Каждая душа будет взвешена

Рыжая полоска вечернего света из окна за спиной уже почти доползла до папки с бумагами, лежавшей на столе. Сайно лениво на нее покосился и кое-как сфокусировал взгляд, пытаясь вспомнить, как долго уже здесь сидит. Кажется, совсем немногим больше часа — когда пришел, солнце едва клонилось к горизонту. Сейчас в комнате начинало темнеть. «Вот и заканчивается второй день, а я так ничего и не добился», — укорил он себя и закусил нижнюю губу. Действительно, прошло уже приличное количество времени, но расследование их продвинулось совсем немного. По крайней мере, со стороны Сайно. Сил, власти, прозорливости, а главное — времени все еще не хватало, и это вызывало справедливое недовольство собой и жажду действовать даже в ущерб этому телу. Но пока что все, что Сайно мог — дождаться аль-Хайтама и встретиться с Нахидой, чтобы поговорить и обсудить все, что удалось выяснить за сутки. Суд вчера проходил примерно в это же время или чуть раньше. Вечером они долго обсуждали дальнейшие планы, а потом ночью Сайно вернулся в Академию и упорно, с повышенным вниманием изучал документы нынешнего генерала махаматры. На это потратил почти все свое время и в итоге спал всего полтора часа, причем за рабочим столом, позорно уснув за чтением очередного подписанного Рашадом приказа. Хотелось разобраться в личности нового генерала махаматры, понять, как он работает, на чем ставит упор, каким принципам следует. Но то, что Сайно увидел, заставило в нем разочароваться. Или Рашад был крайне осторожен и обходил все острые углы — не совался в опасные расследования, не судил власть имущих, не трогал тех, кто угоден матрам и мудрецам — или же попросту был ведомым, проще говоря, чужим инструментом. Кто мог им управлять? Да хотя бы те, кто вообще все это задумал и даже осуществил, поправ самую суть службы матр. От одной лишь мысли об этом у Сайно сжимались кулаки. Такое нельзя было простить. После всего, что они пережили… после многочисленных предательств и спасения их Архонта они столкнулись со столь подлым коварством. И вот чем это все обернулось. Но какое же везение — плановое собрание должно было состояться на следующее утро. А это значит, можно было получить немало полезной информации. Правда, чтобы его провести, сперва предстояло понять, чем вообще сейчас занимались матры. А теперь, когда работа Рашада была выполнена, Сайно мог сделать некоторые выводы, опираясь на своевременно полученные знания. Все это следовало как можно скорее сообщить аль-Хайтаму и Нахиде. Это единственные его союзники в настоящий момент. Досаднее всего был тот факт, что Сайно не знал, сколько у него времени. Однако внутренние ощущения говорили, что мало, меньше, чем ему кажется. Может быть, пару дней? Как много он успеет сделать за такой короткий период? Ведь едва Рашад снова завладеет своим телом, плану их придет конец. Именно поэтому сейчас Сайно сидел в кабинете дома у аль-Хайтама. И в Академии старался не оставаться дольше, чем это требовалось для дела. Скоро аль-Хайтам вернется, и если Сайно придется оставить это тело, то успеет с ним что-нибудь сделать. Связать. Спрятать где-нибудь. Конечно, пойдут слухи и матры переполошатся, но это всяко лучше, чем позволить им узнать правду. Особенно если подозрения Сайно верны, и Рашад в самом деле не более, чем инструмент. Сонливость становилась все более назойливой и здорово мешала. Сайно заглянул в бумаги, которыми сейчас занимался — он нагло забрал их из кабинета Рашада и теперь мог изучать их и здесь. Но когда понял, что смысл прочитанного давно потерялся, только тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула. Какой же слабый, как себя разбаловал. Сайно ранее удавалось провести до трех дней без сна или хотя бы с минимальным его количеством. Рашад