Убей, если не можешь спасти

Дерек наложил в тарелку побольше макарон и подвинул еë Стайлзу. Они недавно вернулись в город и, решив не заходить к стае в лофт, сразу поехали к Дереку. — Дерек, я же сказал, что не хочу есть. — Стилински кинул на него короткий взгляд. — Стайлз, — рыкнул оборотень, а затем глубоко вздохнул. Этот парень его в могилу сведёт, ей-Богу. — Мы провели в дороге больше четырех часов без перерыва. И это учитывая, что после пыток ты съел всего один бургер. И было это позавчера! Всë остальное время ты просто пил сок. Ты не можешь не хотеть есть. Стайлз удивлённо посмотрел на оборотня. В груди стало так тепло, словно кто-то разлил кружку с кипятком. От Хейла он точно этого не ожидал. Скорее Питер влюбится как школьник и будет просить у Стайлза советов, чем он поверит в то, что Дерек заботится о нëм. Парень саркастично хмыкнул, выводя всë на шутку, хотя где-то на подкорке сознания образовался вопрос: благодарить Дерека за заботу или бояться подобного проявления человечности Хейла, ведь кто знает, что ещë замечает зоркий глаз оборотня?.. — Ого. Не знал, что ты записался в сталкеры Стайлза. Тебе настолько нечем заняться? — Стайлз, это не тема для шуток. Ты получил довольно сильные увечья от этой сучки Марго. Тебе нужно восстановить силы. К тому же послезавтра, если ты не забыл, ритуал. — Послезавтра? — внезапно севшим голосом переспросил Стайлз. Дерек заметил внезапную перемену в голосе парня, но постарался не подавать виду. — Да. Завтра утром придет Дитон и объяснит подробности. А ещë завтра тебе нужно будет сварить зелье. Стилински кивнул. — Хм… А знаешь что?.. Давай-ка поиграем в вопрос-ответ? А то как-то не хочется идти неподготовленным на тест твоих родственников. — внезапно выпалил Стайлз. — Давай, а то придём на ритуал, как двоечники на контрольную. Стайлз, который не ожидал, что Дерек так спокойно, без подколов и кульбитов бровей примет его предложение, поперхнулся. — Начинай. — буркнул парень, засовывая в рот ложку макарон. Как только он прожевал их, то почувствовал дикий голод. Что ж, видимо, не зря говорят, что аппетит приходит с едой. — Что насчёт твоего СДВГ? Стайлз громко сглотнул. Он медленно начал проваливаться в детство, когда умерла его мама, а у отца были серьёзные проблемы с алкоголем. Парень не поднимал глаза на Дерека, надеясь на то, что оборотень не заметит его состояния. Или, по крайней мере, сделает вид, что не заметил. — СДВГ — это врождённое состояние мозга, его можно контролировать, и обычно оно даже особо не мешает. Но если случается какое-то сильное потрясение, то мозг ищет способ защиты, и тогда синдром выходит из-под контроля. У него есть несколько подвидов. Я попался на гиперактивности. Парень выдавил подобие улыбки. Ему категорически не хотелось говорить на эту тему, но он понимал, что только так у них с Дереком может появился шанс выиграть в схватке с духом лисы. — Когда умерла мама…— продолжил Стайлз. Дерек неожиданно чуть сжал его руку, выражая молчаливую поддержку, из-за чего Стилински чуть вздрогнул. — …папа тяжело переживал еë утрату и нередко прикладывался к бутылке. Ему даже на работе дали затяжной отпуск, чтобы он пришёл в себя. Но, тем не менее, лучше не стало ни через месяц, ни через год. Я же переживал еë смерть иначе. Как сказал психотерапевт, своей гиперактивностью я старался отвести внимание окружающих от еë гибели. Врачи прописали мне Адеролл, но помогает он только тогда, когда внешние факторы не дают мозгу причин для усиленной защиты. В целом всë было относительно в порядке, до того момента, пока