Путь к алтарю

      Первый учебный день в гимназии прошел настолько спокойно, что Глаша даже невольно подумала, что классная дама собрала всех накануне и велела молчать относительно персоны своей одноклассницы. Однако девушка понимала, что это нереалистично, поэтому пришла к выводу, что остальным просто лень связываться с несостоявшейся уголовницей.       Возвращаясь из гимназии домой, Глаша решила заглянуть в пирожковую. Несмотря на то, что на каникулах Машунька баловала дочь самыми разными вкусностями, сейчас хотелось что-нибудь лакомое снова.       Однако в витрине лавки девушка увидела Софи и внезапно передумала заходить внутрь. Желание не встречаться с теткой было гораздо сильнее желания купить пирожок с грибами или требухой. Глаша скорее пошла в другую сторону, однако ее практически сразу окликнула Софи:       — Глаша! Постойте, я очень хочу с вами поговорить!       Глаша обернулась и увидела, что к ней бежит Софи.       «Черти тебя принесли», — подумала девушка и сказала. — Здравствуйте, Софи.       — Глаша, Глашенька, я очень хочу с вами поговорить, даже записку вам писала с приглашением прийти в гости, — быстро, будто боясь, что у нее мало времени, затараторила Софи. — Но ваша maman ответила, что вы наказаны и не сможете прийти.       — Да, Софи, я до сих пор наказана, — не моргнув глазом, соврала Глаша. — Как говорится, в соответствии с тяжестью проступка. И побила меня мама, причем дважды, я даже не могу понять, почему дважды-то, и в комнате запирала… И теперь, когда началась учеба, мне дозволено только ходить в гимназию, не заходя куда-то. Вы же видели: я в окно лавки посмотрела, но не посмела ослушаться запрета матери.       — Глашенька, — произнесла Софи. — Я даже не буду спорить с тем, что ваш проступок преступен. Но мне очень отрадно знать, что вам стыдно за него. Глаша, я хочу, чтобы вы знали: я простила вас. Вы были не в себе, верно. Иначе мне не объяснить, почему благовоспитанная барышня решила поискать револьвер в чужом доме.       — Глупо валить все на других, — ответила Глаша. — Но скажу именно так. Бес попутал. Не знаю, почему я осмелилась на столь недопустимый поступок, почему решила посягнуть на высшую ценность.       «Человека, который не настолько виноват, — мысленно добавила Глаша. — За предательство убивать не положено, мы в цивилизованной стране, а не мафиозном скопище».       — У меня даже есть объяснение, Глаша, почему вас бес попутал насчет Димы, — сказала Софи. — А насчет меня… Просто рядом была в эту секунду?       — Я была не в себе, — ответила Глаша. — Хотя это, конечно, меня не оправдывает.       — Глашенька, давайте оставим, забудем этот досадный случай, — произнесла Софи. — Мне бы не хотелось больше его обсуждать. Но, я думаю, вы понимаете, почему вам не стоит больше бывать у нас дома. Разве Дима этому обрадуется? Или наша maman? Я боялась, что Дима или maman вас выставят вон, когда я вас пригласила, быть может, даже хорошо, что мы поговорили здесь, без свидетелей.       — Да, Софи, вы правы, — согласилась Глаша. — Мне не стоит больше бывать в этом доме.       — Глашенька, быть может, вы хотите принести свои извинения Диме? — спросила Софи. — Если я вас приведу домой, то виновата буду я, а не вы.       — Софи, мне бы не хотелось, чтобы вас называли виноватой из-за меня, — ответила Глаша, не испытывающая ни малейшего желания извиняться перед Филатовым. — Я принесла свои извинения в полиции, Дмитрий Геннадьевич их принял. Вряд ли ему сейчас захочется ворошить прошлое. Как он себя чувствует?       — Сейчас уже хорошо, — сказала Софи. — Раньше, конечно, все было гораздо хуже…       «Хоть раз пострадал сильнее, чем я из-за тебя», — подумала Глаша и произнесла. — Софи, мне стоит возвращаться домой. Мама велела возвращаться домой сразу же после учебы. Если я сейчас пойду быстрее, то успею вовремя, иначе у мамы возникнут вопросы, где я была.       — Глаша, быть может, мне стоит сходить с вами и объяснить вашей maman причину вашей задержки? — спросила Софи.       «Вот только этого мне не хватало», — пронеслось в голове девушки, и она сказала. — Софи, вам не стоит тратить на это время, я еще вполне успеваю. Простите, не могу больше задерживаться, мне пора идти.       Софи, будучи до сих пор под впечатлением разговора с Глашей, после обеда решила переговорить с братом.       — Димушка… — со вздохом начала Софи. — Я сегодня встречала мадемуазель. Ее судьбе не позавидуешь…       — Ее судьбе не позавидуешь — это если бы суд приговорил мадемуазель к вечной каторге, хотя законом предусмотрено другое, — ответил Дмитрий. — А что с мадемуазелью? Мать ее в лéднике [1] держит? Не думаю. А ты, как я поняла, встретила мадемуазель на улице.       — Димушка, мадемуазель дважды была наказана ее maman. Зачем было поднимать руку на бедную девочку дважды, я так и не поняла, — начала Софи. — До сего дня мадемуазель была заперта в комнате, а с сегодняшнего дня ей дозволено только ходить в гимназию и обратно, она даже со мной не хотела долго говорить, сказала, что maman может ее потерять. Димушка, мадемуазель искренне раскаивается в своем поступке, мы правильно сделали, что пошли на примирение с ней! Теперь наша совесть чиста, мы ее простили.       — Сдержала слово… — задумчиво сказал Филатов. — Что же, Софи, это хорошо. Ее мать оказалась честной женщиной и сдержала слово, данное мне. И если мадемуазель не показывала перед тобой свой актерский талант, я вполне доволен. Дом, который стал тюрьмой — это лучшее, что можно было придумать.       — Бедная девочка… — вздохнула Софи. — Как же мне ее жаль!       — Эта бедная девочка в тебя стреляла, — ответил Филатов. — Хотела убить двух человек. За что ее жалеть?       — Она раскаивается в своем поступке, — больше себе сказала Софи. [1] погреб, заполненный льдом или снегом, предназначенный для хранения скоропортящихся продуктов.