же явно привык к иному, тело его к серьезным испытаниям не было приспособлено. Вероятно, он и сражался исключительно используя силу божества. Сила божества… это до сих пор оставалось для Сайно главной тайной — почему он не стал последним. Как так вышло, что Рашад сумел заключить сделку с джинном? Разве не обещал Сайно Бог подземного мира, что он станет последним из матр, владеющим этой силой? В груди болезненно давил клубок сильных чувств, но их приходилось упорно задвигать подальше. Ему дарован второй шанс! Более того, от его действий зависит и жизнь важного ему человека, и благополучие его Архонта. Даже судьба жителей Сумеру, которые доверились матрам. И пусть возможностей распутать этот клубок совсем мало, Сайно обещал себе сделать все, что в его силах. Не для галочки, не для успокоения своей совести — потому что отчаянно, все душой жаждал вернуться. Потому что суть его — нести справедливость и отправлять на чашу весов то, что отчаянно отказывалось туда ложиться. Однако в действительности Сайно не позволял себе в самом деле на что-то надеяться, чтобы потом, оказавшись в безжизненном, лишенном всех красок месте, не было так больно. Не отчаиваться, но и не ждать, а действовать, действовать столько, сколько вообще способен. Он лишь на миг опустил веки, чтобы немного отдохнуть от постоянного потока мыслей и информации. Засыпать, конечно же, не планировал, ему нужно сохранять бодрость и поговорить с аль-Хайтамом и Нахидой. Однако вышло иначе. Быть может, даже не по его воле. Это походило на сон лишь изначально. Отяжелевшие веки, сладость затягивающей дремы, успокаивающие, обещающие избавление от тревог мысли — все то, чего ему отчаянно не хватало. И стоило окунуться в этот омут, как его затянуло с головой. Теплая, окутывающая все тело тьма постепенно расступалась. Будто рассеялся густой туман, открывая бескрайнюю пустошь. И не то чтобы она была незнакомой… Сайно помнил черную, словно выжженную дотла землю, по которой редкие порывы ветра гонят серый пепел и мелкий сор. Обугленные коряги вместо деревьев, голые камни и руины где-то на горизонте. Черное небо, изредка способное расщедриться на такую же черную молнию, которая яростно бьет в землю с острым треском. Бесплотные тени, порой проносящиеся вдали, мимолетные лица, которые забываются тут же. Запах мокрых камней и иссушенных скал одновременно. И бегущие по коже мурашки. Сайно до боли, до подкашивающихся колен не желал возвращения. И в первые мгновения решил было, что отведенное ему время закончилось. Он возник прямо перед Сайно плотным фиолетовым сгустком тумана, по которому пробегали кривые зигзаги молний. Затем показалось знакомое лицо и наконец — фигура целиком. Сильнейшее желание попятиться пришлось в себе подавить, ведь все равно оно ни к чему не приведет и лишь обнажит страхи, а значит, слабости. Но это существо, это божество и без того видело его насквозь. — Сайно, — голос звучал в голове озоновой свежестью, тяжелым раскатом в небе, — кем ты меня считаешь? Другом или врагом? Вопрос искренне удивил, и найти ответ сразу не получилось. Истина была лишь одна, а отвечать неверно этому существу было опасно. И потому Сайно колебался. Как оказалось, не зря. — Я не на твоей стороне. Я на стороне победителя. Но ты ведь понимаешь, что это значит? — Да, — Сайно опустил глаза и сжал кулаки. — Проиграть я не могу. Не могу. — Тебе есть что терять, действительно, — Он хмыкнул и воздел руки к небу. — Никому здесь не нравится. Ни одной душе! Именно поэтому вы, люди, не задерживаетесь здесь надолго. Но ты пожелал иной судьбы. Ты — мой слуга, пока мы связаны узами контракта. Сайно молчал и силился понять, к чему же Он ведет. — Я ни на чьей стороне, — напомнило божество, — но кое-что сказать тебе все же хочу. Можешь считать это подарком