Скотта не укусил наш дорогой зомби-дядюшка. — Так аддерол тебе больше не помогает? — Практически нет. Только чуть сдерживает. — честно признался юноша, почесав затылок. — Ясно, теперь ты. Стайлз задумался. О чëм он хотел бы узнать? Что он хочет узнать о том, кто фактически берёт его себе в мужья. — Время, когда вы с Лорой жили в Нью-Йорке. — наконец проговорил Стайлз. — Что там происходило? — Когда мы туда приехали, мне было 17 лет. В любое другое время, я бы вовсю веселился, искал новые знакомства, девчонок… Но я не мог веселиться, зная, что вся моя семья погибла. Учитывая, что в еë гибели виноват я. — Дерек говорил абсолютно спокойно, но Стайлз понимал, что это спокойствие напускное. Даже сейчас, спустя столько времени, грудную клетку Хейла жгло чересчур навязчивое чувство вины, даже несмотря на то, что оборотень уже давно научился не обращать на него внимания. Это напоминало игру ребёнка в прятки. Малыш прячет глаза в ладошках, находясь в святой уверенности, что если не видит он, то не увидят и его. Так и Дерек предпочитал не замечать родные лица в кошмарах, надеясь, что тогда тяжесть в груди рассосётся сама собой. Хейл поднял брови в своей излюбленной манере, но маска «твоë горло — мои зубы» давала трещины. Дереку этот категорически не нравилось, и он был без малейшего понятия, отчего так легко заговорил с этим парнем на тему, которую никогда, и не с кем не обговаривал. Это казалось какой-то дикостью. Но самое страшное заключалось в том, что Дереку эта дикость нравилась. Нравилось осознание того, что он может выговориться, и это навсегда останется в стенах этой комнаты. А то, что так и будет, Дерек не сомневался ни на секунду. — Я виноват в гибели мамы. — неожиданно произнёс Стайлз. — Стайлз, что ты несёшь? — Еë болезнь получила развитие из-за моего рождения. Плюс, воспитание маленького шебутного ребёнка то ещë занятие. — пояснил юноша, откинувшись на спинку стула. — Но причëм тут ты? Ты не мог знать, что твоë рождение станет причиной еë гибели. — А-а-а… Вот как. — протянул Стайлз. Дереку почему-то показалось, что у Стилински был весьма довольный тон. Как у кота, поймавшего мышку. Сравнение Стилински с котом позабавило Дерека, из-за чего уголки губ предательски поползли вверх. Он кое-как сохранил маску отстранённости, но следующие слова Стайлза послали эту маску ко всём чертям: — А ты значит мог знать, что девушка, которая тебе нравится, чокнутая охотница, лелеющая мечты о том, как бы приготовить блюдо «копчёные хейлы»? А, так вот оно к чему. А Дерек ещë думает, как такой умный человек как Стайлз, мог прийти к такому ошибочному выводу. А он оказывается просто проецирует ситуацию Дерека. Вот же чёртов недопсихолог! — Стайлз, это… — Хейл потёр переносицу, но договорить ему не дали. — Это не другое. Запомни раз и навсегда: ты виноват в пожаре не больше, чем я повинен в смерти моей мамы. — отрезал Стайлз. — Так что там в Нью-Йорке? Дерек поперхнулся от такой непосредственности, но продолжил: — Я закрылся в себе. Очень закрылся. Наверное, тогда во мне и появились качества, из-за которых ты теперь называешь меня хмуроволком. Я не подпускал к себе никого, включая Лору. Хотя она и сама не особо пыталась. Если я переживал свою боль с помощью усиленных занятий спортом и учебой, то сестра предпочла топить еë в текиле, мартини, абсенте и всëм, что имеет спиртовую основу. А потом она решила съездить в Бейкон Хиллс, и моя жизнь перевернулась с ног на голову. — оба парня как-то одновременно замолчали, понимая, что слова будут лишними. — Почему вы расстались с Лидией? — наконец