Путь к алтарю

      Слова Зои произвели на Елену Филипповну неизгладимое впечатление. Вдруг вспомнив, что и сам Филатов говорил ей что-то подобное, будто она ожидает, что ей сейчас врежут по лицу, женщина неожиданно для себя решила, что больше подобных поводов она давать не будет и пусть лучше прослывет «бессовестной тварью» или «бесприданницей, которая воротит нос и строит из себя черт знает что», однако будет вести себя дальше, как и раньше.       Зоя с некоторым беспокойством ожидала второго экзамена у первого класса — Закона Божьего. Однако в этот раз молодая женщина боялась не только и не столько волнения Саши, сколько возможных крамольных высказываний, которые дочери могли насоветовать одноклассницы.       Экзамен по «предмету сказок» проходил достаточно спокойно. Саша отвечала по билету и, по-видимому, шла на высший балл. Однако отец Владимир, замечая некоторые небольшие неточности, которые несколько портили впечатление от возможной пятерки, решил задать гимназистке дополнительные вопросы.       Саша уверенно рассказала о двенадцати коленах Израиля, а потом, желая продемонстрировать глубину своих знаний, сказала:       — И, в целом, в Ветхом Завете Бог предстает весьма жестоким и кровожадным, а вот уже в Новом Завете — куда более миролюбивым.       «Зря, Саша, — подумала Зоя. — Что один не оценит, что вторая».       Отец Владимир сразу же пустился в рассуждения, что не стоит забывать об исторической эпохе и, в некоторой степени, даже варварстве, когда иное было бы невозможным, а Зоя взглянула на Елену Филипповну — по-видимому, она планировала высказаться жестче, но не успела.       — Зоя Михайловна, — произнес уже на обсуждении отец Владимир. — Это говорю уже вам как матери. Скажите Саше, что такие рассуждения не слишком уместны, да еще и на экзамене.       — Скажу, отец Владимир, — ответила Зоя. — Но хочу обратить ваше внимание на другое: гимназистка попыталась провести параллель между Ветхим и Новым Заветом и проанализировать разницу между ними. Как видите, ей это удалось, согласно возрасту, не на более глубоком уровне.       — В целом, это ближе к пятерке, — произнес отец Владимир. — Но, все-таки, прошу вас переговорить с дочерью.       — Разумеется, — согласилась Зоя.       В голове молодой женщины уже созрел приблизительный разговор, сводящийся к тому, что на экзамене нужно не выпендриваться, а четко отвечать на поставленные вопросы, кроме того, свое мнение по поводу сдаваемого предмета может быть малоинтересно экзаменаторам, что обязательно отразится на оценке, особенно, если это мнение отличается от позиции учителя, однако эти размышления прервала Елена Филипповна:       — А меня заинтересовал другой вопрос, Зоя Михайловна. Если бы вот так сдавала экзамены какая-нибудь другая гимназистка, та же Аглая Гусельникова или Нина Абашева, вы бы что ей поставили?       — Было дело, Гусельникову с двойки дотянула до четверки, — ответила Зоя. — А если бы она так же ответила Закон Божий, была бы не против пятерки.       Молодая женщина подумала и добавила:       — Что же вы так, Елена Филипповна, придираетесь к одной из гимназисток? Вот чем она вам поперек горла встала? Поведение не примерное? Так у других вообще малоудовлетворительное. Знания не блестящие? Так у других вообще отвратительные.       — Удивительный вы человек, Зоя Михайловна, — вздохнула Елена Филипповна. — Дочь приносит тройки — вы говорите, чтобы старалась чуть лучше, получает двойки — говорите, чтобы шла учиться.       — Потому что сама целый год проучилась в гимназии с родительскими словами, что четверка — это плохо, а тройка — это позор, — ответила Зоя. — Но вы не ответили на мой вопрос. Чем вам Александра не такая же гимназистка, как и все остальные?       — Да такая же, просто крамольных мыслей для возраста многовато, — произнесла женщина.       — Не крамольных мыслей, а просто рассуждений, — уточнила Зоя и предпочла не развивать тему.       То, чего так не хотела Зоя, но к чему была внутренне готова уже давно, произошло около недели назад. В один прекрасный день к ней подошла Саша и сказала:       — Мама, разрешите узнать один вопрос.       — Да, Сашенька, конечно, — ответила Зоя.       — Мама, а почему погиб папа? — спросила девочка.       — Папа был казнен по приговору суда за намерение убить царя, — как можно безразличнее произнесла Зоя.       — А зачем он хотел убить царя? — уточнила Саша.       — Папа считал, что царь плохой, неправильно управляет страной, из-за этого все страдают, поэтому его нужно убить, — сказала Зоя.       — Но ведь убивать нельзя! — донельзя удивилась Саша.       — Я полностью согласна, — ответила Зоя.       — Почему царя нельзя было просто отправить в отставку, как генерала? — спросила Саша.       — Потому что нельзя, не положено, — сказала Зоя. — Я бы тоже хотела, чтобы царя просто отправили в отставку. Но царская власть, к сожалению, дарована нам свыше, Богом, поэтому твое предложение невозможно.       Девочка замолчала.       — Сашенька, пожалуйста, не говори что-нибудь такое при других людях, — попросила Зоя. — Царь боится, что кто-то еще узнает, что он неправильно руководит страной, поэтому таких людей сажают в тюрьму.       — Хорошо, мама, — ответила Саша. Подумав, девочка уточнила. — А бабушке можно так говорить?       — Никому не стоит, — сказала Зоя. — Одна бабушка не поймет, вторая плакать будет, что человек погиб… Я же ответила на все твои вопросы? Если появятся новые — спрашивай, не стесняйся.       — Да, мама, спасибо, — улыбнулась Саша. — Обязательно спрошу, если что-то будет непонятно.       «А лучше просто возьми да забудь эту тему», — подумала Зоя.