за то представление, что закатили мне твои заступники. И, конечно же, за верную, честную службу. По спине пробежали мурашки. Помощь? Сайно не ослышался, Он действительно предлагал помощь? А потом все тело окатило холодом от взгляда, который он на себе поймал. — Не верь. Не считай союзником. Не подставляй спину, не позволяй нанести удар первым. Кто тебя предал? Кто тот, что снова точит оружие, жаждущее твоих страданий? Если поверишь ему — никогда тебе не спастись. Только если поймешь мои слова вовремя, сумеешь вернуться навсегда. От слов его, их значения и вкрадчивого голоса Сайно застыл на месте. Предатель? Но кто? Кем вообще он мог оказаться? У Сайно не так уж много союзников, чтобы искать предателей. Тогда как же?.. Явно довольный произведенным эффектом и неизбежной смутой, Он широко улыбался. А затем поднял одну руку, сжал кулак. Плотный серый туман начал сгущаться, фигура в нем словно был растворилась. Реальность подернулась рябью, истончилась и теперь держалась клочьями, готовая исчезнуть в любой момент. — А теперь уходи. Находиться здесь долго сейчас для тебя опасно. Уходи и будь внимателен — сюда ты больше никогда не вернешься. Только если не потерпишь поражение. Говорить это уже не имело смысла, до Сайно донеслись лишь отголоски слов. Его снова увлекал бездонный черный уют пропасти, куда жаждало спрятаться напряженное, израненное, уставшее сознание. Сон… обычный человеческий сон без изысков и навязанных видений. Вынырнул он, лишь ощутив, что мир вокруг неестественно покачнулся. Сайно сонно приоткрыл один глаз, осознал, что его, бережно удерживая на руках, куда-то несут по ночному коридору. В мыслях мелькнуло, что уже так стемнело, как же мог он допустить… а потом его опустили на свежие простыни, от которых знакомо пахло ранней листвой и мятной прохладой. Он так хорошо помнил этот запах, хотя, по сути, у него и не было времени его запомнить. Однако он четко отложился в памяти, как яркая искра, как единственный луч. Понимание этого пришло лишь сейчас. — Аль-Хайтам, — сонно пробормотал Сайно, потирая заспанные глаза, пока на плечи ему накидывали легкий плед. — Спи, — последовал мягкий ответ. — Рано утром нас ждет встреча с Нахидой. Пока же тебе стоит отдохнуть. Ничего не случится за ночь, ты не покинешь нас так скоро. Нахида уверена, что пара дней у тебя еще есть. Как же хорошо аль-Хайтам его знает — упомянул и разобрал каждый из страхов Сайно и каждое его сомнение. Умело и толково постарался усыпить любую из возможных тревог. Это забавно и совсем не удивляло. Верить ли ему, Сайно так и не решил, потому что не мог прислушаться к себе из-за сильной усталости, туманящей разум. Однако когда осознал, что аль-Хайтам собирается покинуть комнату, поспешно схватил его за руку. Движение было необдуманным и экспрессивным, но Сайно о нем не пожалел. — Нет, — проговорил он, крепко сжимая пальцы, — останься со мной. Секунду помедлив, аль-Хайтам кивнул. Сквозь полуопущенные веки Сайно наблюдал за тем, как он раздевается, оставляя на себе только одно белье. Точно ведь, одежда… Сайно чуть приподнялся на подушке и стянул и с себя тоже что смог — так, чтобы лежать в кровати было комфортно. Теперь обнаженная кожа касалась мягкой ткани покрывала, и это почему-то успокаивало. В голове мелькали самые разные мысли. Весь мир его стремительно катился в пропасть, ранее чудом ее покинув, а Сайно собирался просто спать и наслаждался теплом и уютом. Да. Его божество предупредило его о чем-то крайне зловещем, и до сих пор тело помнило бегущие по нему мурашки от одного голоса. Да. Спать в этом теле, наверное, опасно, но если у него есть еще пара дней, то стоит все же отдохнуть. Разве способен он будет работать завтра, если не поспит немного? Да. Нужен отдых. У этого тела больше ограничений, чем он