спросил Дерек. — Просто мы поняли, что не подходим друг другу. — ответил Стайлз и поморщился от такой банальщины. — Но ты же столько за ней бегал. С начальной школы, если не ошибаюсь? — не унимался Хейл. Лидия и Стайлз действительно были красивой парой, кто бы что не говорил. Они дополняли друг друга, заботились, а потом внезапно объявили о своём расставании. Стайлз закусил губу, подбирая нужные слова. — Да. Я искренне люблю её, даже обожаю. Она для меня по-прежнему богиня и самая умная девушка в мире. Но мои чувства платонические. Я люблю еë как друга, как сестру. — Стайлз вздохнул. — Почему же вы начали встречаться? — недоумевал Дерек. — Знаешь, это тяжело – определить свои чувства. — бросил Стилински, чувствуя небольшое раздражение. Дерек понимал. Как разобраться, что ты испытываешь: влюблённость, страсть или то самое чувство, про которое написаны миллионы песен и произведений? А может это просто желание закрыть жгучую дыру в душе? Может никакой любви и вовсе нет? А все эти россказни — просто красивая байка, чтобы голливудские фильмы были интереснее, а песни красивее? Дереку было легко поверить, что это действительно лишь красивые истории, учитывая что ему пока не особо везло в этой «любви». Первая умерла на его руках, вторая убила его семью, третья оказалась тёмным друидом, пытающимся убить его стаю. — Я долго не понимал, в чём дело. Почему девушка, за которой я бегал с третьего класса, не вызывает во мне никаких чувств, кроме желания защищать и лелеять. Даже ревности не было, хотя я по-прежнему видел, как на неë смотрит Пэрриш, да и много кто ещë. — Стайлз окунался в свои воспоминания, но на лице не было никаких эмоций. — Но позже я понял, что то, что я испытывал к ней, вовсе не любовь. Это скорее желание... разгадать. Она строила из себя глупенькую куколку, а я видел, что это не так и не мог понять, зачем она это делает. Возможно, пойми я её тогда, то всё было бы по-другому. Но проблема в том, что тогдашняя Лидия Мартин в упор меня не замечала, а значит, я не мог к ней подобраться. — Но ведь позже вы сблизились... — Да, но к тому моменту я настолько свыкся с мыслью о том, что влюблён в неё, что разбираться в том – а так ли это на самом деле, не было ни сил, ни времени. — Стайлз замолчал на несколько секунд, и продолжил: — Мы с Лидией много разговаривали. Благо, оба понимали, что чувства нужно обсуждать. Спустя некоторое время, она сделала первый шаг. Лидия сказала, что любит меня и всегда будет любить, но лишь как друга, даже скорее брата. Вот тогда-то до меня и дошло, что я тоже люблю еë как сестру. Дерек кивнул, принимая ответ. — Почему ты не пытаешься наладить семейные отношение с Питером и Малией? — спросил Стайлз, вспомнив, что теперь его очередь задавать вопрос. — Не могу. — вздохнул Дерек. — Чего не можешь? — Простить Питера. — пояснил оборотень. Он сжал руку в кулак, хрустя косточками. — Я не могу просто забыть обо всём, что он сделал, и снова открыться ему. Когда-то мы были очень близки, мы были семьёй. Но те времена разрушили пожар, Кейт и убийство Лоры. Стайлз понимал. Он тоже боялся доверять Питеру, хоть и видел, что тот исправляется. Конечно, он делает это в первую очередь из-за дочери, но Стилински был уверен, что было что-то ещë. Однако, несмотря на это, было боязно. Доверие — это максимально хрупкая штука. Разрушив его один раз, больше не вернёшь. Кто бы и что не говорил. Да, можно снова начать доверять, но ты всë равно всегда будешь ждать подвоха. И при малейшей ошибке, вспомнишь всё, что было ранее. — А Малия? — Стайлз отодвинул