разделял с Джеком. Возможно, именно поэтому его общение с Джеком отличалось от общения с другими его друзьями. В отличие от других Наездников на Драконах, Джек, казалось, понимал и даже разделял его энтузиазм по отношению к драконам. Это было глотком свежего воздуха для рыжеволосого подростка. Как бы сильно он ни любил своих друзей, было приятно иметь кого-то, кто был так же взволнован, как и он, когда дело доходило до открытия новых видов драконов. Не говоря уже о том, что, когда он был с седовласым, он не был обременен своей репутацией. На мгновение он не был Наследником племени Волосатых Хулиганов, он не был лидером Наездников Драконов или главой Академии Драконов. Он был просто Иккингом. Он забыл, каково это — быть просто Иккингом. Не поймите его неправильно, Иккинг всегда будет благодарен и горд тем, что жители Олуха теперь так высоко уважают его и что он меняет остров к лучшему. Но иногда было приятно просто не беспокоиться о решении проблем других людей и иметь возможность реализовать свои собственные желания. Проведя время с Джеком, он почувствовал себя так же, как в полете с Беззубиком. Это было странно-комфортно, будто освобождение. Однако в то же время это чувство напугало рыжеволосого. Он никогда раньше не чувствовал себя так, несмотря на то, что он был сильно и долгое время влюблен в Астрид, наездник Ночной Фурии не мог не заметить, что это было не то же самое. Он влюбился в Астрид из-за ее красоты и силы, из-за того, что она идеально воплощала образ Девы-Воительницы и была идеальной женой для викинга. Но это было еще до того, как Иккинг действительно познакомился с блондинкой-подростком. Хотя она по-прежнему была красива и являла собой прекрасный пример викинга, в Астрид было нечто большее: временами она храбрая и темпераментная, она глубоко заботится об их деревне и с нетерпением ждет возможности построить жизнь и наследие на Олухе. Быть с Астрид кажется почти правильным выбором, которого люди ожидали от него, особенно после его встречи с Красной Смертью и последующего изменения в их отношениях. Но иногда он чувствовал себя пойманным в ловушку тех самых ожиданий, которые люди возлагали на него. Не сказать, что у него нет никаких чувств к воительнице, но в их отношениях было явно еще неясно, к какому исходу они придут. С Джеком все было по-другому. Хотя Иккинг не так давно встретил седовласого подростка, он мог с уверенностью сказать, что всегда с нетерпением ждал встречи с другим юношей. Находить способы проводить с ним время всякий раз, когда он мог, это было так похоже на то, как он чувствовал себя раньше… — Иккинг! Смотри! — крик Джека вырвал Всадника на Драконе из его мыслей. Упомянутый подросток отреагировал, в панике повернув голову в сторону седовласого. — Что?! Что такое Джек? Ты что-то видел? — — Там! Ты это видишь? – спросил Джек, указывая на нечто похожее на большой сломанный кусок льда, плавающий в воде. — Ты имеешь в виду тот айсберг? — — Да! Похоже, в нем что-то есть, ты видишь это? — Зеленые глаза прищурились, пытаясь мельком увидеть то, о чем говорил седовласый подросток. — Я ничего не вижу, ты уверен, что не ошибся? Губы Джека растянулись в восторженной ухмылке. — Есть один способ это выяснить! — без колебаний беловолосый и его Разнокрыл нырнули в пике, направляясь прямо к упомянутому им айсбергу. — Джек! — раздражённо крикнул Иккинг. — Нам действительно следует быть осторожнее с этим! — — Живем всего один раз, Иккинг! — Послышался громкий стон, прежде чем порыв ветра сзади предупредил его, что всадник Ночной Фурии быстро следует за ним. Джек ярко ухмыльнулся, в мыслях подумав : «Наконец-то что-то веселое». __________________ Когда два дракона приблизились к большому айсбергу, в каштановом подростке зародилось чувство предвкушения. Который тут же затих, когда он не увидел во льду ничего необычного. Хотя тот факт, что вокруг плавал айсберг, был странным, в самом айсберге не было ничего необычного. — Джек, просто признай, что ты, вероятно, спутал его с одним из камней или чем-то еще. — пожаловался Иккинг, готовый отогнать Беззубика от огромной ледяной конструкции и отправиться домой. Едва замечая почти нытье каштанового, Джек просто двинулся вперед, разворачиваясь, чтобы облететь айсберг. Иккинг устало вздохнул, но послушно последовал за ним, а это означало, что он как раз успел увидеть, как голубые глаза другого подростка расширились от шока. — Что? Ты нашел что-нибудь… — Всадник Дракона почувствовал, как его голос затих, когда он увидел перед собой зрелище. — Ой. Ну, это что-то. — Джек хрипло рассмеялся, вероятно, сам все еще находясь в шоке и трепете от этого зрелища. — Это одно слово, ладно, ты знаешь, что это за Дракон? — Иккинг увидел большого дракона, фиолетово-серого цвета с распростертыми крыльями, вмерзшего в лед. Взглянув на наиболее заметные черты дракона, включая его колючий хвост, белое подбрюшье и шипы, украшающие его голову. Рыжеволосый подросток почувствовал, как его глаза расширились от узнавания, а тело напряглось, когда он резко вздохнул. — Это Скрилл. —