думал. Документы Рашада, он так и не просмотрел все, а завтра с утра уже предстоит поговорить с Нахидой. Да… У аль-Хайтама такое красивое и сильное тело. А за этим мелькнула и другая мысль — они живы, вместе, полураздеты, в одной постели. Впервые. И пусть это практически лишено чувственности, игнорировать его близость Сайно не мог. Так вышло, что аль-Хайтам всегда вызывал что-то большее, нежели спокойствие и безразличие. Теперь можно быть уверенным — даже одним своим присутствием. Неважно, почему и как зародилось это теплое и яркое в груди, в чувствах Сайно не был опытен, и потому изначально отнесся к ним с настороженностью. Все, что могло помешать, стоило уничтожать, близость аль-Хайтама не делала его слабым, напротив. Его острый ум и неожиданная поддержка оказались сильнейшим подспорьем. До сих пор Сайно помнил тепло первых объятий и жар поцелуя. И понимание — нет, не мешает, не отвлекает, не меняет, просто немного расширяет границы личного мира. В горле появился комок, в груди неприятно кольнуло. Как несправедливо. Аль-Хайтам сам притянул к себе Сайно, мягко обнимая за плечи, позволяя также обхватить его одной рукой за талию. Такая горячая кожа и крепкие мышцы, и так приятно позволяет отвлечься на совсем иное. Отчаяния Сайно сейчас хватило бы на решительные действия, но никогда он не допустил бы такого с телом Рашада. Потому близость эта, какой бы долгожданной и приятной ни была, все равно сильно горчила. Как красивый, но ядовитый цветок в самом сердце пустыни. — Мы вернем твое тело, генерал махаматра, — словно догадавшись о его мыслях, пообещал аль-Хайтам. И от его серьезности и официоза Сайно усмехнулся. — Даже спрашивать не стану, о чем ты сейчас думаешь, — хмыкнул он. Пальцы легко пробежались по крепкой твердой груди и застыли напротив сердца. — Я мог бы рассказать в подробностях, но предпочту все же это сделать, как только мы вернем тебя. Как только вернем. Не когда. Не если. Его самоуверенность раздражала с самого начала, а сейчас Сайно позволял себе находить в ней спасение. Он никогда не был слаб и не опускал руки. И сейчас, видя тот же настрой, легко его перенял, понимая, сколь сильно ему нужна эта уверенность в себе. И… не только в себе. — Так и думал, что причина твоих поступков и помощи не может оказаться благородной. Сайно невольно вздрогнул, потому что ощутил легкое прикосновение губ к виску. Когда аль-Хайтам был таким бережно-нежным, это трогало особенно сильно. Потому что ни разу не доводилось видеть, чтобы он проявлял подобные качества с кем-то еще. — Спи, Сайно. Ты в безопасности, и у тебя сильные союзники. Мы не оставим шанса ни твоему божеству, ни врагам, задумавшим тебя сразить. Уже проваливаясь в сон, согретый его теплом и объятиями, Сайно подумал об ином, невероятно для него сейчас опасном. Не верить? Предатель где-то рядом? Если таковым мог оказаться аль-Хайтам, то какой вообще смысл что-то себе возвращать? Достаточно покарать виновных. Впрочем, такое представить Сайно было сложно. И действительно неприятно. *** Проснулся аль-Хайтам несколько раньше, чем планировал. Рассвет едва наступил, первые лучи проникли в комнату и падали на кровать, насыщенной яркой полоской ложились на обнаженное плечо. Несколько секунд аль-Хайтам всматривался в спящего Сайно, и мысленно сожалел, что увидеть его таковым в своей постели впервые довелось в теле Рашада. Пока Сайно еще спал, утопив лицо в мягкой подушке и забавно посапывал, аль-Хайтам размышлял над тем, что смог узнать вчера. От Кавеха были получены ценные сведения, которые затем подтвердила Нахида. Они встретились в Храме Сурастаны, и разговор их был долгим. Ей, конечно же, важно было понять, может ли она верить ему теперь, и аль-Хайтам с готовностью подтвердил — да, может. Однако пожелает ли она? Архонт