пустую тарелку. — Малия… — протянул Хейл — Не знаю. Я просто не могу представить еë своей сестрой. Она хороший человек. — Стайлз фыркнул, а Дерек закатил глаза. — Ладно, она хороший оборотень, доволен? Стайлз лишь усмехнулся. — Просто... Я не чувствую с ней родственной связи. Она часть семьи Скотта, в которую я, вроде как, вхожу. Она как троюродная племянница четвероюродной тёти. Вроде бы семья, общая кровь, но чужая. Она для меня больше как хороший друг. — Я понимаю Дерек. Но Хейлов осталось не так уж и много. Так почему бы оставшимся не скучковаться? Дерек ошарашенно замер, а потом дико расхохотался. Стайлз редко видел, чтобы оборотень так искренне и открыто смеялся. — А я всë голову ломал, как тебе удалось сблизить Питера и Малию, учитывая, что свою непробиваемость и твердолобость Малия полностью скопировала у папаши. А ты оказывается просто предложил им собрать калек Хейлов вместе! — продолжал смеяться Дерек. — Конечно! Нет, серьёзно, нужно возобновлять популяцию Хейлов. А то умрёте все, и что Бейкон Хилз будет делать? Кто же будет защищать их от всяких сверхъестественных тварей? Дерек посмотрел прямо в глаза Стайлзу, а тот невольно поёжился от такого взгляда и, быстро отводя глаза, решил уделить побольше внимания пустой тарелке перед ним. Стайлз был прав. Дереку стоило наладить общение с Малией и Питером, как бы сложно не было. Он уже лишился семьи, и повторять ещё раз не хотелось. Тем более, его дядя вроде как меняется в лучшую сторону, а в такие моменты важно, чтобы рядом был кто-то, кто поверит, примет и поможет. Тем не менее, пока что не стоит давать стажёру ФБР ложных надежд, иначе этот самый стажёр может решить самостоятельно взяться за дело, и тогда популяции Хейлов точно не поздоровится. — Я думал защитой этой дыры займутся популяции МакКолла и Стилински. — съязвил оборотень. — Вот уж нетушки! Популяция Стилински, занимающаяся всем этим закончится на старине Стайлзе. Дерек хмыкнул. — Кстати об этом. Ты думал, что будешь делать когда закончишь обучение в ФБР? Стайлз прикусил внутреннюю часть щеки. Он об этом не думал. Откровенно говоря, он просто напросто боялся. Придумать себе счастливое будущее — значит дать надежду на жизнь. А учитывая то, что Бейкон Хилз стал туристическим городком для тварей всех мастей, Стайлзу было слишком страшно давать себе эту надежду. Сейчас парень жил сегодняшним днём и старался не заглядывать в будущее. — Честно говоря, не хочу пока об этом думать. Папа тоже меня спрашивал. И Лидия. И Скотт. И вообще все. — Почему? — Дерек не уточнил о чём речь, но Стайлз не зря считался умнейшим человеком в стае. — Сейчас вроде моя очередь задавать вопрос, разве нет? — буркнул Стайлз, но вопреки своим словам продолжил. — Не знаю. Просто, когда я пытаюсь представить своё будущее, то вижу лишь туман. А где-то за ним проглядывается Бейкон Хилз. — Ты не хочешь здесь остаться? — Дерек не останавливался. Ему хотелось выяснить всё, но он понимал, что если Стайлз скажет отступить, то он отступит. Он не станет нарушать чужие границы. Стайлз тоже это понимал, и от этого внутри становилось немножечко теплее. — Не знаю я! Я просто хочу достичь пока тех целей, которые поставил сейчас. А потом... будь что будет. — твёрдо закончил Стайлз, перебирая пальцы. — А что насчёт тебя? Ты думал о будущем? — Нет. Я живу настоящим, не задумываясь не о прошлом, не о будущем, потому что если начну задумываться… — Дерек запнулся — Будет слишком больно, — машинально продолжил Стайлз, на что оборотень лишь кивнул. Да, будет слишком больно. И Стайлз, и Дерек прекрасно