их, будучи владычицей мудрости, пожелала, хоть и с некоторыми ограничениями. С ней следовало оставаться честным, и теперь аль-Хайтам мог ей это пообещать. — Сайно будет сложнее всех, — честно предупредила Нахида, — и сколь бы сильным он ни был, ему потребуется наша поддержка. С этим аль-Хайтам также был согласен. На самом деле до сих пор он в полной мере не знал, как быть с той информацией, что они уже получили от Сайно. О таинствах матр, связанных с джиннами. А ведь основываясь именно на этой информации, им предстояло действовать. Сайно в самом деле был первым, кто заключил контракт с Божеством подземного мира. Но сделал это не потому, что жаждал особой силы. Со времен Царя Дешрета его жрецы заключали контракт с джиннами — слугами подземного мира, но никак не с его владельцем. Так почему же Сайно довелось стать первым? — Оговоренный срок с Царем Дешретом завершился, — пояснил тогда Сайно, опустив веки. — И последним должен был стать тот махаматра, который посвятит себя служению Божеству даже после своей смерти. Я мог отказаться от этой участи, но тогда я не оставил бы выбора следующему махаматре. Было ровно три поколения, и один из трех обязан был взять эту ношу на себя. Мой предшественник отказался, договорившись с очередным джинном. Поэтому я принял такое решение. Это так походило на Сайно. И так неимоверно злило. Как некогда и аль-Ахмар, аль-Хайтам был собственником и не желал делиться тем, что уже считал своим. Даже если речь шла о другом божестве. Сейчас, лежа в своей кровати и мягко перебирая пальцами черные волосы, он размышлял о том, что тело Сайно и впрямь являло собой мощный артефакт, вмещая в себя божественную силу. Возможно, в том и была причина нежелания оставлять такую силу без внимания. Но почему же тогда Рашад сумел заполучить контракт с джинном и его силу? Сайно ведь должен был стать последним. Хитрило ли божество? Были ли с его стороны иные планы за спиной Сайно? — Ты не спишь, — раздалось тихое и очень мягкое. Аль-Хайтам перевел взгляд на Сайно. Тот жмурился на слишком ярким солнечный свет и все так же расслабленно лежал в его объятиях. — Уже утро. Лучшее время для тех, кто предпочитает продуктивность. Сайно зевнул и наконец зашевелился, потянулся и, откинув полог покрывала, сел. Черная шапка густых волос забавно топорщилась в один бок. — Да. Ты говорил, нас посетит Нахида? — Верно. И сейчас — самое время к ее визиту подготовиться. Подготовиться — это одеться, привести себя в надлежащий вид и отправиться на кухню заваривать чай. Для Нахиды были принесены и сладости — пахлава, засахаренные орехи. Аль-Хайтам опасался, не съел ли их Кавех, пока дожидался его, но, к счастью, пострадали только запасы чая А потом выяснилось, что Нахида и сама принесла угощений — свежих фруктов. И, несмотря на ее серьезный настрой, она пребывала в веселом расположении духа. Помня ее вчерашние слова, аль-Хайтам подумал, не старалась ли она специально для Сайно. Втроем они расположились за столом, аль-Хайтам разлил по чашкам чай. Их маленькое собрание началось. И первым же, о чем рассказал Сайно, оказались имена подозреваемых. — Во время собрания многие матры с особой осторожностью отнеслись к моим словам — начал он, отпив чаю, — но двое не постеснялись мне возразить. Они же настойчиво напомнили о том, что аль-Хайтам — преступник, и его не следует оставлять без внимания на свободе. Имена этих матр — Вадид и Умар. Аль-Хайтам внимательно за ним наблюдал. Ночью Сайно спал неспокойно и несколько раз метался, вынуждая проснуться. Но стоило пару раз погладить его по плечу и волосам, как он успокаивался. Сайно невероятно силен духом, но его здорово ослабляли тело Рашада и тот факт, что он уже побывал за гранью и мог в любой момент снова туда вернуться. Однако сейчас Сайно выглядел спокойным и уверенным в себе. Ничто не выдавало его душевного расположения. — Я их помню. Оба — скрытные, не слишком охотно идущие на контакт. И положение обоих улучшилось только после гибели генерала махаматры. Возвысились они при Рашаде, и сейчас занимают неплохие должности. Сайно повернул к нему голову и спокойно кивнул. — Так и есть. Я плохо их помню, хотя они работают очень давно. Ознакомившись с их личными делами, я сумел сделать об их деятельности некоторые выводы. Оба тесно работают с Рашадом. И оба не стесняются отбирать выгодные расследования у молодых коллег. Двух начинающих матр после такого отстранили, один из них пропал без вести. Также за год исчезли трое ученых, которые выступали против Вадида или Умара. Например, молодой специалист из Амурты, который только выпустился и писал собственную диссертацию. У него был конфликт с Вадидом чуть более года назад. Ученый исчез десять месяцев назад, и расследования по этому поводу никто не проводил. Во всяком случае, я не обнаружил таких документов. Пока Сайно говорил, аль-Хайтам обратил внимание на Нахиду. Ее показная веселость исчезла, и лицо теперь выглядело, скорее, грустным и озадаченным. Понять ее было несложно — так много проходило мимо нее, и она попросту не знала, кому доверять. Наверняка ей сильно не хватало тех, с кем можно было вот так собраться и поговорить, поделившись догадками и подозрениями. Что касается нынешнего верховного мудреца — его должность стала слишком незначительной, и фактической власти в Академии он не имел. Но вот матры… — Вероятнее всего, именно эти двое как-то замешаны в происходящем. Но чтобы убедиться в этом, мне нужно проникнуть в их кабинеты и осмотреть их личные документы. К сожалению, даже у генерала махаматры такой власти нет, — продолжал Сайно. — Нестрашно, — покачала головой Нахида, — сегодня я объявлю о возвращении к своей деятельности в Академии аль-Хайтама. Ох уж и наделала шуму весть о суде над ним! Но мы придумали неплохой способ, как объяснить его действия. Он бросит подозрения на работу матр, но объяснит (по крайней мере, для многих) причину поступков секретаря Академии. В словах ее звучал явный укор, но аль-Хайтам по-прежнему не жалел о своих действиях, потому попросту молчал. — Запасные ключи у аль-Хайтама есть, — подхватил ее мысль Сайно, — я воспользуюсь ими и проникну в кабинет. Однако мне нужна уверенность в том, что ни один из этих двоих нам не помешает. — С этим легко справлюсь я, — отозвалась Нахида. — Приступим сегодня же, — добавил аль-Хайтам. — Но есть еще один важный вопрос. Он касается Рашада. Удалось ли узнать что-либо о нем? Брови Сайно сошлись на переносице. Эта тема ему явно не очень нравилась, скорее всего, у него имелись подозрения, которые почему-то он не желал озвучивать. — Удалось составить общее представление о нем, — вздохнул он наконец, — он всегда очень осторожен и обходит любые риски. Не любит лезть на рожон и закрывает потенциально опасные для него или его репутации дела. Печется также о репутации матр. — Такие подозрения у меня были, это легко подходит под его характер, — кивнула Нахида, — вопрос лишь в том, самостоятелен ли он. Сайно, похоже, прекрасно ее понимал и сам думал о том же. Он решительно кивнул, а затем поднялся из-за стола. — Может быть, Рашад — не более чем пешка в руках матр-предателей. Но пока мы не понимает причин и способов их действий, мы не можем ничего предположить. Он точно так же может быть и ядром всего этого заговора. Потому давайте сперва осмотрим кабинеты Вадида и Умара. Беззвучно вздохнув, аль-Хайтам тоже поднялся на ноги. — К этому мы приступим сегодня же. Малая Владычица Кусанали, готова ли ты действовать? — Более чем, — спокойно отозвалась она, также поднимаясь на ноги. Лицо ее было серьезным, а взгляд выражал решимость.