знали, какого это — знать чего ты хочешь, и понимать, что никогда этого не получишь. — Знаешь, — через какое-то время продолжил Дерек. — в детстве я мечтал о карьере баскетболиста. У меня были планы. Но потом у меня на руках умерла моя первая любовь, а вся семья сгорела в собственном доме. Теперь уже Стайлз сжал руку Дерека. — А потом, когда мы с Лорой приехали в Нью-Йорк, всë, о чëм я мечтал это, чтобы все, кто знал меня, просто забыли о моем существовании. — Ну это не так уж и круто, знаешь ли. — горько ухмыльнулся Стайлз. Дерек мысленно хлопнул себя по лбу. Вот идиот! Надо же было ляпнуть подобное при парне, которого буквально все забыли. — Прости. Я идиот. Это не то, что я имел в виду. — Дерек посмотрел в глаза парня, силясь увидеть в них реакцию на свои слова. — Даже не могу представить, что ты чувствовал в тот момент. — Всё нормально, Дерек. — хрипло ответил Стайлз, но продолжил: — Хочешь знать, что я тогда чувствовал? Отчаянье. Пульсирующую боль, разрывающую меня изнутри. Когда я обнял отца, а он спросил меня, кто я… — Стилински непроизвольно вздрогнул. — Знаешь, с нами много чего происходило, но это… Это подбило меня сильнее чем что-либо ещë. Больнее было разве что, когда я понял, что собственными руками убил подругу. А потом появилась Лидия. И я почувствовал слабую надежду, что всë ещë может быть хорошо. Что я спасусь. Но меня забрали, и я вновь оказался в одиночестве. — Но ты не сдался! — увидев нахмуренный взгляд Стайлза, Дерек пояснил. — Питер рассказывал о вашем времяпровождении, и о том, как ты, не переставая, искал выход. — Питер... — Стайлз горько усмехнулся, в который раз за этот вечер. — Он видел далеко не всё. Он не видел, как тряслись мои руки, пока я общупывал стены. Он не видел комок в горле, когда мы увидели, как парня буквально разорвало в клочья на выходе из туннеля. И наконец, он не видел, как я опустился на пол, прижавшись к стене, в то время как по моим щекам ручьём текли горячие слезы. Тогда я решил, что на этот раз мне не выбраться. Что это конец. — Стайлз на мгновение замолчал, а потом неожиданно сильно наклонился к Дереку и прошептал: — А знаешь, что самое страшное? Хейл непонимающе смотрел в карие глаза, пытаясь найти там ответ на этот вопрос. Кажется, у него входило в привычку пытаться прочесть Стилински по глазам. — Иногда я просыпаюсь и не могу вспомнить, закончилось ли это или я всë ещë сижу в том тунеле… — Стайлз, это в прошлом. Ты выбрался, — прошептал Дерек, а затем стремительно подошел к Стайлзу и, подняв его на ноги, обнял. Стилински сжал его в ответ настолько сильно, словно от этого зависела его жизнь. Неизвестно, сколько они так простояли. Никто не хотел первым отпустить. Почему-то казалось, что если отпустить, то это будет предательство. Стайлз в кои-то веки совершенно не задумывался о происходящем. Ему было плевать, что прижимаясь к оборотню, он чувствует странное спокойствие, и самое ужасное — надежду, несмотря на то, что надеяться Стайлз перестал уже давно. Хотя нет. Он старался перестать надеяться. Стилински было слишком хорошо известно, насколько больно, когда надежда не оправдывается. Уж лучше готовиться к худшему. А сейчас, когда он чувствует сердцебиение Хейла, хотелось надеяться на то, что они смогут пережить Нагицуне, Ками и каждого, кто пытается убить их. — Стайлз, — прошептал Дерек, аккуратно отстраняясь. — Что ты думаешь насчёт того, чтобы добавить в наши посиделки немного градуса? — Так тебя же не возьмëт? — У меня есть аконитовая настойка. Стайлз кивнул: — Давай. Нам не помешает немного тумана в мозгах.